О, как печальный жребий мой блажен —
Я был твоим, и ты меня убьешь.
Джил захлопнула томик, поставила его на полку и, вернувшись в ванную, нашла пузырек со снотворным и выпила одну таблетку, а потом, подумав, другую. Потом легла в постель и закрыла глаза, но уже через минуту поняла, что не заснет. Присутствие этой проклятой фотографии под ее крышей стало словно ядом, медленно травившим сердце.
Еще через десять минут она уже снова была в библиотеке, поспешно перелистывая страницы книги, пока перед глазами вновь не предстал образ улыбающейся девушки.
Отведя глаза, чтобы не смотреть прямо на незнакомку, Джил сообразила, что Джордан не приедет домой раньше следующего дня, и у нее останется время, чтобы переснять фотографию в фотостудии и положить оригинал на место.
И почему-то, как ни странно, это решение позволило Джил немного взять себя в руки. Но хотя идея размножить фото казалась опасным усилением могущества девушки, Джил не могла противостоять потребности иметь свою копию, изучать ее, узнать ее тайны и, может быть, найти способ защититься от неведомого врага.
Она опять вернулась в спальню, подложила под спину две подушки, включила свет и забралась под простыни, не выпуская снимка из рук, глядя на него спокойно и пристально.
Когда бледные слабые лучи рассвета проникли в комнату и первые звуки пробуждающегося города разрушили тишину, Джил встала, приняла душ, быстро оделась и покинула дом.
Фото лежало в ее сумочке.
Глава 12
Нью-Йорк
Джил постепенно пришла в себя. Правда, тайна тяжелым бременем лежала у нее на душе. Копия, снимка, найденного в томике Шекспира, была тщательно спрятала среди ее вещей, но, казалось, издали воздействовала на Джил, где бы она ни находилась. Джордан, очевидно, ни о чем не подозревал.
Жизнь продолжалась. Лазарусы вели деятельное, беспокойное существование, при котором легче всего похоронить терзающие душу проблемы. Откровенно говоря, еще одна дополнительная тайна не имела особого значения для Джил. В ее душе уже скрывалось множество мрачных секретов, которые она хранила все эти годы. В этом искусстве ей не было равных.
Но тут случилось нечто неладное.
Как-то ночью, после особенно трудного дня, закончившегося деловым обедом в «Плаза», Джордан пораньше отправился спать. Джил легла в половине двенадцатого, но вскоре поняла, что без снотворного не уснет. Она встала и, как была обнаженная, прошлепала босиком в ванную, нашла флакончик с сильнодействующими таблетками и из предосторожности приняла всего одну.
Затем, поняв, что потребуется не менее получаса, прежде чем подействует лекарство, накинула сорочку и бесшумно прошла через темные комнаты в библиотеку Джордана, решив скоротать время за чтением.
Но пока Джил шарила на полках, трехтомное издание Шекспира вновь привлекло ее внимание. Она провела рукой по томику с любовными сонетами и неожиданно не смогла устоять перед искушением вновь взглянуть на снимок. Джил уселась в кресло, открыла книгу, нашла сонеты и начала листать страницы, сначала медленно, потом все быстрее и наконец с лихорадочной быстротой.
Дыхание перехватило, а в горле застрял комок, когда Джил поняла, что фото здесь нет.
Ошеломленная, Джил закрыла томик и откинулась на спинку кресла, пытаясь собраться с мыслями. Что это означает?
Джил снова открыла книгу и постаралась очень тщательно пересмотреть все страницы — никаких сомнений не осталось, — снимок убрали. Очевидно, Джордан специально приходил в библиотеку и перепрятал фото в другое место.
Неужели муж захотел посмотреть на снимок, пока Джил носила его в фотостудию, и обнаружил, что его нет на месте? А может, заметил, что он лежит не на той странице? Или просто убрал фото из предосторожности, боясь, что жена его найдет? А вдруг некое шестое чувство подсказало Джордану, что Джил его подозревает: возможно, он кое-что понял по ее нервозному поведению и не захотел причинять дальнейших страданий?
Как бы то ни было, у Джил появилось странное чувство, что она поймана с поличным, а это означало тайное понимание между ней и Джорданом, понимание без слов, без доверия. И эта мысль вызвала у Джил неприятное чувство, — нечто среднее между отчаянием и отвращением, заставлявшее казаться ее брак еще более фальшивым, попросту гнусной пародией.
Трусящимися руками закрыв книгу, Джил поставила ее на полку и вернулась в ванную, чтобы выпить еще таблетку, но оказалось, что пузырек пуст. Придется звонить врачу и просить выписать еще, или назначить что-нибудь более сильнодействующее.
Она легла рядом с мужем и долго наблюдала за ним. Вид красивого спокойного лица оказался снадобьем, куда более мощным, чем снотворное. Она чувствовала, что Джордан видит сон, но сознавала, что никогда не узнает, о чем он грезит.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
Джил повернулась спиной к мужу. Его неведомая неразгаданная жизнь стала для нее проклятием.
Но тут неожиданая мысль явилась, чтобы дать Джил облегчение, чтобы унять боль, невыносимо терзавшую ее. Нет, она не беспомощна, не брошена. Еще можно принять меры, что-то сделать.
Утром, как только Джордан уехал на работу, Джил позвонила в сыскное агентство «Анспах и Кейтс» и попросила позвать к телефону Кельвина Уизерса.
Глава 13
Они встретились все в том же маленьком отеле, где виделись раньше, когда работа, которую делал для нее Уизерс, казалась гораздо менее опасной, чем та, которую он выполнял сейчас.
Детектив был одет в вельветовые брюки и свитер: бесформенная одежда довольно хорошо скрывала мускулистую фигуру. Кел, как всегда, прекрасно умел маскироваться и был похож на кого угодно, только не на сыщика.
Стоя у большой двуспальной кровати, он порылся в сумке и вытащил большой конверт, открыл его и начал раскладывать содержимое на постели.
— Вы были правы, — начал он. — У вашего мужа действительно был роман с этой девушкой.
Джил с трудом подавила готовый вырваться стон.
— Ее зовут Лесли Уилер. Девичья фамилия Чемберлен. Работает в маленькой рекламной фирме в городе Джонсонвилль на Лонг-Айленде. Замужем за главой фирмы, Россом Уилером.
При упоминании о замужестве соперницы Джил встрепенулась. Почему ей раньше это в голову не приходило. Что-то вроде отчаянной надежды согрело душу. Она молча наблюдала, как Кел вынимает все новые снимки, словно продавец, выкладывающий товар перед покупателем.
— Три года назад они встречались чуть ли не каждый день, — продолжал Уизерс. — И, насколько мне известно, все это продолжалось не больше трех месяцев.
Джил просмотрела фотографии молодой женщины. И, к раздражению Джил, все то же неуловимое очарование отличало Лесли Уилер. Очарование и редкостная красота.
Неожиданно Джил заметила фото маленького мальчика, затерявшееся среди остальных снимков.
— Кто это? — озадаченно спросила она.
— Ее сын. Родился еще до знакомства с вашим мужем. Ему сейчас около шести с половиной. Я так и не узнал, кто его отец, но в любом случае это не ваш муж. Группы крови исключают это.
Джил пыталась осознать новую информацию, не вполне уверенная, стоит ли радоваться этому или нет. Пока просто не было времени, чтобы поразмыслить спокойно.
— Возможно, не стоило говорить этого, — продолжал Кел, — но все сведения взяты мной из досье, составленного по заданию Барбары Лазарус. Именно наше агентство добывало сведения о девушке. Мы тогда следили за вашим мужем и точно знаем, что больше они не встречались. Когда вы дали этот снимок на прошлой неделе, мне показалось знакомым лицо девушки, поэтому я начал проверять все материалы, собранные для Барбары, и ровно через мять минут узнал все о мисс Чемберлен.
Последовала пауза. Джил взглянула на Кела. Вид у сыщика был по-прежнему официальным, так что она никак не могла понять, о чем он думает, однако не переставала гадать, доступна ли Уизерсу ирония ситуации. Она вытеснила Барбару, чтобы стать такой же ревнивой женой. Даже полученная сегодня информация добывалась три года назад, для Барбары.
Джил нервно откашлялась.
— Джордан знал о ребенке? — медленно спросила она.
— Неизвестно. Мы собирали досье для жены. Не имею ни малейшего понятия, захотела ли она что-то рассказать мистеру Лазарусу. Во всяком случае, с девушкой он больше не встречался.
Кел показал на разложенные на постели снимки.
— Если не считать ребенка, за ней нет ничего компрометирующего. Идеально порядочная особа. Таких сейчас редко встретишь.
Это намеренно жестокое замечание уязвило Джил, жизнь которой даже с трудом нельзя было назвать безупречной. Интересно, Кел сказал это намеренно или просто констатировал факт?
Детектив сел на стул у окна и заглянул в принесенные с собой бумаги. Джил осталась стоять, не сводя глаз с фотографий.
— Начнем с того, — объявил Кел, что мисс Чемберлен родилась в маленьком городишке штата Иллинойс. Мать умерла, когда она была совсем маленькой, и девочку воспитывал отец, необразованный фабричный рабочий. Дочь завоевала стипендию в Корнельском университете и окончила его с отличием. Работала в «Оугилви, Торп» с июня семьдесят первого, и насколько я понимаю, стала автором проекта создания нового имиджа компании «Орора лайфстайлз», участвовала в других рекламных кампаниях, и успешно делала карьеру, пока внезапно не уволилась. Восемь месяцев спустя мисс Чемберлен родила ребенка. Здесь, в Нью-Йорке.
Кел перевернул страницы досье.
— Она отдала мальчика на усыновление и поселилась на Лонг-Айленде. Нашла место библиотекаря. Думается, ей просто хотелось быть поближе к малышу. Его усыновила молодая пара: муж — агент по продаже недвижимости. Лесли, очевидно, уговорила их разрешить ей регулярно посещать мальчика под видом тетки. Она приезжает к нему раз в месяц и по сей день.
Джил подошла поближе, чтобы получше рассмотреть мальчика. Даже непосвященному ясно, что это сын Лесли — те же черты, овал лица и даже что-то от искренности и прямоты матери. Он казался таким же умным и беззащитным.