За мной больше не гонятся волки, и я могу себе позволить паузу. Въезжаю в какой-то двор, глушу мотор, а потом выхожу из машины на улицу. Надо подышать. Да, надо подышать и успокоиться…
Получается, конечно, сложно.
У меня дико болит щека, и я уже чувствую, как она медленно начинает опухать. Посмотреть на себя - нет, страшно. Наверно, надо было бы приложить лед, но, как назло, снег уже растаял.
Вот так.
Когда он нужен - его нет. Все в этом городе против меня. С моим мужем же было также: когда он был нужен, его рядом не было. А теперь активизировался. Только поздно.
Поздно было уже давно, на этот раз ничто не заставит меня свернуть с намеченного пути.
Это точка.
Это конец.
Отхожу от своей машины, потом закрываю ее и иду на качели. Посижу немного. Приду в себя и поеду обратно к Воланду. Потом позвоню Даниэле. Если я еще сомневалась, теперь уже не сомневаюсь - я точно скажу да, хотя бы затем, чтобы свалить из этого города. Может быть, там у меня тоже не сложится, но хуже не будет.
Ничего не будет хуже Дамира.
Ни-че-го.
Вздыхаю и сажусь на качели, но как только отталкиваюсь ногами, резко застываю.
Во двор въезжает его черный Гелик, а у меня нутро все моментально поджимается и собирается в одну маленькую точку.
Какого черта?! Как он меня нашел?!
Об этом я, наверно, подумаю потом. Сейчас просто тупо некогда. Я не знаю, видел он меня или нет, но надо удирать. Дамир - профессиональный футболист, который догонит меня за считаные секунды, потом закинет на плечо и утащит в свое логово.
Его логово - смерть.
Забавно, как я этого раньше не понимала, да? Оно изначально и было моей смертью. С пытками. Долгой. Целых полгода длилась моя казнь и наказание. За что, правда?
Ай, ладно. Это уже неважно. Я не хочу ничего ни знать, ни слышать. Я хочу сбежать.
Что, собственно, и делаю.
Срываюсь с места и несусь так быстро, как только могу, оставляя за спиной свое прошлое.
Мне его не жаль.
Ни машину, ни свои вещи, ничего не жаль. У меня есть моя банковская карточка, которую я ношу в небольшом кармашке на задней стороне Iphone, и этого достаточно.
Там есть деньги.
Сейчас сниму немного, потом позвоню Дане, и если все в силе, то куплю билет. Если нет, то куплю билет еще куда-нибудь, но в Москве я не останусь. Она на меня точит зуб. Она меня разрушит. Она мне это обещала.
Только план мой рассыпается на маленькие частички. Не сразу, что гораздо хуже, если честно. Мне удается сбежать от Дамира, но когда я добираюсь до небольшого ТЦ, где нахожу банкоматы, моя карта оказывается заблокированной.
И это сделал он.
Мой муж.
Я совсем забыла, что наши счета связаны, и он имеет доступ к моему, как «владелец». Ну, нет, конечно. Это называется по-другому на банковском языке, просто я чувствую себя его вещью, а его - своим хозяином. Это случилось месяц назад, когда Дамир предложил для удобства переоформить мою карту. Что-то вроде семейного счёта, где, разумеется, есть свои подводные камни типа того, об который споткнулась я.
Вот так он жестоко блокирует мне любые попытки сбежать, и я остаюсь одна. Без денег. Без крыши над головой. Банально, без трусов! И так мои прогнозы сбываются: он буквально оставил меня с голой задницей, и это полный пиздец.
Потому что мне страшно.
Мне безумно страшно, и я не знаю, что делать дальше.
И, наверно, именно из-за этого страха я беру трубку, когда он мне звонит в сотый, тысячный, миллионный раз…
- Катя, - слышу его грубый, низкий голос, - Где ты?!
От него у меня идет очередная волна ужаса по нутру, но я приказываю себе не замирать.
Нельзя.
Только не замирай…
- Ты заблокировал мою карту, - шепчу тихо, - Как ты мог?
Никеевский шумно выдыхает, а потом вдруг громко матерится, стучит по рулю, и я слышу гудок клаксона.
- Сука, куда ты прешь!
В этот момент я ловлю на себе неодобрительный взгляд парочки старушек, резко разворачиваюсь и быстро шагаю на выход.
Догадываюсь, чего они так таращатся. Я все еще стараюсь не смотреть на себя в зеркало, но пару раз словила отголоски своего образа, и это страшно. Вся грязная, всклокоченная, похожая на алкашку, которая только что подралась с собутыльником за последний пузырь. И никому невдомек, что ситуация у меня далека от праздной. Это далеко не бухое приключение, это не часть моих будней. Это «счастливый брак», который дал свои плоды. Потрясающие. Первым фингалом на моем лице.
От осознания я почти рыдаю, но делать это прилюдно желания вообще нет. Я разворачиваюсь, обнимаю себя одной рукой и быстро шагаю в ближайший двор, а сама шепчу.
- Разблокируй мой счет.
- Чтобы ты сбежала в Питер? Нет.
- Я все равно уеду, Дамир.
- И как же? Твой мальчик тебя увезет? - слышу яд в его голосе, отчего комок в горле и давление на глаза становятся сильнее.
Мне удается проскочить в подъезд следом за компанией из двух девчонок, которые на меня озираются, хихикают, но ничего не спрашивают, хотя я чувствую их взгляды себе в спину, пока поднимаюсь на один пролет по лестнице. Потом еще на один. Чтобы наконец-то остаться одной.
И я остаюсь. А слезы катятся из глаз…как бы я ни старалась все это дерьмо удержать.
- Ты меня ударил, - еле слышно шепчу и всхлипываю, - Ты ударил, Дамир.
- Я не хотел, но…- он шумно выдыхает, - Блядь, я просто не сдержался!
- Просто не сдержался? Просто?!
- Не переводи тему! Я задал тебе вопрос: кто этот мудак, а?! Из-за которого ты вдруг решила уйти от меня! Я хочу знать! Кто он! Живет в Москва-сити?!
- Откуда ты…
- Или он просто снимает, Католик?! Ты проверила его платежную способность, м?! Ведь если он тебе сказал, что это его квартира, совсем не факт, что так и есть!
- Ты думаешь, что я…что мне важно…деньги? Ты серьезно?!
- А что? Нет? Хочешь сказать, тебе это неважно?! - ядовито усмехается, - Да кому ты лечишь! Тебя все устраивало, а потом что? Появился этот ублюдок и все? Пошел я нахуй, да?! Сколько он зарабатывает? Больше меня? Или у него просто больше, чем у меня? А?! Чего ты молчишь?! Он лучше?! Ебет тебя качественней?! И как давно ты с ним трахаешься, а?!
- Господи, ты себя вообще слышишь?!
- Да, блядь! Я себя слышу! - орет он, - Ты со мной не спишь уже…сколько, Катя?! Нос воротишь и…
- Да потому что я не могу с тобой спать!
Повисает пауза. Я тяжело дышу, обливаясь слезами, он просто молчит.
Проходит одно мгновение. Потом второе. Третье. И наконец Дамир откашливается и тихо уточняет.
- В каком это смысле…ты не можешь? Я - твой муж. Ты…
- Не после того, что было.
- Я уже извинился, - цедит сквозь зубы, - Я знаю, что не должен был терять над собой контроль, и я не хотел, но…ты заявила, что подала на развод и…
- Дело не в этом.
- Не в этом, а в чем?!
Теперь я ловлю тишину, которую нарушаю через долгих пару мгновений.
- Ты знаешь.
Вот теперь точно где-то родился мент, как говорится.
Мы оба молчим. И если когда-то тишина не давила, сейчас она становится неприятной и слишком…давящей. Я прикрываю глаза и выдыхаю.
- Разблокируй мой счет, Дамир. Не будь последним мудаком, мне не на что даже воды себе купить, а уже темнеет. Я хочу отдохнуть. У меня болит голова.
- Скажи, где ты, - хрипло шепчет в ответ, - Я тебя заберу и отвезу домой.
- Нет.
- Катя…
- Я не поеду туда с тобой. Я с тобой вообще больше никогда и никуда не поеду, ты слышишь? И нет у меня дома! Это твой дом! А для меня это навсегда останется местом, где ТЫ - МЕНЯ - УДАРИЛ! Разблокируй мою карту!
- Я сказал - нет! Говори адрес, я тебя заберу, и мы поговорим!
- Я не…
- Катя, блядь! Я тебя все равно найду, даже если ты снова побежишь в Москва-сити, ты поняла?! Я все этажи обойду, но я тебя из-под земли достану!
- Да какая тебе разница?! Отпусти меня и трахай свою Настю, Анжелу…
- Мне на них похуй!
- Давно ли?!
- ДА ВСЕГДА БЫЛО, МАТЬ ТВОЮ! ВСЕГДА! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ И…
- НЕТ, НЕ ЛЮБИШЬ! - кричу ему в тон, но потом теряю остатки сил и падаю обратно до шепота, - Ты меня не любишь, иначе…
- Катя…
- Ты меня не любишь, - всхлипываю, упираюсь лбом в холодное стекло и сильно жмурюсь, - И все изменилось. Сразу, как ты это сделал…все изменилось.
- Катя, это не так…
Его голос тоже падает до хрипа, что, если честно, больнее…потому что мне так хочется ему верить, будто я все еще одной ногой стою в прошлом, но…
Все не так.
Все изменилось.
И все уже разрушено. Боль в щеке помогает помнить - ничего не будет, как раньше. Даже не так. Ничего не будет вообще.
Все кончено.
- Я не поменяю своего решения, - стараюсь говорить твердо, - Разблокируй мою карту.
- Я хочу с тобой поговорить.
- Не о чем говорить больше.
- Не о чем?! Это наша семья, и ты предлагаешь просто сдаться и...
- Ты уже сдался, когда позволил этому мудаку залезть себе в голову, Дамир.
Короткая пауза. Короткий, сухой вздох. Никеевский снова злится...
- Ты опять за свое?! Хватит винить его...
- Это был спор, Дамир.
Он застывает. Из моей груди рвется горький смешок.
- Они на нас поспорили.
- Не понял.
- А ты спроси у него. У своего лучшего друга.
- Катя...
- Хватит. Со мной...хватит. Раньше надо было думать, а теперь уже поздно. Мы разводимся. Точка.
- НИХЕРА ЭТО НЕ ТОЧКА! ТЫ СЛЫШИШЬ?! Я ТЕБЯ НЕ ОТПУЩУ! И Я НАЙДУ ТЕБЯ, КАТЯ! Я ТЕБЯ…
Больше я не хочу этого слышать. Сбрасываю, а потом подношу запястье к губам, кусаю его и глухо ору.
Срываю связки.
Срываю нервы.
Но не отступлю. Это конец.
***
Проходит почти час с того момента, как я зашла в этот подъезд. Меня дико клонит в сон, при этом мне очень холодно, хочется пить и немного тошнит.
Страшно, что сотрясение. Еще страшнее, что, кажется, я снова слишком сильно верю в него и надеюсь, что он поступит по совести, все-таки снимет блок.