– Да.
Роберт подал Рейчел чашку и проследил, как женщина наполняет ее ароматным кофе. После чего Рейчел приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.
– Послушай, но это же гениально! – возбужденно заговорил молодой человек. – Нет, в самом деле! Естественно, я не верю твоим байкам, но должен сказать, что голова у тебя работает что надо.
Она кивнула:
– Ладно, не веришь… Тогда позволь спросить у тебя одну вещь. Как ты думаешь, зачем я убила Андрэ Перлмана и Дженнифер Колсен?
Роберт недоуменно пожал плечами:
– Понятия не имею. Если ты, конечно, их на самом деле укокошила.
– Понятно. Тебе, как вижу, нужны доказательства?
Рейчел прошла в спальню, и Роберт последовал за ней. Ему не требовалось подтверждения, чтобы поверить в ее способность убивать, – его он уже получил. Оно было выжжено раскаленным железом у него в мозгу. Рейчел открыла окна, и в комнату проникли звуки пробудившегося города.
– В деле бессмертия, – начала она, забираясь на кровать с ногами, – имеются специфические проблемы. К примеру, проблема выбора. Имеется отличная возможность дрейфовать сквозь годы, копируя по мере возможности повадки смертных и переезжая с места на место, меняя среду обитания и окружение. Однако при данных обстоятельствах такая личность никогда не сможет развиваться по-настоящему. Я всегда была убеждена, что подобная манера существования – пустая трата отпущенных тебе способностей. И это при том, что есть альтернатива! Как ты уже знаешь, мы в состоянии полностью усваивать людей.
Он смутно вспомнил ее слова, произнесенные вчера ночью. Он был тогда в полном расстройстве чувств и не придал должного значения этому – как ему тогда казалось – бреду. Его воображение и так было перегружено сверх всякой меры. Рейчел взглянула на Роберта и расхохоталась.
– Не беспокойся! – с готовностью сообщила она. – Я в данном случае веду речь не о каннибализме. По крайней мере не о каннибализме как его понимает обыватель. Я хочу сказать, что, убивая человека особым способом, мы получаем возможность усвоить его с такой поразительной полнотой, о какой несчастный каннибал даже не подозревает. Мы в состоянии унаследовать все, что есть в убитом ценного.
К примеру, я в состоянии заполучить литературный талант того или иного писателя, но без его вечной боязни неудачи и склонности к гомосексуализму. Все желаемые качества объекта, таким образом, могут быть восприняты реципиентом и приняты им на вооружение, как если бы они были его собственными.
Роберт погрузился в обдумывание очередной невероятной фантазии Рейчел. Она тихонько склонила ему на плечо голову.
– Разве ты не понимаешь, дорогой? Я – это вовсе не я. Я – это своего рода сумма всего лучшего, заключенного в тех людях, которых мне удалось убить и, скажем так, усвоить.
Быстрота реакции и сила, которые продемонстрировала в вагоне Рейчел, и в самом деле превышали на первый взгляд возможности человека. Роберт вспомнил изумленный взгляд Гарри, лицезревшего жалкие лохмотья, оставшиеся от его руки.
– Все это вновь заставляет нас вернуться к вопросу, – продолжала Рейчел, – по какой причине я убила Андрэ Перлмана и Дженнифер Колсен.
– Понятно. Исходя из всего, тобой сказанного, я имею возможность сделать вывод, что таким образом ты заполучила их музыкальные таланты.
– Совершенно верно. То же самое относится и к личности Якоба Экхарта.
– Но ты мне говорила, что не убивала его.
– Нет. Я всего лишь сказала, что старика никто не резал в гостинице. Он и в самом деле был человеком преклонного возраста. Я убила его у него же в доме.
Рейчел замолчала и отвернулась от Роберта. Было ясно одно: она целиком погрузилась в воспоминания. Потом она стряхнула с себя оцепенение, и Роберту на мгновение показалось, что она сконфузилась.
– Жизнь в Антверпене явилась для меня настоящим испытанием. Даже не знаю, отчего я провела там столько лет. Впрочем, я отвлеклась. В Антверпене жил Якоб Экхарт. Он был первоклассным имитатором и ловко подделывал картины. То, чему он обучил меня, оставалось в цене до недавнего времени – я говорю о технологии, с помощью которой можно старить полотно и краски на нем. В наши дни, увы, сбывать поддельные картины значительно труднее. Но Экхарт в этом деле был одним из лучших, вернее, самым лучшим.
Так вот, когда я его убила, я унесла с собой одну из его подделок. Это было небольшое полотно, копировавшее манеру Вермеера. Я продала его вместе с отлично сфабрикованной историей о том, как полотно было обнаружено. Это случилось на аукционе в Женеве в 1984 году. Мне заплатили тогда пять миллионов швейцарских франков. Разве не смешно?
– Чрезвычайно, – без всякого выражения произнес Роберт – А это не ты пришила Джима Моррисона? Ведь о его внезапной кончине до сих пор циркулируют самые разнообразные слухи.
Рейчел хихикнула и отрицательно помотала головой.
– Нет не я. По той простой причине, что мною унаследовано множество музыкальных и литературных талантов, я считаю себя вправе сделать вывод, что наследие Джима Моррисона вряд ли смогло бы в значительной степени расширить мой кругозор.
– Кто знает? Возможно, его таланты в области химии, которой он занимался как любитель, не следует так просто сбрасывать со счетов.
– Очень может быть. Надо сказать, мысль интересная. Вероятно, мне следовало в свое время убить Элвиса Пресли, чтобы приобрести его странный вкус к экстравагантной одежде и патологическую прожорливость.
– Знаешь, Рейчел, все это, конечно, очень мило, но я пока тебе не верю. Я видел вчера, как ты расправилась с теми несчастными, но не пытайся меня уверить, что это имеет хоть малейшее отношение к бессмертию, пожиранию людей и тому подобной ерунде. Вот так.
Она почесала себе локоток.
– А как же Сара?
– А что Сара?
– Я убила ее и приняла в себя. Проглотила. Как ты думаешь, зачем я это сделала?
– Это не смешно, Рейчел.
– Нет, объясни мне. Зачем я это сделала? – спросила она уже более настойчиво.
Роберт промолчал.
– Хорошо. Я сама тебе объясню. Я совершила это с одной-единственной целью – как можно больше разузнать о тебе. Признаться, я уже собрала все, что могла, но мне хотелось узнать тебя досконально.
Роберт почувствовал, как в нем начал закипать гнев. Сара, должно быть, отпрянула, а Рейчел, наоборот, улыбалась. Потом ее рука пробила Саре грудь, проникла внутрь – и что тогда? Каким образом происходит поглощение? Так сказать, поглощение духа? Роберт содрогнулся.
– Мне потребовалось гораздо больше информации, чем я могла собрать благодаря слежке за тобой и путем всевозможных расспросов. И для этой цели Сара подходила просто идеально. Прежде всего она была твоей последней по времени подругой. Tы любил ее, и ваша связь продолжалась настолько долго, что секретов друг от друга у вас практически не осталось. Вряд ли было можно подыскать лучшего кандидата.
– Прекрати! – заорал Роберт. Радость, сквозившая в ее взгляде, испугала его. – Как ты можешь говорить о ней подобным образом? Это просто… Это…
– Не будь занудой. Ведь ты даже не любил ее по-настоящему! Или ты забыл?
В глазах Роберта отразилось негодование.
– Я помню! – выкрикнул он в сердцах. – Но все равно, ты не имеешь права…
– Говорить о мертвых дурно? – перебила его Рейчел и пренебрежительно усмехнулась. – Пожалуйста, не утомляй меня скучными нотациями о морали.
Роберт был шокирован ее словами. Рейчел, судя по всему, увлеклась своей идеей и испытывала эмоциональный подъем.
– Послушай, я знаю о Саре такие вещи, о которых ты скорее всего не имеешь представления! – сказала она.
– Рейчел, прошу тебя!
– Возьмем, к примеру, Сардинию…
Роберт насторожился.
– Сардинию? И что же с Сардинией?
– Знаешь ли ты, что Сара очень сердилась, поскольку подозревала тебя в связи с Кларой Мартин?
– С Кларой? – Роберт вспыхнул. Не было у него никакой связи с Кларой. Правда, пару раз они отчаянно флиртовали друг с другом. У Клары был настоящий талант по части интриг и множество женщин умывалось слезами из-за ее чрезмерной склонности к чужим мужчинам. Неужели Сара в самом деле поверила, что у него романчик с мисс Мартин?
– Ведь Клара Мартин была тогда на Сардинии, не так ли? – продолжала допытываться Рейчел.
– Ну да, была, – сказал Роберт, мгновенно теряя боевой пыл. – Но это ничего не доказывает. В конце концов ты могла узнать о нашей встрече нa Сардинии от кого-нибудь другого…
– Да, могла, но не узнала. Скажи, ведь ты по-прежнему не веришь ни единому моему слову? Ну признайся, я права?
– А ты что, вменяешь мне это в вину?
– Нет, в сущности. Просто мне необходимо убедить тебя в своей правоте, и боюсь, что выбора у меня не остается. Так что тебе придется пережить несколько неприятных минут, ты уж извини. Впрочем, помни дорогой, что все это в прошлом. и не очень расстраивайся.
Рейчел напустила на себя таинственность, и Роберт похолодел.
– Скажи, ты знал, что Сара была тебе неверна?
Роберт облегченно вздохнул и спокойно ответил:
– Конечно. Его звали Энтони Бейкер. Как-то раз я…
– Нет. Я не о нем. Я о том, что было до него.
Роберт попытался убедить себя, что не стоит верить Рейчел.
Она же между тем продолжала излагать ему свои, как он считал, измышления.
– Вы вместе с Сарой были на вечеринке, которую Мириам Мендес устроила на деньги своего ухажера. Там же находился и небезызвестный тебе Джонатан Стейнгер. Вы с Сарой устроились за столиком, но ты скоро ушел, чем вызвал всеобщее недовольство. Некто Джек Кларк подвез Сару на обратном пути в дом на Эрл-Корт-роуд – в тот самый, где я потом ее убила. Она была опечалена твоим отсутствием, пригласила парня зайти, они выпили по стаканчику, ну и… Надеюсь, ты догадываешься, что произошло потом?
Роберт во все стаза уставился на женщину.
– Джек? Не может быть. Он бы никогда так не поступил. По крайней мере с Сарой. И со мной!
Рейчел пожала плечами.