Жан-Поль Сартр справедливо говорит: «Ад – это другие». Другие люди не позволяют вам расслабиться. Почему вы чувствуете такое расслабление в своей ванной комнате, лежа в ванной? – потому что там нет других людей. Однако если, расслабляясь у себя в ванной, вы вдруг заметите, что кто-то подглядывает за вами через замочную скважину, то расслабление тут же исчезнет. Вы снова напряжены. За вами наблюдают.
Чтобы заставить людей бояться, священники веками говорили им, что Бог все время наблюдает за ними – все время наблюдает, день за днем. Вы можете заснуть; он же никогда не спит, он сидит у кровати и смотрит. Он наблюдает не только за вами – но и за вашими снами и мыслями. Поэтому вы будете наказаны не только за свои действия, но также и за свои сны, за свои мысли, желания и чувства.
Священники создали внутри людей огромный страх. Лишь подумайте о том, что Бог непрерывно наблюдает. Ни мгновения, ни единого мгновения вам не позволено быть самим собой. Это была мощная стратегия, направленная на то, чтобы низвести человека до вещи.
Почему мы жаждем внимания других людей? – потому что сами по себе мы пусты. Сами по себе мы отсутствуем. Сами по себе мы лишены центра существа. Мы всего лишь шум, толпа, дом, полный слуг, которые спорят между собой, потому что хозяин отсутствует или крепко спит. Мы жаждем внимания других, чтобы можно было создать хотя бы псевдоцентр. Если настоящий центр отсутствует, то мы можем опереться хотя бы на псевдоцентр. Он даст вам видимость общности, он сделает вас личностью. Вы не индивидуальность; индивидуальность – это аромат по-настоящему центрированного существа, человека, который знает, кто он.
Но если вы не индивидуальность, то вы можете хотя бы стать личностью, вы можете приобрести себе личность. А личность нужно выпрашивать. Индивидуальность – это ваш внутренний рост. Это рост, вам не нужно его ни у кого выпрашивать, и никто не может его вам дать. Индивидуальность – это ваше раскрытие. Но личность можно выпросить, ее могут дать вам люди – на самом деле, ее могут дать вам только другие люди.
Если вы один в лесу, у вас не будет никакой личности – запомните это. У вас будет индивидуальность, но вовсе не будет личности. Если вы один в Гималаях, кто вы – святой или грешник? Нет никого, чтобы вас похвалить или осудить, нет никого, чтобы сделать вас знаменитым или известным, нет никого, кроме вас самих. В своем полном уединении – кто вы? Святой или грешник? Очень, очень знаменитая персона, VVIP[9], или просто никто?
Вы ни то, ни другое. Вы ни очень, очень важная персона, ни никто, потому что и для того, и для другого обязательно нужен другой человек. Чтобы отражать вашу личность, нужны глаза других людей. Вы ни то, ни другое. Вы есть, но вы существуете в собственной реальности, вы не созданы другими. Вы такие, какие есть, в своей абсолютной наготе, подлинности.
Это одна из тех причин, по которым многие люди считали, что благоразумнее покинуть общество. Дело заключалось не в том, чтобы действительно покинуть общество, на самом деле это не было направлено против общества, это была лишь попытка отказаться от личности.
Будда покинул свой дворец. Он не был трусом и не был эскапистом – так почему же он оставил дворец? Рабиндранат написал об этом прекрасную поэму. Будда покинул дворец, двенадцать лет он скитался в лесах, выполнял практики и медитировал. И вот настал день величайшего празднования – он стал просветленным. Естественно, прежде всего он вспомнил о том, что ему нужно вернуться во дворец и сообщить эту прекрасную весть женщине, которую он любил, ребенку, которого он оставил, и старику-отцу, который все еще надеялся, что сын вернется.
Это так по-человечески, это трогает сердце. Через двенадцать лет Будда вернулся. Его отец был зол – как и все отцы. Отец не смог заметить, кто он, не смог увидеть, кем он стал, не смог распознать индивидуальность Будды, такую яркую и очевидную. О ней становилось известно всему миру, однако отец был не способен ее увидеть. Он по-прежнему думал о Будде как о личности, которой больше не было, поскольку тот отбросил ее в тот самый день, когда покинул дворец.
На самом деле Будде пришлось оставить дворец именно для того, чтобы отбросить свою личность. Он стремился познать себя таким, каков он есть на самом деле, а не таким, каким его представляют другие люди. Однако сейчас отец вглядывался в его лицо глазами двенадцатилетней давности. Он снова сказал Будде:
– Я твой отец, и я люблю тебя – хоть ты и причинил мне огромную боль и глубоко меня ранил. Я старый человек, и эти двенадцать лет были для меня пыткой. Ты мой единственный сын, и я каким-то образом старался дожить до твоего возвращения. И теперь, когда ты вернулся, вступай во владение империей, будь королем! Дай мне отдохнуть – мне пора на покой. Ты согрешил против меня, ты чуть меня не убил, но я прощаю тебя, и мои двери по-прежнему открыты.
Будда рассмеялся и ответил:
– Сэр, попытайтесь чуть больше осознавать, с кем вы разговариваете. Человека, который покинул этот дворец, больше нет; он давно умер. Я – это кто-то другой; взгляните на меня!
Отец рассердился еще сильнее. Он сказал:
– Ты хочешь меня обмануть? Это я-то не знаю тебя? Да я знаю тебе лучше, чем ты знаешь себя сам! Я твой отец, я дал тебе жизнь, в твоем теле течет моя кровь – и ты говоришь, что я тебя не знаю?
Будда ответил:
– И все-таки я прошу вас, сэр… Несомненно, вы дали мне жизнь. Я появился на свет благодаря вам, это правда, но вы были лишь средством. И когда кто-то едет верхом на коне, из одного лишь этого факта не следует, что конь знает всадника. Я пришел через дверь вашего тела, но это не означает, что вы меня знаете. На самом деле, двенадцать лет назад даже я не знал, кто я есть. Теперь я это знаю! Взгляните в мои глаза. Пожалуйста, забудьте прошлое – будьте здесь и сейчас!
Но отец не был на это способен. Своими состарившимися глазами, полными слез гнева и радости, он не мог увидеть, что произошло с Буддой. «Что за ерунду он несет о том, что он умер и родился заново, что он совершенно другая индивидуальность? Что он больше не личность, что он – индивидуальность?»
В словарях слова «личность» и «индивидуальность» – синонимы. В жизни они синонимами не являются. Личность – это ложь, притворство, видимость. Индивидуальность – это ваша истина.
Почему мы хотим, чтобы нам уделяли внимание многие, многие люди? Почему мы этого жаждем? Чтобы создать личность. И чем больше личности вы создаете вокруг себя, тем меньше возможность познать свою индивидуальность.
И когда Будда пошел, чтобы встретиться со своей женой, та была еще более рассерженной. Она задала ему лишь один вопрос, очень значительный. Она сказала:
– У меня к тебе только один вопрос. Это очень простой вопрос, но только будь искренним! – Она все еще думает, что Будда может быть неискренним! – Будь искренним, будь честным и скажи мне одну лишь вещь. Чем бы ни было то, чего ты достиг в лесу, неужели невозможно было достичь этого во дворце? Неужели Бог есть только в лесу, и его нет здесь, на рыночной площади?
Этот ее вопрос невероятно важен.
Будда ответил:
– Да, истина присутствует здесь в той же мере, что и там. Но мне было бы очень трудно познать ее здесь, поскольку я потерял себя в личности – в личности принца, личности мужа, отца, сына. Личности было слишком много. На самом деле, я покинул не дворец, я покинул лишь свою личность, с тем чтобы никто не напоминал мне, кто я, и я мог бы ответить на вопрос «Кто я?» сам. Я хотел встретиться с самим собой. Меня не интересовали чужие ответы.
Но все прочие люди интересуются чужими ответами. Как вам нравится, когда кто-нибудь говорит: «Ты такой красивый!»
Сарвеш сказал Мукте: «Я чувствую себя немного потерянным». Естественно. Он один из лучших чревовещателей в мире, он жил жизнью шоумена – всегда на сцене, в лучах прожекторов; тысячи людей не сводят с него глаз, с восхищением наблюдая за тем, что он делает. У него есть талант, одаренность, и он жил, заливаемый потоками людского внимания.
Теперь, конечно, в этом сообществе никто не подходит к нему, чтобы сказать: «Сарвеш, ты великолепен. Сарвеш, ты такой, ты этакий». Естественно, он чувствует себя немного потерянным. Для людей, которые являются публичными фигурами, это проблема – им очень трудно отбросить свою личность.
Но он старается, и я уверен, что у него получится. Это случится. С одной стороны, он жаждет внимания окружающих, но рано или поздно от этого тоже устаешь, потому что это лишь искусственная пища. Возможно, она хороша на вкус, возможно, у нее приятный запах, но она не питает, она не дает вам жизненную силу.
Личность – это экспонат. Она может обмануть других, но не может обманывать вас – по крайней мере, в течение долгого времени. Именно поэтому Сарвеш приехал сюда, усталый, истощенный всем этим вниманием. Однако прежняя привычка какое-то время еще сохраняется. Рано или поздно, он начнет наслаждаться собой, рано или поздно, он начнет наслаждаться своей индивидуальностью.
А как только вы начинаете наслаждаться своей индивидуальностью, вы становитесь свободными – свободными от зависимости от других людей. Если вы просите их внимания, то должны с ними за это расплачиваться. Это рабство. Чем больше вы просите у людей внимания к себе, тем больше вы становитесь вещью, товаром, который можно продавать и покупать.
Именно это происходит со всеми публичными фигурами – с политиками, с людьми из шоу-бизнеса. Это один тип свидетельствования – вы хотите, чтобы за вами наблюдали. Это придает вам респектабельность, а чтобы обзавестись респектабельностью, вам придется создать характер и мораль. Но весь этот характер и вся эта мораль – лишь лицемерие. Вы создаете их с некой мотивацией, с тем чтобы привлекать к себе других людей.
Если вы стремитесь к респектабельности, вам придется стать конформистом, вам придется подчиниться обществу и его требованиям. Вам придется жить в согласии с ложными ценностями, потому что общество состоит из людей, которые крепко спят, – их ценности не могут быть истинными.