— Кресты? — переспросил я.
— Логово у них на Крестовском острове, — пояснил Комаров. — Вот и прозвали. Натуральные бандюки, ваше сиятельство! Эдаким автомобиль обстрелять — проще, чем приличному человеку высморкаться.
— Ну да, — кивнул я. — То ли дело — твои «хлопцы». Почти ангелы, только крыльев не хватает.
Комаров помрачнел и потупился. Я размышлял.
— Кто у этих Крестов главный, знаешь?
Комаров отвёл глаза. Снова затянул старую песню:
— Да откуда же нам знать? Мы — люди простые…
Время, между тем, уже поджимало. До того момента, как в оставленной на парковке карете проснется прекрасная принцесса, оставалось от силы десять минут.
Я шагнул к Комарову. Схватил за горло и, метнувшись вместе с ним к стене, прижал к ней спиной. Кисть окутали магические искры — для устрашения, я пока не позволял им причинять Комарову вред. Жёстко сказал:
— Имя?
— Ей-богу, ваше сиятельство, доподлинно не знаю! — в ужасе глядя на искры, запричитал Комаров. — Кто ж про такие вещи болтать-то будет? Одни слухи, ничего боле.
— Про тебя тоже — одни слухи. Имя?
— Лавр, — неохотно проговорил Комаров. — Лаврентий Пахомов… Только, ваше сиятельство! Ежели вдруг всплывёт, что это я проговорился…
— Будешь помалкивать — не всплывёт.
Я разжал хватку. Задумался. Комаров принялся растирать горло.
— Как выйти на этого Лавра?
— Не могу знать, ваше сиятельство.
— Узнай, — приказал я.
— Но…
Я покачал головой:
— Не зли меня, Федот Ефимович. Даю тебе сутки. Завтра в полночь жду на парковке. Возле моста со статуями — здесь, неподалеку.
— Моста со статуями? — переспросил Комаров. — Это которого же? Аничкова, через Фонтанку?
Я кивнул — в надежде на то, что других мостов со статуями поблизости нет. Забрал со стола медальон и вышел.
Полли пришла в себя, когда я уже вывел машину с парковки и поехал обратно. Она сладко зевнула, подняла голову и нахмурилась.
— А что произошло? У меня такое чувство, что я что-то пропустила.
— Ты уснула, — сказал я с улыбкой.
— Ка-а-ак?! — Полли буквально подпрыгнула на сиденье, чуть не стукнувшись макушкой о потолок.
Изумление её было понятно. Вряд ли такая натура, как Полли, могла просто внезапно взять и уснуть в самом начале свидания. Складывалось впечатление, будто в ней установлена атомная батарейка.
— Я и сам был немного удивлён, а ко всему — раздосадован, — сказал я, не отводя глаз от дороги. — Но ты, вероятно, устала. День сегодня выдался беспокойный. Я и сам уже едва держусь.
Тут я, разумеется, лгал. Сна у меня не было ни в одном глазу, однако придётся уделить ему внимание. Опыт учит меня тому, что спать нужно тогда, когда есть на это время. Потому что когда времени не будет, организм обязательно найдёт самый неподходящий способ заявить о своей усталости.
— И куда мы едем теперь? — спросила расстроенная Полли.
— Обратно. Я полагаю, тебя вот-вот хватятся, если не уже. Ни к чему это — заставлять твоих родителей нервничать.
— И как я могла уснуть?! — недоумевала Полли. — Наверное, это всё тот бокал вина, что я выпила…
— Точно, он, — ухватился я за это предположение. — Да не расстраивайся ты. Если хочешь — давай встретимся завтра вечером.
— Конечно! — с энтузиазмом воскликнула Полли. — С удовольствием! Я же должна как-то оправдаться за свой сегодняшний конфуз.
— Тогда я заеду за тобой в девять?
— Так поздно? Maman настаивает, чтобы я была дома не позже одиннадцати.
Отлично. Значит, завтра моя отлучка не вызовет никаких подозрений, и от Полли я до полуночи успею отделаться.
— К сожалению, до девяти у меня дела, — вздохнул я.
— Дела-а-а-а! — Полли капризно наморщила носик. — Кстати, насчёт дел. Ты уже определился, где собираешься получать высшее образование?
— Пока нет, — пожал я плечами.
— Всего месяц остался, чтобы подать заявление.
— Знаю, — солгал я. — Думаю об Императорской Академии.
— Я тоже подала туда заявление, но не особенно надеюсь, — вздохнула Полли. — У них строжайшие критерии отбора.
— Император намекнул сегодня, что готов мне помочь.
— Правда?! — Полли аж взвизгнула. — Тогда о чём ты ещё думаешь? Это ведь самое лучшее заведение во всём мире! Окончив его, ты совершенно точно сам войдёшь в ближний круг и останешься там навсегда!
— Я всегда думаю, — сказал я, поворачивая к дому. — Проще всего ухватиться за очевидную возможность. Однако бывает так, что в её тени скрывается нечто куда более интересное.
— Что? — Полли захлопала глазами. — Какой ты стал…
— Какой? — заинтересовался я.
— Не знаю. Раньше ты был более импульсивен.
— А теперь — скучный?
— Не-е-ет! Просто ты как будто повзрослел. Интересно…
К счастью, тут я подъехал к воротам, и они немедленно распахнулись. Что и говорить — в определённых ситуациях удобно, когда в доме есть полагающийся штат прислуги.
У самого гаража перед машиной вдруг выскочила фигура в синем вечернем платье, и я, мысленно выругавшись, вдавил тормоз.
— Вот вы где! — Надя хлопнула ладонями по капоту. — Наконец-то! Там все уже с ума сходят.
— Версию похищения инопланетянами рассматривали? — спросил я, выходя из машины. — Я тебя чуть не сбил, малахольная.
Обошёл машину, помог выбраться Полли.
— Опять ты со своей фантастикой! — возмутилась Надя. — Нельзя же так! Полли! Я думала, мы — подруги! А ты, Костя!
— Что не так? — спросил я.
— Ты должен был поставить меня в известность!
— Ты что — моя мама?
— Я — твоя сестра! — Надя артистически воздела руки к небу. — Я — тень твоя на этой земле!
Мы с Полли переглянулись.
— Похоже, кто-то выпил больше одного бокала, — заметила Полли.
— Тьфу на вас! — насупилась Надя. — Пойду обрадую общество. У вас есть пара минут на прощальный поцелуй.
Она испарилась так же внезапно, как появилась.
— Две минуты! — воскликнула Полли. — Константин Александрович, погодите, не нужно спешить, я хочу, чтобы это был особенный момент!
Она отскочила от меня и — повалилась на капот автомобиля, как будто внезапно лишилась сознания.
— Послушай… — начал я.
— Костя! — подскочила Полли. — Ты должен был меня подхватить! И тогда заиграла бы музыка, и наши губы… Ах, давай ещё раз.
И она, томно вздохнув, вторично повалилась на машину.
Глава 21Личный доход
Я озадаченно наблюдал за этим представлением. Парой часов раньше Полли меня оттолкнула, когда я пытался её поцеловать, а уж покраснела так, что в темноте было видно. Но, похоже, то относилось к прежнему Косте. А сейчас разыгрывалось совершенно другое представление, на этот раз — для меня лично.
В принципе, какую-то логику в этом всём я находил. Костя, наверное, был для Полли другом по сумасшедшим детским приключениям и никем больше. А от меня исходила совсем другая аура. Не зря же она в машине отметила, как я повзрослел.
— Впрочем, это выглядит красивее, когда медленно, — сказала Полли, вновь поднявшись. — Давай, на счёт три. Раз, два… Ах, здесь так душно!
И она, приложив ладонь ко лбу, принялась медленно падать.
Я шагнул вперёд, подхватил её. И как-то само по себе вдруг получилось, что Полли вся, целиком, оказалась у меня на руках.
— Ах, Константин Александрович, — пролепетала она и потянулась вверх, к моим губам.
И тут зазвучала музыка. Тонкой романтической нотой вступила скрипка, миг спустя её поддержал оркестр.
— Это ещё что? — спросил я, оглядываясь по сторонам.
— Это — судьба! — прошептала Полли.
У меня, однако, возникло стойкое ощущение, что я стал жертвой дурацкого розыгрыша.
— Да поцелуй же меня, наконец! — выдохнула Полли, вцепившись мне в лацканы фрака.
У меня уже, по сути, выбора не было. Ну не бросать же её на гравий дорожки, в самом деле. Поцелуй так поцелуй, это ведь никаких обязательств на меня не накладывает…
Но тут вмешались высшие силы.
— Аполлинария Андреевна! — грянул сердитый женский голос, и музыка оборвалась.
— Ой! — пискнула Полли и так ловко соскочила на землю, что я восхитился. При такой ловкости из захватов должна выходить на раз-два. Впрочем, это я опять о своём. — Maman, вы всё не так поняли, мне сделалось дурно, Константин любезно…
К нам решительно приблизилась высокая женщина в пышном платье. Я молча поклонился, не зная, что ещё сделать.
— Это мне от твоего поведения делается дурно! — заявила дама. — Какой позор! Заставить Константина Александровича сбежать с праздника, устроенного в его честь!
— А-а-а?! — возмутилась Полли. — Это не я! Он… Он сам предложил!
Она указывала на меня пальцем, как ребёнок, которого несправедливо обвинили.
— Молчи! — топнула ногой дама. — Константин Александрович, я прошу прощения за недостойное поведение своей дочери. Надеюсь, вы нас простите.
Ох, не видела она недостойного поведения… Впрочем, не буду разубеждать женщину в её заблуждениях.
— Ровным счётом никакого беспокойства, госпожа э-э-э… — Я вдруг понял, что понятия не имею, как зовут мать Полли. — Мы просто немного покатались по городу, и это целиком моя вина. Это я уговорил Аполлинарию Андреевну составить мне компанию. Прошу простить.
— Ах, не выгораживайте её!
— С вашего позволения, я бы хотел завтра вечером ещё раз украсть вашу дочь.
Дама перевела взгляд с меня на зарумянившуюся Полли, потом — снова на меня. И величественно сказала:
— Посмотрим на её поведение.
— Ма-а-ама!
— Идёмте, Аполлинария Андреевна. Ваш отец не любит ждать, как вам хорошо известно. Поблагодари Константина Александровича за прекрасный вечер.
Утром Надя опять собралась в город, и спросила меня, не подвезти ли. Разговор происходил за завтраком — довольно поздним, по случаю затянувшегося допоздна торжественного приёма.
Я задумался. После всех вчерашних происшествий чернота жемчужины держалась в пределах четверти, так что большой необходимости отправляться на «детоксикацию» к Клавдии не было. Увидеть Клавдию мне, конечно, хотелось. Но я прекрасно понимал, что в больнице у неё немало дел помимо меня. Лучше уж наладить встречи в нерабочее время. У меня ведь есть её номер телефона.