Чем они пользуются? Мемуарами, особенно любят мемуары Хрущева (которые он даже не писал), сплетнями и рассекреченными архивными документами. И они даже не хотят замечать, что «рассекреченные архивные документы» настолько дико не соответствуют официальным, опубликованным, настолько явно напоминают стиль перестроечной журналистики!
Пример с разгромом «антипартийной группы» — показателен. Компания нашего главного перестройщика А. Яковлева «обнаружила» в архиве неопубликованную стенограмму Пленума ЦК, на котором громили «антипартийцев». Из этой стенограммы прямо следует, что «антипартийцы» раскаялись, полностью осознали свою вину перед партией, разоружились, так сказать. Казалось бы, какой козырный туз у хрущевцев в руках — они сами признали свою антипартийную деятельность и прощения просили! Их теперь можно было затоптать окончательно. Но в опубликованном Постановлении Пленума по ним ничего этого нет. Там вообще нет ничего о том, что они раскаялись и у партии просили прощения.
В опубликованном документе — ничего нет, а в «архивном», которого до 1991 года никто не видел, представленном группой А. Яковлева — всё есть. И никто из наших левых историков никаких подозрений насчет подлинности архивного документа даже не пробовал высказать, они им пользуются, не подвергая его никаким сомнениям. И, одновременно, все они А. Яковлева считают человеком… недостойным доверия. Вам не кажется, что это симптом шизофрении?
А потом разгромленную на Пленуме «антипартийную группу», признавшую свои ошибки и раскаявшуюся, громили еще раз на специально созванном для этого 21-м съезде КПСС. И это всё есть в опубликованных материалах съезда.
Т. е., еще раз полностью разгромили. Но этого показалось мало хрущевцам, поэтому и так уже разгромленных и признавшихся в третий раз начали громить на следующем, 22-м съезде. Только если раньше имя Ворошилова боялись тронуть, то на 22-м съезде — весь состав ЦК в своих выступлениях оттоптался на нем. Да еще вместе с ними, с «антипартийцами», растоптали и Сталина. И во всех выступлениях рефреном — они, «антипартийцы», отказались бороться с «культом личности», решения 20-го съезда выполнять отказались, вели борьбу против ЦК, противодействовали всему, что ЦК делал. До 1961 года противодействовали! 4 года разгромленные и разоружившиеся противодействовали всему, что делал ЦК, всей его политике! 4 года! Два съезда партии потребовались, чтобы победить разгромленных и разоружившихся.
Согласитесь, что опубликованные материалы съездов — это документы эпохи, достоверность и объективность которых не может вызывать никаких сомнений. Невозможно же их найти в архивах, т. е., простите, подделать. Опубликованный документ не подделаешь. Но наши историки в качестве исторических источников их совсем не рассматривают, они ими не пользуются от слова совсем, и не только в тех моментах, когда нужно дать оценку «антипартийной группе», они материалами этих съездов вообще не пользуются. Они их в руки боятся брать! Зато на «ура» у них идут архивные документы о том периоде, которые опубликовал Международный фонд демократии А. Яковлева. У — левых историков!
Зато теперь у нас многие спрашивают: а почему «антипартийцы», если они были большевиками, не призвали рабочий класс встать на защиту Сталина и социализма?
Спрашивающие живут в какой-то параллельной реальности, кажется. Откуда Молотов мог призвать к чему-то рабочий класс, если все средства информации после переворота были захвачены ЦК? Забраться на Спасскую башню и оттуда кричать призывы, пока за ним санитары не приедут? Может к спрашивающим давно пора отправить санитаров?
А дискуссия с любым историком относительно «антипартийной группы», если бы в ней участвовал любой член нашего ЦК, закончилась бы в самом начале после первого же вопроса нашего товарища: уважаемые историки, откуда вы взяли воспоминания В. М. Молотова, на которые прямо ссылаетесь в своих исследованиях об «антипартийной группе»?
Это же анекдот просто: материалы съездов они не используют, а «воспоминания» Молотова у них — исторический источник. Да-да, «100 бесед с Молотовым» авторства Ф. Чуева — исторический источник. Они даже в своих сочинениях и выступлениях не оговаривают, что это сочинение Ф. Чуева, прямо так пишут и говорят: «как вспоминал Молотов».
Осталось только дождаться, когда и «Дневники Берии» у них станут историческим источником. Хотя, я мог что-то и упустить, я даже не удивлюсь, если — уже…
Берия. О! Это было нечто! «Было» — потому, что после выхода «Берия и ЦК. Два заговора» объективно этот «бразильский карнавал» почти полностью завершился. Сегодня, пожалуй, только одна Елена Прудникова продолжает трясти персями, выплясывая ламбаду под музыку «Берия — второй после Сталина», веселя публику. Но ее даже Гоблин-Пучков, который ранее на своем ресурсе активно раскручивал бериеаду, начал откровенно троллить. А до выхода книги творилось нечто невообразимое, каждый левый блогер, историк, даже руководство КПРФ считали своим долгом хоть раз в неделю, но отметиться исполнением гимна во славу великого Лаврентия. Я именно за эту бериеаду и стал называть нашу левую тусовку полусбрендившей швалью.
А как их еще нужно было назвать, если они мемуары Серго Берия считали историческим источником? Теперь, когда мы с вами достаточно насмеялись над воспоминаниями сына наркома и члена ГКО, в которых Сирожу забрасывали с парашютом в Пенемюнде выведывать секреты фон Брауна, они заметно притихли. Нет, разумеется, анекдоты про Штирлица — тоже исторический источник. Но не о действиях советской разведки, а о том, как дружащие с головой советские люди воспринимали анекдотическую киноэпопею «Семнадцать мгновений весны». Со временем и мемуары «Мой отец — Лаврентий Берия», когда с кафедр исторических институтов будет поганой метлой выметена нынешняя кандидатско-докторско-профессорская шваль, станут историческим источником. Только не об эпохе Сталина, а о времени, когда эта шваль приписала Берии прекращение ежовских репрессий. Историческим источником об уровне российской исторической науки.
О репрессиях немного погодя. А теперь — о причинах гибели СССР. Кроме бериеады у наших полусбрендивших живет в мозгах еще один токсичный таракан, побуждающий эти больные мозги заниматься поиском этих причин. Со мной в студенческой общаге жил один очкарик, который каждый раз после пьянки, проснувшись утром с похмелья, искал по всей комнате очки. Очки у него были на носу, но он их искал по всей комнате. Поиск причин развала СССР примерно так и выглядит…
…Пока немного отложим в сторону причины гибели СССР. Один из читателей попросил написать об опубликованных в 2017 году «Записках из чемодана», дневниках первого Председателя КГБ Серова. Предисловие к этим «дневникам» подписано «Александр Хинштейн, член Центральною совета Российского военно-исторического общества. Октябрь 2015 года».
А выпустило их издательство «Просвещение». Я с этого просвещения и с этого военно-исторического общества… худею. Эти гаврики дна никогда не достигнут, а если достигнут вдруг, то еще глубже забурятся. Начинаем читать предисловие и начинаем всё понимать уже с первых строк об обстоятельствах обнаружения записок Серова в двух чемоданах, замурованных в стену гаража. Картина достойная для экранизации в жанре шпионского детектива. Только шпион в собственной стране — бывший глава шпионского ведомства. Но в кино Серов, ночью замуровывающий чемоданы в стену гаража, смотрелся бы великолепно.
Там есть еще от его дочери, которая поведав миру, как за отцом следил КГБ, везде на даче насовав «жучков», рассказала, что однажды встретила на даче человека с чемоданчиком, который увидел ее, испугался и закричал: «Я не вор!». Так Хинштейн передал слова дочери Серова с намеком, что этот человек то ли ставил подслушивающую аппаратуру на даче, то ли снимал её. Ох уж эти адвокатишки! Всё-то они про спецслужбы знают. Но я вам по большому секрету скажу, что такой ситуации не могло быть и в помине. А если бы даже случилось невероятное, и дочка наткнулась на сотрудника технического подразделения КГБ, то он, наоборот, вора изображал бы, или кого другого по заранее разработанной легенде.
Уже после этого рассказа мне так и представляется хитрая рожа адвоката Хинштейна, который, высунув язык, набивает на компьютере текст «Записок из чемодана», предвкушая, как лохи на эту клюкву клюнут. Рожа у Хинштейна, к слову, такая, что к нему прямо напрашивается поговорка «Бог шельму метит».
А когда я дочитал предисловие до этих строк:
«Единственным серьезным исследованием биографии Серова можно считать книгу Никиты Петрова, вышедшую в 2005 году, однако и она страдает явными передержками и идеологическими клише: автор — зам. председателя центра „Мемориал“, не сумел сдержать в себе праведный антисталинский гнев. Вся жизнь и деятельность Серова изображена в ней исключительно в черных тонах.
Книга, которую мы рады вам сегодня представить, восполняет этот досадный пробел. Подлинная жизнь и дела генерала Серова предстают отныне, что называется, из первых уст» —
стало очень скучно читать дальше, уже даже сам текст Записок читать не хотелось. Всё и так понятно.
Это прием мне очень сильно знаком. У нас же Хинштейн как бы в роли патриота-государственника выступает. Публика думает, что наши патриоты-государственники — это такие ребята, которые против «Мемориала». Как здесь Хинштейн против Никиты Петрова. Эти патриоты-государственники уже не в первый раз поправляют Никиту Петрова, к его черным краскам добавляют своих голубых колеров.
Так, например, Никита Петров еще в начале 90-х оклеветал Сталина и Зою Космодемьянскую, представив фальшивый приказ Ставки, которым предписывалось средствами артиллерии и диверсионным группам сжечь дома в деревнях, чтобы немцам, перешедшим к обороне, негде было от «генерала Мороза» прятаться. Зверство-то какое! Ведь вместе с немцами на растерзание «генералу Морозу» этим приказом отдавались и мирные жители, советские люди. И эти мирные жители, советские люди сами изловили диверсантку Зою Космодемьянскую и отдали немцам, потому как Сталин со своим приказом и Зоя Космодемьянская обрекали этих мирных жителей и советских граждан на лютую смерть от рук «генерала Мороза».