– Он ей запрещал сериалы смотреть, – прибавила Светлана. – Мне Оксана никогда не нравилась. Дура она. Но жалко ее было.
– Долго в аптеку ходили? – спросил я.
– Ну… часа полтора, точно не помню, – ответила Маслова, – Константинова просила в определенную аптеку сходить. Сказала, что лекарство редкое, а там оно точно есть.
Борис сдвинул брови:
– Светлана Федоровна, вашему внуку, умелому хакеру, хватило с избытком времени, чтобы установить в жилье Масловых повсюду «жучки» и камеры. Надеюсь, вы не станете отрицать очевидное? Это глупо, мы же знаем, что в начале лета «Блог проказника домового» стал радовать посетителей видео.
– Что? – ахнула Оксана. – Как?
– Пока добрая госпожа Маслова ходила к провизору, в ее апартаментах появилась разная аппаратура, – растолковал я. – Ваши мучения стали транслироваться в Сети, количество подписчиков у блога возросло в разы, у «Проказника домового» появились новые рекламные контракты.
– Ужас, – простонала Маслова, – меня же узнали соседи! Господи! Как теперь на улицу выйти!
– Нет, все в порядке – успокоил ее Борис. – Светлана Федоровна, неужели вы сами видео обрабатывали?
– Внучок научил, – объяснила Константинова, – это не трудно совсем. Правда, на айпаде такое не проделать, нужен нормальный комп. И он у меня есть, с полным набором прог. И ноут тоже. Все яблочное, родное, лучшее.
Глава 33
– Ух ты! – восхитился мой помощник. – Да вы профи. И сленг соответствующий. «Набором прог»! Не говорите, как лох, – «программ».
– Не поняла? – жалобно пропищала Маслова.
– Константинова не хотела проблем, она понимала: если Оксана или, что намного хуже, Игорь узнают, что их жизнь превратилась в реалити-шоу, ей не поздоровится. На нее напишут заявление в полицию, потребуют огромную сумму за моральный ущерб. Беда будет. Поэтому блогерша вместо имен «героев» писала клички и использовала программу, с помощью которой можно закамуфлировать лица, – объяснил Борис. – Вместо вашей головы на видео башка кошки, у Игоря Кирилловича – кабана, а у Николая – козла.
– И Коля там есть? – испугалась мать.
– Конечно, он же к вам каждый день заходил, – кивнул Борис. – «Блог проказника домового» – кладезь полезной информации. Мы его вдумчиво изучили и узнали: оказывается, у Игоря Кирилловича была любовница, она жила неподалеку от вашего дома. С Ирочкой Маслов проводил много времени, ведь так?
Симпатичная брюнетка, молча сидевшая чуть поодаль от всей компании, кивнула.
– Да. Супруге он врал, что в командировку летит, а сам мчался ко мне.
Оксана сжалась в комок:
– Ну нет же.
– Извините, – дернула плечом Ирина, – это правда. У Игоря была страсть доминировать. Он сначала прилично себя вел: букеты, конфеты, рестораны, потом попытался играть роль строгого хозяина, но я не швабра лысая, сразу его окоротила: «Издеваться над собой не позволю. Пошел вон». Он испугался: «Ты меня не так поняла». Ха! Все я правильно поняла и растолковала ему: не собираюсь ради прихоти мужика унижаться. Не нравится самодостаточная женщина? Вали из моей квартиры. Оксана, простите меня. Не знала, что у Маслова семья есть. Он мне врал, что холост.
Вдова закрыла лицо ладонями.
– Давайте еще раз спросим, – предложил Никита. – Кто мог подставить Роберта? Открыть фальшивый счет, купить квартиру, брать у Шмидта конверты с деньгами? И зачем клерк ходил в зал вип-ячеек? А он там был, его отпечатки нашли криминалисты.
– Ой! Только сейчас вспомнила, – жалобно сказала Эмма. – У меня голова совсем плохая! Как Роба арестовали, я прямо ум потеряла! Маслов мужа поздно вечером накануне взрыва попросил сходить в зал ячеек, – напомнила Эмма. – Ему зачем-то надо было туда. Вот забыла!
Эмма схватилась за виски:
– Сейчас, сейчас! Может, память вернется. Все из рук валится после того, как Роб на аппаратах оказался. Мысли путаются, ноги дрожат. Есть не могу. При детях не плачу, лгу им: папочка в командировке. По ночам молюсь и рыдаю, рыдаю, рыдаю. Так. В тот день, когда случился взрыв, Роб приехал домой не в восемь вечера, как всегда, а под утро. Я очень нервничала, хотя муж предупредил: «Вернусь не знаю когда, Маслов попросил об одолжении, надо отвезти пакет в Подмосковье. Отказать ему я не могу. Игорь Кириллович – наш благодетель». Пакет, пакет… Что еще с ним связано? Не могу вспомнить!
По щекам Эммы потекли слезы.
Никита вытащил из кармана пачку бумажных носовых платков.
– Не помните, куда он ездил?
– Нет, – зарыдала Эмма, – какая-то деревня. Роб ее назвал, да мне зачем помнить? Объяснила следователю: супруга в депозитарий Маслов отправил. Лев Сергеевич мерзко рассмеялся: «Поглупее ничего не придумали? А то начальник отдела кредитования не мог Григорьевой позвонить и ее попросить, что нужно сделать? Какое отношение клерк Шмидт к арендованным сейфам имеет?»
Никита промокнул вспотевший лоб.
– Да уж! Все, что Шмидт рассказывал, и то, что выложила Боронову Эмма, походило на бред сумасшедшего. Игорь Кириллович отрицал все слова Роберта, назвал его в сердцах идиотом. Думаю, Маслов мог стать прекрасным свидетелем на суде, но его убил грабитель. Показания Шмидта похожи на фантастический рассказ. Ну кто ему поверит?
Я поднял руку:
– Иван Павлович Подушкин. Армада глупостей, которую изложил Боронову Шмидт, поколебала мою первоначальную уверенность в его виновности. Роберт тихий, не инициативный, но дотошно исполнительный сотрудник. Ему приказывают, он выполняет, чаще всего не интересуясь, почему велели то или иное сделать. Идеальный солдат. Но он не идиот. Думаю, клерк понимал: распоряжения Игоря Кирилловича странные, но как отказать человеку, который ему квартиру устроил? Вот и делал молча то, что ему велели. Я начал подозревать Маслова. Он легко мог открыть счет на подставное лицо и арендовать ячейку на имя Кузнецовой Нины Сергеевны. Но как начальник департамента получил ее паспорт? Мы снова побеседовали с Ларисой и Геной, дочерью и внуком бывшей учительницы.
– Точно! – осенило Ларису. – Гарик Маслов! Он со мной в одном классе учился. Еще при жизни мамы он оформлял на нее материальную помощь как на свою дальнюю родственницу. Я назвала ему номер-серию ее паспорта, адрес прописки.
Стало ясно, как Маслов данные Кузнецовой достал. А так как он ничего не выбрасывал, собирал досье на людей, то, очевидно, сохранил эти данные на всякий случай. Вот с ребенком, на чье имя счет был оформлен, с которого деньги строителям ушли, не понятно. Где Игорь Кириллович его фамилию, имя, отчество нашел? Паспортные данные «вкладчика» он выдумал. Начальник департамента легко мог это проделать, сам оформил счет. Может, он и фамилию придумал? Точный ответ мы уже не узнаем. А вот с Кузнецовой понятно. Интересная мне мысль сейчас в голову пришла!
Я повернулся к Шанхаеву:
– Эмма жалуется на потерю памяти, но у нее горе, она пережила сильнейший стресс. А вот чем можно объяснить глупость господина Подушкина! Я только сейчас догадался спросить: господин Шанхаев, как вы оказались в вип-клиентах «Кроса»? Статус любимого вкладчика получают лишь те, кто держит на счетах очень большие деньги. Вы не входите в эту категорию.
– И что? – надулся Вениамин. – Да я ценнее всех, кто миллиарды наворовал! Я Шанхаев! Потомок Рюриковичей! Я пришел в «Крос» по рекомендации господина Варакина, он бизнесмен из списка Форбс. Хотел взять кредит. Беспроцентный. Но Маслов, несмотря на звонок Алексея и на честь, которую я, Шанхаев, затрапезному банку оказал, заявил: «Беспроцентных кредитов у нас нет. У вас нет постоянной работы. Таким клиентам мы сразу отказываем. Но поскольку вы друг господина Варакина, я пойду вам навстречу. Ссуду можете получить под залог дома, квартиры».
Вениамин нахмурился:
– Просто хам! Требовать от меня залог! Я ему ответил: «У меня есть коллекция уникальных драгоценностей». Маслов кивнул: «Прекрасно. Наш оценщик осмотрит ее, прикинет примерную стоимость. Кредит не должен ее превысить». Конечно, я отказался! Это унизительно! Шанхаеву надо верить на слово.
Я молча смотрел на «потомка Рюриковичей». Банкиры не верят словам клиентов. И правильно делают. «Эксклюзивные бриллианты», под залог которых Вениамин вознамерился получить кредит, оказались подделкой.
– Отвратительно, – кудахтал Шанхаев, – он ко мне отнесся, как к бомжу без рода-племени. Проценты по займу платить потребовал. И еще решил коллекцию проверить! Я ему фото показал: «Это диадема, серьги, колье и много чего еще. Вот страховой полис. Сумму видите? Нули сосчитать можете? Не позволю лапать камни неизвестно кому». Не договорились мы с ним. Наглый тип. Единственное, что я от него получил, – бесплатный сейф в вип-зоне. Это он сам предложил, сказал: «Жаль, что мы с вами не пришли к консенсусу. Но иногда требуется время для принятия решения. Могу вам предоставить ячейку в особой зоне депозитария. Бесплатно. Опасно хранить такие ценности дома».
Вениамин улыбнулся:
– Он меня опередил. Коллекция лежала в банке «Маск», но они там обнаглели! Втрое подняли цену за ячейку. Втрое! Я приехал в «Крос» с намерением получить кредит и дармовую ячейку. Но с паршивой овцы хоть шерсти клок.
Никита сказал:
– Маслов знал, что хранится в вашей ячейке. Он видел фото, договор со страховой компанией. Полагаю, Игорь Кириллович не сомневался, что Шанхаев владеет большим богатством, но нарушать банковские правила не собирался. Поэтому потребовал оценки залога специалистом «Кроса». А вот предоставить бесплатный сейф он мог легко. Думаю, милейший Игорь позвонил Григорьевой и сказал ей: «Будь добра, оформи на Шанхаева ячейку без оплаты, у него раритетная ювелирка, застрахована на большую сумму. В перспективе он мой клиент, ему кредит нужен. Хочет беспроцентный, я ему от ворот поворот дал. Но денег-то у него нет. Сейчас положит свои бриллианты к нам, подумает и согласится на заем с нашими условиями. Мне его прикормить надо». Стелла не отказала коллеге. Конечно, я точно не знаю, был ли такой разговор, но думаю, что в той или иной форме он имел место.