ным. Рабиндранат пытался, хотя ему и не удалось спеть ту песню, которую он хотел спеть. Эти шесть тысяч неудачных попыток сделали мир гораздо более прекрасным, чем он был раньше. Теперь это будет уже не тот мир, что раньше; эти шесть тысяч песен будут продолжать в нем звучать.
Поэтому продолжай писать картины, продолжай творить. И все же я снова и снова говорю тебе: ты никогда не будешь удовлетворен. Вот тебе мое благословение: ты никогда не будешь удовлетворен, но пусть каждое мгновение творчества приносит тебе огромное наслаждение. А когда что-то завершится, двигайся дальше. У тебя есть бесконечные способности творить, ты беспределен, у твоего потенциала нет никаких границ. Ты не знаешь, на что способен, и никогда не узнаешь, пока не сделаешь этого!
Поэтому все величайшие творцы знают, насколько плохим было их творение, – поскольку они начинают осознавать, все больше и больше осознавать, что возможно гораздо большее. Обычный человек, ничего никогда не создававший, не знает, на что он способен. Не существует иного способа узнать, на что ты способен, кроме как сделать это. И, воплощая это, ты можешь увидеть, что когда то, что ты хотел сделать, то, что в твоем внутреннем мире было таким светлым и отчетливым, переносится вовне, оно становится очень тусклым и обыденным.
Ты попытаешься снова. Каждая попытка будет становиться все лучше и лучше, все совершеннее и совершеннее, но никогда не станет совершенной.
Четвертый вопрос:
Ошо,
Я очень боюсь секса, потому что боюсь смерти. Мое общество и моя религия с детства внушали мне, что именно секс приносит смерть. Есть ли в этом какая-то доля правды?
Разве ты не видишь того простого факта, что даже ваши великие святые умирают? Будда, Христос, Заратустра и Лао-цзы – где они? Если смерть приходит через секс, то те, кто соблюдают обет безбрачия, должны быть живыми и никогда не умирать. Тогда все католические монахи будут жить вечно и сделают мир очень уродливым. Тогда все монахини будут жить вечно – мир станет монастырем – монахи и монахини, монахи и монахини.
Умирают все; смерть никак не связана с сексом. Смерть некоторым образом связана с рождением; а рождение уже случилось, поэтому смерти теперь не избежать. Одна часть уже случилась, и отделить от нее вторую часть просто невозможно.
На самом деле, очень сексуальные люди живут дольше всех. Это было установлено в результате научных исследований: сексуальные люди живут дольше всех. Более того, великие творцы: художники, поэты, музыканты, певцы, актеры, – все они очень сексуальны. Пока еще ничего не было сказано о мистиках, но я говорю вам: мистики – это самые сексуальные люди в мире. Конечно, их сексуальность не направлена ни на какой объект; они просто сексуальные. Это чистая энергия, чистое страстное стремление, чистое желание. Их желание никуда не направлено, их сексуальность не нацелена на объект, никуда не адресована; это просто огромный запас энергии. Но они действительно сексуальны.
Секс – это жизнь, и всякий раз, когда ты видишь жизнь, ты непременно обнаружишь секс в той или иной форме. Как только секс исчезнет, ты сразу же начнешь умирать, потому что именно сексуальная энергия поддерживает в тебе жизнь. Отбрось эти дурацкие идеи, которые тебе внушили. Были созданы тысячи табу и запретов, и самый лучший способ заставить тебя бояться секса – это связать его со смертью. Это очень простая логика, которую открыли священники. А священники были и остаются самыми хитрыми людьми в мире. Они, должно быть, с самого начала обнаружили, что если соединить секс со смертью, то можно заставить людей бояться секса. А если они боятся секса, то они боятся разумности, творчества, боятся существования, боятся свободы – они готовы стать рабами.
Смерть не имеет с сексом ничего общего. Секс или не секс, смерть все равно придет. В действительности, если ты сможешь глубоко пойти в секс и трансформировать его энергию в любовь, и если ты сможешь глубоко пойти в любовь и трансформировать ее энергию в молитву, ты узнаешь, что смерти не существует. Это единственный способ узнать что-то о бессмертии.
Двое мужчин разговаривают, и выясняется, что один из них – мормон.
– И сколько же у вас жен?
– Только одна.
– А сколько было у вашего отца?
– Только одна, – отвечает мормон. – Но зато у моего деда было шестьдесят пять жен.
У мормонов принято многоженство.
– И как же он устраивал свою сексуальную жизнь?
– Это было просто. Мой дед жил в одном доме, а в миле от него в другом доме жили шестьдесят пять жен. У него был гонец, и каждый вечер дед приказывал гонцу сбегать в другой дом и сказать, например, жене номер десять, чтобы та была готова в эту ночь. В следующий вечер он посылал гонца сбегать предупредить жену номер тридцать пять, чтобы та была готова, – и так далее, и тому подобное.
– Несомненно, ваш дед был замечательным человеком. Однако, простите мое любопытство, хотелось бы узнать, как долго он прожил?
– Старик дожил до девяноста восьми лет. А самое забавное заключается в том, что гонец умер в пятьдесят. Отсюда глубокая мораль: убивает не секс, а скорее беготня за сексом.
Пятый вопрос:
Ошо,
Ты всегда говоришь о не-уме, о том, что следует отбросить ум, стать без-умным. Я понимаю так, что ты имеешь в виду не весь ум (то есть не «безумие» в обычном смысле этого слова), но лишь аналитическое качество ума, которое создает разделение и не дает или мешает получить тотальное переживание чего бы то ни было.
Но, может быть, я неверно истолковал твои слова, чтобы приспособить их к своим собственным представлениям?
Вот это и есть аналитический ум. Да, именно это я и имею в виду: отбросить аналитический ум. Но когда ты отбрасываешь аналитический ум, не остается ничего, потому что ум – это чистый анализ и ничего больше. После того, как аналитический ум отброшен, оказывается отброшенной логика, оказывается отброшенной аргументация, поскольку все это – методы анализа. Что остается от мышления, когда отброшен аналитический ум? Мышление в своей основе является аналитическим; это процесс классификации, раскладывания по категориям, анализа. Что тогда остается? Ум исчез – осталось лишь сердце, осталась лишь интуиция.
Если тебе нравятся слова, ты можешь сказать, что остался «синтетический ум». Однако это не имеет никакого значения; это просто показывает, что ты очень сильно цепляешься за свой аналитический ум. Теперь ты будешь называть его «синтетическим умом».
Зигмунд Фрейд создал анализ, психоанализ, а затем Ассаджиоли создал синтез, психосинтез. В своей основе они не отличаются; и то, и другое – разные стороны одной медали. Зигмунд Фрейд пытается анализировать, а Ассаджиоли пытается синтезировать – однако, анализируете вы или синтезируете, но вы используете тот же самый ум.
Существует состояние, называемое «не-умом», – я говорю о нем. Не-ум ничего не знает об анализе, ничего не знает о синтезе. Он просто не знает; он невинен в отношении знания. Это чистое бытие, присутствие, зеркало, отражающее то, что есть.
Поанализируй это еще немного, и ты обнаружишь, что если анализ отброшен, то не остается вообще ничего.
Человек попал в ужасную автомобильную аварию. Прежде, чем прийти в себя, он неделю пролежал в больнице в состоянии комы. Открыв глаза, он увидел, что рядом с его кроватью сидит врач, и спросил того, что произошло.
– Ну, что же, – ответил врач, – у меня есть для вас две новости – плохая и хорошая. Сначала я сообщу плохую. Вы попали в очень серьезную автомобильную аварию, в которой сильно пострадали ваши ноги. Пока вы были в коме, нам пришлось ампутировать обе ноги, чтобы спасти вам жизнь.
– О Боже! – воскликнул человек. – То есть мне отрезали ноги? Я больше никогда не смогу ходить? Мне придется провести остаток жизни в инвалидном кресле? Ох, это самое худшее, что могло случиться! – сказал пострадавший в глубокой тоске. Затем, немного придя в себя, он спросил: – Ну, а в чем состоит хорошая новость?
– Там, в коридоре, – ответил врач, – один человек хочет купить ваши ботинки за одиннадцать долларов.
Когда аналитический ум исчезает, что остается? Одни лишь ботинки – ты можешь их продать. Но даже если за них дают одиннадцать долларов, это не такая уж хорошая новость.
И последний вопрос:
Ошо,
Кто такой лентяй?
Это с какой точки зрения посмотреть. Для трудоголика ответ будет совершенно другим. Для трудоголика почти все люди – лентяи. А для самого ленивого человека почти все люди – трудоголики.
Вот что однажды произошло. В Японии жил император, который сам был очень ленивым и которому нравились лентяи. Лентяи – хорошие ребята, они никогда не приносят вреда, поскольку, чтобы вредить, нужна активность. Нужно быть очень активными, только тогда вы сможете приносить вред. Только подумайте: если бы Александр Македонский был немного ленивым, Адольф Гитлер был немного ленивым, Морарджи Десаи был немного ленивым, мир был бы таким прекрасным! Весь вред исходит от активных людей. Лентяи никогда не причиняют вреда, уж это-то можно сказать со всей определенностью.
Императору нравились лентяи. Он сказал своему премьер-министру: «Никто ничего не сделал для этих прекрасных людей, называемых лентяями. Я хочу что-нибудь сделать. Это не их вина, что они лентяи; такими их сотворил Бог. И, в каком-то смысле, они очень хорошие люди, потому что не причиняют никому вреда. Они должны находиться под защитой государства. Поэтому объяви, что любой лентяй может прийти сюда и остаться во дворце. Ему будут прислуживать, как государственному гостю, и он сможет жить своей ленивой жизнью без всяких забот и страданий, которые причиняют ему так называемые активные люди».
Премьер-министр ответил: «Это будет очень трудно, потому что придут также и многие из тех, кто не ленив, и будет весьма затруднительно определить, кто есть кто».
Именно так и произошло. Начали приходить тысячи людей. Император был озадачен, он никогда не думал, что лентяев так много. Тогда придумали такое средство: всех пришедших разместили в соломенных хижинах, а посреди ночи хижины подожгли. Почти все люди выбежали наружу, кроме четверых – те просто завернулись в свои одеяла и отказались выходить. Они сказали: «Если Бог хочет нас погубить, мы не против. Если он хочет нас спасти, он найдет какой-нибудь способ».