Он крепко поцеловать меня, и я, как и каждый раз, буквально сошла с ума.
Мой парень сексуален, как кинозвезда, с лохматыми каштановыми волосами, светло-голубыми глазами и атлетическим телом. Я была только первокурсницей, а он популярным выпускник и мечтой каждой девушки. Мы встретились на студенческой вечеринке, где все девушки старались привлечь его внимание, но Седрик выбрал меня. В тот момент, когда он подошел, все остальные словно перестали существовать. Были только мы. Он высмеивал мой чикагский акцент, а я высмеивала то, как он не выговаривал некоторые буквы «р», потому что родом из Бостона.
Седрик был, что называется, «плохим парнем»: пил, курил, ругался и затевал драки, а я – девственница, застенчивая папина дочка. Мы были противоположностями, и при этом практически не разлучались с той самой вечеринки несколько месяцев назад.
У Седрика было много девушек до меня. Он привык, что они сами вешались на него, и то, что я не сдавалась так легко, было для него своеобразным вызовом. Он знал, что я все еще девственница, и не торопил. По сути, мы пробовали все, кроме самого главного, но сегодня все изменится. Он просто еще не знал об этом.
Седрик разулся и плюхнулся на кровать. Я чувствовала от него запах сигарет и пива, смешанный с одеколоном, и это завело меня еще больше.
— Ты чего так смотришь? — спросил он, ухмыляясь.
— Ничего. Просто подумала о том, какой мой парень сексуальный. — Я оседлала его и притянула для поцелуя.
Седрик отстранился и внимательно поглядел на меня.
— Сегодня ты выглядишь иначе, детка.
Во-первых, я накрасилась сильнее, чем обычно, а во-вторых надела новый черный кружевной бюстгальтер, который купила в Victoria’s Secret.
— Я и чувствую себя иначе, – ответила я, поднимая футболку.
У Седрика потемнели глаза, и он чуть приспустил мои шорты, чтобы посмотреть на трусики.
— Что это значит? — ухмыльнулся он.
— Это значит… я хочу тебя.
Седрик распахнул глаза.
— Ты хочешь, чтобы я?..
— Я хочу…тебя.
— Я и так твой, – улыбнулся он.
— Знаю. Но я хочу… знаешь… всего.
Он поглядел прямо мне в глаза, и я почувствовала, что становлюсь мокрой от предвкушения.
— Ого… я правильно тебя понял?
Я все еще сидела на нем сверху, и почувствовала, как его член затвердел.
— Да.
— Подожди… ты уверена, Аманда? — он вынырнул из-под меня и сел. — На прошлой неделе ты сказала, что хочешь подождать.
За неделю многое может измениться. Я знала это лучше, чем кто-либо.
— Тогда я хотела подождать, теперь не хочу.
— Что изменилось?
— Ничего. Я проснулась сегодня утром и поняла, что хочу трахнуть своего парня. Разве это так плохо?
— Детка, ты серьезно? – рассмеявшись, он притянул меня к себе. — Действительно серьезно?
Вместо ответа я толкнула его обратно на кровать и сняла футболку.
Седрик обхватил мою грудь через кружевной лифчик и ворвался языком в мой рот, пока я терлась об него.
— Мы не обязаны это делать, — приглушенно сказал он, продолжая целовать меня.
— Я готова. Чувствуешь? — я направила его руку в свои трусики.
Седрик застонал и поцеловал меня еще сильнее. Я застонала в ответ от удовольствия, когда его палец оказался внутри меня.
— Поклянись своей матерью, что ты готова, – прошептал Седрик сквозь поцелуи.
Я могла поклясться. Обеими.
— Клянусь… своей матерью.
Седрик снова завладел моими губами, а я расстегнула молнию на его джинсах и стянула их вниз.
Я продолжала тереться об него, крепко целовала и запускала пальцы в его волосы.
— Аманда, ты такая чертовски красивая. Я так давно хотел тебя… так долго ждал. — Седрик снял с меня бюстгальтер и бросил на пол.
— Я принимаю таблетки.
— Хорошо.
Он продолжил целовать меня, затем начал медленно стягивать с меня трусики.
Я стянула с него футболку, а он снял боксеры. Мы оба были совершенно голые.
Седрик перевернул нас так, что я оказалась под ним. Некоторое время мы просто лежали, глядя друг на друга.
— Все хорошо, детка?
Я кивнула и прикусила нижнюю губу, почувствовав, как кончик его члена входит в меня, обжигая. Сначала я хотела заплакать от боли, но закрыла глаза и велела себе расслабиться. Седрик двигался очень медленно, и с каждым толчком я все больше привыкала к этому чувству, пока в конце концов боль не превратилась в нечто иное.
Седрик застонал, поняв, что теперь и я получаю удовольствие, и чуть ускорился.
Но мне было этого мало. Я не могла им насытиться и попросила двигаться быстрее. Когда оргазм настиг меня, Седрик прикрыл мне рот рукой, чтобы я могла кричать в нее, пока кончала.
Его глаза закатились, и я поняла, что он тоже кончает.
Седрик остался внутри меня, и, покрывая мое лицо поцелуями, впервые прошептал:
— Аманда Роуз Томпсон, я люблю тебя.
Глава 30.1
Седрик
Апрель 2002 г.
— Седрик… Седрик, вставай. Иди домой и поспи немного, — сказал Эд, тряся меня.
«Дерьмо, это не сон, и я правда в больнице».
Здесь шла своя жизнь: по громкой связи вызывали врача, служащие катили тележки с едой, медсестры, смеясь, шли по коридору. На улице за окном своя: шум и суета обычного чикагского утра. Это было несправедливо. Жизнь не могла продолжаться, пока она лежала здесь, борясь за жизнь.
— Нет, сэр, я не могу ее оставить.
— Врачи сказали, что сегодня она не проснется.
Я все еще не мог поверить своим глазам каждый раз, когда смотрел на Аманду со всеми этими трубками и датчиками. Нет, я не мог уйти, ни на одну секунду.
— Эд, поймите, я не хочу ее оставлять.
— Хорошо, сынок, — он кивнул, глядя на меня опухшими от слез глазами.
Уже три дня родители Аманды и я дежурили у ее постели. Вся ситуация казалась сюрреалистичной, когда красивая девушка боролась за свою жизнь в медикаментозной коме.
— Врачи не сказали, сколько еще ждать? Когда они попытаются вывести из комы?
— Может быть, еще пару дней, — всхлипнув, ответила Элейн, садясь рядом с Амандой.
«А если она не проснется? Что, если она никогда не проснется? Как я смогу жить с самим собой?»
В палату вошел доктор, и мы одновременно встали.
— Доктор Трипати, когда планируете выводить Аманду из комы? — спросил Эд.
— Отек все еще слишком сильный. Нужно еще по меньшей мере двадцать четыре часа. Миссис Томпсон, могу я поговорить с вами наедине?
— Конечно.
Элейн вместе с врачом вышла в коридор.
Я подошел к Аманде и нежно коснулся ее длинных темных волос. Она казалась такой мирной и спокойной. Совсем не так, как выглядела в последний раз, когда я ее видел.
У меня сжалось сердце.
— О, Боже, пожалуйста, не допусти, чтобы с ней что-нибудь случилось. Пожалуйста. Я сделаю что угодно. Что угодно, — тихо прошептал я, а когда Эд тоже вышел в коридор, продолжил чуточку громче: — Аманда… Мне так жаль, малышка. Я бы все вернул, если бы мог. Если ты проснешься, я обещаю, что больше никогда тебя не оставлю. Я вел себя глупо, малышка, так глупо. Пожалуйста, просто будь в порядке, и я никогда не оставлю тебя. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Я люблю тебя, малышка. Я тебя люблю.
Я не смог сдержать слез, вспоминая, каким дураком был.
В ночь аварии Аманда взяла машину отца, чтобы поехать ко мне в общежитие, потому что я впервые с нашей встречи не ответил ни на один ее звонок. Я сделал это намеренно, поскольку начал сомневаться. Наши отношения развивались уж слишком стремительно, и Аманда поговаривала о совместном будущем. Я любил ее, правда любил, но мне было всего двадцать два, а ей восемнадцать. Не слишком ли рано говорить, что я буду ее первым и единственным мужчиной? Для меня всего этого стало слишком много.
В тот день я был сам не свой, и боялся, что, если отвечу на звонки Аманды, то сделаю какую-нибудь глупость. Например, порву с ней или что-нибудь еще. Я убедил себя, что мне нужно проанализировать ситуацию, дистанцироваться и посмотреть, как на самом деле к ней отношусь.
Сара была высокой, светловолосой девушкой, игравшей в женской баскетбольной команде и жившей на моем этаже через холл с женской стороны. Она флиртовала со мной с начала года, и я всегда игнорировал ее, потому что у меня была девушка.
Той ночью моя дверь была открыта, и случайно проходя мимо, Сара зашла в мою комнату. Сначала все было невинным. Мы только говорили о музыке и работе после выпуска. В какой-то момент она положила руку мне на ногу и посмотрела на меня. Меня не так влекло к ней, как к Аманде, но, как я уже сказал, я хотел проверить себя. Я притянул ее к себе и начал целовать.
Этот момент стал началом конца той жизни, что я знал.
Услышав, как хлопнула дверь, я скинул Сару с себя. В комнате стояла Аманда. Она выглядела так, словно посреди ночи вылезла из постели: в вытянутой футболке и пижамных штанах, волосы заплетены в две косички. Она походила на ангелочка, разъяренного ангелочка.
— Седрик? Боже мой... Боже мой! — она в шоке прикрыла рот.
У меня перехватило дыхание, я не мог проронить ни слова.
— Аманда, это не то, о чем ты подумала, — наконец обретя голос, произнес я. — Мы… просто поцеловались. Больше ничего бы не случилось.
Сара спрыгнула с кровати и выбежала за дверь. Она знала, что у меня есть девушка, поэтому была так же виновата, как и я, и уж точно не была шокирована этой сценой.
Аманда стояла в дверях и просто глядела на меня.
— Меня тошнит. Меня сейчас вырвет, — сказала она, выскочила из комнаты и рванула по коридору.
Я не успел ее остановить, двери лифта уже закрылись. Я лихорадочно нажимал на кнопку, надеясь поймать ее на парковке, но лишь увидел, как черная «Хонда Аккорд» вылетает на дорогу и исчезает.
Это был последний раз, когда я видел ее. Ее последние слова в тот вечер были: «Меня сейчас вырвет».
Я вернулся к себе в комнату, и снова и снова набирал ее номер, наверное, сотню раз, но Аманда не брала трубку.