Но вопрос, кажется, на самом лице отразился, и король сказал раньше, чем успела рот открыть:
– Хватит дрожать! – И уже спокойнее, с явным неудовольствием: – Никто тебя не обидит.
Вот тут, наверное, следовало поблагодарить и продолжить путь, но желание внести ясность оказалось сильнее. И я спросила:
– Почему?
Монарха буквально перекосило, однако ответа я все-таки удостоилась:
– Твоя аура. На ней, – Ринар в бесчисленный раз поморщился, – моя печать.
Та-ак…
– И что это означает?
Король смерил меня очень долгим и очень недовольным взглядом, потом прикрыл глаза, и…
– Это означает, что тебя никто не тронет, – милостиво пояснил он. И добавил с чувством: – С… Света.
Желание выпалить: «А можно без С…?» я в себе задушила. Шумно выдохнула, развернулась и последовала за невозмутимым слугой.
Мы миновали еще одну гостиную, после чего Визо галантно открыл передо мной дверь, впуская в уже знакомую спальню. А когда я оказалась внутри, спросил:
– Желаете чего-нибудь?
Голос слуги прозвучал неожиданно доброжелательно, и после рыков короля вогнал в небольшой ступор. Я оглянулась, смерила Визо растерянным взглядом и отрицательно качнула головой. Потом добавила:
– Нет, спасибо.
Слуга улыбнулся и сказал:
– Там, около кровати, шнурок. Если что-то вдруг понадобится, позвоните.
Я опять кивнула, а Визо осторожно прикрыл дверь, оставляя меня наедине со сползающим покрывалом и целым ворохом очень беспокойных мыслей.
Тогда, в самом начале, в момент первой встречи с Ринаром, я абсолютно уверовала в то, что вернусь домой очень скоро. У меня даже мысли не возникло, что что-то может пойти не так!
Именно поэтому я чувствовала себя вполне комфортно и биться в истерике не спешила. Зато теперь на меня обрушился целый шквал эмоций и воспоминаний.
Сначала вспомнились родители и сестра. Мы с ними, конечно, не каждые пять минут созваниваемся, но хватятся меня довольно скоро. Страшно представить, сколько нервов они потратят, узнав об исчезновении.
Потом хозяйка, у которой снимаю квартиру. Она женщина очень пунктуальная и крайне строгая – если вовремя не перечислю деньги, сразу примчится. А если не объявлюсь в течение нескольких дней – выбросит вещи и сдаст квартиру кому-нибудь другому. Не из злобы, из принципа.
Дальше – шеф. Он, конечно, тот еще козлик, но волноваться точно будет. Хотя бы потому, что прогулы не мой профиль. Ну и сдачу квартальной отчетности никто не отменял, хотя… думаю, уж эту проблему как-нибудь решат. Не за пять минут, но все-таки.
Следующий пункт – подруги. При том, что в последнее время работа отнимает все силы и время, они, видимо, узнают последними. Ну или, наоборот, первыми от родителей, которые точно все доступные контакты обзвонят.
Ну, а после подруг… Как ни печально, но после подруг – все, финиш. Мужчины, который станет землю рыть в поисках пропажи, в моем окружении нет. А те несколько поклонников, с которыми обмениваюсь смайликами и лайками… блин, я как-то не уверена, что они вообще заметят.
Впрочем, отсутствие мужчины общую картину не меняет. Это все равно нервы и проблемы, которые превратятся в катастрофу дня через три. Максимум – через пять!
И что делать? И отдельно – что делать, если вопрос возвращения домой затянется?
Кто будет откачивать родителей и сестру? На какой помойке я смогу отыскать выброшенные квартирной хозяйкой вещи? Кто восстановит репутацию работника, достойного хорошей зарплаты? И… чем я буду объяснять свое отсутствие? Ведь в путешествие в другой мир только умалишенный поверит.
Ну и последнее – как быть сейчас? Как вести себя с человеком, который постоянно рычит и чьи помощники, не стесняясь, говорят о тебе в третьем лице в момент, когда ты находишься рядом?
Наверное, глупо, но вопрос отношений с королем заботил сильнее всего. Даже больше, чем болезненная реакция близких. Стоило только вообразить, что снова оказываюсь под этим прессом, и все, перед глазами вставала пелена. Но не ярости, а какого-то бессилия и страха.
До определенного момента я этой пелены не замечала и нервно мерила комнату шагами, но потом все-таки выдохлась и, так как мебели в королевской спальне, считай, не было, с сомнением покосилась на огромную кровать. Да, ту самую, в которой проснулась изначально.
Подойти и сесть было страшно, но я подошла. А потом, спустя пару минут, плюнула на все и переместилась в более удобное горизонтальное положение.
По коже тотчас побежали мурашки, и я не сразу осознала, что связаны они отнюдь не со страхом. Просто вспомнился взгляд, направленный на мое «декольте», и… еще одна, куда более любопытная деталь, – моя напряженность.
Да, эта напряженность была не сексуальной, но… почти. То есть промелькнуло в чувствах и ощущениях нечто такое, что… не позволило исключить сексуальность полностью. И это чуточку пугало, причем не только тогда, но и сейчас. Ведь поводов испытывать к королю что-то, кроме неприязни, у меня не было.
Озадаченная этой мыслью, я прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Потом воскресила в памяти всю ту ситуацию и с некоторым шоком ощутила прилив очень характерного жара. Я даже приготовилась запаниковать на этой почве, но меня отвлек осторожный стук в дверь.
Впрочем, стук стал не менее веским поводом вздрогнуть и перепугаться. Но все оказалось не так плохо.
Едва я села и крикнула: «Войдите!», в спальню прошмыгнул Визо. Слуга держал в руках нечто, что сразу привлекло внимание. Оно было объемным, светлым и так сильно походило на платье, что я даже дыхание затаила.
А спустя пару секунд надежды оправдались…
– Уважаемая Светлана, – сказал Визо с поклоном. – Его величество сообщил, что вы останетесь только до вечера, но даже до вечера времени много, поэтому я осмелился обратиться к одной из придворных портних, и…
Он не договорил. Просто приподнял то светлое и объемное, давая возможность убедиться: речь действительно о платье. И хотя все было ясно еще в момент, когда Визо вошел, я расчувствовалась настолько, что ответить попросту не смогла.
Столкнувшись с такой реакцией, слуга немного растерялся, но все равно двинулся навстречу. Добавил после паузы:
– Туфли тоже сейчас принесу. А белье – вот.
С этими словами он извлек из-под платья небольшой сверток, а я онемела повторно. И дело было не столько в заботе, сколько в манере держаться и интонациях. Визо не просто заявлял об уважении – он его демонстрировал! Причем, судя по всему, искренне.
После рыков короля и отношения его помощников такое учтивое поведение казалось чем-то немыслимым. И разумно наталкивало на вопрос: неужели в этом мире есть нормальные адекватные люди?
По всему выходило, что есть. Мне, наверное, следовало принять это как должное, только любопытство оказалось сильней. В итоге, когда слуга сгрузил вещи на кровать, я все-таки спросила:
– А почему вы мне помогаете?
Визо не смутился, но и ответить не поспешил. Более того – он стоял и молчал, словно предлагая сыграть в телепата.
Такая позиция мою радость немного приглушила, и я озвучила самое логичное:
– Дело в печати на ауре?
Слуга, который при ближайшем рассмотрении оказался не так уж молод, улыбнулся и отрицательно качнул головой. Потом все-таки пояснил:
– Причин много, но, если уж вы коснулись меркантильных интересов… согласитесь, очень глупо не помочь будущей королеве.
Я не просто изумилась – я опешила. И, разумеется, переспросила:
– Кому?!
Визо отнесся к моему удивлению с большой долей снисходительности. Выдержал паузу, потом заговорил:
– Если в ситуацию вмешались силы, способные преодолевать грань миров, – это неспроста. Лария тоже ничего просто так не делает. Ну и его величество… – Слуга слегка потупился. – Он, конечно, горяч и вспыльчив, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы уметь отличать истинное настроение от показного. Я видел, как Ринарион на вас смотрит, и причин полагать, будто вы просто возьмете и исчезнете из его жизни, у меня нет.
Все. Меня добило. Причем настолько, что я бессильно плюхнулась на кровать и неприлично вытаращила глаза.
Ринар… ион? Смотрит? Да он же буквально испепеляет взглядом и постоянно кривится! А в том, что касается остального… сказки это все! Выдумки и ерунда!
Ушлый слуга ход моих мыслей точно угадал, но вместо того чтобы поспорить, поспешил откланяться. Он убежал до того резво, что остановить его я не успела. Но расстраиваться по этому поводу не стала – я предпочла переключиться на платье и сверток. В свертке обнаружилась шелковая маечка на тонких бретельках и элегантные шортики. Последние я отложила, ибо расставаться с собственными слипами не собиралась, да и вообще надевать посторонние трусы было стремно.
А вот майку примерила. Вернее, сперва с большой опаской покосилась на дверь, потом ослабила покрывало, позволив тому соскользнуть и упасть на пол, и уже после этого резво нырнула в предложенную обновку.
Маечка доходила примерно до середины попы. Это стало поводом не тормозить и тут же натянуть платье. При ближайшем рассмотрении оно оказалось длинным, бежевым, с довольно глубоким декольте и рукавами-фонариками. А вот застегивалось сложно – вместо логичных, на мой взгляд, пуговиц тут имелась шнуровка, причем на спине.
В итоге обещанные Визо туфли я встречала, стоя посреди комнаты и старательно придерживая лиф. Слуга, увидев меня в такой позе, не удивился, а наоборот, улыбнулся. И сразу помчался помогать – затягивать упомянутую шнуровку.
При этом Визо явно ждал продолжения допроса, только я молчала аки заправский партизан. Просто решила, что смысла в допросе нет. Да и вообще… какая мне разница?
Нет, убежденность слуги польстила, но не до такой степени, чтобы проникнуться и погрузиться в фантазии. К тому же возвращение домой никто не отменял, и я очень хотела верить, что оно таки состоится, причем скоро! А если так, то смысл заморачиваться на аурах и прочих подмеченных только Визо взглядах? Особенно если учесть, что лично мне Ринарион побоку.