— Снилось, как напали на нас с мамой и я убегала.
— И часто у тебя бывают такие кошмары? — снова спросил он, внимательно глядя на меня.
— Иногда… — мне не хотелось продолжать. Было ощущение, что все наши с ним сегодняшние разговоры тяжёлые или просто неприятные.
Рем откинулся на спинку стула, полминуты просто молчал, размышляя о чём-то, затем сказал:
— Я могу помочь тебе. Сны находятся не так глубоко в сознании, мы можем даже обойтись без дополнительных устройств. Но тогда тебе нужно будет не сопротивляться. Максимально расслабиться и открыться мне.
— О чём ты? — не поняла я.
Конечно, я знала, что уже давно есть технологии, которые позволяют проникать в разум человека, что-то в нём менять, вживлять и блокировать воспоминания. Но также я знала, что это делается с помощью специальных устройств и часто такие вмешательства бывают очень небезопасны.
На Гислере подобные устройства не были редкостью. Обычно они использовались для стирания памяти рабочих, переживших аварии, чтобы они могли и дальше спускаться в карьер. Таких случаев было не мало, но ни разу я не слышала, чтобы они проходили без последствий. Обычно люди с одними воспоминаниями лишались и многих других. Да и это — если повезёт. Некоторые даже полностью переставали разговаривать и получали другие увечья.
Хотя, может быть, всё дело было в аппаратах, которые использовались на Гислере. Как и во многом другом, их качество оставляло желать лучшего. Но ведь Рем говорил вообще о другом. Вмешательство в разум без всяких устройств — это просто из области сказок.
— Дай мне руку, — сказал он и протянул мне ладонь, я нерешительно положила в неё свою.
Он смотрел мне в глаза и в следующий момент я почувствовала лёгкое давление в области висков, как будто кто-то слегка их сдавил.
— Расслабься, — тихим голосом попросил он, — ты должна доверять мне.
Давление в висках стало увеличиваться и я почувствовала, словно что-то проникает внутрь. Не больно, но неприятно. Резко мотнула головой и вырвала руку из ладони Рема. Что это вообще было? Не веря в происходящее, посмотрела на него.
— Что ты со мной сделал?
— Ничего. Не бойся так.
— Я не боюсь, — конечно, это было не правда, чем больше я узнавала Рема, тем больше начинала бояться.
Он усмехнулся.
— Давай сразу договоримся, что больше врать ты не будешь. Я чувствовал твои эмоции. Ты боишься и до сих пор злишься на меня. А так быть не должно. Ты моя и должна всегда быть открыта для меня, как телом, так и разумом.
Я сглотнула. Теперь он по-настоящему пугал меня.
— Рем, пожалуйста… я не знаю, как ты это делаешь, но не надо вмешиваться в моё сознание, — он внимательно смотрел на меня. В этот момент хотелось отвести взгляд, но я выдержала, — обещай, что не будешь этого делать.
— Я же сказал, не бойся так.
— Откуда ты знаешь, что я всё-ещё боюсь, — запаниковала я, — ты до сих пор у меня в голове?
— Нет, — ответил он и слегка нахмурился, — для того, чтобы понять, что ты сейчас чувствуешь, не нужно залезать тебе в голову. Это очевидно итак. Ты вообще часто боишься. Столько раз уже повторял тебе: со мной ты в безопасности. И сейчас, чтобы ты окончательно успокоилась скажу: я не могу проникать в твой разум без твоего согласия. Никто не может, иначе не было бы смысла создавать сложные устройства. Проще было бы развивать эти навыки. Я проникну в твой разум только, если ты будешь открыта. И то, смогу это сделать не очень глубоко.
— А раньше ты уже делал так, был внутри меня? — я сразу даже не поняла, насколько двусмысленным был мой вопрос. А Рем, видимо, понял.
— Да, был, — криво улыбнулся он, — вчера.
Я поняла, о чём он и слегка покраснела:
— Ты ведь понял, что я спрашивала.
— И я ответил на твой вопрос. Да, вчера ночью, когда мы только начали заниматься сексом, ты была достаточно открыта, чтобы войти в твой разум. Я сделал это, потому что хотел, чтобы тебе не было больно.
— Но не сдержался… — вспомнила я.
— Да, и об этом я тебе тоже уже говорил, — Рем вздохнул и его взгляд слегка смягчился, — Лина, мы будем вместе и, чтобы ты ни думала, я не хочу, чтобы ты была несчастна со мной.
— Ты любишь меня? — почему-то вдруг спросила я. Вопрос вырвался прежде, чем я успела сообразить, что именно спрашиваю и, главное, зачем.
Рем этого явно не ожидал, минуту молчал, смотря куда-то в сторону.
— Нет, — наконец, ответил он, — это другое.
Что я почувствовала в тот момент? Сердце внутри сжалось и пропустило несколько ударов. Я отвернулась.
— Не делай быстрых выводов, — сказал Рем, — любовь — это всего лишь красивое слово, то, кем ты являешься для меня гораздо больше. Это не сравнить с человеческой привязанностью.
Теперь уже я запуталась окончательно. Не понимала совсем ничего. Кто или что я для него? Да и в своих чувствах я тоже перестала разбираться. Очень захотелось домой, в свою квартирку, где всё, конечно, гораздо проще, чем здесь, но, такое знакомое.
— Отвези меня домой, — проговорила я, по-прежнему, стараясь не смотреть на него.
— Зачем? Я уже всё продумал. Мы останемся здесь неделю, если понадобиться, то дольше. А затем поедем ко мне, — невозмутимо ответил он.
— Нет, — подняла на него глаза, — я хочу домой.
Рем был недоволен, но, видимо, тоже устал от сегодняшних разговоров.
— Тебе незачем туда возвращаться, — медленно, почти по слогам проговорил он.
Но теперь уже я не хотела отступать. Мне действительно нужно было побыть одной. Слишком много всего произошло за один день. И одну ночь…
— Мне нужно вернуться хотя бы потому, что завтра я должна выйти на работу, — попыталась объяснить я. В конце концов, это был значимый аргумент, по крайней мере, мне так казалось.
— На работу? — удивился Рем, — что тебе там делать?
Я не очень любила свою работу, она была, действительно, тяжёлой, часто я возвращался домой в прямом смысле слова, не чувствуя своих ног. Но тогда, впервые в жизни, мне захотелось оказаться там.
Опустила глаза, глядя на стол. Почему-то промелькнула мысль, что я так и недоела завтрак. Раньше от такого изобилия еды я бы никогда не отказалась. Съела бы всё, да ещё бы и тарелки вылизала. А теперь… недаром у нас говорят, что к хорошему привыкаешь быстро. А может быть, просто у меня пропал аппетит. Такого со мной тоже никогда ещё не случалось. Так много «впервые» и все они связаны с Ремом.
— Пожалуйста, мне нужно домой
— Тебе здесь не нравится? Поедем куда-нибудь ещё, — предложил он, — Галактика большая, есть и более интересные места. Тебе не нужно возвращаться на Гислер и, уж тем более, идти на работу.
— Мне здесь нравится… конечно, нравится. Да что там, я половину своей жизни мечтала побывать на этом острове. Но сейчас я хочу домой, — я подняла глаза и посмотрела на него. Он, как и раньше сидел в расслабленной позе, вот только во взгляде были видны едва сдерживаемое раздражение.
Он глубоко вздохнул, на секунду посмотрел в сторону
— Хорошо, я отвезу тебя, — в его голосе ясно чувствовалось, что новая уступка даётся ему не легко.
Закончив завтрак (я почти ничего так и не съела и это тоже не очень понравилось Рему), мы вернулись в номер.
Вещей у меня с собой не было, только те, которые мы купили здесь, но что с ними делать, я не знала. Огромное количество свёртков и пакетов с одеждой лежали в одной из комнат. Да они все даже не поместились бы в кар. Хотя, вспомнив, какие красивые платья там лежали, стало немного жалко.
— Выбери что-нибудь из одежды и возьми с собой. Остальное я отправлю отдельно в гостиницу на Гислере, в которой мы будем жить.
— Я думала, ты отвезёшь меня домой, — не поняла я его слов про какую-то гостиницу.
Рем поморщился.
— Да, уже сказал, что отвезу. Сегодня, если тебе это так необходимо, ты будешь дома, а завтра заберу тебя к себе.
Видимо, заметив моё желание что-то возразить, Рем продолжил.
— Не спорь, пожалуйста, хотя бы сейчас. Я иду тебе навстречу, но уступки должны быть взаимными.
Его слова выглядели логичными и в тот момент я подумала, что, может быть, так, и правда, будет справедливо. Но хватит ли мне всего одного дня, чтобы хотя бы немного разобраться в себе?
— Хорошо, — согласилась я, — но только завтра после работы.
Рем кивнул. Ну хотя бы в этом договорились.
Я выбрала несколько платьев. В основном взяла те, которые первые попались мне под руку. Переоделась в одно из них, а остальные положила в пакет.
Рем ждал меня в гостиной.
— Пойдём, — коротко сказал он.
На Гислер мы возвращались также, как и прилетели сюда. Хотя, невольно отметила, что настроение, как у меня, так и у Рема на этот раз было совсем другим.
Примерно через час полёта, в котором никто из нас не проронил ни слова, мы, наконец приземлились на дороге возле моего дома. Стало немного грустно от того, чтобы мы так расстаёмся.
— Пока, — сказала я и попыталась открыть дверь кара.
— Подожди, — остановил меня Рем, — я хочу кое-что рассказать тебе.
Я повернулась к нему. Может быть, он, наконец, хотя бы что-то объяснит, но оказалось, что речь совсем о другом.
— Если ты не хочешь, чтобы я ментально помог тебе прекратить кошмары, то, может быть, хотя бы это даст тебе возможность преодолеть их.
Он достал с заднего сидения небольшой экран. Я поняла, что это был переносной видеофон. Тоже далеко не дешёвая вещь, но я уже не удивлялась.
Что-то открыл в нём и протянул мне.
— Смотри.
Я увидела какую-то небольшую статью с фотографией. На ней был тот самый убийца. Тот, который убил маму, а потом кричал хватать меня. Я неровно вдохнула воздух.
— Прочитай, что там написано, — сказал Рем, не обращая внимание на моё состояние.
Я начала читать. Статья была о том, что силами корпоративной полиции, которая в течение двух лет не прекращала поиски преступника, совершившего убийство одной из работниц карьера, этот человек, наконец, был задержан. Теперь он заключён под стражу и ожидает суда, который должен решить его судьбу. Хотя из смысла статьи было понятно, что его судьба уже решена.