Не зная, как реагировать на эти слова, Даника метнула на Майкла осуждающий взгляд. Но Майкл, судя по всему, ничуть не смутился и весело сказал:
– Чилла, это Даника Линдсей, моя соседка.
– Ну конечно, – медленно проговорила Чилла, – она живет там – за пляжем. Что ж, Даника, рада с вами познакомиться. Я приехала утром, и с тех пор Майкл места себе не находил, хотя и не признавался, в чем дело. Я уже начала думать, что разгадки придется ждать до вечера…
– Да уж, какие там тайны, – спокойно сказала Даника. – Он вообще склонен ко всему таинственному.
– Ему надо было стать мистическим писателем, а не историческим, – заметила Чилла.
– В истории тоже есть мистика, – возразил Майкл. – Нужно писать о ней с этой точки зрения, потому что…
– Да-да, ты уже много раз говорил мне об этом: история полна загадок. Но по мне, лучше уж бы ты работал в газете. Нет ничего более интригующего и загадочного, чем газетный репортаж. Вынюхивать, выслеживать и так далее…
– Ты говоришь так, словно ты работаешь ищейкой, – беззлобно сказал Майкл. – Прошу, садитесь! Даника, выпьешь лимонада?
Даника покачала головой.
– Я выпью, Майкл, – сказала Чилла, усаживаясь на веранде в плетеное кресло и кладя ногу на ногу. – Только, пожалуйста, сообрази чего-нибудь покрепче.
Майкл бросил на сестру суровый взгляд и исчез.
– Он хороший брат, – сказала Чилла. – И мне действительно хотелось бы, чтобы он работал в газете. Тогда бы мы могли видеться чаще…
Даника опустилась в кресло рядом.
– Он не говорил, что вы приедете.
– Он и не знал об этом, – сказала Чилла, играя кончиками косынки и внимательно посматривая на Данику. – Вчера вечером я обнаружила, что все гостиницы в городе переполнены из-за наплыва делегатов съезда. А здесь – благодать: тихо, спокойно. Я решила этим воспользоваться. Потом мне придется вернуться в Сент-Луис и снова окунуться в этот бедлам.
– Глядя на вас, не скажешь, что вы делаете политические репортажи, – осторожно заметила Даника.
– Главным образом, я занимаюсь всяческими расследованиями. Но когда на носу выборы, каждый так или иначе оказывается в это втянут. Впрочем, я не жалею. Дело увлекательное.
– Неужели в Сан-Франциско тоже столпотворение? Я думала, что там предвыборная кампания Пикарда проходит спокойно, без суеты.
– Смотря, с чем сравнивать. Пикарду приходится соответствовать. Грядут изрядные баталии. Часть делегатов стоит за коренные изменения в платформе. Они требуют, чтобы президент пересмотрел политику в области экономики и внешней торговли.
Что-что, а это Даника могла понять. Блейк и ее отец тоже поддерживали Джейсона Клейвлинга по той же причине, хотя отличия их программы от президентской были значительные.
– Надеюсь, они не зайдут слишком далеко, – сказала Даника.
– Нет, конечно… А вот и мое питье!
Она взяла из рук Майкла высокий бокал. Майкл предложил второй бокал Данике на тот случай, если она передумала. Но она снова покачала головой, и он поставил бокал на стол. Усевшись в кресло напротив, он поинтересовался:
– О чем беседа? Надеюсь, не о политике?
– О ней самой, – покаялась Чилла. Но только для того, чтобы перебить брата.
– Должен тебя предупредить, в политике Даника кое-что смыслит, – поспешно сказал Майкл.
Он хотел предостеречь сестру от того, чтобы она не болтала лишнего. У нее был острый язычок. Ее политические воззрения были ему хорошо известны и волновали мало, но он опасался, как бы она не задела своими высказываниями Данику.
– Ее отец – Уильям Маршалл, – добавил Майкл.
Чилла поперхнулась. Закашлявшись, она принялась стучать себя ладонью по груди.
– Уильям Маршалл? Ты серьезно?
Она посмотрела на Данику, которая виновато улыбнулась и кивнула.
– Майкл, ты ухаживаешь за врагами! – продолжала изумляться Чилла.
Она, конечно, шутила, но Даника почувствовала и серьезный подтекст в словах Присциллы.
– Вовсе я за ней не ухаживаю, – сказал Майкл. – К тому же заметь: она замужем. Мы с ней просто друзья. Благодаря Данике я стал более трезво смотреть на жизнь…
– Да, мир все же так тесен! – пробормотала Чилла, погружаясь в задумчивость. – Даника Линдсей. Даника Маршалл… Что-то очень знакомое…
– Это потому, что ты столько лет писала об ее отце, – сказал Майкл. Он уже довольно хорошо знал Данику, чтобы понять, что, несмотря на напускное спокойствие, она чувствует себя очень неуютно. – Может, хватит об этом? А, Чилла? Не забивай себе голову.
Но Чилла была весьма въедливой особой. Ее брат любил маленькие сюрпризы, а она была склонна к распутыванию всяческих интриг.
– А как ваш отец относится к тому, что вы соседствуете с Бьюкененом? – поинтересовалась она у Даники.
– Он вообще об этом ничего не знает. Блейк и я купили этот дом лишь несколько месяцев тому назад, и мои родители здесь еще не были.
Мысль Чиллы получила иное направление.
– Блейк Линдсей… – проговорила она. – Он имеет отношение к «Истбридж Электроникс» в Бостоне. Так?
– У Чиллы фотографическая память, Даника. Она, наверное, уже припоминает соответствующие газетные заголовки…
– Ну, конечно, – сказала Чилла, – он поддерживает кандидатуру Клейвлинга. Я права?
– Совершенно верно, – кивнула Даника.
Это было общеизвестно. И Даника этого нисколько не стыдилась. Если на выборах будет выдвинута кандидатура Клейвлинга, она сама намеревалась голосовать за него. Единственное, что ее беспокоило, это то, что этот человек отнимал столько времени и сил у ее мужа.
– Ваш отец – большой приятель Клейвлинга, – наморщила лоб Чилла. – Что-то не припомню… Об Уильяме Маршалле столько писали, но, кажется, ни разу не упоминали о его дочери…
– Мои родители позаботились о моем спокойствии, – холодно сказала Даника.
Майкл, которому становилось все неуютнее, попытался направить разговор в другое русло.
– Вот видишь, Чилла, – сказал он, – а о твоем спокойствии никто не заботился. Может, поэтому ты превратилась в такую агрессивную фурию, для которой нет ничего святого?
Чилла с честью выдержала этот критический выпад, а Даника вздохнула с облегчением. Вообще-то Данике было интересно поболтать с такой опытной журналисткой, как Чилла. Она всегда наблюдала газетный мир со стороны, а вот теперь у нее появилась возможность узнать о нем изнутри.
– А вы действительно проверяете всю поступающую к вам информацию? – спросила она Присциллу, когда разговор зашел о недавнем газетном расследовании.
– Вы имеете в виду те сведения, которые поступают к нам из наших источников? Если бы мы этого не делали, то нас бы затаскали по судам. Все газеты охотятся за подобными сенсациями. Особенно, когда речь идет об известных людях. Обычно тут нет обмана. Игра идет по-честному… Само собой, бывают случаи, когда информация поступает от весьма скользких субъектов. В наших интересах все перепроверить, чтобы потом не оказаться в дураках… Конечно, в подзаголовках достаточно всякой белиберды, но я к этому не имею ни малейшего отношения… – Чилла бросила взгляд в сторону раздвижной двери. – Кажется, твой малыш требует внимания, Майкл, – сказала она.
Майкл обернулся и, подхватив щенка на руки, положил его на колени к Данике. Разговор, естественно, перешел на собак, потом вспомнили детство и старых друзей. Потом общим вниманием снова завладел щенок. Проснувшись, он соскочил у Даники с колен и, подойдя к Майклу, пустил струйку на его туфлю.
– Ах ты так! – возмущенно воскликнул Майкл. – Моему терпению пришел конец. – Взяв щенка на руки, он заглянул ему в глаза и принялся отчитывать: – Всю неделю я не спал из-за тебя по ночам! Я кормил тебя с ложечки, маленький негодяй! Я нянчился с тобой, утешал тебя, когда ты скулил по своей мамочке. И что я получил взамен своей любви? – Майкл посмотрел на мокрую туфлю и грозно нахмурился.
Даника расхохоталась.
– Ты не прав, Майкл. По крайней мере, в данном случае. Может, тебе давно надо было выйти с ним на улицу?
Майкл с запозданием последовал этому совету, а Даника с улыбкой посмотрела на Чиллу, которую тоже развеселила эта трогательная ситуация.
– Как насчет того, чтобы поужинать у меня? – спросила Даника.
Майкл успел сказать Данике, что Чилла приехала на несколько дней.
– Нет уж, – возразила Чилла. – Для начала поедемте с нами в какое-нибудь симпатичное местечко. Майкл даст нам правильный совет. А я с удовольствием бы попробовала что-нибудь экзотическое. По правде говоря, я ужасно готовлю. То соус подгорит, то вместо помидора отрежу себе кусок пальца… Впрочем, у меня есть отличный парень, который…
– С которым вы встречаетесь? – закончила за нее Даника.
– Ну уж нет! Он только готовит еду. Когда я хочу нормально пообедать, я даю Фреду ключ от моей квартиры. Он приходит днем и все готовит. Мне остается лишь разогреть еду, о чем он меня подробно инструктирует. Так я и живу.
– Интересно!
– Лучше скажи честно: я никудышная хозяйка, да? – вздохнула Чилла. – А ты, наверное, прекрасно готовишь?
– Дорогие женщины! – послышался голос Майкла. – Сейчас я сменю мокрую обувь, а затем повезу вас обеих поужинать!
– Сегодня приглашаю я, а ты выступаешь в роли советчика, – воскликнула Чилла.
– Нет-нет! – крикнул Майкл из кладовки. – Я не из тех мужчин, которые позволяют женщинам приглашать себя на ужин, тем более сейчас не изменю своим убеждениям. Признай свое поражение, Чилла. А кроме того, послушная женщина заслуживает восхищения…
Однако Чилла меньше всего стремилась заслужить восхищение.
– Попробуй написать об этом книгу, Майкл, – посоветовала она. – Она будет иметь шумный успех. «Послушная женщина достойна восхищения» – прекрасное название. Дарю идею. Современные мужчины и понятия не имеют, что такое послушная женщина. – Понизив голос, она обратилась к Данике: – Мы сами поддерживаем в них эти предрассудки. Иногда мне кажется, что мы уже проиграли войну против мужчин…
В ее взгляде промелькнуло нешуточное отчаяние.