Айрис скинула слишком большие для нее кроссовки, выданные Марком, и стремительным шагом направилась в дальний конец комнаты. С ногами забралась на эргономичный, похожий на скелет пришельца, стул, развернула вирт-панели.
Такого виртуального экрана не было даже у Коллина.
Ясон вздохнул и приземлился на белую подушку, лежавшую на полу. Нога отозвалась резкой болью, и ему пришлось какое-то время искать удобную позу. Он наблюдал за мерцанием экрана и сосредоточенной Айрис.
Марк сначала прислонился к стене, а потом тоже опустился на одну из подушек. Ясон решил, что мягкая белая поверхность, рядом с которой он сидит, на самом деле является кроватью, и ночью мерцание экрана вполне напоминает звезды.
Интересный способ борьбы с клаустрофобией.
Через пару минут Айрис откинулась в кресле. Экраны заполнил значок ожидания.
– Заливаешь на диск? – поинтересовался Марк.
– Да, – ответила Айрис. – Это «Расплавленное солнце», которое мне больше не нужно.
– Почему же не сотрешь?
Айрис с очередным фирменным выражением лица – брови вверх, губы сжаты – посмотрела на Марка:
– Ну, я же его сделала. Если сотру я – он появится в голове у кого-нибудь другого. Всегда лучше себя обезопасить.
– Что делает эта программа? – спросил Ясон.
– А Демьен разрешил мне это рассказывать? – тянула время Айрис. Было видно, что говорить о «Расплавленном солнце» ей не хотелось.
– Мне – разрешил, – ответил Ясон. – И про новую программу тоже. Объясни, почему она лучше. Это ведь связано с фото Тревиса, на которых самолет в пустыне?
Вот теперь он задал правильный вопрос. Айрис помассировала голую ступню и начала говорить:
– Все просто: системы управления изменяют аэродинамический профиль крыла. То есть закрылки и интерцепторы движутся без вмешательства экипажа, оптимизируя расход топлива.
Ясон кивнул и старательно пытался уловить идею. Практика общения с художниками, которые сыпали названиями уникальных материалов или бог знает чего, использованного при создании произведения, очень помогала.
– Идея стара, как мир, но не слишком проста в реализации. Если управление адаптивными элементами будет утрачено на одном полукрыле, изменение профиля другого полукрыла приведет к асимметричной подъемной тяге. – Айрис изобразила ладонями крылья и резко повернула одну ладонь. – Бац! Самолетик сломался!
Ясон не удержался от смешка – переход от сухого профессионализма к лексике детского сада давался Айрис без задержки.
– Так вот, пару лет назад одна компания заявила, что близка к прорыву и изготовила экспериментальный самолет. Два полета – и он неожиданно исчез. Я увидела его на снимке Тревиса! Судя по деформации, подвела асимметричная тяга. – Айрис крутанулась на стуле обратно к столу. Перекачивание завершилось, и теперь ее руки снова порхали в воздухе над панелями, которые реагировали короткими вспышками. – В стандартном случае используется принцип кворумирования: одновременно работают три или четыре системы, и команда одобряется, если большая часть систем ее запрашивает. «Расплавленное солнце» работает по этому же принципу, просто лучше. Поскольку дизайн самолета разрабатывается параллельно со всем программным обеспечением, я могу потребовать изменений конструкции, чтобы обеспечить надежность кода.
– Значит, фото Тревиса натолкнуло тебя на новую идею? – попытался поддержать разговор Ясон.
– Фото? – изумилась Айрис. – Конечно, нет! На идею меня натолкнул хайтек.
На экране возникла абстрактная картинка в стиле раннего Джаспера Джонса[13]. Ясон терпеливо ждал продолжения и обдумывал, как провести разговор с Марком на тему хайтека.
– Поставила перекачиваться. Не хочу передавать по воздуху пока, – сообщила Айрис.
– Как тебе удалось не подсесть на хайтек с такой частотой замен?
– Подсесть? – озадаченно повторила она. – Я попробовала всего один раз. Мне не понравилось – твой хайтек мешал думать. Со скуки я залезла в код и обнаружила там вот это!
Ясон поморщился:
– Объясни.
Девушка вздохнула, вытянула ногу и сосредоточенно наблюдала, как сжимаются и разжимаются пальцы, но потом все-таки начала говорить.
– У обычного хайтека изображение собирается из рандомно окрашиваемых пикселей. А у твоего – настоящая картина. Просто изображение разбито и перемешано. Не знаю, как это сказывается на пользовательских свойствах продукта, но сделано прикольно. Твой автор оригинально увязывает изображение и звук. Это не ты, случаем? – спросила Айрис, глядя на Марка.
Стажер зарделся и замотал головой:
– Нет.
– Не важно. – Девушка снова переключилась на Ясона. – Я покупала у тебя хайтек, чтобы собрать пару цельных картинок. И у меня получилось! – с гордостью сообщила она. Окна затемнились, и на белой стене возникла проекция абстрактной картины в нескольких оттенках серого, которая напоминала «Агаду» Рихтера. Следующую картинку Айрис вывела на окна, и Ясон понял почему: в размытых неярких пятнах, казалось, можно было различить здания и машины, на которые автор смотрел сквозь пыльное стекло высотного здания. Однако изображение сохраняло ту удивительную степень детализации, при которой однозначного ответа на то, абстракция это или, наоборот, фигуративное искусство, дать было нельзя.
– Можешь мне их перекинуть? – попросил Ясон.
На его вирт-браслете почти мгновенно возникли миниатюры полученных картинок.
– Ты использовала идею? С разбиением картины на части?
– Ох, если бы ты хоть чуточку в этом понимал… – с тоской протянула Айрис. – Ну, типа да. Мой код вместо четырех миллионов строк стал занимать всего два миллиона. И это не предел оптимизации.
Она замолчала, глядя в пространство перед собой. На белках глаз вспыхнули и пропали едва заметные искры киберимплантов.
– Здесь еще минут десять работы, я пока сгоняю в душ и переоденусь. – Айрис сползла с кресла и исчезла за одной из дверей.
Ясон раздумывал над тем, знал ли о картинах Коллин, когда Марк нарушил молчание.
– Если что, я в курсе про хайтек. Елена однажды произнесла, что у вас с ним особые отношения «исторически», но пояснять не стала. Вообще, хайтек и другая «цифра» разрешены в некоторых странах…
Ясон усмехнулся. Деликатная Елена не рассказала стажеру и половину истории.
– Марк, ты употребляешь хайтек?
– Нет, конечно, нет! – Он интенсивно замотал головой, как будто слов было не достаточно.
– Тогда зачем ты его оправдываешь? Это достаточно дурацкий способ продемонстрировать лояльность, поэтому заткнись. Пожалуйста.
Марк смущенно поник. Ясон вздохнул и продолжил:
– У меня действительно свои отношения с хайтеком. И с хардом. Длительные. Довольно. Которые закончились кучей идиотских поступков и клиникой.
– Почему вы даете его своим же клиентам? Тревису, например?
– Это достаточно прибыльно.
– Да ну нет, неправда, – возмутился Марк. – Извините, шеф, это не все. Я не понимаю.
Простота. Наивность и… немного искренности. Вроде, это еще никому не мешало. Ясон вздохнул:
– Скажем так. Пока не понятно, как лечить зависимость, я хочу, чтобы то, что они принимают, было хотя бы чистым. Такой ответ устроит?
Марк поджал губы, потом посмотрел на свои руки на коленях:
– Мне надо подумать.
– Это достаточно наглый способ общения со своим работодателем, – фыркнул Ясон.
– Учитывая, что я в теории могу на вас настучать в полицию, могу себе позволить, – уверенно ответил стажер. Ясон скептически поднял бровь, и тот продолжил: – Конечно, вы все успеете уничтожить и вообще… Но головную боль это вам точно обеспечит.
– Интеллигентный шантаж. У тебя большое будущее.
Айрис вернулась – с волосами, мокрыми только на затылке, и по-прежнему в свитере Марка, который теперь выглядел как короткое платье.
– Окей. – Она вынула из стола маленькую звездочку на цепочке и надела ее на шею. – А здесь – «Расплавленное солнце».
Ее пальцы скользнули по черной коробочке накопителя на столе.
В эту секунду раздалась звонкая трель домофона, и Ясон, слегка заторможенный после ночных приключений и таблеток, не успел остановить Айрис, когда она привычным движением ответила на звонок.
Под дверью стояли Ким, Версандез и два знакомых Ясону бугая.
Айрис ойкнула и выключила связь, но было уже поздно.
Проклиная собственную нерасторопность, Ясон встал. В мозгу тикал счетчик, неумолимо отсчитывающий время, необходимое Киму, чтобы вскрыть дверь и подняться в апартаменты.
– Айрис, сверни экраны и открой окна, – сказал он. – Быстро.
Айрис махнула рукой, и комната приняла тот же вид, что и был, когда они вошли.
Идея пришла неожиданно.
– К стене! – рявкнул Ясон, и девушка, наконец, сделала шаг назад. Он смахнул черный кубик накопителя на белую поверхность кровати.
За дверью послышались громкие звуки. Ясон выдернул «зиг-зауэр» из кобуры, снял с предохранителя и разрядил полную обойму в вирт-панель.
Немая сцена следующих секунд доставила ему несказанное удовольствие.
Влетевший в дверь при последних выстрелах Ким застыл с пистолетом в руке и смотрел на дымящийся и искрящийся стол. Вирт-панель демонстрировала предсмертные конвульсии навороченной системы. На азиатском лице наемника медленно появлялось вполне европейское понимание проблемы.
Айрис сползала по стене. Волосы застревали в грубой фактуре шпатлевки и делали девушку похожей на классические изображения Медузы Горгоны. Задравшийся серый свитер приоткрыл кружевное белье.
Марк застыл в странной позе – когда Ясон начал стрелять, он, видимо, хотел прикрыть собой Айрис, но действия шефа коренным образом изменили его планы.
Вошедший Версандез был непроницаемо спокоен. Бугаи, один с кастетом, другой, как и Ким, с пистолетом в руке, вообще не осознали, в чем проблема, и бросаться вперед не спешили.
Ясон вернул пистолет в кобуру и достал пачку сигарет.
– День добрый, господин Ким, – произнес он. – Как видите, Айрис нашлась. Могу я предложить вам закурить?