И куда несчастным теневым коммерсантам нести на хранение честно утаенные от государства купюры? Домой? А если ограбят? Напишешь в заявлении в полицию, что у тебя вынесли миллиард? Сможешь ответить на вопрос, откуда он у тебя?
Так после ликвидации мелких банков, в которых хранились подозрительные, невидимые оку государства деньги, обязательно должны были появиться подпольные банки. Они и появились. Лучшая крыша для этих банков — собственная безопасность силовых органов. Уж в квартиру, принадлежащую начальнику УСБ, зайти очень сложно. Более того, наличием у тех же полицейских квартир УСБ интересуется, это обязанность УСБ выявлять квартиры у сотрудников полиции и сопоставлять их стоимость с размерами официальных доходов. А начальник УСБ может иметь их хоть десять, некому проверять законность их приобретения. Он сам эту законность проверяет.
Удобнейшее место для подпольного банка. И воры могут подломить квартиру коммерсанта. Только они не дураки ломать фомкой дверь хаты полковника милиции. Тем более, что в этой квартире еще могут лежать деньги авторитетных коммерсантов, на телах которых есть очень оригинальные тату.
Ну и самому Захарченко выплачивалось жалованье подпольного банкира. Довольно неплохое. Поэтому он и молчит, как рыба. Рот откроет, убьют сразу.
Да еще эти деньги нужно же вывозить за границу, в самой России их потратить почти невозможно. Объяснять почему, думаю, не стоит. И вывозить налом. Но тогда их нужно, если по закону, декларировать на таможне. Т. е., засвечивать.
Понятно, что как-то с таможенниками договариваются и прут валюту чемоданами. Но бывают форс-мажоры. И тогда зовут на помощь кизлыков…
…Непоправимый удар, в рамках существующего нашего государства, конечно, нанесло идиотское решение комплектовать правоохранительные органы одними юристами с дипломами. В принципе, такой же удар нанесен по экономике решением передать ее управление одним экономистам с дипломами.
Юристы и экономисты нужны и необходимы. Это даже не обсуждается. Но для решения узких, специфических задач. А правоохранение, как и экономика, узость задач исключают. В них нужны специалисты в разных областях знаний.
Даже в КГБ, вплоть до его реформирования в ФСБ, подавляющее большинство сотрудников были выходцами не из Высшей школы КГБ, а из народного хозяйства и из выпускников непрофильных ВУЗов. Про милицию я даже не говорю.
Школы милиции и КГБ выпускали очень небольшое количество будущих сотрудников, который служили «солью в супе». Но бульон, основу супа, составляли сотрудники с непрофильным образованием.
Например, у меня в оперативно-розыскном отделе Гродековской таможни был экономист, был китаист, железнодорожник, бывший военный и опер налоговой полиции. Не было вообще ни одного человека с дипломом юриста, но зато на таможне на российско-китайской границе, где был крупнейший железнодорожный пункт пропуска, с этим оперативным составом я мог решать практически любые задачи. А чтобы я делал, если бы у меня в отделе были одни юристы? Отправлять их учиться на экономический, восточный и железнодорожный факультеты университетов?
Причем, все мои оперативники имели настоящее юридическое образование. У нас было требование: оперативник с трехлетним стажем должен иметь юридическую квалификацию на уровне начальника отдела таможенных расследований и начальника отдела дознания. Просто без такого уровня квалификации оперативник не в состоянии оценить оперативную информацию и спрогнозировать перспективы ее реализации.
Да еще мы же — таможенные опера, поэтому было еще требование иметь квалификацию в таможенном деле на уровне начальника таможенного поста. И это не было моим личным дурогонством. Это было требованием по всей системе до того, как ее начали крушить.
И даже не Бельянинов ее начал крушить. Бельянинов только завершил процесс. Начала этот процесс сама власть. Настоящая власть в государстве, а не президентская. Одновременно с приватизацией промышленности начался процесс приватизации правоохранительных органов…
Насчет юридического образования. Выпускники юридических факультетов, кстати, юридического образования не имеют. Они имеют только дипломы и некоторую сумму знаний, весьма плохо усвоенную. В отрыве от практики даже назубок вызубренная учебная программа имеет свойства забываться на следующий же день после сдачи экзаменов. Юридическое образование юристы с дипломами получают, уже окунувшись в юридическую практику. У умных юристов с дипломами процесс получения настоящего юридического образования проходит быстрее, конечно, чем у бывшего ветеринара. Но как некоторые ветеринары, закончив ветеринарные факультеты, за всю свою жизнь не поднимаются выше уровня тупого коновала, так и некоторые юристы с дипломами, за всю свою жизнь не могут подняться выше…
У меня во Владивостокской таможне был начальник отдела дознания, бывший преподаватель юриспруденции школы милиции. Всё требовал от меня «процессуальной независимости». Я ему ее всё никак не хотел давать, сам принимал все более-менее значимые процессуальные решения. Пока на одном из совещаний это чудо не ляпнуло, что я ветеринар, а он целый доцент-юрист… Я не стал ничего ему доказывать и объяснять, просто дал ему желанную процессуальную независимость. Моментально он был завален актами прокурорского реагирования, служебными проверками по этим актам и месяца через два уволен по несоответствию занимаемой должности.
На самом деле, если оперативник, находясь в центре юридической практики, не способен за 2–3 года получить самостоятельно юридическое образование в объеме юридического факультета, то он не оперативник, а олигофрен.
А вот ВУЗов по подготовке оперативников-специалистов не существует. Оперативники готовятся «в поле». Начиная с вербовки первого дворника. Постепенно, шаг за шагом, усваивая науку оперативно-розыскной деятельности и ее тонкости. Не пройдя эту науку самому, лично, ты совершенно ничего не будешь смыслить в оперативной работе. Здесь книжные знания не помогают. Только личный опыт.
И оперативно-розыскная деятельность — основа правоохранительной деятельности. Выявляют, пресекают и раскрывают преступления оперативники. Не будет их работы, нечего будет делать следователям, адвокатам и судьям.
Оперативник следователю даёт материал и для возбуждения уголовного дела, и для его расследования, он сопровождает следствие по уголовному делу, знает и понимает следственный процесс, да еще по поручению следователя сам может проводить процессуальные действия.
Следователь же допуска к оперативной работе не имеет. Он совершенно не в курсе, как оперативник проводит свои мероприятия. Оперативника можно назначить следователем и он без особых проблем его работу потянет. Следователя — оперативником… только стажером. Через 2–3 года начнет в работе немного ориентироваться.
Поэтому когда чистый прокурорский работник Уваров пошел руководить Дальневосточной оперативной таможней, то мне не надо было быть птицей-Гамаюном, предсказывая его судьбу. Как ты, придурок, собрался руководить органом, главной задачей которого является оперативно-розыскная деятельность, если ни одного агента за свою жизнь не то, что ни завербовал, но даже в глаза живьем не видел?
К счастью для Уварова, его случайно не посадили. Сидит под следствием следующий за ним в этой должности такой же орел. Уварова только за воротник вывели за ворота ДВОТ на улицу с чистой совестью…
…Но вернемся к сюрпризам, которые меня ждали по прибытию в ЦОТ. Мало того, что на меня тыл навесили, так еще заместитель начальника ЦОТ по организации расследований и дознания полковник Руденко намылился в СК на полковничью должность. А кандидатуры вместо него не было. Не смогли, типа, вовремя подобрать. А никто из начальников отделов административных расследований и дознания самого ЦОТ такую должность не потянул бы. Расследователи врубались в административном производстве, а дознаватели — в уголовке, а здесь нужна была универсальность, так сказать.
Кизлык предложил начальнику ЦОТ Верещаке взвалить временное исполнение обязанностей по этой должности на меня. Мотивация Кизлыка была понятна — у меня стаж в должности заместителя начальника таможни по правоохранительной деятельности был уже 11 лет, серьезная административная и уголовная практика. Но мне самому счастье работы в трех должностях, фактически, не улыбалось. Ага, за зарплату по одной должности зама по оперативной работе.
Но одновременно со мной в ЦОТ на должность первого заместителя начальника был назначен Виктор Конюхов, выходец из полиции, проработавший два года замом по оперативной работе начальника Северо-Западной оперативной таможни до этого. Я на совещании, когда решался вопрос о замещении должности Руденко, предложил его функционал отдать Конюхову. Конюхов с паникой в голосе стал отказываться. Понятно, что у него просто не было процессуальной практики. Он бы сразу завалил работу и обвешался бы прокурорскими актами, как новогодняя елка серпантином.
Но как же тяжело с дипломом ветеринара работать на юридической должности среди юристов с дипломами!
Начальник ЦОТ повез меня к Кизлыку уговаривать совмещать должность. Александр Петрович мне говорил, что я настоящий профессионал, у меня всегда по расследованиям и дознанию был порядок, у меня практика такая, каковая мало у кого есть. Просил потерпеть, пока они будут подыскивать кандидатуру, точнее, уже подыскали, но человек пока только увольнялся из прокуратуры и проходил проверку.
Ну ладно, черт ты красноречивый! Уговорил.
Буквально через несколько дней на совещании у начальника ЦОТ у нас вышел спор с Конюховым по поводу возбуждения какого-то уголовного дела. Присутствовали на совещании вообще все начальники отделов таможни. Конюхов в запале ляпнул, что у него есть юридическое образование, а у меня нет, поэтому он в споре прав, а я в предмете не разбираюсь. Присутствующие на совещании, уже зная, что я довольно несдержан на язык, стали ждать, чем это закончится. К их удовольствию я тут же предложил Конюхову ехать со мной к Кизлыку с вопросом по перераспределению обязанностей: