– Войдите!
Дверь приоткрылась и в щель просунулась голова парня, лет двадцати двух. Выглядел он, как минимум, непривычно, а, если честно, то капец, как странно. Волосы стояли дыбом, за ухом торчал вялый цветок, который сорвали несколько часов, а то и дней назад, на носу сидели очки, причем, одно стекло было обычным, а на втором – нарисована бабочка.
– Ты красивая, – довольно сообщил сумасшедший, сомнений в его диагнозе не было, а потом закрыл дверь с той стороны.
Я осталась сидеть на королевской кровати, соображая, что это вообще было.
Глава третья
Едва странный тип исчез за дверью, я сползла с кровати и на цыпочках подкралась к выходу. Бог его знает, может он буйный. Да уж. А так хорошо начиналось. Я даже поверила, что в моей сумасшедшей жизни все может быть нормально.
Тихо приоткрыла дверь. В коридоре пусто. Вот куда он делся? А главное, зачем вообще приходил? Я вышла из комнаты. Что за гадство. Понастроят замков, и ходи-броди потом по этим дебильным помещениям, где ни одной живой души.
– Эй... Есть кто-нибудь?
В ответ – тишина. Ладно. Сами разберемся. Повертела головой, соображая, в какую вообще сторону идти. Так. Андрей привел меня вон оттуда. Вроде. Как назло, Мартынов, извинившись, пояснил, что ему нужно ещё вернуться к работе, но через пару часов он непременно вернётся. Да. А тут я, безвинно убиенная сумасшедшим с цветком за ухом. А ведь говорил мне Сыч, Лизка, не занимайся херней, усядься на задницу и рожай детей от Васьки Селиванова. Кстати, Васенька, в свете происходящих событий, уже не казался такой уж плохой партией. А что? Послушный, слова против не скажет.
Подумав ещё пару минут, я двинулась в сторону, вроде бы, противоположную той, откуда мы пришли с Андреем. Тут, блин, компас нужен, чтоб вообще сообразить, куда идти. Или указатели на стену. Я топала по коридору уже достаточно долго, а он все не кончался. Причем, по бокам, на приличном расстоянии друг от друга, располагались комнаты, большинство из которых были закрыты. Наконец, очередная дверь, когда я ее толкнула, тихо скрипнув, отворилась. Невольно мелькнула мысль, что сейчас не хватает музыки, которая обычно звучит в ужастиках. И ещё какого-нибудь зрителя, который бубнил бы за моей спиной:"Не ходи туда, дура. Не ходи, куда прешься."
К сожалению, всю свою жизнь страдаю чрезмерным любопытством. Отсюда большинство проблем, надо признать. Поэтому... Конечно, я вошла в комнату.
Это оказалась огромная спальня в темных тонах. Если выражаться образно, то комната вместила бы футбольную команду, причем в момент игры. Настоящее поле, ей-богу. Я с трудом видела противоположную стену.
Зрительно помещение делилось на две части. В дальней половине, на возвышении, располагалась кровать с балдахином. Твою мать... Балдахин. Искренне надеюсь, что этот за́мок Андрей купил в состоянии алкогольного опьянения. Потому что нормальный человек не захочет находиться в таком подобие средневекового жилища. По обе стороны от кровати стояли львы. Ну, то есть, это не в переносном смысле. Самые настоящие скульптуры Львов. На хрена? На стене портрет в полный рост. Девушка. Красивая, пожалуй, только не понятно, это придуманный образ или настоящая модель, облаченная в наряд прошлых времён. Она сидела в кресле, длинное бархатное платье струилось, падая на пол. Черные волосы рассыпались по плечам. Однако, изюм картины был в другом. На половине лица, изображённой художником красавицы, кожа будто содрана. Хотя, почему, будто. Так и есть, висит рваным куском, с которого капает кровь.
Я поёжилась от ощущения тошноты. Это ж надо было додуматься до такого сюжета.
Вторую половину комнаты занимал огромный диван, столик рядом с ним, пара кресел, камин, полки с книгами и в углу большой письменный стол. Просто апартаменты современного дворянина. Взгляд снова непроизвольно вернулся к картине. Все-таки нарисовано исключительно хорошо. Ощущение, будто девушка живая. Но вот это лицо...
– Что ты тут делаешь?
Голос прозвучал так неожиданно, что меня подкинуло на месте. В дверях стояла женщина, лет сорока и недовольно хмурилась.
– Я искала хоть кого-то в вашем царстве безмолвия. Сюда вообще случайно зашла. Простите, но я в этом доме всего-ничего. Плохо ещё ориентируюсь. А тут ко мне в комнату заглянул очень странный тип.
– Ты Лиза?
Приятно, конечно, дама в курсе обо мне, но, правда, лицо ее от того, что мы выяснили, кто я такая, приветливее не стало. Наоборот. В глазах появилось беспокойство.
– Ага. Я – Лиза.
Подошла к ней ближе и протянула руку, которую злюка пожала двумя пальчиками. Охтыжбожемой.... Не очень-то и хотелось.
– В эту комнату не заходи. Хозяин не любит вторжения в личное пространство.
– А хозяин... Это у нас Андрей?
– Андрей Николаевич.
Хотела было ей ответить, что кому-то, может, и Николаевич, а для меня в обозримом будущем – Андрюшка. А там, может, зайчик или котик. Как зайдет. Но не стала злить дракона. Незнакомка мне этого сказочного персонажа напоминала очень сильно.
– А вас как звать?
– Зови Лариса. И можешь на "ты".
Ой, спасибо. Вот уважила. Что хотелось сказать. Мартынов был мне сильно симпатичен, но чего-то слишком много вокруг него лишних людей. Если все же наши отношения к чему-то придут, нужно будет поменять всю обслугу к чертовой матери. Степан этот хитрожопый. Всю дорогу меня разглядывал с каким-то странным выражением лица. Если бы Ганнибал Лектор, киношный маньяк, был реальным персонажем, то он точно выглядел бы, как водитель Мартынова.
Теперь, значит, Лариса.
– Я занимаюсь домом и прислугой. – Наконец, соизволила женщина объяснить свой статус.
– Круто.
– Не очень. Идём.
Она настойчиво подтолкнула меня к выходу. Прям покоя ей не даёт мое пребывание в спальне Андрея. Я, может, вскоре отсюда вылазить не буду. Взгляд снова упал на портрет. Вот эту страсть точно надо будет попросить убрать. С трудом представляю, как мы с Мартыновым во всю занимаемся сексом, а со стены на нас смотрит эта бедолага, которой сняли кожу.
Лариска снова подтолкнула меня в сторону коридора. Этак скоро пинками погонит. Я направилась к выходу, попутно, правда, успев заметить ещё одну дверь в углу комнаты, которую сначала не разглядела. Интересно, на ванную не похоже, потому как она смотрелась так, будто за ней бункер. Несколько замков, три как минимум, и черный, металлический блеск.
Едва мы оказались вне пределов спальни, Лариска заметно расслабилась.
– Ты так и не ответила, это комната Андрея?
– Не совсем.
Женщина шла чуть впереди широким, размашистым, почти мужицким шагом. Я бежала за ней вприпрыжку, категорично не желая отставать. Мне до жути было интересно, почему столь странный дизайн.
– Комната была такой, когда Андрей Николаевич купил за́мок. Осталась от прежнего хозяина. Он, говорят, весьма оригинальным человеком считался.
– Это я заметила. Так, значит, Андрей купил дом в готовом виде? Думала, сам построил.
– Угу. Сам. Ему лишний раз покушать некогда, да и времени не было. Николашенька заболел, как раз. Стало ясно, что процесс не обратим. Нужно было именно такое жилье. Большое, просторное, с огромной территорией. Это из-за лошадей. Тут Николай ни при чем.
– Лариска, – я погрозила тётке пальцем. Учитывая, что шла она значительно быстрее меня, получилось, будто жест предназначался ее спине, – Ты это брось. Скакать с темы на тему. Давай по порядку. Кто такой Николашенька? Это первый вопрос. Второй – при чем лошади? И сразу давай уточним. Кур у вас нет? Знаешь ли, имею устойчивую аллергию на них. Психологическая травма.
Женщина глянула на меня через плечо с выражением, которое можно было расценить следующим образом, в нашем полку сумасшедших пополнение.
– Николай – это брат Андрея Николаевича. Младший. Так вышло, пару лет назад у него начала развиваться вялотекущая шизофрения. Он не опасен, в основном спокоен. Иногда, правда, случаются обострения, но очень редко. Да и то, вреда особо нет. Просто волнуется больше обычного.
– Класс. Я так понимаю, юный свинопас с цветком за ухом и есть Николашенька.
– Почему свинопас? – Лариска резко остановилась и повернулась ко мне.
– Ну, это романтичный образ из сказки. Юный свинопас. Который совратил принцессу. Ну! Не помнишь что ли.
– Странные у тебя были сказки… – задумчиво сообщила женщина и двинулась дальше.
– Ага, знала б ты, какой у меня был сказочник, – буркнула я себе под нос и поскакала за ней следом. – Так. С этим ясно. А лошади?
– Лошади, как лошади. Они тебе мешают что ли? Обычные. Красавчик стоит около десяти миллионов долларов. Кадет – чуть больше. Пятнадцать.
– В смысле миллионов? – я от удивления так ускорилась, что обогнала Лариску, имея возможность заглянуть ей в лицо, не шутит ли. Однако, женщина говорила совершенно серьезно.
– Ты не знаешь таких цифр? Три класса церковно-приходской школы за плечами? Умеешь считать только десятками?
– Очень смешно. Молодец. Зачтено. А теперь подробнее. Что с этими лошадьми не так? Откуда подобные суммы?
– Скаковые жеребцы. Хобби Андрея Николаевича. За домом конюшня и выгон. Специально для лошадей. Он в первую очередь из-за их наличия выбрал эту страсть, – Лариска окинула взглядом стены.
– Так. И что он с ними делает?
–Землю пашет. Рожь сеет. Посевная только недавно прошла.
– Слушай, мне твое здоровое чувство юмора очень импонирует, но хотелось бы серьезного ответа.
– А чего спрашиваешь глупости тогда? Скаковые лошади. Скачут они. Логично же. Выставляет их на скачки. Мирового масштаба. Скоро, например, кубок Мельбурна.
– Погоди... – коридор, наконец, закончился и мы начали спускаться по широкой каменной лестнице, которая вела в огромный зал. Удивительно, но в итоге Лариска привела меня совсем не туда, откуда я заходила с Андреем. – Мельбурн... Это же...Австралия.
– Видишь, в географии ты соображаешь лучше. Пойдем со мной. Покажу весь первый этаж, что где есть. Больше не будешь блудить по дому.