Блог «Серп и молот» №2 2017–2018 — страница 32 из 186

* * *

Вы же знаете, что меня некоторые личности обвиняют даже в социальном расизме? А уж мои слова о советской школе (советская — в кавычках, разумеется) вызывают именно у этих личностей злобный лай.

Но смотрите, я школу закончил с баллом аттестата «5», у меня была в нем всего одна четверка по английскому языку. И то, выпускной экзамен по английскому я сдал на «5», мог бы и медаль получить, но не выполнил гаденькое условие англичанки, которая хотела меня представить беспринципной сволочью. Ненавидела она меня просто животной ненавистью. Но это мелочи. Главное, у меня был шикарный аттестат и я с первого раза поступил в престижный институт, набрав на три балла больше, чем требовалось для поступления. Т. е., чего мне на школу обижаться?

Но ведь я «социальный расист», поэтому утверждаю, что школой загублены большинство моих одноклассников, которых училки отнесли к категории ленивых и неспособных. Я уже писал, что среди этих «ленивых и неспособных» были ребята способнее меня, но я — социальный расист.

А вот вы, те, кто меня ругают, а эту школу хвалят — вы не расисты? Для вас эти двоечники и троечники, которых школа определила в низшие слои пролетариата — дети быдла и сами быдло, не способное учиться?

Ладно, отвлеклись от темы. Самое интересное, что не марксисты заметили пороки школы. Не они обратили внимание, что классическая школа гонит брак волной. Еще в 17-м веке передовые педагоги того времени обратили внимание, что школа нуждается в реформировании, оторванность ее от жизни губит детей. Коменский, Руссо — еще они писали о необходимости совместить школу с производством, с трудовой деятельностью. Эта идея получила название трудовой школы. Многие путают политехнизм именно с трудовой школой. Тоже ошибка. Но чуть позже об этом.

В России пропагандистом трудовой школы выступал Ушинский, кстати. «Трудовики» даже открывали такие школы, более того, эти школы показывали выдающиеся, по сравнению с обычными результаты. Еще интереснее, что даже промышленники-капиталисты такие школы при своих предприятиях открывали. Промышленникам нужен был высококвалифицированный рабочий, которого трудно было получить из классической школы.

Все эти проекты потерпели крах. Уже в первой четверти 20-го века о трудовой школе прочно забыли. Проект оказался утопическим, как и первые социалистические общины социалистов-утопистов. Дело не в идее трудовой школы, конечно. Просто невозможно коммунизм строить внутри капитализма. Коммунистическая школа, зачатком которой являлась школа трудовая, несовместима с капитализмом. А те промышленники, которые при своих фабриках такие школы открыли, попали в невыгодную ситуацию по сравнению со своими конкурентами. Школа — штука дорогущая. И стоимость обучения детей в ней вошла в себестоимость товара, товар на рынке становился неконкурентным. Более того, конкурентам было выгоднее не самим готовить специалистов, а перекупить их в трудовой школе.

Да еще педагоги классических школ развернули настоящую кампанию травли трудовиков. Тоже конкуренция. Часть школ просто закрыли, часть «развили» так, что они превратились в классические.

Но идеи трудовой школы легли в основу марксистской политехнической. Только как немецкая классическая философия и утопический социализм отличаются от марксистской философии и марксистского социализма, так и политехническая школа отличается от трудовой.

Трудовая школа ставила перед собой узкую задачу — обучение ребенка. Политехническая школа имеет задачей строительство коммунизма. В трудовой школе ребенок оставался вещью, отданной в обучение. В политехнической школе ребенок должен был стать полноправным членом коммунистического общества, ребенок должен был с самого раннего детства готовить себя для этого общества и за воспитание, обучение ребенка должно было нести ответственность всё общество.

Точно так же как в племенах дикарей, только уже на другом уровне. На другом витке спирали.

И эта школа должна была быть соединена с производством. Как в племени индейцев обучение детей соединено с жизнью племени, так и политехническая школа соединяется с жизнью общества. Экономика, производство — основа жизни общества.

Эта школа должна была давать ребенку практические и теоретические знания об основных отраслях народного хозяйства, вплоть до обучения специальностям (на уровне школы, конечно). После этого обучения ребенок уже должен был свободно ориентироваться в том, какая профессия ему больше подходит и мог потом свободно менять профессию, опираясь на свою базовую подготовку.

Вот поэтому она и называется политехнической. Это название точное. Даже у нас в Движении многие не понимают этого и пытаются ему придумать другое. На вроде — универсальной или всесторонней.

Это из-за того, что люди ищут в этой школе место гуманитарным наукам и прикладным наукам. Они никак не могут оторвать взгляда от аттестата о среднем образовании с оценками по русскому языку, литературе, математике, физике…

Не будет в политехнической школе аттестатов с такими отметками. Разница политехнизма и классической школы в том, что в классической школе математика и русский язык являются предметами самими по себе и самими в себе, поэтому «в одно ухо влетело, в другое — вылетело». В политехнической школе эти предметы являются базой для овладения знаниями о технике, хозяйстве, экономике. Ребенок знает, зачем ему эти науки нужны, он знания из них применяет в своей практической ребячьей жизни, осваивая саму науку жизни, участвуя в производстве (в меру сил, конечно), осваивая производство. Здесь уже совершенно другие качество образования и заинтересованность ученика.

И жизнь детей совершенно другая. Как маленький индеец чувствует личную ответственность за судьбу племени и как отражение этой ответственности — он свободно и сознательно готовит себя для взрослой жизни, когда племя сочтет его достойным занять место среди воинов и охотников, так и маленький член коммунистического общества будет свободно и сознательно готовить себя к жизни на благо всего общества. И забота о маленьком члене общества ложится на всё общество целиком. Ребенок перестает быть собственностью семьи, родителей, он освобождается от этого рабства.

Родители теряют ребенка? Совсем нет. Родительская любовь и родительская забота остаются. В индейских племенах они тоже есть. Только уже никакие родители-уроды не смогут искалечить своего ребенка физически и морально. И в школе никакая припадочная психопатка не сможет на нем проводить «педагогические» эксперименты.

Вот так кратко о политехническом обучении. В 1952 году директивой съезда КПСС планировался переход к нему. Но, увы!

Вопросы истории

Еще раз о депортациях чеченцев и татар.

11 февраля, 2017 https://p-balaev.livejournal.com/2017/02/11/


Из мыла:

«Балаев, у вас много в блоге свежих и интересных мыслей, но когда я прочел то, что вы написали о депортации крымских татар и чеченцев, то начал склоняться к тому, что вы поставили себе задачу оправдать все ошибки Сталина. Сталин в таком оправдании не нуждается, он человек и имел право на ошибки. О депортациях очень советую труды Пыхалова. Он достаточно аргументировано подошел к описанию тех событий.»

Первое. Насчет Пыхалова. Он на голову выше, при всех его недостатках, современных профессиональных историков. Но он, как и Сталин, тоже человек. И он, как нормальный человек, не только ошибается, но и признает свои ошибки, меняет свои взгляды, когда получает информацию, о которой раньше не знал. Советовать мне Пыхалова не нужно. Я не из тех, кто начинает высказывать свои мысли, не ознакомившись с более-менее известными исследованиями по теме.

К сожалению, Игорь Васильевич в этом вопросе начал опираться на устоявшийся со времени Хрущева взгляд, что переселение чеченцев, ингушей и крымских татар было мерой привлечения народов к коллективной ответственности. Троцкистская клика ЦК КПСС с самого начала прихода к власти после смерти Сталина стала заигрывать с националистическим кругами (тут вам и республиканские совнархозы и большая самостоятельность республик), о чем предупредил еще Мао Цзедун, написав, что цель этой шайки — растащить страну на улусы, и для разжигания националистических настроений использовала, в том числе, факт переселения.

Вот современные сталинисты пошли на поводу этого троцкистского утверждения о «коллективной ответственности» и стали искать факты массовой измены чеченско-ингушского и татарского народов. Кто ищет, тот всегда найдет. Тем более, что хрущевская шайка постаралась «находки» изготовить. В итоге, сталинисты «оправдали» Сталина своими выкладками о «народах-предателях».

Потом И. В. Пыхалов пришел к выводу, что оснований считать ингушей и чеченцев народами-предателями никаких не было. И оказался перед неприятным фактом, теперь он начал склоняться к тому, что оснований для привлечения этих народов к коллективной ответственности не было. Теперь он начал трактовать те события, как ошибку Сталина.

Ошибка, конечно, у самого И. В. Пыхалова, а не у Иосифа Виссарионовича. Игорь Васильевич не заметил, что у него на глаза надеты шоры под названием «ссыльные народы», он не смог перешагнуть через устоявшееся мнение, что выселение — это наказание. Не рассмотрел простейший вопрос: а что, собственно, в виде наказания было применено в отношении чеченцев и татар?

Начнем с того, что при коллективной ответственности от наказания освобождаются отдельные граждане. Такие, как Ю. И. Мухин, напели о том, что если бы отдельные граждане, чеченцы и татары, были привлечены к ответственности, то эти народы остались бы без мужского населения, всех мужчин пришлось бы расстрелять. Эта чудовищная ложь стала гулять в историографии. Но сами документы о проведении операции по переселению чеченцев, например, эту ложь опровергают. Во время операции выявлялись и арестовывались бандиты, они не переселялись с законопослушным населением, подлежали суду, подвергались репрессиям в соответствии с законодательством. Бандитов, преступников, Сталин прощать не собирался и не прощал. Он не был дебильным российским историком.