Например, любой супермаркет для меня является настоящей проблемой. Перспектива выбора мобильного телефона или сыра из пятидесяти вариантов вводит меня в настоящий ступор. Поэтому я давно определился с сортами продуктов, которые покупаю всегда, а если мне необходимо купить что-нибудь из техники, я прошу совета у тех людей, для которых, наоборот, новинки и преимущества — предмет живого интереса. У меня есть знакомый, который с удовольствием тратит время, чтобы вникнуть в технические характеристики, например, новых моделей смартфонов, читает отзывы на форумах, проводит сравнительный анализ цен. И если я прошу его помочь, он выдает мне идеальное решение: два варианта лучших моделей, из которых я спокойно могу выбрать. Это не значит, что он хороший или успешный, а я плохой и отсталый. Вовсе нет, просто мы с ним по-разному устроены.
Многие люди испытывают нерешительность, когда им необходимо что-то в корне изменить. В спокойные времена это качество может не только не мешать им жить, но в чем-то даже и помогать, но в сложные времена всегда возрастает цена людей, способных рисковать и принимать неординарные решения. Помните шутку про нерешительного капитана корабля: «Ну, скажите команде хоть что-нибудь, корабль ведь на дно уйдет, ну хоть „Прощайте, товарищи!“» Безусловно, когда нерешительный человек в критические времена оказывается в роли ответственного за других людей — ситуация, скажем прямо, не из лучших.
Конечно, в боевой ситуации даже плохое управление гораздо лучше, чем его полное отсутствие. И в большинстве случаев сам факт наличия командира, от которого исходят осмысленные приказы, даже если это не самые умные приказы, позволяет вверенным ему боевым частям выполнять свою работу. И худшее, что может сделать командир на войне, — это бросить управление. Те же принципы в сложные времена действуют не только на войне, но и в любом коллективе и, конечно же, в семье.
В спокойные и «тучные» годы управление даже собственной жизнью происходит гораздо спокойнее. Можно просто тихо плыть по течению, и ничего страшного с тобой не произойдет. Но как только лодка попадает в стремнину или ее начинает нести к крутому каменистому порогу, если ты быстро не среагируешь и не возьмешь под контроль ход лодки, она обязательно перевернется.
Когда мы постфактум смотрим на любое явление, его всегда можно объяснить и прокомментировать. Мы имеем целые армии экспертов, которые, собственно, только этим и занимаются — объясняют нам, почему произошел кризис или военный конфликт, при этом лишь единицы способны на какие-либо вменяемые прогнозы. А в чем феномен? Как всегда, в тысяче нюансов. Допустим, в один год в пять очень похожих компаний пришло пять очень похожих управляющих, каждый из которых ощутил необходимость резких перемен, и во всех пяти компаниях были внедрены эти перемены. Одна компания, о которой потом написали буквально все газеты, стремительно взлетела, две — с большими сокращениями и убытками вернулись к привычным схемам, две оставшиеся — развалились. Эксперты будут бесконечно говорить о причинах успеха первой компании, другие же четыре не будут представлять для них никакого интереса. Потому что может быть тысяча причин, почему у одного управляющего получилось, а у других нет.
Возможно, первый управляющий был неким гением уровня Стива Джобса; быть может, просто в существующем коллективе он сразу попал в нужную струю. Кто знает? Вероятно, там существовали оформленные идеи, которые он подхватил; а возможно, управляющий располагал такими ресурсами или добивался целей такими методами, о которых он не расскажет ни журналистам, ни экспертам, разве что священнику на предсмертной исповеди.
В общей теории стратегии есть понятие фатальной воронки, и в ситуации, когда человечество, государство или компания вошли в состояние падения в эту фатальную воронку, лучшая реакция — ничего не делать, потому что любое движение будет лишь ускорять падение. Самой оптимальной траекторией является свободное падение — оно наиболее безопасное и медленное. Может быть, те четыре компании уже летели в фатальную воронку.
К тому же каждый из нас может оказаться в нужное время в нужном месте — Господь совершит через данные тебе таланты, твоими руками что-то очень важное, при этом ты можешь быть совсем не выдающимся человеком. Праведный Иосиф[28], безусловно, обладал особенными способностями, но если бы Господь не призвал его, он так и остался бы кочевником, и если бы Иосиф родился в другое время, возможно, Господь и не призвал бы его к служению.
«Возможность творчества в мире свидетельствует о недостаточности этого мира, о постоянном преодолении его, о существовании для этого силы, исходящей из Другого Мира или более глубокого пласта, чем этот плоский мир. Вместе с тем творчество человека свидетельствует о принадлежности человека к двум мирам, о призвании человека к царственному положению в мире. Паскаль[29] очень глубоко сказал, что сознание ничтожества человека есть признак его величия…
Человек творит свою личность и в творчестве выражает свою личность. В самосознании „я“ личности человеческий дух совершает творческий акт синтеза. Нужно творческое усилие духа, чтобы не допустить разложения „я“, раздвоения и распадения на части личности…
Человек есть существо, преодолевающее себя и преодолевающее мир, в этом его достоинство. Тайна творчества есть тайна преодоления данной действительности, детерминированности мира, замкнутости его круга».
Николай Бердяев[30]
Я, например, в жизни только и делаю, что чьи-то идеи подбираю и реализовываю. Я могу многое рассказать о том, как воплощать идеи в проекты, при этом ни одной собственной идеи в чистом виде я не родил, просто подбирал уже придуманное другими. Я, по крайней мере, честно об этом говорю, а многие такие же, как я, станут уверять вас, что все придумывают сами.
Брать в качестве примера чьи-то чужие достижения всегда рискованно, потому что описанный опыт, с большой долей вероятности, может быть изначально во многом идеализированным. Задним числом всегда любое явление раскладывается по четким звеньям причинно-следственной цепочки, будь то преодоление финансового кризиса или не менее серьезного кризиса семейного. В очень похожей по всем основным параметрам ситуации ты станешь действовать именно так, как кто-то уже действовал до тебя, и это не только не даст тебе гарантий успеха, но более того, шаг, который сто раз действовал у других, в твоем случае может все погубить.
Рискованное решение, однажды выведшее тебя на новую орбиту, в новой ситуации вполне может вернуть тебя к разбитому корыту. И причина может быть вовсе не в тебе, она может находиться в таких плоскостях, о существовании которых ты даже еще не подозреваешь. Поэтому, безусловно, ценность человека, готового принимать парадоксальные и смелые решения, всегда будет выше, чем человека мнительного и медлительного. Однако никакая храбрость не может обойтись без смирения, без понимания того, что не все зависит лишь от тебя и не упирается в тебя одного. Нужно помнить, что нашим миром управляет Господь, Промысл Которого никакие эксперты не смогут объяснить даже постфактум, потому что он учитывает столько составляющих, сколько не сможет уместиться даже в самом гениальном человеческом уме.
Нужно отдавать себе отчет, что существующее общество потребления — это уже глобальная модель современной экономики. Это не черты характера отдельных людей или отдельных групп населения. Раскручивание повышенного потребления — это то, на чем базируется сегодня вся мировая экономика, модель, с помощью которой последние десятилетия удавалось избегать серьезных мировых кризисов. И если посмотреть, каким образом ведущие локомотивы капитализма стремятся выходить из последних экономических кризисов, мы увидим поддержку покупательной способности и продвижение потребления производимых вещей. Поэтому, если идеологически и духовно бороться с обществом потребления, необходимо понимать, что это борьба не просто с ошибочным мировоззрением, а с моделью, существующей в общемировом масштабе, исключение из которой представляет разве что Северная Корея и некоторые не охваченные глобализацией государства Азии и Африки.
Серьезные проблемы возникают не в том случае, когда человек не готов рисковать, а тогда, когда он не принимает действительности, не хочет узнавать себя, потому что действительность не соответствует его иллюзиям и представлениям о себе и своем месте в этом мире. И это, безусловно, трагедия.
Мы все очень разные, у нас разные способности. Очевидно, таких людей, как Сергей Королев[31] или Стив Джобс[32], умеющих создать что-то принципиально новое, не так уж много. Но большинство из нас способны сделать что-то достаточно важное на основе уже созданного великими.
Не каждый человек является героем, а когда мы говорим о путях веры, то понимаем, что не все призваны к пророческому или апостольскому служению, однако каждый должен совершить свой личный, пусть и небольшой подвиг, который тоже окажет влияние на окружающий мир. И если условно размышлять в терминах теории Гумилева[33] о пассионарности[34], следует стремиться, если у тебя пассионарность «−1», приводить ее к «0», а если «0» — к «+1».
Но откуда возникает желание? Чаще всего из внутренних проблем. А когда все хорошо, выходит как в анекдоте про мальчика, который не говорил до десяти лет, а потом сказал:
— Мама, ты суп пересолила!
— Вовочка, ты заговорил! — воскликнула мама, — А что ты раньше-то молчал?
— Да все ж нормально было…
Вообще можно считать определенным фактом то, что многие гениальные люди были больны душевно. Это вовсе не значит, будто все душевнобольные люди обязательно являются гениями, скорее здесь можно увидеть обоснование от противного: когда у человека все безмятежно, суп нормально посолен и душа не болит, он успокаивается и никуда не движется, источником же движения является напряжение, или разность потенциалов, говоря языком физики. Часто именно отсутствие комфорта, внутренняя или внешняя боль, которую человек пытается творчески преодолеть, и рождает в нем настоящего гения.