А вот заводик Федоту отобрать, увы, не удалось. После того как стало ясно, что Лавр был лишь марионеткой в руках Юсупова, все притязания растворились, как дым. Люди Федота исчезли, да и сам он, если с головой дружит, тоже на какое-то время растворился в воздухе. По крайней мере, год я бы на его месте носа не показывал. Ясно, что Юсупов не сможет дать делу официальный ход, однако чёрный маг есть чёрный маг. Найдёт способ наступить на горло.
Итак, в дверь постучали, и я, спрятав под одежду жемчужину, нехотя встал. Энергетически-то почти не потратился, а вот физически вымотался будь здоров. Тренировки тренировками, а боевая операция — совсем другое дело.
Открыв дверь, увидел Китти, непривычно печальную. Она даже не смотрела мне в глаза, как будто у меня был взгляд Медузы Горгоны.
— Вас просят к телефону, ваше сиятельство, — пробормотала Китти.
— Кто просит?
Китти всхлипнула. Прорыдала:
— Баронесса Вербицкая, — и, закрыв лицо руками, всем своим видом показывая, что не в силах перенести этот новый удар, удалилась.
Что ж, на ловца и зверь бежит.
Я спустился вниз, поднял тяжёлую чёрную трубку, лежащую рядом с аппаратом на полке.
— Константин Барятинский слушает.
— Добрый день, Константин Александрович, это Клавдия, — послышался далёкий, искажённый, но всё-таки несомненно знакомый голос. — Прошу прощения за беспокойство. Скорее всего, это какое-то недоразумение, но ко мне пришёл один… человек. Он сказал, что у него есть некая информация, интересующая вас. И попросил вам позвонить.
— Вова? — оживился я.
— Да-да, его зовут Владимир.
— Хорошо. Пусть остаётся там, я уже выезжаю.
И я положил трубку. Лишь секундой позже сообразив, что забыл сказать «спасибо». И что разговаривать с баронессой Вербицкой, как со своим адъютантом, в принципе не очень вежливо.
Несмотря на всю свою широкую душу, Клавдия не пустила Вову внутрь. Он сидел на крылечке больницы и курил. А может, сам вышел — кто его знает. Увидев меня, встал, шагнул навстречу и протянул руку.
Обменявшись рукопожатием, мы вернулись к крыльцу. Я, наверное, удивил парня, усевшись рядом с ним попросту, без церемоний.
— Откопал что-то? — спросил я.
— Угу, откопал, — буркнул Вова. — Волосы на… В общем, волосы дыбом. Я тебе, если что, ничего не говорил.
— Да ты пока ничего и не сказал.
Вова придвинулся ближе и, обдав меня резким табачным выхлопом, заговорил:
— Дело такое. Патент на батю моего оформлен.
— Ты же сказал, он умер?
— Да чёрта с два он умер! Я поузнавал осторожно в конторе — живёхонек.
— Не понял, — нахмурился я.
— А чего тут непонятного? Этого, как его… Гоголя читал? «Мёртвые души»?
Я покачал головой. Не до чтения всяких выдумок мне было даже в моём мире, а уж тут — тем более.
— Записи о смерти в реестре нет, — объяснил Вова. — Захоронили по документам Максимова Евгения Дмитриевича. Кто такой — чёрт его знает, скорее всего просто с потолка имя взяли.
— Я-а-а-асно… — протянул я. — Значит, Юсуповы сейчас формально — от всех кормушек отрезаны, а по факту какое-то подставное лицо будет грести деньги лопатой с нового автомобиля. И деньги эти пойдут Юсуповым. Хм-м… Такое впечатление, что они эти аферы не в первый раз проворачивают.
Вова тихонько откашлялся.
— Я, в общем, это… В детстве головой-то сильно не бился, так, чуточку самую. Одним словом, понимаю, что дальше лезть мне не надо. Деньги деньгами, а жизнь-то поценнее будет.
— Как умер твой отец? — спросил я.
— Сердце, говорят. Прихватило, он упал, и… Вот.
— Ты сам это видел?
Вова кивнул и вдруг побледнел.
— А ты что думаешь — они его?..
— Я, Вов, разное думаю, — медленно проговорил я. — А как оно на самом деле — чёрт его знает. В одном ты прав: больше не высовывайся, дело это не копай. Но мне свои координаты оставь на всякий случай.
— Коор… чего?
— Найти тебя как?
Вова усмехнулся:
— Ну, телефонов и визиток нема, уж извиняй, ваше сиятельство. Да тут недалеко, на улице Виноградной, дом пять. Там у нас в бараке — комната, с мамкой теперь вдвоём остались. Вечером я завсегда дома бываю, любого спроси — подскажут, как найти. Только, имей в виду — ежели ко мне такие гости, как ты, наведаются, потом весь Чёрный Город месяц гудеть будет. Чай, не каждый день к работягам графья наезжают.
— Князья, — буркнул я, записывая в памяти адрес.
— Да мне, что в лоб, что по лбу. — Затушив бычок, Вова встал, потянулся. — Ладно, княже, бывай. Недурной ты человек, даже удивительно…
— Постой, — окликнул я его. — Работу-то нашёл?
Вова обернулся.
— Нет пока. А чего? Подаяний не принимаю, ежели вдруг надумаешь.
— Да нет. Ты вот говорил, что штуку эту твою можно на любую машину поставить. А сколько ты за это возьмёшь?
Вова задумался. По лицу видно было, что не ищет, как навариться, а прикидывает расходы. Задумчиво проговорил:
— Без мастерской-то оно непросто будет. Недели две попотеть придётся. А то и три.
— Но найти мастерскую ведь можно?
— Да можно, чего не найти. Только дело, сам понимаешь, деликатное. Не дай бог кто прознает.
— Тоже верно, — признал я.
— А тебе на кой? Погонять хочешь?
— Да не мне, — махнул я рукой. — Сестра у меня этим «Призраком» заболела. Спит и видит. А мне бы совсем не хотелось, чтоб она наши деньги Юсуповым несла.
Вовка вдруг загоготал во весь голос.
— Ты чего? — нахмурился я.
— Ну, ты, ваше сиятельство, даёшь! Только бы деньги зря потратил.
— Проясни?
— Ежели дама хочет «Чёрного Призрака» — она хочет «Чёрного Призрака», — снисходительно разъяснил Вова. — Чтобы стильно, чтоб блестело, чтоб все пальцем показывали и говорили: «Ого!» А не обычную колымагу с хитрой приставкой. Пусть та даже ездить быстрее будет… Или так — или баб я не знаю вовсе.
И, продолжая смеяться, Вова ушёл. Я проводил его взглядом. Тоже мне, знаток женских сердец…
Скрипнула дверь. Секунду спустя рядом со мной на ступеньку присела Клавдия.
— Здравствуй, Костя. Поговорили?
— Угу.
— Всё… хорошо?
— Угу, — вновь вздохнул я.
Хорошо или нет — это время покажет. Пока у меня появилось ещё больше компромата на Юсупова. Но рыть дальше — уже не по моей части. Тут кто-то местный нужен, кто в законах и в высших кругах — как рыба в воде. Юрист, законник. И такой, чтоб я мог ему доверять.
— Клавдия, у меня беда, — повинился я и достал жемчужину. — Поможешь? Есть у тебя сложные случаи? Впрочем, согласен и на простуду у убийцы и насильника.
Баронесса ахнула, увидев наполовину чёрную жемчужину.
— Где же ты так умудрился… Хотя — нет. Не рассказывай!
— И не думал.
Сидя в комнатке Клавдии, я потерянно разглядывал жемчужину. В ней не убавилось черноты ни на йоту, хотя мы только что исцелили старика, который до нашего вмешательства был жёлтым — видимо, не справлялась печень. Клавдия исцелила старика, а я восполнил её энергию. Всё было как обычно, только вот на жемчужине это никак не сказалось.
— Можем попробовать ещё раз, — сказала Клавдия почему-то виноватым голосом, расчёсывая влажные после душа волосы.
— Скажи, что на самом деле думаешь, — попросил я, не отрывая глаз от жемчужины.
Клавдия вздохнула и исполнила просьбу:
— Ты ведь уже понял, что всё зависит от намерения. Должно быть, тебя мало интересует выздоровление человека. Ты просто понял, что можно творить любую… тьму, а потом пару-тройку раз подзарядить меня, и всё наладится. Такое намерение не имеет ничего общего с путём белого мага.
Мысленно я выругался как следует, по-солдатски. Вслух же произнёс лишь:
— Чёрт…
Ощущение было такое, будто меня загнали в ловушку.
— И что мне теперь делать? Молиться?
— Не самая плохая идея.
— Я серьёзно.
— И я серьёзно. Ну по́лно, Костя, не хмурься. Я подумаю, как тебе помочь, хорошо?
Я покорно кивнул. Расчёска Клавдии, стукнув, опустилась на стол, а рука коснулась моего плеча.
— Ты не торопишься?
— Вообще-то тороплюсь, — сказал я, бросив взгляд на часы. — Взгляни. Знаешь, где это?
Я достал из кармана карточку сестры и показал Клавдии написанный на ней адрес. Лицо Клавдии странным образом переменилось.
— Ты… приглашаешь меня?
Я почувствовал себя слепым, пытающимся танцевать твист с партнёршей. Предположил:
— Э-э-э… Да?
Клавдия тепло улыбнулась и сказала:
— Дашь мне немного времени? Я переоденусь.
Глава 27Единственный шанс
Я сидел на капоте машины, когда Клавдия вышла из лечебницы. На ней снова было красивое платье, пусть и не такое нарядное, как в день церемонии, а на лице — немного косметики, подчеркнувшей привлекательность.
— Прекрасно выглядишь, — от души похвалил я, когда Клавдия подошла. Открыл перед ней дверь.
Всё-таки обнажённая девушка с тобой в постели и нарядно одетая девушка с тобой в машине — это совершенно разные девушки. Пожалуй, мы с Клавдией начали немного не с того, но теперь навёрстывали. Вот бы ещё понять, куда мы едем, во что меня втягивает родная сестра? И подойдёт ли для этих целей мой сомнительный костюм?.. Впрочем, будь я одет неподобающе, Клавдия бы, наверное, сказала.
— Ехать ещё далеко? — осведомился я, поворачивая на перекрёстке.
— Пара кварталов. Это на окраине Чёрного Города, совершенно новый театр.
— Театр?! — не сдержался я.
— Ну да. А ты разве не знал?
— Конечно, знал, — буркнул я. — Но всё же… Театр в Чёрном Городе?..
— Ну да. Ровным счётом такая же бессмыслица, как бесплатная лечебница, согласна.
— Извини, не хотел обидеть, — пробормотал я.
— Всё в порядке, я понимаю.
Я остановил машину возле двухэтажного каменного здания с вывеской: «ТЕАТР». Слово было выложено белой мозаикой. Рядом стояла круглая тумба для афиш. Конкретно сейчас на ней красовалась лишь одна афиша с крупной надписью: «Король Лир».