– А вот посмотрим.
– Ладно, утешил. Пошли отсюда. Наблюдение с дома Тарланова снимай.
Через десять дней состоялась пресс-конференция «алмазных структур» в актовом зале Дома приемов губернатора. Под лозунгом: «В согласии людей сделаем Архангельск еще алмазнее». Висел и красочный плакат. Издательский центр города постарался на славу: панорама Архангельска, сияние драгоценных камней, а кимберлитовые трубки метафорически заменили курительными. Маленькими буквами большой список приглашенных участников. И в самом низу: «Модератор конференции А.Л. Чернобурова. При участии губернатора области А.А. Ефимчука».
– Какой осел придумал такой тупой лозунг? – спросил Ясенев у Ани. Они стояли у входа в Дом приемов.
– Я.
– Тогда извини. Ослица.
– Это для пиара, Саша. Ты не понимаешь, чем глупее что-то выглядит, тем оно и привлекательнее. А вот и Виталий Егорович идет.
К ним направлялся Трегубов, протискиваясь через толпу зевак.
– Нарочно прилетел, чтобы посмотреть, как вы тут себя ведете? Не шалите? Я имею в виду, с бриллиантами. Анна Леонидовна из тебя, дружище, еще не всю кровь выпила?
– Шахматы захватил? – ответил Ясенев. – Пошли в кулуары, сыграем. Соскучился по эндшпилям. На конференции все равно ничего интересного не будет. А наша Аня проведет её как надо.
– «Наша», – хмыкнул Трегубов, поправляя на носу очки. – Вижу прогресс в ваших отношениях. Это хорошо. Но если бы человечество регрессировало, было бы, наверное, еще лучше. Пошли.
Однако далеко уйти они не успели. Вслед за Трегубовым к ним, разрезая толпу одной только своей красотой, подошла молодая, изящная, улыбающаяся женщина.
– Знакомьтесь, кто еще не знаком, – представил Ясенев. – Моя супруга Елизавета Сергеевна Гончарова, прапраправнучка Натали, жены Пушкина и первой красавицы Санкт-Петербурга.
– Нет, правда? – удивилась Аня. – Да быть не может!
– Правда-правда. Генеалогическое древо показать? Ношу всегда с собой, – и Лиза похлопала рукой по висящей на плече сумочке из крокодиловой кожи марки «Остин». – А почему «не может»?
– Никогда бы не поверила, что у Ясенева такая красивая и молодая жена.
– Не только красивая, но и очень умная, – вставил Трегубов. – Я за ней с двадцати лет ухаживал. Еще в МГИМО. Но тут на горизонте вдруг откуда-то выпрыгнул, как кузнечик, коварный контрразведчик и разбил ей сердце.
– Мы с детства сидели за одной партой и даже на пионерские линейки ходили, держась за руки, – улыбнулась Лиза. – А потом случилось то, что и должно было случиться. Так что у тебя, Виталик, не было ни единого шанса.
– Да? Ну и ладно. Зато я обрел счастье в журналистике. Поверьте мне, это дороже.
Две женщины с любопытством смотрели друг на друга, словно оценивая дорогие наряды в престижном магазине. Или как бы глядя в зеркало.
– Вы тоже очень красивая, – сказала Лиза. – Везет же Александру. Всегда его окружают настоящие бриллианты.
– Только он это не ценит, – ответила Аня. – Мужчины вообще относятся к редким алмазам не так, как мы. Гоняются за ними по всему миру, чтобы купить или продать. Или из тщеславия. А мы просто носим на шее. Не для славы, а ради вдохновения. Я даже об этом целую книгу написала.
– Интересно было бы почитать.
– А я вам пришлю. Или через Александра Петровича передам.
– Так, – произнес Трегубов. – Наш разговор сворачивает не на ту дорожку. Шахматы отменяются. Пошли в какой-нибудь ресторан, посидим, пообедаем, выпьем по бокалу вина. Без Ани, она тут модератор. Пусть занимается своей работой.
– А я тоже с вами хочу! – капризно ответила Анна. – Вы будете наслаждаться, а я корпеть со старыми бизонами и волками?
– Почему же только со старыми? Тут и молодые водятся, – усмехнулся главред.
– Не огорчайтесь, – сказала Лиза. – Я ведь тоже не пойду с ними в ресторан. У меня в Архангельске только пересадка на самолет в Хельсинки. Буду читать лекцию в тамошнем университете. В запасе всего три часа, а хочется поспать. Саша, я, пожалуй, пойду в твою гостиницу, отдохну, а потом ты отвезешь меня в аэропорт. Договорились?
– Конечно. Ты знаешь, где я остановился. А на входе тебе скажут, в каком номере. Через три часа заеду. Вот ключи от белой «ауди» за номером 0155ААР на парковке, чтобы тебе пешком не ходить. Береги ножки.
– Спасибо, милый, – и Лиза поцеловала его.
– Какие у вас высокие отношения, – чуть ли не с завистью произнесла Аня. – Рада была с вами познакомиться.
– Я тоже.
И «прекрасное облако» изящно отплыло от них в сторону парковки.
Под аккомпанемент шквального огня
За белой «ауди» № 0155ААР все эти десять дней продолжали постоянно следить. И это были не тупые «быки» Жогина, а настоящие профессионалы в своем деле, работавшие раньше в наружке КГБ. Майоры Аверин и Болдырев, которых Банкетов пригрел в своем банке и компаниях, а теперь вызвал в Архангельск. Их задачей было сообщить профессору Мориарти, когда Ясенев выдвинется в сторону Ломоносовского месторождения. А все остальное – дело техники, то есть уже его «быков».
В городе это было сделать нельзя. Просто невозможно. Много народа, а вокруг Ясенева всегда ходили контрразведчики. Но на трассе легко. Машин мало. Посторонних вообще нет. Засаду можно устроить в любом месте. По обеим сторонам трассы густой лес. Однако Ясенев все «не выдвигался и не выдвигался». Но и обнаружить за собой хвост таких профессионалов не мог.
Конечно, контрразведчиков тоже этому учат, но с мастерами наружки из советского КГБ сравнения нет. Бывшие майоры терпеливо ждали. А Козочко как всегда наврал, что у него есть крот в архангельском ФСБ. В полиции – да, но не в среде чекистов. Врал же он всегда, даже когда говорил правду. Исключительно для того, чтобы повысить удельную массу тела.
Теперь и Козочко, и Банкетов сидели в большом зале на конференции. Были там, на разных рядах, и другие. Кларк, Свиридов, Бычковский, Маргания, Варданян, братья Тигранян, Енотов, Собакин-Дубов, Нарциссов-Флокс, Зверейко, Арахамия, Березкин, Петросян, Жогин, да кого только тут не было! В том числе вполне приличные, добропорядочные, законопослушные граждане, владельцы алмазодобывающих компаний.
Целью конференции было расставить точки над «i», определить перспективы, усилить акценты на промышленном производстве алмазов в направлении экономики России. На сцене сидели три человека. Губернатор, мэр и Чернобурова. Она умело вела дискуссию, предоставляя микрофон то одному, то другому бизнесмену или чиновнику, желающему выступить со своими проблемами. А их накопилось действительно очень много.
Например, тендерные вопросы. Постоянно возникающие судебные иски. Новые перспективные площадки, такие, как алмазоносные Чидвинская и Товская, и кто будет их разрабатывать. Вынужденные банкротства. Иностранные акционерные общества. («Де Бирс» Ясенев попросил Чернобурову не трогать, даже не касаться, тут предстояла более тонкая игра, как говорится, вдолгую, и надо было еще выработать стратегию в Центре). Выдача и отзыв лицензий. Проекты разработок новых месторождений, например, имени В. Гриба на верхотинском направлении. Много-много вопросов и проблем, которые не решались, и даже не обозначались с начала 90-х годов.
Словом, конференция должна была принести ощутимую пользу, навести какой-то порядок в архангельском хаосе. Ясенева и Трегубова в зале не было. Они сидели в гостевой комнате губернатора и играли в шахматы. А выступления слушали по громкой связи. Да к тому же Ряжский все равно записывал ход конференции на видео, и Ясенев решил посмотреть и послушать все еще раз в ведомственной гостинице, вечером, вместе с другими коллегами, с Лоскутовым и Пискаревым, в спокойной обстановке. За домашним анализом.
Поскольку конференция затягивалась и могла продлиться еще не один час, Ясенев попрощался с Трегубовым, заключив очередную ничью, и отправился в ведомственную гостиницу. Лиза полулежала на диване и листала книгу Чернобуровой.
– Зачиталась, – сказала она. – Интересная девушка и хорошо пишет. Но мне пора.
Ясенев взглянул на часы. Подумал о том, что совершил ошибку, не запихнув эту чертову книгу на дно чемодана. Но кто же мог знать, что Лиза надумает заскочить в Архангельск? А может, она не видела титульный лист с этой шутливой надписью?
– Успеем, дорогая.
– Конечно, милый. Правда, хотелось бы еще взглянуть на эти кимберлитовые трубки. Посмотреть, откуда растут ноги у этих алмазов.
– Оттуда, откуда и у людей. Они ведь почти живые.
– Да, метафорически ты прав. Вот и Анна об этом пишет, сравнивая бриллианты с людьми.
– В другой раз съездим, Лиза. И я тебе все покажу и расскажу. Но если бы ты смогла задержаться на день, то завтра поехали бы к Ломоносовскому месторождению. Я как раз собираюсь.
– Не могу, Саша. У меня договор с Хельсинским университетом. В семь часов уже должна быть за кафедрой.
– Понимаю, мантию профессора терять нельзя.
– Между прочим, меня действительно хотят сделать там почетным доктором университета. Сообщили по секрету. А кстати… – Она выдержала паузу, одеваясь и собираясь в путь. – Кстати, какие у тебя, Саша, отношения с этой лисичкой? Такие, как у медоеда на титульном листе, или это только фигура речи?
Ясенев тоже взял паузу. Что ответить?
– Ладно, не говори, – сказала Лиза, словно бы приходя к нему на помощь сама. – Я вернусь в Москву через два-три дня. А ты?
– Да тоже через пару дней. Оттуда надо лететь в Якутск.
– Ну, этого времени тебе хватит, чтобы все обдумать. И ответить на мой вопрос. А я перед лекцией расстраиваться не хочу.
– Ты и не расстроишься, обещаю, – сказал Ясенев. – Жизнь очень сложная…
– Вот только сентенций не надо, ладно? – ласково перебила она его. – Ну что, посидим на дорожку?
– Обязательно.
– И поцелуемся, – добавила Лиза.
Ясенев всегда поражался её уму и чистоте сердца, природной доброте и прочности души, цельности натуры и любви к людям, к нему особенно. Ну и красоте, понятно. Ценные и редкие качества. Не всякой женщине они достаются. Сейчас внутренний мир Лизы был ему особенно виден и понятен. За что же послано такое счастье? Но даже мысленно ему не хотелось задавать себе этот вопрос. Слишком уж он лирический. А время требовало собранности и концентрации сил.