Интересно, он Островского читал? Знает, откуда фраза? Или так, от балды ляпнул.
– Валерочка, родной, да я бы только, за. Но папенька настаивает. Говорит, странные отношения у вас в семье. Андрей, вроде брат вам, единокровный, по отцу, естественно, а вот Настя смотрит на него совсем с другим интересом.
– Настя... Жадная дура. – Ромео почесал затылок, а потом, видимо, решил идти ва-банк. – Я тебе, Лизонька, правду расскажу. Только это – тайна. Исключительно в знак доверия между нами. Видишь ли, не брат он нам.
Я очень натурально "ахнула", даже ладошку ко рту прижала.
– Мы с Настькой из бедной семьи. Всю жизнь сами пробиваемся. Сестра вечно искала кавалеров побогаче. Рожа смазливая, на нее и рассчитывала. А тут, буквально недавно, объявился какой-то таинственный доброжелатель. Сделал ей предложение, а вернее, нам. Нужно было приехать в этот дом и представиться родственниками. Свидетельства о рождении имеются. Кроме того, необходимо найти тут кое-какую бумажку. Взамен, нам очень щедро заплатили. И ещё заплатят, когда разыщется эта фигня. Только Настя мечется, как рыба на нересте. С первых же дней, вместо того, чтоб дело выполнить, опять мужика побогаче пытается "снять". Но ты имей ввиду, денег у меня скоро будет, куры не клюют. А Мартынов твой, он какой-то странный. Мутные дела мутит. Точно говорю. Не нужен тебе такой сомнительный тип, если рядом достойнее кандидатуры есть.
– Ох, Валерочка... Как хорошо, что ты мне все рассказал. А насчёт этого таинственного доброжелателя? Совсем нет предположений?
Господи, ну какой же идиот. Вот так запросто сообщать малознакомой бабе подобные вещи только ради того, чтоб получить возможность ее поиметь. Ясно, почему делами у них заседает белобрысая. Этот уже давно бы их по миру пустил, если не хуже чего.
– У меня нету. А Настька что-то там кумекает. Почему и Сашку этого подцепила. Надеется на его связи. К тому же, раз кому – то так интересна определенная бумажка, сестра говорит, есть в этом толк. Может, интересная информация всплывёт, и мы ее по назначению используем. Сами. Безо всяких доброжелателей.
Да уж... Два дебила, это сила. Несомненно. Значит, брат с сестрой хотят, судя по всему, шантажировать Мартынова, если будет чем. Слов нет. Честно. Как вообще можно было до такого додуматься. Вымогать блага у человека, имеющего миллионы. Он же их сотрет в порошок, когда узнает.
Это я подумала про себя, а Валерке скромно улыбнулась.
– Понимаешь, теперь, как сильно я нуждаюсь в поддержке? – Спросил жеребец, с томностью во взгляде.
– Понимаю, конечно, Валерочка. Не брошу тебя. Да и так, помогу, чем сумею.
Потому что вы, придурки, если и получите что-то от Сиротных-Мартынова, так это будет братско-сестренская могила в лесу. Это я тоже подумала, а вслух, снова принялась заверять Валерку в своей огромной симпатии.
Глава семнадцатая
– Я сегодня взял выходной. Это – исключение из правил, обычно так не поступаю, но очень уж захотелось. Испытываю огромное желание провести его вместе с тобой.
Все сидящие за столом посмотрели на Мартынова с разной степенью офигевания на лицах. Мы снова полным составом присутствовали на завтраке, словно двор английской королевы, честное слово, и это слегка раздражало. Ужин – вместе. Завтрак – вместе. Если и обед так же, то ну его на хрен. Я лучше на диету сяду. Не приучены мы, простые люди, ко всем этим ритуальным вкушаниям пищи. По мне, так полное идиотство. Ладно, ещё могу понять ужин. И то, желательно, хотя бы, пару дней в неделю. Не виделись, работали, занимались делами. Встретились, поговорили – все. Супер! Но вот так, по несколько раз на дню? Увольте. Я подобными темпами свою семью, к примеру, просто возненавижу. Ну куда это годится, наблюдать их лица без перерыва.
Однако, дом сейчас не мой и правила не мои. Поэтому, приходилось давиться круассанами, запивая их свежим, сваренным кофе, под пристальными взглядами остальных. Удовольствие, скажу я вам, то ещё.
Сыч, например, косился с подозрением. Видимо, рожа у меня так светилась, что не заметить это папенька не мог. Я, вроде, и постную мину делала, и взгляд недовольный, но, едва увидела Разумовского, который, естественно, тоже явился к завтраку, меня начали переполнять счастье и восторг. Вот на этом опекун и поймал свою неразумную дочь. Он сразу же посмотрел на Сашу. Тот, не скрываясь, с вызовом, на него, ещё и плечами пожал, типа, сорян, так вышло. Сыч покачал головой и прищелкнул языком. Он все понял сразу. У него даже порыв был, похоже, отвесить мне подзатыльник. Однако, к счастью, сдержался.
Васька с тоской поглядывал на Настю, следом переводил удрученный взор на меня и, тут же, прятал глаза. Нет, положительно нужно с ним провести воспитательную беседу. Селиванов, судя по его душевным мытарствам, переживает из-за своего "предательства" по отношению к светлому чувству, столько времени направленному в мою сторону. А я, наоборот, очень рада. Хоть отвлекся мужик, а то от его собачьей преданности лишь чувствовала себя конечной стервой.
Настька бросала ревнивые взгляды. Вот тут не понятно, к кому именно они относились. Мартынов, Разумовский или Васька. Хотя... С Селивановым мы то заявлены, как родня, но бог его знает, что у этой великой махинаторши в голове. Я, конечно, догадываюсь, там совсем ничего, но все же.
И тут заявление хозяина за́мка. Словно обухом по темечку, честное слово. Напряглись все, даже Лариска, подававшая в этот момент очередные вкусности. Гренадер испуганно посмотрела на своего работодателя, потом на меня и в конце перепало Сычу. А вот это интересно. Папенька, похоже, времени даром тоже не терял. Кошмар. Все со всеми....прости Господи. Но момент симпатии Лариски к Сычу – дело важное и очень даже выгодное. Однако, неужто она думает, что ее маньячный Мартынов-Сиротных прямо сегодня поведет меня убивать. Глупо как-то. Слишком много свидетелей. Я не Красная шапочка, в лесу потеряться никак не могу. Значит, на самом деле, рассчитывает на романтическую прогулку? Так что ли? Ох и дурдом у нас тут, однако.
– Конечно, Андрюша. Я не против.
Тут же получила весьма ощутимый пинок под столом. Правда, не понятно от кого именно. Селиванов, Сыч и Разумовский, все трое, сидели напротив, глядя на меня гневливыми взорами. Сдается мне, парни не одобряют такого решения. А вот я, наоборот, подумала, почему, нет. Если здраво рассудить, сделать сейчас что-то он не решится. Слишком палевно. А вот провести с ним время, понаблюдать, послушать, самое оно.
– И куда планируете пойти? – Васька начал разведку боем.
– Думаю, в парк сначала. На аттракционах покатаемся. Потом в кино сходим. Пообедаем где-нибудь. Хочется провести обычный день с девушкой, которая мне дорога.
Оооо...Милый. Пока что, ты даже не представляешь, насколько "дорогой" я для тебя стану.
– Ммммм... Прикольно. Ну, ты там сильно не балу́й, – Селиванов взял вилку и "случайно" согнул ее вдвое.
А столовые приборы, на минуточку, в этом доме такие, что можно из них космическую ракету собрать. Дорогие, качественные и неубиваемые. Поэтому Васькиным жестом Мартынов, конечно, проникся. Посмотрел на несчастную согнутую вилку, представил на ее месте себя, а потом, улыбнувшись, ответил.
– Василий, вполне понимаю твою заботу о сестре. Не переживай. Я буду вести себя более, чем прилично.
Блин. Не переживай. Васька то, может и перестал переживать, а вот я, наоборот, начала. Сильно мне не понравились взгляды троицы, сидевшей напротив. Возникло ощущение, что прогулка выйдет не только увеселительная, но и крайне занимательная.
Пока мы ехали от за́мка Синей бороды, а как ещё назвать место, где, возможно, пропадают женщины, в сторону города, я нервно вздрагивала от каждой, обгоняющей нас, машины. Смешно сказать, сидящий рядом маньяк, может быть, даже садист, пугает меня меньше, чем Сыч, Селиванов и Разумовский, если этим троим придет в голову мысль, будто я нуждаюсь в пригляде. Честно сказать, боюсь представить, какие варианты "пригляда" могут родиться в их фантазиях. Опыт показывает, что у папеньки, что у Сашки с Васькой, любой мозгоправ сходу определит целый справочник психиатрических болезней. Причем, неизлечимых. К счастью, пока что все было тихо. Но, уверена наверняка, расслабляться нельзя.
– Лиза...
Я посмотрела на Мартынова. Вот ведь интересная штука. Знаю, что зовут его, на самом деле, иначе, а все равно, хоть убей, рассуждаю мысленно уже привычной фамилией.
– Лизонька, милая, хочу сказать, никогда, ни одна девушка не вызывала у меня чувств, подобных тем, что я испытываю к тебе... Представить не мог, не знал, что так бывает. Правда. Думал, вся это история, ну...любовь, страсть, желание заботиться, оберегать....думал не про меня такое. А вот сейчас...
Я с удивлением смотрела на руки мужчины. Пальцы вцепились в руль так, что костяшки побелели. Был даже виден крохотный шрам на мизинце. Он ужасно напряжен. И это значит только одно, человек, сидящий рядом, говорит не свойственные для себя вещи. Признания, которые ранее никому не делал. Отсюда столь сильное волнение. Выходит... Он не врёт сейчас?
– Понимаешь, я не совсем обычный... У меня в прошлом и настоящем есть некоторые...назовем это, секреты, которые хотел бы тебе рассказать... Они, возможно, напугают тебя. Не знаю... Но... То, что я испытываю к тебе, вынуждает меня быть честным. – Мартынов горько усмехнулся. –Господи, чувствую себя идиотом каким-то. На самом деле, никогда не думал, что смогу кого-то полюбить. Ну, не про меня это все было. А ты появилась, и мир перевернулся....
Если бы я не подозревала, будто данный мужчина периодически развлекает себя тем, что снимает кожу с живых людей, честно говоря, прям тронуло бы. Но, перед глазами стояли фото, присланные Сычу на телефон, и это перечеркивало каждое слово Мартынова многократно.
– Андрей… – начала говорить и посмотрела в окно, чтоб, не дай бог, не встретиться глазами, ибо врать сейчас буду безбожно. Едва перевела взгляд на дорогу, меня