В портфеле — нож, веревки и вазелин.
— Мужик, тебе зачем в портфеле нож, веревки и вазелин?
— Да я в командировки часто езжу, там коробки упаковываю, веревками коробки связываю, ножом веревки отрезаю, а с вазелином… А, бреюсь я с вазелином!
— Ладно, убедил. Иди.
52 доказанных трупа! Только за один 1984 год убито 15 человек!
Да, Чикатило был очень хитрым! А вся ростовская милиция тупой?
В 1985 году в Ростовской области началась под контролем самого ЦК операция «Лесополоса», длившаяся до самого ареста Чикатило в 1990 году. Пять лет его ловили под контролем ЦК! А чо, он же очень хитрым был!
И только в рамках этой операции попутно было раскрыто в области 95 убийств, 245 изнасилований, не считая чего помельче.
«Наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна…». Только на первый взгляд она не видна?
Что нам Платошкин предлагает, переименовать полицию в милицию? Чтобы полиция стала работать, как работала раньше милиция? Вы точно этого хотите?..
…Судя по тому, как исполнил роль Жеглова Владимир Высоцкий, задача создателей фильма была прямо противоположной тому, как этот фильм и сам Жеглов были восприняты в народе.
Ну не было у Высоцкого желания играть правильного по жизни мента! Запойный алкаш, наркоман, мухлеж с доходами от концертов… Где здесь может соседствовать желание сыграть мента — хорошего человека?! Как Жеглов учил Шарапова соблюдать режим секретности в работе с документами?! Мразь натуральная. Высоцкий и сыграл натуральную мразь. Тонко сыграл, талант он и есть талант.
Жеглов — стал почти народным героем. Даже «почти» можно отбросить. Я уверен, что создатели фильма сами не ожидали такого эффекта. Это ж насколько нужно замордовать народ преступностью, чтобы он после слов «Вор должен сидеть!» уже полностью отключил понимание того, что происходит по ходу сюжета?!
Да, в газетах и по телевизору о преступности почти ничего не было. Но среди родни и знакомых моей и моей жены, например, нет ни одной жертвы сталинских репрессий, зато подруга жены поехала на курорт в Пятигорск и — всё. Больше ее никто не видел. Я работал на «Скорой», диспетчер подстанции мечтала, что ее дочь закончит школу и познакомится со мной. Закончила. Утром, после выпускного, ее растерзанный труп нашли в мусорном баке.
В темном переулке прохожего запинали ногами и ограбили — почти никто из пострадавших даже в милицию не обращался. Уже привыкли, что это бесполезно, времена щелоковщины были. Близкий друг Лёни Брежнева, став министром МВД, своё министерство надежно оградил от прокурорского надзора, попутно повысив им денежное довольствие до уровня армейского. Раньше, особенно при Сталине, милиционеры получали довольствие среднее с зарплатой рабочих. Да из «Места встречи изменить нельзя» вы должны знать про рабочий паек. Щелоков, вроде, материальное положение милиционеров улучшил, но по стране уже так нарастал вал преступности, что даже, попав на такое довольствие, основа органов — опера и следователи, мечтали только об одном — куда бы свалить. Их завалило делами. В порядке вещей было 10–15 дел в производстве у следователя. Как такой вал расследовать? Да как хочешь! Как с Чикатило, например: поймал терпилу и вешай на него, как на елку игрушки, всё, что на районе случилось…
С регистрацией преступлений была полная катастрофа. Есть сразу перспектива раскрытия — зарегистрируют. Перспектива туманная — иди на хрен из дежурки со своей бедой!
Милицию народ перестал любить, мягко говоря. Думаете, только милицию? А работников торговли? А врачей? А учителей? А вообще рабочие начальство? А все вместе — чиновников? Нет, я не про наше время пишу. Я про время своей молодости. Вы это время застали? Помните, что творилось на выборах депутатов Первого съезда народных депутатов? Именно потому, что везде был одинаковый бардак, что в милиции, что в армии, что в народном хозяйстве съезд был избран в таком составе и таком виде.
Но потом случился ГКЧП. В ём — министр внутренних дел и Председатель КГБ состояли. Начальники псов режима. Ну и как? Псы хоть гавкнули?..
…А ведь командование «Альфы» получило прямо приказ зачистить Белый Дом от ельциноидов. И что? А сразу пошли отговорки: сможем, но будут реки крови. Т. е., дайте нам прямой приказ пролить реки крови.
Да кто ж такой приказ отдаст? Исполнитель же может испугаться проливать реки крови — а вдруг прольешь, но будет еще хуже, народ еще больше обозлится и победит, а ты тогда будешь за всё в ответе, тебя на куски порвут. Есть опасность, что исполнитель, получив такой приказ, его не только выполнять не будет, но еще и огласке предаст.
Кроме того, какая разница исполнителю, командиру «Альфы», кто там наверху к власти придет? Он что, Норникелем владел и была опасность лишиться собственности? Он обычный наемник. Что одна власть, что другая — ему по барабану, он любой власти нужен.
Так и просидела «Альфа» на своей базе, не шелохнувшись. Вроде и приказ получили, но только попросили уточнить: кто отвечать будет за то, что исполнение приказа приведет к большим жертвам, — и всё на этом закончилось.
Еще большей глупостью было решение о вводе войск в Москву. Расчет был сделан только на одно — толпа у здания ВС РСФСР испугается танков и разбежится. Толпа не разбежалась и всё застопорилось. Нужно было либо отдавать приказ командирам подразделений открывать огонь по толпе, либо выводить войска. Тот же Павел Грачев должен был получить приказ атаковать своими десантниками Белый дом, открыв огонь по его защитникам. А если Грачев испугается и с эти приказом перебежит к Ельцину? Тогда Язову уже точно только «вышка» светила бы. Поэтому и армия прямых приказов о штурме не получила. А чем дольше армия в бездействии стояла, тем сильнее она разлагалась под воздействием агитации защитников «демократии». И уже Грачев сам к Ельцину переметнулся.
Для таких акций не просто армия с мушкетами и аркебузами нужна, а особая армия, сипаи. Совершенно чуждая тем, против кого она послана, и осознающая, что с падением прежней власти она сама станет жертвой. У Николая Второго в 1905 году были «сипаи» — гвардейские полки.
А уже в 1917 году ставка на гвардейцев не сработала. Прежних гвардейцев, настоящую гвардию, положили в окопах германского фронта, а на их место призвали вчерашних крестьян и рабочих. От гвардии одно название осталось.
Вы себя на место Грачева поставьте. Допустим, что он получил приказ от Язова — расстрелять толпу. У вас бы на его месте, какие процессы в коре головного мозга начались бы? Начнете выполнять этот приказ, кровью себя замажете, а если что-то не срастется, исполнение преступного приказа не приведет к победе, то что с вами новая власть сделает? Вот то-то же.
А если откажетесь выполнять? Уволят вас из армии. Это почти всё самое страшное, что может с вами произойти. Взвесьте возможные перспективы.
Но в октябре 1993 года армия и другие силовые структуры вели себя по-другому. Решительно исполняли приказы на открытие огня. Почему? Да потому, что не было никакого смысла не только защищать тех, кто уже проиграл, но даже отказываться стрелять по ним. В той ситуации все несколько по другому было: стрелять откажешься — выгонят со службы, исполнишь приказ — наградят. Без всяких вариантов.
Еще есть моменты. Во-первых, в тех событиях не шла речь о смене власти в полном смысле этого слова. Это была грызня за власть между ветвями одной и той же власти. Президент и правительство против ВС РСФСР. Две стороны одной медали.
Во-вторых, к моменту, когда были задействованы силовики, стало ясно, что на ВС РСФСР ставку делать бессмысленно. На придурков ставку не делают.
Конфликт между Ельциным и ВС начался не 21 сентября 1993 года, когда был подписан Указ № 1400. Грызлись они между собой так давно, что публика уже устала от их склок. Дошло до прямой непримиримой конфронтации. Если бы на месте Хасбулатова и Руцкого были люди более адекватные, то в одно прекрасное утро Борис Николаевич проснулся бы и прочел в газете за утренним кофе, что он уже не президент и всё его правительство отправлено в отставку, вместо него — Руцкой и новое правительство приступило к своим обязанностям.
Но соплежуи в Верховном Совете дождались сами этого — своей отставки. Ельцин нанес удар первым 21 сентября. После этого даже гипотетических шансов победить у компании во главе с Хасбулатовым и Руцким не осталось. Игра была сделана.
Да она сразу была бесперспективной. Конфликт же был не просто между Ельциным и ВС, ВС конфликтовал с Президентом и Правительством. А Руцкой еще грозил двумя чемоданами компромата на них. Т. е., все министры понимали, что в случае проигрыша им ничего хорошего ждать не приходится. Это добавляет решительности. Поведение Руцкого, который несколько месяцев бегал со своими чемоданами и всё грозил, что там есть страшные доказательства коррупции и предательства, можно назвать только идиотским.
Одно дело, когда неожиданно к министру обороны приходит на прием под вымышленным предлогом группа генералов и на приеме ему вручает Указ ВС об отставке, берет под стражу и прямо из кабинета ставит в известность командующих округов и армий о том, что новый министр приступил к своим обязанностям, другое — когда генерал Ачалов с этим указом ломится в двери здания МО, куда его не пустили, потому что Президент объявил о роспуске ВС, а Грачев знает, что если одержит верх ВС, то у Руцкого на него в чемодане есть компромат.
И даже этого идиотизма ВС показалось мало. Они призвали москвичей встать на свою защиту и почти неделю эта защита длилась. Неделю толпа вокруг Белого Дома поливала мочой его стены в бездействии. Они думали, что у Ельцина проснется совесть и он сам на пенсию попросится? Или на что они еще рассчитывали?
Поэтому милиция и армия без колебаний исполнили приказы о штурме здания Верховного Совета. Это уже была проигравшая сторона. И «Альфа» пошла на штурм.
Эти уроки нужно учитывать. Если идет схватка за власть и исход этой схватки еще неясен, силовики всегда будут соблюдать нейтралитет, выжидать, кто будет одерживать перевес. Потому что их вмешательство — это трупы. Им нужно точно знать, что потом за эти трупы не придется отвечать.