Меня спрашивали, могли ли американцы приложить руку к организации путча. Я думаю, что если там и была рука США, то очень, что называется, легкая. Возможно, были когда-то какие-то общие разговоры, смысл которых сводился к простой формуле: «Получится — мы вас немножко погнобим за неконституционные действия, а потом вы сформируете гражданское правительство, и все будет хорошо. Ну а не получится — мы вас не знаем». Вот и все.
Еще во времена Османской империи существовали разные тайные ордена, которые базировались на тех или иных суфийских направлениях. Когда Кемаль-паша создал новое государство, все эти ордена были запрещены, но в системе армии возникла как бы параллельная государственная структура, объединяющая как действующих военных, так и бывших, и не только военных. Все они ставили перед собой задачу контроля над государством и влияния на государство с точки зрения сохранения наследия Ататюрка — то есть того государства, которое он задумал и создал.
Итог — массовые аресты, только генералов и офицеров было арестовано около трех тысяч. Еще недавно печатный орган эрдогановской Партии справедливости и развития восхвалял командующего 2-й полевой армией как великого патриота Турции за те страшные расправы, которые он учинял над курдами. И вдруг такой поворот. Теперь для того, чтобы восстановить боеспособность турецкой армии, понадобятся десятилетия. При этом не стоит сомневаться, что чистки будут продолжаться. Эрдоган пойдет на все. Он понимает, что ослабляет армию, понимает, что ослабляет органы юстиции. Но для него это неважно. Он хочет расправиться со всеми, кто против него, чтобы не встречать в дальнейшем никакого противодействия.
И тут сразу возникает вопрос. Да, Эрдогана поддерживает приблизительно половина населения Турции, которая хочет видеть его своим вождем. У них силен имперский, неоосманский настрой. Но другая-то половина против! А кто против? Это как раз самое интересное. Это не только курды, но и, например, алевиты. Я уже рассказал, как сторонников Эрдогана после подавления путча вышибли из квартала Гази — это сделали боевые дружины алевитов. Куда пойдет та часть населения, которая раньше вела борьбу в рамках конституционных норм и исходя из существующих законов Турецкой республики, сейчас, когда ее снова начали гнобить? Я скажу куда. В левые коммунистические движения. К слову, в судебной системе Турции, в том числе в Верховном и Конституционном судах, много алевитов, так исторически сложилось. А что такое левое коммунистическое движение в Турции? Большинство там составляют турки, но это турки-алевиты. Партии там, как уже говорилось, обычно строятся на религиозном принципе. Да, знамя Коммунистической партии Турции/Марксистско-ленинской абсолютно идентично государственному флагу Советского Союза — алое полотнище с серпом и молотом. А вооруженные формирования партии называются Рабоче-крестьянская Красная армия. И при всем том это в основном алевитская организация. Так вот, массовый приток алевитов в коммунистическое движение подействует как дрожжи, которые кладут в тесто. Численность этих структур, которые в среднем насчитывают по полторы-две тысячи человек, вырастет в разы.
Интересно, что, по некоторым данным, ряд турецких военных, проходивших по делу «Эргенекон» и освобожденных из-под стражи, в том числе решением Конституционного суда, за несколько месяцев до того побывали в Сирии и встречались с руководством страны. Речь шла о прекращении конфликта между Сирией и Турцией, о том, что Турция не должна вмешиваться во внутренние дела Сирии, что само по себе правильно. Правда, вторая часть переговоров касалась предложения объединиться против курдов, которые представляют угрозу территориальной целостности как Сирии, так и Турции, однако сам факт такой встречи говорит о многом.
Как я могу оценить действия турецких военных в июле 2016 года с этической точки зрения? Ну да, военный переворот — это плохо, это антиконституционные (с недавних пор) действия. Но надо учитывать традиции турецкого общества. Для них важно сохранить светское государство, сохранить то наследство, которое им оставил Кемаль-паша, национальный герой Турции. Что же касается личных качеств, то, согласитесь, для того чтобы пойти ва-банк в столь тяжелой ситуации, надо иметь высокий уровень героизма и любви к своей родине. Зная, что в случае поражения месть Эрдогана будет страшной, эти люди пошли на рискованный шаг. А это говорит об очень высоком моральном уровне турецкой армии, по крайней мере в части ее командного состава. Конечно, они наши вероятные противники. Но оценивать всегда надо по конкретным вещам. Люди, которые еще вчера были элитой турецкого общества, стали жертвами сокрушительной расправы. Но они попытались.
Стерпит ли турецкая армия в целом такое унижение? Знаете, как говорится, «всех не пересажаешь». Это лишь вопрос времени — когда начнут массово создаваться подпольные ячейки. Да они уже есть. «Глубинное государство» — это не просто слова. Это действительно мощная, разветвленная и в значительной степени законспирированная система, которая базируется не только на действующих офицерах и отдельных выходцах из других слоев, но и на тех, кто уже уволился из вооруженных сил. Нынешняя ситуация может вылиться в создание боевых групп людей, которые начнут бороться с Эрдоганом уже совершенно иными способами. Нетрудно догадаться какими — точно такими же, как боролись в свое время с Шарлем де Голлем французские офицеры, считавшие своим патриотическим долгом восстановить власть Франции над Алжиром (напомню, что на де Голля было совершено более 30 покушений). Хотя я ни в коем случае не собираюсь сравнивать Эрдогана с де Голлем.
Турецкие военные будут бороться. Тем более что у них есть союзники — в жандармерии, в полиции, в судебной власти, в органах управления и бог знает где еще. И на этом фоне Турция получает, во-первых, теракты, ответственными за которые объявляют себя те радикальные группировки, которые она сама же и взрастила. Во-вторых, партизанское движение в лице Рабочей партии Курдистана и Народных сил обороны. В-третьих, партизанское движение в лице вооруженных формирований Народного объединенного революционного движения марксистских группировок. Таким образом, Турция становится совсем уже нестабильным государством, а предсказать дальнейшую судьбу Эрдогана никто не возьмется, потому что, как я уже сказал, вряд ли военные в следующий раз будут пытаться его изолировать, скорее они будут действовать радикально. Это будет месть. Никто просто так не отдаст турецкое светское государство, созданное Ататюрком, человеку, который хочет его превратить в религиозное (а предложения изменить соответствующим образом конституцию уже были). Я сказал о прочных моральных устоях турецких офицеров — а это значит, что те, кому удалось избежать заключения и казни, не испугаются. Они будут мстить. Но не за себя, а за то государство, которое могут потерять. За свою Родину.
Есть ли для России разница, кто будет у власти в Турции? Есть. Для нас небезразлично, с кем мы будем соседствовать и рано или поздно сотрудничать — со светским государством или религиозным. Будем ли мы соседствовать с тем, кто не вмешивается в наши внутренние дела, или с тем, кто вмешивается. Президент Чечни Рамзан Кадыров рассказал, как передавал турецкому руководству список террористов, которые находятся на территории Турции и поддерживают радикальные группировки в Северном Кавказе. Хоть кого-нибудь они нам отдали? Нет. Турция сейчас откровенно поддерживает террористические организации, включая, как это сейчас изящно называют американцы, «отдельные подгруппы «Исламского государства». И лучшее подтверждение этому — бои в Манбидже, городе на западном берегу реки Евфрат близ сирийско-турецкой границы. Бандформирования «Исламского государства» получали там от Турции военно-техническую и прочую помощь и дрались до последнего. Понятно почему — потому что там находится переход через границу, через который эта помощь к ним и поступает.
«Глубинное государство» — это не просто слова. Это действительно мощная, разветвленная и в значительной степени законспирированная система, которая базируется не только на действующих офицерах и отдельных выходцах из других слоев, но и на тех, кто уже уволился из вооруженных сил. Нынешняя ситуация может вылиться в создание боевых групп людей, которые начнут бороться с Эрдоганом уже совершенно иными способами.
У нас с Турцией есть ряд экономических проектов, о которых я хочу сказать, чтобы иллюзий особых не было. Начнем с проекта атомной станции «Аккую». Страннейший документ, предусматривающий, что мы за 20 миллиардов долларов построим Турции, нашему геополитическому противнику, атомную станцию, обучим их студентов в своих университетах и т. д. Но нельзя забывать, что мирный атом может в свой черед перерасти в военный. Помните, какие были подозрения на этот счет в адрес Ирана? Однако я уже много раз критиковал это соглашение и не хочу возвращаться к тому, что было сказано. Скажу только одно. Из 20 миллиардов собственных денег нашего бюджета, которые мы туда вкладываем и которые начали бы возвращаться через 15 лет, а полностью вернулись бы через 60 лет (там четыре реактора, по каждому из которых срок строительства 15 лет), 3–4 миллиарда уже вложены в котлован и подготовительные работы. Можем ли мы сейчас найти в бюджете остальные 16–17 миллиардов? Мне всегда казалось, что они нужны нам самим. Я понимаю, что есть лоббисты, которые будут изо всех сил проталкивать проект. Это ведь государство начнет возвращать свои деньги только через 15 лет, а кто-то может начать зарабатывать и по ходу дела. К сожалению, во время работы и в исполнительной власти, и в Государственной думе я видел очень много политиков, которые думают и планируют только на кратчайшую перспективу, живут сегодняшним днем.
Что касается газопровода «Турецкий поток». Я прекрасно понимаю, что нам нужен газопровод в обход Украины. Не могу говорить о нюансах — я не газовщик. Но я знаю, что эрдогановская Турция заключила целый ряд соглашений о поставке нефти и газа с другими поставщиками. В частности, соглашение с Иракским Курдистаном о поставке нефти в порт Джейхан было подписано еще в 2014 году, там же обговаривались возможности поставки газа. Газ также будет поставляться из Азербайджана, из Ирана, в перспективе — из Центральной Азии. То есть альтернатива российскому газу у Турции есть. Этот же газ может потом пойти в Европу. Мы, как известно, строим газопровод с выходом на Эдирне (Андрианополь), это европейская часть Турции. А граничит она с Грецией. И я задаю себе вопрос: если мы хотим, чтобы наш газ пошел в Европу, у нас есть договоренность с Алексисом Ципрасом, премьер-министром Греции? И насколько ему можно доверять, помня о том, как воинственно он был настроен перед известным референдумом и как быстро потом сдулся, словно шарик.