— Тогда почему бы тебе не заняться этим самому? — спросил Слэш.
— Потому что мне рассказывали, какой ты спец по подобным штукам. Ты откуда, например, надыбал тот липовый фургон сантехника?
Слэш слегка улыбнулся и впервые перестал дергаться. Я быстро подняла телефон, притворяясь, что делаю селфи, и одним духом отщелкала пять снимков.
Затем опустила трубку, чтобы взглянуть на результаты. Все впустую. На одном снимке — широкие плечи Тедди, на другом — затылок Венди. Лица Слэша я так и не схватила.
— Как ты узнал об этом? — спросил Слэш.
— Неважно. Просто знаком кое с кем.
— Подними рубашку, — сказал Слэш.
— Чего? — в замешательстве спросил Тедди.
— Хочу посмотреть, вдруг ты обвешан проводами.
— Да ради бога, чувак, — сказал Тедди и, не вставая, на секунду задрал подол своей футболки к подбородку.
— А теперь давай-ка посмотрим на твою мобилу. Ты же мог все записывать.
Тедди вытащил телефон из кармана, отстучал код разблокировки и передал его Слэшу — пусть проверяет. И пока тот на это отвлекся, я еще раз подняла свою трубку, уже почти внаглую, и сделала еще несколько его снимков. Вот черт: все, что мне удавалось поймать в кадр — его макушка. Вроде бы так просто сфотографировать кого-то, кто не знает о том, что его снимают, но я уже запаниковала: нормального кадра так и не получалось.
— Слэш, никакой он не коп, — сказала Венди.
Слэш проигнорировал ее слова. Потом громко фыркнул.
— Ладно, но я все равно не понимаю, о чем ты толкуешь. В любом случае тебе это не по карману.
— Тебе-то откуда знать? — спросил Тедди.
— Потому что если я занимался бы такими делами — а мне это нахрен не надо — то запросил бы минимум пять.
— Пять? — спросил Тедди. — Пять кусков, что ли?
— Это ты сказал, не я. Плюс сам товар. Но я сказал бы вам спасибочки за десять процентов.
— Ладно, черт, я тебя понял. Понял я тебя. Блин, — сказал Тедди, глядя на Венди. — Как думаешь, способен наш приятель на такое?
— Да вроде, — ответила Венди, подыгрывая. — Товар-то мы ему дадим, а вот насчет бабла, похоже, придется идти в «Вестерн Юнион». Он же ни в жизнь нам не поверит, решит, что мы его кинем.
«Вестерн Юнион»? О чем это Венди? Я никуда не собиралась переводить деньги, их у меня просто не было. А тем временем обзор для снимка стал еще хуже. Тедди снова загородил все своей спиной.
— Похоже, ты права, — сказал Тедди.
— «Вестерн Юнион»? — повторил Слэш. — Не знаю, не знаю, чувак. Я…
— Да ладно, это проще пареной репы, — возразил Тедди. — Тот тип, который с нами вяжется, постоянно нам так платит. Берет и переводит деньжата через «Вестерн Юнион». Этот перевод можно обналичить в любой забегаловке. Просто говоришь свое имя и предъявляешь документ, и они отдают тебе всю сумму. А тебя, кстати, как в натуре зовут? Нужное бабло я мог бы получить хоть завтра, пока буду тебя ждать.
Ага. Теперь я поняла. Гениальный ход.
А вот Слэш опять подпрыгивал на своем месте.
— Не-а, чувак. Наличка или досвидос.
— Наличка для нашего парня не тема, — сказал Тедди.
— Говно собачье, — отрубил Слэш. — Вы просто хотите меня запутать. Я рисую дома́. И баста.
Он выскользнул из кабинки и встал. В отчаянии я еще раз подняла мобильник, поймала его в рамку кадра и стала яростно жать на кнопку спуска. Оставалось надеяться только на то, что мне удастся сделать как можно больше снимков, и хоть один из них окажется приличным.
— Да ладно, чувак, — сказал Тедди. — Не буксуй.
Слэш, казалось, даже не услышал этих слов. Он снова заругался на Тедди, а затем направился к двери.
Ему пришлось пройти как раз мимо моей кабинки. Это был мой шанс, причем единственный. Вот он сделал шаг в мою сторону, потом еще один.
Я уже даже перестала притворяться. Мой палец со всей возможной скоростью давил на спуск фотокамеры.
Когда он проходил мимо меня, то на мгновение опустил взгляд, и я почти могла видеть, как любопытство начинает завладевать его затуманенным наркотиками мозгом.
Что она делает? Почему она нацеливает эту штуку на меня?
Но в конечном итоге он, похоже, так и не придумал сколько-нибудь убедительной причины для того, что какая-то встречная мадам наставила на него телефон. Его нейроны были забиты другим: злостью пополам с подозрениями в адрес моего брата, кокаином, который он только что принял, и кокаином, с которым имел дело раньше.
Поэтому он просто прошел мимо.
Как только он вышел за дверь, подошли Тедди и Венди.
— Это вы неплохо придумали с «Вестерн Юнион», — сказала я.
— Дело того стоило, — ответил Тедди. — Ты снимки сделала?
Я открыла фотогалерею и стала просматривать все отснятое.
И — да. Оказывается, мне это все-таки удалось. Когда он встал и выходил из ресторана, я отлично поймала его в кадр: он был прямо по центру экрана.
Я передала телефон Тедди. Он улыбнулся.
— Клево, — сказал он, а затем протянул телефон Венди.
— Бинго, — сказала та.
— Я собираюсь отправить это по электронной почте моему адвокату прямо сейчас, — сказала я.
Я выбрала лучшую фотографию, присовокупив к ней короткое сообщение о нашем визите в «Харди». Если кто-то из копов не даст мистеру Ханиуэллу никакой информации об этом субъекте, это сделает кто-то другой. Может быть, другой адвокат, который защищал Слэша в прошлом. Может быть, тот, кто вносил за него залог. Кто-то ведь должен был знать настоящее имя Слэша.
Как только я отправила самую лучшую фотографию, мы снова втиснулись в грузовичок Тедди.
По дороге домой мы обсуждали то, что только что услышали. Тот, кто поручил Слэшу все обстряпать, передал ему полкило кокаина (плюс пятьдесят грамм сверху — такой вот наркоманский бонус), откуда-то добыл поддельную наклейку на фургон, а затем заплатил Слэшу 5000 долларов, чтобы тот вломился в мой дом и подбросил туда наркоту.
Так что этот Слэшев работодатель, человек, желавший отнять у меня Алекса, наверняка потратил уйму времени на то, чтобы все спланировать. Вдобавок напрашивался вывод, что у него водились солидные деньги.
Первый вопрос: кто это был?
Очевидно, он желал заполучить ребенка. Но ведь должны быть и более простые способы усыновления. Что и приводило меня к новому вопросу, который окончательно сбивал с толку: почему именно Алекс?
Кто-то случайно выбрал здорового белого мальчика и начал добиваться его отчуждения? А может, причиной было приличное образование его матери (поэтому, как он, возможно, думал, ребенок унаследует хороший интеллект) и ее бедность (так что, если ее подставят, она не сможет ничего предпринять)? А может, в Алексе была какая-то особенная черта, которую этот человек ценил превыше всего?
Ни у меня, ни у Тедди или Венди не находилось ответов на все эти вопросы.
К тому времени, когда мы выехали на дорожку, ведущую к моему дому, уже темнело. И как же я была удивлена, заметив, как фары пикапа Тедди выхватили припаркованный там седан, который мне был совершенно не знаком.
— Кто это? — спросил Тедди.
— Без понятия, — ответила я.
Мы остановились. Я выпрыгнула из грузовичка.
Почти одновременно со мной из той машины вышли двое: мужчина со стороны водителя, женщина со стороны пассажира. И направились к нам.
Как только их лица стали видны отчетливо, у меня подкосились ноги. Пришлось прислониться к борту пикапа, чтобы не упасть.
Они выглядели как постаревшие двойники тех, кого я знала когда-то очень давно, в другой жизни. Черты их лиц истончились и сморщились, а каждое движение, похоже, давалось им с трудом.
Но, конечно, я их узнала. Бывают такие лица, которые не забываешь, как бы тебе этого ни хотелось.
На мгновение они замерли, неловко улыбаясь. А я даже не знала, броситься ли мне с криком «прочь», потребовать, чтобы они немедленно уехали, или даже попросить Тедди задавить их своим пикапом.
И тогда моя мама сказала:
— Привет, тыковка. Мы так по тебе скучали.
Глава 37
Человеку трудно привести свои мысли в порядок, если он только что вынюхал две дорожки кокаина и жаждал третьей.
— Что за хрень это такая? — думал Слэш, идя, опустив голову, прочь от «Харди».
Затем он спросил себя: «А что, если они действительно могут сообразить пять штук? Может, стоит вернуться?»
Заманчивое предложение, если честно. Работенка, которую он провернул с той мадам и о чем теперь вопили все газеты, была не особо трудной. Как-то ночью он спер ее телефон. Тот тип, который нанял его, точно сообщил, где его искать. А потом, на следующий день, он вернулся в тот дом, чтобы подбросить наркоту.
Всего несколько часов там и сям — и вот у тебя пять штук и куча кокса.
А вдруг и там так же легко выгорит? Что, если тот тип и горяченькая сучка Венди могли действительно организовать такое дельце?
Да нет. Слэш нутром чуял подвох. Зачем им понадобилось его имя? И почему они не платят наличкой, как все?
Он почти чувствовал, что это дело пахнет жареным, а зачем ему такое? Он уже сидел, и возвращаться на зону у него не было ни малейшего желания. За все то время, когда он занимался сомнительными делишками, он получил только один приговор — и то условно, подумаешь, разок промахнулся.
Правда, хороших деньжат ему срубить весьма хотелось. Вроде бы дело обстояло так: денек потрудишься — и вот тебе пачка стодолларовых бумажек. Но, похоже, не стоит рисковать даже из-за такого солидного куша.
Слэшу не давала покоя мысль о том, что Венди и тот парень могут наблюдать за ним или даже пытаться преследовать. Вдруг ему в голову пришла блестящая идея: пройти мимо здания отеля «Говард Джонсон», пока он окончательно не скроется из виду. Затем он вернулся, пройдя с другой стороны, и поднялся по лестнице в комнату 307.
Он пробыл там больше недели, смотрел HBO, насыпал и вынюхивал дорожки, — словом, культурно проводил вынужденный уединенный досуг, вывесив на дверь табличку «Не беспокоить». Он выходил, чтобы прикупить чего-нибудь, а потом возвращался назад, и праздник продолжался. Слэш недавно сорвал самый большой куш в своей жизни и теперь вовсю этим наслаждался.