— Нет, виноват. И знаешь что? Мы тебя запомним.
— Да будет вам, вы то же самое делаете.
— Что то же самое?
— Обманываете общественность. Люди думают, что полиция всегда на месте, как эти камеры, но на самом деле это чушь собачья.
Они не стали возражать и направились к выходу. Около бара толпились телеоператоры. Данфи солировал, окруженный репортерами.
Брант заметил:
— Похоже, он уже оправился от шока.
— Ага, — кивнул Портер.
— Бармен сказал, что человек, вышедший из туалета, был крупным, атлетического телосложения. Никто на ум не приходит?
— Барри Вайсс? Можно попробовать.
— Что еще у нас есть?
— Ничего.
Но Барри и след простыл: он съехал с квартиры, не оставив адреса.
_
Тут она опустила глаза на страницу мелкого шрифта и длинным пальцем провела от третьего параграфа до конца.
«Не забывай о своих викторианских принципах, — предупредила она, — здесь самая клубничка начинается».
Вынув деньги из конверта, который он забрал у Рэднора, Барри проговорил:
— Мать твою за ногу.
Затем пересчитал деньги дважды, чтобы убедиться, что ему не показалось, и крикнул:
— Только меня здесь и видели!
Он вернулся в свою квартиру, собрал необходимые вещи и огляделся:
— Прощай, дерьмовая дыра.
В конце улицы он остановил такси и сказал водителю:
— Отвези меня в Бейсуотер.
Водитель взглянул на него, заявил:
— Влетит в приличную сумму.
Барри наклонился вперед:
— Когда я сел, я о чем спросил? Сколько стоит доехать до Бейсуотер?
— Нет… но…
— Или я похож на козла, который считает, что Бейсуотер прямо за углом?
— Нет, я только подумал…
— Ты, приятель, должен вести машину. Если бы ты умел думать, нам не пришлось бы вести этот разговор.
Это заставило водителя проглотить язык. Барри уселся на заднем сиденье; когда машина тронулась с места, он подумал: «Черт, вот это жизнь, у меня получается все, за что я ни возьмусь». Он чувствовал себя богом.
Он остановил такси на Уэстборн-Гроув и, расплачиваясь с водителем, сказал:
— Я собирался дать тебе щедрые чаевые, но теперь думаю, что, лишившись их, ты кое-чему научишься.
В любом другом случае таксист обязательно вышел бы из машины и хорошенько взгрел пассажира, но сейчас он видел глаза Барри Вайсса, и ему хотелось только одного — как можно скорее убраться. Недалеко от дороги Барри нашел маленькую гостиницу, где сдавались номера на длительный срок. Барри заплатил вперед за две недели и сказал хозяину:
— Я собираюсь быть здесь счастливым.
_
Когда во время тура по Англии Билл Хейли прибыл морем в Саутгемптон, Тони Калдер с друзьями явились его встречать в самом лучшем своем пижонском прикиде.
— Он сошел с судна и в ту же минуту, как мы его увидели, кто-то крикнул: «Твою мать, да он же старый, он похож на моего дедушку». И мы ушли и отправились домой и никогда больше не слушали его пластинки.
В пабе звучала песня «Рок-н-ролл круглые сутки».[49] Робертс взглянул на хозяина, и тот сказал:
— Это оказалось на одной из пленок, что я купил. Я не знаю, что на половине из них. Кажется, вчера я слышал «Тени».[50]
Робертс отнес выпивку на столик. Он пригласил Бранта выпить, поговорить. Брант, слушая запись, проговорил:
— Господи, сколько же этому лет?
— И все равно неплохо, — сказал Робертс.
Затем рассказал историю о прибытии Хейли в Англию.
— Песня дерьмовая, — констатировал Брант.
«Таблоид» лежал на столе, виден был заголовок:
ПОЛИЦЕЙСКИЙ ОСВЕДОМИТЕЛЬ
УБИТ СРЕДИ БЕЛА ДНЯ
Робертс взглянул на него, заметил:
— Неприятно.
Брант допил виски, сказал:
— Неприятно?! Ты бы видел Рэднора, бедняга выглядел ужасно.
— Ты уже потерял многих осведомителей.
— Они становятся жадными, поэтому и теряют осторожность. Ты же знаешь, как это бывает: облажался — и тебе крышка.
Робертс задумался. Новая песня подозрительно напоминала шлягер семидесятых «Завяжи желтую ленту».[51] Робертс спросил:
— Что у тебя за сделка с Портером Нэшем?
— Сделка?
— Ну да, я хочу сказать, что вы ведь не просто работаете вместе — вы, как бы это выразиться… близки?
Уголки рта Бранта опустились — плохой признак, — и он сказал:
— Мне Нэш нравится.
— Эй, сержант, я не лезу не в свое дело. Просто это на тебя не похоже — водить хлеб-соль с кем-то, особенно с голубым. Я думал, ты их ненавидишь.
Брант усмехнулся:
— Я всех ненавижу.
Робертс решил не приставать к нему, поняв, что объяснений не дождется. Если он будет дальше залезать в душу Бранта, тому может показаться, что он ревнует или еще что. Поэтому он спросил:
— У вас есть подозреваемый в этих убийствах?
— Ага, описание свидетеля совпадает с тем, как выглядит парень, которого мы уже допрашивали. Ячейка на вокзале Ватерлоо была арендована на имя Б. Лиц. Блиц.
— Вы его ищете?
— Повсюду.
— Еще хочешь выпить?
— И не один раз.
Барри решил, что переезд следует обмыть. Ничего особенного, только чтобы взбодриться. Но он даже не заметил, как потерял счет порциям.
Выйдя из паба, он не мог поверить, что уже стемнело. Решил пройтись, чтобы проветриться. Он, пошатываясь, шел к Гайд-парку, когда ему внезапно захотелось отлить. Какого черта он не сделал этого в пабе? Он быстро огляделся и перелез через ограду, едва не напоровшись на прутья. Он уже опустил молнию, приготовился действовать, и в этот момент услышал:
— Эй ты!
Повернулся и увидел молодого полицейского. Барри не мог поверить своим глазам, спросил:
— Что с вами такое, ребята? Каждый раз, как я соберусь поссать, вы тут как тут. Неужели нет настоящих преступлений, которыми вам следует заняться?
Полицейский не успел ответить. Барри не мог дольше терпеть и выпустил струю, которая залила ботинки полицейского.
— Опс, — произнес Барри.
Полицейский изумленно посмотрел на свои ботинки, затем заявил:
— Ну все, я тебя арестовываю.
Барри отступил на шаг, сказал:
— Увы, ты застал меня без моего молотка.
— Что?
— Мой почерк — молотком я вышибаю мозги у копов.
Молодой полицейский начал соображать, что происходит. Он попытался достать рацию, но Барри тут же на него набросился. Он повалил парня на землю, схватил за горло и сказал:
— Я так рассчитывал на маленькую передышку, но вы постоянно подворачиваетесь под руку.
Затем он сорвал рацию, которая верещала как попугай, и раздавил ее каблуком со словами:
— Заткнись! Не мешай мне думать, черт побери!
Когда он снова перелезал через ограду, на него уставилась группа туристов. Он заорал: — Я Джек Потрошитель!
Они все смотрели ему вслед, когда он, пошатываясь, плелся к Бейсуотер. Он уже начал подумывать, что это новое начало вовсе не случайно.
Из паба Робертс ушел рано — ему позвонил потенциальный покупатель его дома. Брант спросил его перед уходом:
— Переезжаешь?
— Угу, — кивнул Робертс.
— И куда?
— Понятия не имею.
Брант, приняв еще две пинты, позвонил Портеру, который пришел вскоре после ухода Робертса. Брант сказал:
— Решил надраться — не хочешь присоединиться?
— Я одну пинту выпью, но мне нужно вернуться. Мы погрязли в бумагах.
Брант уже разогнался, пинты следовали одна за другой. Он спросил:
— Что, если мы поймаем этого парня и ничего не сможем доказать?
— Ты имеешь в виду Барри Вайсса?
— Да. Предположим, мы знаем, что это он, но не можем его тронуть. Что тогда?
— С чего ты об этом задумался?
Брант некоторое время молчал, наконец сказал:
— Помнишь, ты рассказывал мне про педофила, с которым ты сам разделался, когда оказалось, что его нельзя прищучить обычным способом?
Портер поставил пиво и с удивлением сказал:
— Мне казалось, ты спал, когда я тебе это рассказывал.
Брант улыбнулся:
— Я почти спал — это считается?
— Не думаю, что нам стоит развивать эту тему. Мне не нравится, куда она может завести.
— Насильник из Клэпхема. Он вроде как упал на свой собственный нож, который разрезал его как свинью, каковой он и являлся. Фоллз… и другие… намекнули мне, чтобы я слегка ему помог. Я не страдаю из-за этого бессонницей.
Портер встал:
— Сделаю вид, что этого разговора не было.
Брант, выглядевший расслабленным, почти счастливым, сказал:
— Ты не ответил на мой вопрос. Так ты позволишь Блицу и дальше убивать наших парней?
— Ты слишком много выпил, Брант. Списываю твои слова на это. Увидимся завтра.
— Ты подумаешь об этом, Портер, я знаю.
Потом Брант перешел на виски, пленка в очередной раз смоталась, и снова зазвучал рок-н-ролл. Нахмурив лоб, пьяный Брант заметил:
— Нет, эта песня все-таки говно.
Хозяин, который к этому времени прослушал Билла Хейли уже раз тридцать, подумал: «Наверное, парень прав».
_
Проблемы с пытками в том, что люди увлекаются. Никогда не знаешь, когда пора остановиться.
Макдональд был в буфете. Глэдис, буфетчица, присмотрелась к нему. Он заказал бутерброд с омлетом. Поставив перед ним тарелку с бутербродом, Глэдис сказала:
— Я сделала омлет из двух яиц.
— Большое спасибо, — кивнул Макдональд.
— Ты мог бы стать хорошим другом Портеру Нэшу.
Макдональд несколько секунд смотрел на нее неотрывно, потом с раздражением сказал: