Дубравин, закрыв лицо руками, медленно раскачивался из стороны в сторону. От моложавого мужчины, встретившего меня вчера в дверях своего кабинета, мало что осталось. Рядом со мной сидел старик.
— А гипноз?
— На моем сеансе она поняла, что нашла идеальный инструмент для достижения своих целей. Кто-то позарился на жирный куш и обучил ее.
— Сашка, как жить дальше?
— По Закону Бога.
Мари Анатоль. Аромат с нотой убийства
Феромоны — это химические сигналы, которые играют ключевую роль в различных аспектах поведения животных, таких как спаривание, маркировка территории и социальная связь. В то время как роль феромонов хорошо установлена у животных, влияние их на человека по-прежнему является предметом активного обсуждения.
— Майк, кто-то хочет меня убить! — нервно шептала я в трубку телефона.
— Хелен? Что случилось?!
— Меня только что чуть не переехал мотоцикл!
— Погоди-погоди, — голос инспектора полиции Майка Роджерса на том конце стал тверже. — Давай-ка все по порядку. Ты в Париже? Как твоя дочь, с ней все о'кей?
— С Эмили не все о'кей, но это длинная история…
— Ты опять влезла в какое-то расследование? — застонал Майк, недослушав. — И теперь тебя пытаются убить?
— Если не убить, то вывести из игры — точно! Майк, мне нужна твоя помощь…
Я стояла у настежь распахнутого окна и всматривалась в темнеющее небо над черепичными крышами Парижских домов. Там на синем фоне небосвода белел купол Сакре-Кер — знаменитого храма Монмартра. От него покрытые золотистой листвой лестницы сбегали вниз тысячами ступеней. А прямо под моим окном радостно шумел и играл огнями ресторанный дворик. Он источал дразнящие ароматы тушеных овощей и жареного мяса, терпкого вина, печеных каштанов и бог знает чего еще!
В пустом желудке заурчало. Дождаться дочь из университета или поужинать сейчас?
— Мам, располагайся и чувствуй себя как дома! — бросила мне Эмили, прежде чем убежать на занятия в Школу искусств и дизайна, куда она приехала по обмену из Университета Калифорнии. Это была отличная возможность пожить в Париже! Вскоре и я решила навестить дочь, закончив срочные дела в издательстве «Миллер, Хоуп и партнеры» в Сан-Франциско.
Эмили снимала студию в самом сердце Монмартра и отдала в мое распоряжение диван, занимающий добрую половину тесной комнатки. Рядом втиснулся заваленный бумагами письменный стол. Эмили работала над эссе об известной парижской модели Лоре Виттель — я с интересом рассматривала фотографии дивы и журнальные статьи, разбросанные по столу. Модель умерла год назад совсем молодой! Я вспомнила, что с ее смертью была связана какая-то скандальная история. То ли самоубийство, то ли случайная передозировка снотворного.
Фото модели вдруг выпало из моих рук. Я поняла, что так удивило меня, когда я встретилась с Эмили в аэропорту. Она изменилась. Буквально за пару месяцев, что мы не виделись, дочь стала другой. Элегантная одежда, новая стрижка, темный цвет волос и что-то еще — неуловимая чужая аура. Теперь моя девочка стала похожа на Лору Виттель…
Забыв про голод, я полезла в ноутбук.
Эмили уже в третий раз брала интервью у Мориса Клемана — кузена Лоры Виттель и ее единственного близкого родственника. В первую встречу Клеман был очень холоден и сдержан, отвечал односложно. Это понятно, гибель Лоры год назад стала резонансным делом, привлекла внимание не только полиции, но и журналистов.
Клеман был уже немолод, работал парфюмером в компании, производящей ароматы для массовых товаров. Но это только звучало красиво. В действительности же, за двадцать лет работы он устал создавать отдушки, способные перебить неприятный запах основы стирального порошка, стойкого лака для волос или собачьего шампуня от блох.
Клеман рассказал об этом Эмили на второй встрече и признался, что его мечтой всегда была высокая парфюмерия. Он грезил об ароматах, способных совершить революцию в парфюмерном мире. И даже проводил собственные скромные эксперименты.
В третий раз дочке удалось, наконец, разговорить месье Клемана по-настоящему. Они сидели в брассерии «Ле Рояль» на бульваре Монпарнас и пили горячий шоколад.
— Лора моложе меня на пятнадцать лет. Была моложе… — Клеман осекся и нервно поправил туго затянутый галстук. — Так вот. Многие думают, что из-за разницы в возрасте и социальном статусе мы с Лорой почти не общались. Но это не так! Мы были очень близки. Я имею в виду, духовно близки.
— Я в этом не сомневалась, месье Клеман, — сказала Эмили, затаив дыхание.
— Зовите меня Морис, — попросил парфюмер. — Так вот. Лора делилась со мной своими секретами. Жаловалась на невыносимую атмосферу, царившую вокруг нее. Знаете, все эти завистницы, конкуренция, вечный бой за первенство! С-с-серпентарий… — по-змеиному прошипел он.
— У Лоры были завистники? — оживилась Эмили, изображая из себя детектива. — Кто мог желать ей смерти? Из-за кого, по-вашему, она могла пойти на самоубийство?
— Ну что вы такое говорите? Завистники — да! Но желать смерти — это слишком. Насчет самоубийства… я не знаю, что вам сказать. Это версия полиции. Бедная Лора…
Клеман снял толстые очки и стал долго и тщательно их протирать аккуратно сложенным носовым платком в клеточку. Как у блестящей Лоры Виттель мог быть такой нелепо старомодный родственник? Его глаза загорались только, когда он говорил об ароматах. В следующий раз он обещал показать Эмили свою парфюмерную лабораторию.
— Хотя погодите! — Клеман водрузил очки обратно на нос. — Буквально накануне трагедии Лора жаловалась мне, что вдрызг разругалась со своей лучшей подругой, тоже моделью, Изабель Моро. Из-за какого-то контракта на рекламу, в которой потом снялась Изабель…
Я узнала об этом от Эмили вечером следующего дня. Она с воодушевлением рассказывала об исследовании, точнее, расследовании, которое вела. Но с каждым словом дочери мое настроение портилось все больше, а внутри росло дурное предчувствие. Я, как никто другой, представляла себе опасности, которые могут подстерегать доморощенного сыщика. После смерти мужа дочь была единственным, что у меня осталось. И сейчас интуиция матери подсказывала мне, что Эмили рискует. А если она случайно разворошит чью-то грязную тайну? При мысли об этом мое сердце пропускало удар.
— Похоже, ты не эссе пишешь, а выясняешь, от чего умерла Лора, — осторожно заметила я.
— Конечно, я же твоя дочь! — парировала Эмили, намекая на мой опыт расследований. — Я действительно ищу, кто убил Лору Виттель!
— Почему ты уверена, что ее убили? — в мой голос прокралась дрожь.
— Смотри, вот ее блог, — Эмили открыла ноутбук и быстро забарабанила тонкими пальчиками по клавиатуре. — В нем Лора иногда публиковала стихи. Сейчас я тебе переведу. Вот здесь она явно обращается к кому-то очень близкому:
Я больше не могу выносить наше противостояние.
Ты убиваешь меня.
Медленно убиваешь своим бессердечием.
Лучше отпусти, иначе все кончится плохо.
— По-моему, здесь идет речь о самоубийстве, — я в недоумении уставилась на дочь, — от неразделенной любви…
— Мама! Какая неразделенная любовь? Это же Лора Виттель! Вокруг нее всегда было столько мужчин! К тому же я выяснила: у Лоры на тот момент не было бойфренда. А вот подруга, с которой произошел разрыв, была — Изабель Моро!
— Ты считаешь, что это обращение к женщине? Впрочем, по тексту сложно сказать. Но не убила же Изабель Лору из-за какого-то контракта!
— Контракта на миллионы евро! Как знать? — хитро прищурилась Эмили. — Завтра я напрошусь на интервью с Изабель и попробую что-нибудь выяснить.
Мне показалось, что стены сдвигаются.
Париж манил знаменитыми улицами и музеями, уютными кафе и сверкающими витринами! Но мне было не до Парижа. Как только утром Эмили ушла в университет, я поехала на телестудию, где проходили съемки рекламы с Изабель Моро. Я пыталась выдать себя за американскую журналистку, но охрана на входе даже разговаривать со мной не стала. По-моему, они просто не понимали английского! В конце концов мне все же повезло — помощница режиссера спустилась покурить на улицу. Однако то, что сообщила эта экстравагантно одетая девушка с огромной тату на шее и пирсингом в носу, попыхивая мне в лицо электронной сигаретой, не рассеяло моих тревог.
Ближе к вечеру позвонила Эмили.
— Мам, ты дома? — голос дочери звучал расстроенным. — Изабель не может со мной встретиться, она на съемках. Давай поужинаем вместе, а?
— Не расстраивайся, Эми! Мне удалось выяснить, что Изабель подписала тот злополучный контракт еще до смерти Лоры. И это Лора с ней поругалась из зависти, а не наоборот! У Изабель не было мотива для убийства.
— Как тебе это удалось?! Ты же не говоришь по-французски, — восхитилась Эмили и тут же задумчиво добавила: — Но тогда к кому Лора обращалась в стихах?…
Через полчаса я сидела на террасе ресторана «О Клер де ля Люн» на Монмартре, поджидая дочь. Я рассматривала меню, но мысли были далеко. Если Лору действительно убили, то моей девочке угрожает опасность. Спасти дочь я могла только одним способом — найти убийцу Лоры первой. Весь остаток дня я провела, изучая в интернете окружение модели. Там было немало известных людей, о жизни которых желтая пресса публиковала множество сплетен. В этом ворохе полуправды можно было утонуть!
Но интуиция подсказывала мне, что искать нужно среди людей неизвестных. Уж если полиция не смогла вытянуть никакой ниточки на свет божий, то либо ее не было вовсе, либо она была тщательно скрыта…
Я узнала, что у Лоры была старшая сестра, которая умерла еще подростком от передозировки наркотиков. Какое жуткое совпадение! Но совпадение ли? Нет ли взаимосвязи между загадочными смертями двух сестер? Я стала читать о семье Лоры. В биографии ее кузена Мориса Клемана я обнаружила еще одну странность, которая меня насторожила.