– Так. Еще Квазимодо. Это, конечно, не Ельцин, но по сути близко.
…Еще с начала декабря Ясенев понемногу стал передавать часть своих функций вице-губернатора полковнику Демидову. Ситуация в России становилась все тревожней и катастрофичней. Его присутствие требовалось в Москве. Генерал Грачев теперь вплотную занимался своим отделом политической контрразведки, а к Ясеневу возвращались его должностные обязанности в сфере УЭК. То есть в контрразведке экономической.
А дирижировать шансоном и караоке в «Архангельской алмазоносной провинции» и на якутских месторождениях вполне могли Демидов и Ряжский. Хотя и тут все было не так гладко. Об этом свидетельствовали хотя бы короткие выдержки из секретных докладных записок Ясенева – руководителю главка Кораблеву.
«…Потенциальным и наиболее серьезным источником роста безработицы на месторождениях среди предприятий добывающей промышленности следует считать “Севералмаз”, собственник “АЛРОСА”, контрольный пакет акций находится под управлением “Солэкс”. Экономическое положение этого предприятия крайне неблагополучно, фактически оно находится на грани банкротства, имеет крупные долги по зарплате, значительная часть персонала уже отправлена в вынужденные отпуска, массового увольнения можно ожидать в первом квартале следующего, 2000 года…».
«…В промышленном освоении месторождений реально потеряно уже почти десять лет. Теперь крайне важно, чтобы “Де Бирс” и “Согласие” продали свой пакет акций компании “АЛРОСА”. Остальные акционеры последуют за ними. Таким образом, в Новом году “АЛРОСА” аккумулирует в своих руках более 90 % акций ОАО “Севералмаза” для начала промышленной разработки Ломоносовского и Верхотинского месторождений алмазов…».
«…В ход событий активно вмешиваются Усманов и Алекперов, возглавляющие холдинговые компании. Руководство “Де Бирс”, в лице Раймонда Кларка, считает, что наступил “решающий момент”. Последующий ход событий позволит им четко определиться, насколько реальны возможности реализации их проектов на Северо-западе России, прежде чем “Де Бирс” возьмет на себя дальнейшие финансовые обязательства. Или уйдет с Севера России…».
«…Новый президент “АЛРОСА” Лыткин и гендиректор “Севералмаза” Свиридов подписали секретный договор. Он означает доверительное управление “АЛРОСА” всеми акциями “Севералмаза”. Это почти победа».
Дуэт смерти: красавица и чудовище
В тот же предновогодний день, 31 декабря, когда Ельцин делал свое сенсационное заявление по телевидению, в Архангельске, именно в это же время, около 12 часов, автомобиль «ауди» мчался в сторону аэропорта Талаги. На большом расстоянии от нее двигался «мерседес», в котором сидели чекисты-перевертыши Аверин и Болдырев. Они постоянно держали связь с Жогиным по рации. Один из фрагментов разговора звучал так:
– Ясенев едет впереди нас на сто метров. Проезжаем населенный пункт с ТЭЦ. До Талаги еще полчаса.
– Ждем.
– Есть проблема.
– Говори.
– Он не один. В машину села его жена. И еще двое.
– И что?
– Все-таки женщина. И посторонние.
– Тебе не все равно? Они все там чекисты. Всех до кучи и валить будем. Сами виноваты, раз никак с Ясенем не расстанутся.
После смерти Иды он совсем потерял голову, с нервами уже не справлялся, готов был убивать и резать налево и направо. Это был уже не «профессор Мориарти», а какой-то обезумевший Квазимодо.
Через два километра от ТЭЦ дорогу «ауди» перегородил фургон. Машина взвизгнула тормозами. Водитель выругался.
– Едва не врезались, – сказал он. – Что за идиот там сидит?
Идиотом был Жогин, выскочивший из кузова. Он начал стрелять из автомата очередями сразу, пока не кончились пули в рожке. Вставил второй и продолжил, бормоча при этом:
– Думали, снова промахнусь? Вот вам, вот… вот…
Изрешетив пулями всех в машине, он отшвырнул автомат в сторону, сел вместе с шофером угнанного фургона в «БМВ» и поехал назад в Архангельск. При этом еще и распевал с чувством выполненного долга какой-то шансон-блатняк.
– Жми сразу в «Севералмаз», к Свириду, – приказал он. – Порадуем слизняка, дело сделано.
…31-го утром Елизавета прилетела к Александру в Архангельск. Он встретил её в аэропорту, отвез в ведомственную гостиницу ФСБ. Потом вернулся в свою штаб-квартиру в Доме приемов губернатора. Материалы в желтой папке Тарланова они вшестером, включая Демидова, Ряжского, Лоскутова, Пискарева и Чернобурову, еще накануне изучили досконально. Сейчас заканчивали оперативное совещание.
В папке лежали все записи переговоров высших правительственных чиновников с коррумпированной элитой Архангельска, с отечественными и иностранными бизнесменами. Мелькали хорошо знакомые лица, не раз выступавшие в прессе и по телевидению с громкими демагогическими лозунгами. Мало кто не был бы замешан в распродаже России, в частности «Архангельской алмазоносной провинции».
Ясеневым уже было принято решение. Но он не успел его высказать, в кабинет заглянула Елизавета.
– Здравствуй, Валентин, привет, Володя, добрый день, Аня, Андрей, Толя.
Всем протянула руку.
– Александр, я свою сумочку забыла в машине. Дай ключи.
– Бери. Только не угоняй. Она мне еще понадобится.
Лиза ушла, а он закончил свою мысль:
– Папку с материалами Тарланова надо срочно доставить в Москву, Кораблеву, а копии – Трегубову. Полетите вы оба, Валентин и Аня. А с ними я созвонюсь. Не теряйте времени, отправляйтесь немедленно.
– Моя машина на ремонте, – произнес Демидов.
– Возьми мою.
Аня сунула папку подмышку.
– Жаль, что не удастся встретить Новый год вместе, – сказала она. – Я надеялась, Саша, что мы проведем его при свечах.
– А так и так не вышло бы, – заметил Ряжский. – Раз к нему прилетела жена, то и свечи под Новый год предстоит зажигать Елизавете Сергеевне. Так что это даже хорошо, что ты, Анечка, временно исчезнешь с горизонта. Встретишь Новый год на корпоративе в «Независимой газете».
– Придется, – вздохнула она. – Все правильно. Муж и жена – одна… – запнулась, но нашлась со словами: – Красота да чувств суета.
– Раймонду Кларку бы записать эту новую интерпретацию старой поговорки, – усмехнулся Демидов.
– В Новом году встретимся, – подытожил Ясенев. – Музыка продолжит звучать, а свечи гореть. Поторопитесь, друзья. Я вас провожу до машины.
Он сел вместе с ними в «ауди», где Лиза копошилась в сумочке и не могла что-то найти.
– Ну вот! – огорченно сказала она. – Теперь тени для век куда-то запропастились.
– А вы пользуетесь каким цветом? – полюбопытствовала Чернобурова. – Может, мои подойдут?
– Вряд ли, у нас цвет глаз разный. Голубые и темно-вишневые. Нужны разные оттенки. Вот если бы у меня была такая роскошная иссиня-черная грива, как у вас.
– Ваши снежные волосы также прелестны, вряд ли кто может похвастаться такой волнистостью и природным щелком. Вы в какой салон в Москве ходите?
Обе женщина инстинктивно стали обсуждать косметические искусы. И вновь, как в прошлый раз, поглядывали друг на друга, словно оценивая, примериваясь, спрашивая внутри себя: чем я хуже или лучше? Как в сказке: «Свет мой, зеркальце, скажи…»
А Ясенев продолжал беседовать с Демидовым. Они оба сидели впереди, женщины сзади. В другой машине, «мерседесе», но далеко от них – бывшие чекисты из «наружки» Болдырев и Аверин. Обменивались репликами:
– Чего они там застряли?
– Я знаю? И стекла тонированные, ни хрена не видно.
– Надо было установить в «ауди» жучок.
– Лучше сразу видеокамеру.
– Свяжись с Жогой, волнуется, поди.
– Может, ему еще и колыбельную спеть?
– Надо будет – споешь.
– Достал он меня уже! Сдох бы поскорее, Квазимодо чертов…
– А давай сами его завалим?
– Это мысль. Я – за. Потом перетрем. Когда, где и как.
– Я к тому, что Профессора надо опередить, пока не он – нас. К этому идет. Он уже начал своих друзей в открытую утилизировать. Совсем шифер пополз.
– И мне кажется, психом стал. Какое-то чудовище просто. И впрямь Квазимодо.
– Только красавицы рядом не хватает. Как у горбуна в какой-то опере.
– Не в опере. В кино. Музыка там еще классная. Дуэтом поют.
– А ведь у Мориарти тоже горб. Забавно. Говорят, и поет классно.
– Ага. Когда пережрет.
В «ауди» шли другие разговоры. Женщины – о макияже, мужчины – о желтой папке. Она лежала в дорожном рюкзачке Чернобуровой. Неожиданно Ясенев услышал слова жены:
– А вы хорошо смотритесь вместе. Интересная вышла бы пара.
Он внутренне напрягся, продолжая беседовать с Демидовым.
– Вы кого имеете в виду, Елизавета Сергеевна? – спросила Анна, вздрогнув. Она тоже как-то напряглась, не ожидая такой реплики после макияжной темы.
– Вас и Валентина, конечно. Но, может быть, я сейчас глупость сморозила? Тогда извините. Возможно, вы его вообще на дух не переносите.
– Переносит она меня «на дух», переносит, – откликнулся Демидов. – Но у меня уже есть девушка, даже жена, так что место занято. Да и у нее юноша какой-то. Пионер Петя.
– Мальчик хоть славный, не кусается? – спросила Лиза с улыбкой.
– Только брыкается иногда, – не зная, что ответить, сказала Аня первое, что пришло на ум.
– А давайте перейдем «на ты»?
– Я с удовольствием.
– Не отвлекайтесь, девочки, – произнес Ясенев. – Валя, довези нас до ближайшего супермаркета, там и тени эти дурацкие купим, и продуктами к Новому году запасемся.
Демидов завел мотор. По пути Ясенев дал последние инструкции и рекомендации. За поворотом «ауди» притормозила перед Торговым центром. Супруги быстро вышли, стоянка тут была запрещена. Машина тронулась дальше. А Ясенев и Елизавета нырнули через вращающуюся дверь в Торговый центр.
– Как-то неловко попрощались, слишком официально, – заметила Лиза. – Хоть поцеловались бы на дорожку.
– Тебе надо, ты и целуйся – отрезал Александр.
Этот момент не успели отследить Аверин и Болдырев. Торговый центр их «мерседес» проехал полминуты спустя. А за тонированными стеклами «ауди» нельзя было понять, кто и сколько человек теперь там сидит. Вообще главным объектом их внимания являлся автомобиль, в котором, по сути, путешествовала «бомба», то есть желтая папка. Но взорваться она должна была через несколько дней.