лся не только своей прямой деятельностью: будучи близок к королеве, он умело проникал в тайны французского двора и докладывал об этом эрцгерцогине Испанских Нидерландов, чьим подданным он являлся.
Королева мечтала получить резиденцию, похожую на ту, где прошло ее детство: дворец Питти во Флоренции. Проект де Бросса только внешне напоминал тосканскую архитектуру, а по плану оставался в традициях французской школы. То есть состоял из парадного входа, почетного, закрытого со всех сторон, двора и главного здания.
Строительство сильно затянулось, и связано это было с политическими проблемами. К тому времени Саломон де Бросс уже умер, его сменил Жак Лемерсье — звезда французской архитектуры, автор церкви Сен Рош, павильона часов и западной части квадратного двора в Лувре, часовни Сорбонны, а также Кардинальского дворца, позже переименованного в Королевский. В 1625 году состоялось торжественное открытие западного крыла в большой галерее, которое украшено великолепными полотнами Рубенса: сегодня это гордость коллекции Лувра.
Главные ворота находились напротив улицы Турнон. По обе стороны от них располагались два трехэтажных павильона: первый этаж украшали колонны в тосканском стиле, второй — в дорическом и третий — в ионическом. На верхнем этаже главного здания устроили террасу, откуда королева могла наслаждаться видом сада. Он был создан во французском стиле (лишь извилистые дорожки западной части напоминают английские парки), его украшали многочисленные бассейны и фонтаны, в том числе и фонтан Медичи, для которого в 1861 году нашли новое место.
Люксембургский дворец
Но вскоре после полного завершения всех работ Марии пришлось покинуть свой дворец, поплатившись за свою оппозицию кардиналу Ришелье: Людовик XIII изгнал свою мать из Парижа и даже из Франции. Она умерла в Кельне, всеми забытая, в 1642 году. Люксембургский дворец, который так никогда и не получил имени той, что его создала, остался во владении королевской семьи до самой революции.
Его национализировали в 1790 году и превратили в тюрьму, где пребывали в заключении аристократы, актрисы, члены Конвента, депутаты, еще недавно заседавшие в Парламенте. Все потешались друг над другом: патриоты над униженными аристократами, а те, в свою очередь, над оставшимися без власти членами Конвента: непримиримых врагов соединила общая судьба. Несмотря на то, что все ожидали казни, жизнь во дворце оставалась весьма оживленной. В галерее Рубенса устроили зал для игры в мяч. Пленники прогуливались по коридорам и встречали много старых знакомых, а в полдень им разрешалось посещать герцогиню Орлеанскую, вдову Филиппа Эгалите. За такую светскую жизнь Люксембургскую тюрьму называли последним салоном XVIII века.
Среди узников салона-тюрьмы были Камиль Демулен, Дантон, художник Луи Давид, Адриенна Лафайет, жена пламенного борца за свободу и демократию генерала Лафайета. Госпожа де Муши, жена маршала Франции и бывшего управляющего Версалем, оказавшись в Люксембургской тюрьме, воскликнула: «Надо же, меня заточили в том самом дворце, где праздновали мою свадьбу!» Самой малозаметной узницей была креолка Жозефина Богарне, вдова погибшего на эшафоте генерала и будущая императрица.
В 1795 году дворец передали Директории, а в 1799 Сенату консерваторов. Для того чтобы дворец можно было полноценно использовать в новом качестве, он подвергся кардинальной реконструкции. Архитектор Шальгрен оставил в первозданном виде экстерьер дворца и полностью переделал его интерьер. Парадная лестница из центральной части дворца переместилась в западное крыло, туда, где располагалась галерея Рубенса, а на ее месте возник зал заседаний Сената.
В 1814 году дворец становится Палатой Пэров. Увеличение числа депутатов вынудило архитектора Альфонса де Жизора продвинуть южный фасад здания на 30 м вперед, а на освободившемся месте построить библиотеку (ее купол расписал Эжен Делакруа) и новый зал заседаний. Он состоял из двух полуокружностей — места для сенаторов и президиума, расположенных друг против друга. Полукруг президиума поддерживали восемь колонн, между ними на постаментах установили бюсты великих законодателей. В зале, украшенном резьбой по дереву, расположили 321 кресло — по числу сенаторов. На первом этаже вместо трех маленьких помещений Жизор устроил большой и богато декорированный зал для конференций.
Ряд преобразований пережил в XIX веке и Люксембургский сад. В нем появилось около пятидесяти скульптур, они изображали королей Франции, великих людей и просто мифологических персонажей. В конце канала с восточной стороны Люксембургского дворца скрывается в зелени знаменитый фонтан Медичи. В центральной нише изображен Полифем, который застигает Галатею с пастухом Ацисом — это произведение Августа Луи Оттэна, а с обратной стороны находится барельеф Ахилла Валуа, представляющий Леду с лебедем.
Сад остается до сегодняшнего дня любимым местом для прогулок парижан. Сюда часто приходили художники, поэты, писатели. Здесь проводили свое время Поль Верлен, Анри Ренье, Марина Цветаева, Иосиф Бродский. Анна Ахматова и Амедео Модильяни любили гулять по саду под дождем.
С 1852 года дворцом распоряжались самые разные организации — от префектуры департамента Сены и Верховного суда до генерального штаба люфтваффе во время Второй мировой войны. И лишь в 1958 году дворец снова был отдан Сенату.
Открытый для публики Люксембургский сад всегда полон, и каждый может почувствовать его очарование и притягательность.
Триумфальный период Монпарнаса совпадает приблизительно с периодом между двумя войнами, но он куда блистательней в десятилетие с 1919 по 1929 год, чем в десятилетие с 1929 по 1939 год. Планировка Монпарнаса проста. Это два больших бульвара, пересекающиеся в форме «X»: бульвар Распай и бульвар Монпарнас. Начинаются они в районе Сен-Жермен и тянутся к обсерватории и Лион де-Бельфор. Место их пересечения для Монпарнаса является тем же, что площадь Оперы для Парижа. На этом перекрестке или на расстоянии нескольких сот метров от него находятся знаменитые кафе «Дом», «Ротонда», неподалеку — Академия де ла Гранд Домбер.
Чтобы понять монпарнасскую атмосферу на следующий день после перемирия 1918 года, стоит перечитать роман Хемингуэя «И восходит солнце» («Фиеста»). Американские и английские студенты, русские эмигранты, «красные» испанцы — все устремлялись в этот квартал, внешне буржуазный, но, по существу, нейтральный.
Они искали там выхода своей душевной подавленности. Художники искали натурщиц и находили их среди красивых девушек легкого поведения; натурщицы заманивали богатых иностранцев. Так началась для Монпарнаса эпоха необычайного расцвета. Жаловаться на недостаток гениев не приходилось.
Уже перед войной 1914 года Ван Донген, Амедео Модильяни, Паске были время от времени обитателями Монпарнаса. Межвоенный период — в целях создания Парижской школы — объединил Анри Матисса, Андре Дерена, Мориса Утрилло с Пабло Пикассо, Шапеллем, Жоржем Браком. Нередко яблоком раздоров между художниками служили натурщицы. Говорят, что некоторые из них убегали от художников в поисках богатых американцев. Но вскоре возвращались в богему, которую им не могли заменить ни блеск бриллиантов, ни безбедная жизнь.
1919—1929 годы были для Соединенных Штатов временем небывалого процветания, временем, когда спекулянты были уверены, что только небо — граница их несметных состояний. Меценатство стало одним из атрибутов роскоши. Обладавшие громадными возможностями музеи Америки скупали картины новых мастеров. Частные коллекции дрались за творения модных художников. Поток долларов хлынул в кафе «Дом» и «Ротонда». Большие художники приобрели большие автомобили. Большие кафе заказывали большие фрески для своих помещений. Монпарнас привлекал огромное количество народа.
А затем наступил экономический кризис 1929—1930 годов, вернувший и миллионеров, и художников к скромному образу жизни. Как и полагается в послевоенное время, нынешний Монпарнас очень ограничил свои потребности, но все талантливое, все прекрасное осталось ему верным.
Каждая улица Парижа имеет свое лицо. Любой закоулок Монпарнаса, монастырь, обвитый сетью бедных улочек, магазины с вечно обновляющимися художественно выполненными витринами — все они заслуживают того, чтобы о них были написаны целые тома, что и сделал Оноре де Бальзак.
Сегодня главная артерия квартала — улица Рен — ведет от площади Сен-Жермен-де-Пре к башне Мен-Монпарнас. Башня Мен-Монпарнас была сооружена в 60-х годах XX века. Это одно из самых высоких в Европе архитектурных сооружений подобного типа. Овальное здание из стали и дымчатого стекла имеет высоту 200 м и весит 120 тысяч тонн. Оно стоит на бетонных сваях, спускающихся в почву Парнасского холма на глубину 56 метров. 26 скоростных лифтов обеспечивают связь между 58 этажами. Высотное здание почти полностью принадлежит деловому миру, здесь располагаются конторы и представительства различных фирм. У подножия башни разместился общественно-торговый комплекс, куда входят Международный текстильный центр, торговый центр и плавательный бассейн. На 56 этаже башни находится смотровая площадка, откуда открывается грандиозная панорама столицы.
Перед зданием установлена любопытная скульптура из стали современного ваятеля Лардера.
Башня и расположенный рядом с ней новый вокзал Монпарнас, сооружение которых было закончено в 1974 году, являются частью современного городского ансамбля.
Среди новых построек со сверкающими застекленными фасадами слева от вокзала по улице Командан-Мушот стоит здание из тесаного камня с большими античными колоннами. Оно было построено в 1958 году по проекту Рикардо Бофиля и является ярким образцом современной неоклассической архитектуры в Париже. Привокзальная площадь носит имя инженера Бьенвеню, создателя первой во Франции линии метрополитена (Венсен— Майо), открытой 19 июля 1900 года. В здании старого вокзала немецкий генерал фон Шолтиц подписал 25 августа 1944 года акт о капитуляции гарнизона, оккупировав