На площадку перед отелем заехал знакомый белый пикап, и из него выскочила Анжелика. Она отдала обеспокоенному швейцару ключи и направилась к Ясону.
– Привет, – сказал он, стряхивая пепел в урну.
Анжелика рассматривала его с почти научным интересом. Ясон, в свою очередь, задавался вопросом, является ли ее короткая юбка форменной и зачем учебные заведения культивируют такую форму.
– Завтра улетаешь?
– Вероятно.
– Тогда хорошо, что я успела тебя поймать.
Она прислонилась к стене. На фоне блестящей плитки Анжелика казалась матовой, бархатной: ее темные волосы и кожа как будто не отражали свет, а мягко рассеивали его.
– Ты ведь не работаешь на «Стерну» постоянно?
– Ты не знаешь?
– Я не знаю, что ты мне ответишь, – серьезно сказала она.
Ясон улыбнулся и, потушив сигарету, положил руки в карманы. Несмотря на готический облик, в поведении Анжелики сквозило что-то задорное и живое.
– У меня дизайнерская контора и своя галерея – современное искусство большей частью.
– Хм. Я думала, более жесткий бизнес.
– Этот бизнес достаточно жесткий, чтобы мне было интересно.
– Ты из тех, кто при броске костей испытывают воодушевление, но не теряют голову, да? – подытожила она.
Начал накрапывать дождь, на улице становилось холодно.
– Пойдем под крышу, – предложил Ясон, кивнув в сторону отеля.
Девушка отлипла от стены и оказалась очень близко: ее вторжение в его личное пространство разбудило разряды электричества, от которых поднимались волоски на руках. Она потянулась к нему, не закрывая глаз, и Ясон ответил на поцелуй. На языке у Анжелики был шарик прохладного металла. Сначала она терпела неспешные, изучающие движения, а потом агрессивно перехватила инициативу. Он отстранился.
– Ох, дедуля, мы так не дойдем до самого интересного и к понедельнику.
– Да что ты, – усмехнулся Ясон, прижал ее к теплому кафелю отеля и неспешно продолжил то, что начал.
…Он поежился – опять выскочил на ночной холод в рубашке. Потушил сигарету и вернулся в номер, оставив дверь на балкон приоткрытой. К запаху Сэндтона – пыль, и плюмерии, и согретые за день пальмовые листья – добавился запах дождя.
Анжелика стояла в коридоре. Подсветка шкафа с одеждой сгоняла полумрак с ее лица и груди, придавала коже золотистое сияние. Услышав, что Ясон вернулся, девушка обернулась.
– Я сразу поняла, что с тобой что-то не так, – констатировала она. – Белые рубашки.
Теперь свет обрисовывал ее контур, и Ясон не мог различить выражения лица.
– Белые рубашки? – переспросил он.
– Я хотела одолжить у тебя рубашку – в номере прохладно, но ты ушел в ней на балкон, и я полезла в шкаф. И обнаружила, что ты маньяк.
– Как ты это поняла?
– Ты в дорогой белой рубашке в субботу куришь на балконе. А у тебя в шкафу – еще целый полк таких же. Аккуратненько так висят на плечиках. И полагаю, что еще дивизия рубашек, которые ты уже носил, сидит в засаде где-нибудь поближе к чемодану.
– М-м-м… – протянул Ясон. – Они разные, между прочим. Но ты можешь взять любую.
– Чувствую себя так, как будто покушаюсь на твою военную униформу.
Ясон сел, закинув одну ногу на кровать, и положил локоть на колено. Анжелика снова повернулась к шкафу, и после минуты напряженного раздумья послышался стук вешалок.
– Лагерфельд, – объявила она, возвращаясь в спальню.
Черно-зеленые волосы Анжелики восточным принтом лежали на белой ткани, из-под рубашки по коже голой ноги струилась татуировка с буддийской молитвой. Рукава были слишком длинными, но это только украшало картину.
– Отлично, – оценил Ясон.
Она обошла кровать и села рядом с ним, прислонившись к стене. Он чувствовал тепло ее кожи и сладкий запах, напоминавший кленовый сироп. Ясон откинулся назад и положил голову ей на бедро. Предложив Кроуфорду отмазать друзей, он все же получил свое вознаграждение – мысль о том, что им двигает понятный, пусть и не своевременно осознанный меркантильный интерес, успокаивала. Он позволил себе расслабиться и сосредоточился на прикосновениях пальцев, которые бродили по его груди под расстегнутым воротом рубашки.
– Меня заинтересовало, как ты говорил с Бреном. Как смотрел на него, – сказала Анжелика. – Я сначала подумала, что это хитрый прием ведения переговоров, но потом поняла, что ты смотришь так на всех.
Ласковые пальцы пробежали по лбу, обрисовали контур бровей и скул, легко коснулись губ.
Закрыв глаза, Ясон спросил:
– Как?
– Когда ты смотришь на меня, мне кажется, ты меня видишь. Именно меня и именно сейчас. И слышишь. Это завораживает. Создает незабываемую атмосферу, знаешь ли.
Ясон чувствовал, как она касается его волос, пропускает пряди сквозь пальцы.
– Вот это тем более странно, потому что ты явно не совсем в порядке. Ты держишь себя в очень ясных рамках из вещей… Время с тобой приятно проводить – в том числе в постели… только тебя самого не поймать, ускользаешь песком сквозь пальцы…
Анжелика перестала перебирать волосы и наверняка смотрела на него. Он лежал, положив одну руку на живот, другую рядом с головой, и дышал глубоко и ровно. Притворялся, что спит.
Дождь за окном усиливался, и слабый порыв ветра принес в комнату запах влаги и цветочного меда.
– Вот ведь тянет меня на заумные разговоры по ночам, – пробурчала Анжелика. – А некоторые умеют просто наслаждаться моментом.
Она аккуратно переложила голову Ясона на подушку и скользнула вниз, прижавшись к его плечу. Он вздохнул и обнял ее, а Анжелика, положив руку ему на грудь, слушала ровное биение его сердца.
13Ультиматум
Дроны бесшумно скользят в плотном облаке смога. Серая матовая сталь без единого блика делает их похожими на тени птиц. В захватах – бруски плотного вещества с голубоватым отливом и белыми проводами детонаторов. Бруски похожи на рождественские подарки.
Защитная система идентифицирует одного из дронов и снимает точным выстрелом. Он падает вниз, как камень, утратив всякое сходство с птицей. Подавители сигнальных ингибиторов справляются на отлично – в контур прорываются четыре аппарата из шести. Они подлетают к невысокому зданию с бетонной броней. Внутри высокоточные роботы «Ваттана Груп» работают над сборкой микропроцессоров последнего поколения.
Дроны пикируют к зданию. На подлете система защиты идентифицирует и сбивает еще двоих, но уже поздно: они падают на бетонный корпус, почти не меняя траекторию.
Светлое вещество рождественских подарков от удара сначала просто размазывается по бетону. Через долю секунды здание тонет в белом сиянии.
Взрывная волна сминает защитные ограждения, выбивает стекла за пределами производственной площадки. В помещения врывается запах раскаленного бетона и горелой травы, смешанный со смогом.
Вой сирен заглушает крики.
Тихая, но настойчивая трель вирт-браслета пробивается сквозь сон, разрушая хрупкую иллюзию покоя. Ясон Ховард открывает глаза и видит тени пальмовых листьев на потолке. Из открытой балконной двери в комнату сочится прохлада ночного Сэндтона. На правой руке Ясона лежит Анжелика. Ее теплое дыхание щекочет его запястье.
Трель вирт-браслета не смолкает.
Ясон осторожно высвобождает руку, берёт с тумбочки браслет и видит вызов от Давида Мизрахи. Под вызовом мигает зеленый сигнал защищенного канала связи. На тумбочке встроенные часы показывают 03:17. Ясон вставляет в ухо гарнитуру и идет к креслу в дальнем конце комнаты, сразу принимая вызов. Перед ним разворачиваются два маленьких экрана. На одном Мизрахи на фоне залитого светом офисного помещения «Стерны», на другом – Ксавьер Версандез в своем номере.
– Сегодня в шесть утра по времени Бангкока совершена атака на производственные мощности «Ваттана Груп». Корпорация обвиняет в нападении «Стерну». Контракт по проекту «Гаруда», подписанный два дня назад, приостановлен, – говорит Мизрахи.
Ясону кажется, что он произносит слова очень медленно. На экране картинка с дымящимися зданиями и крупный заголовок:
«Взрывы в Бангкоке».
И следующий:
«Нападение „Стерны“: начало войны корпораций?»
– Мы возвращаемся, – говорит Ясон.
Версандез задает вопрос:
– Возможно, нам стоит лететь напрямую в Бангкок?
Дым на фотографии густо-синий, со всполохами оранжевого огня внутри. Заголовок:
«„Ваттана Груп“ объявляет о закрытии границ».
И следующий:
«„Стерна“ отменяет рейсы в ЮВА».
– Нет, – качает головой Мизрахи. – Мы срочно эвакуируем персонал с территории Королевства Таиланд.
Ясон чувствует порывы холодного ветра. Голые ступни начинают замерзать, и он шевелит пальцами, глубже зарываясь в густой ворс ковра. Анжелика вздыхает и ворочается в постели. Ясон думает о красной птице на собственном идентификаторе и о птице на бронежилете, белой на белом. Он листает номера рейсов, подбирает коды аэропортов.
JNB – DXB.
JNB – DOH.
DOH – INN[31].
– Мы будем в Инсбруке к завтрашнему утру.
Голографический экран гаснет, оставляя в воздухе только зеленую рамку. Ясон открывает новостной канал, вводит ключевые слова и запускает трансляцию.
Дикторша в деловом костюме певуче говорит на тайском, внизу появляются субтитры:
– …сегодня утром, пользуясь прикрытием плотного смога, группа дронов совершила нападение на производственное подразделение «Ваттана Груп» в пригороде Бангкока. С помощью неопознанного взрывчатого вещества уничтожены две новых производственных линии корпорации. «Ваттана Груп» с одобрения Его Величества временно ввела ограничения на въезд и выезд из Бангкока и его пригородов, а также ограничила международное авиасообщение. Представители «Ваттана Груп» отказались прокомментировать, кто несет ответственность за эту диверсию, однако из достоверных источников нам стало известно, что в организации нападения подозревается корпорация «Стерна». Это молодая европейская компания, которая только недавно стала претендовать на место среди дзайбацу, определяющих архитектуру миропорядка…