Если же вы прочитаете статью Сталина, но узнаете, что он обозначил в ней две проблемы. Первая, в некоторых СЕВЕРНЫХ районах, где нет еще условий для образования колхозов, ретивые деятели стали создавать колхозы на бумаге и слать об этом хвастливые сводки. Т. е., там даже колхозов не было. А в Туркестане были попытки сгонять в колхоз дехкан насильно под угрозой военной силы и перекрытия воды. И не потому, что этого требовала партия, а в стремлении догнать и обогнать по колхозам передовые районы СССР. Т. е., в передовых районах народ массово пошел в колхозы, а чиновники отсталых районов, стремясь выслужиться, стали отчитываться «бумажными колхозами» и даже насильно сгоняя в них людей. Но это — отдельные случаи. И за это чиновники получили по рукам.
И вторая проблема. Сталин указал, что цель колхозного движения — решение зерновой проблемы. Но в некоторых колхозах стали обобществлять домашний скот, а условия для его содержания не было. Сталин напомнил — ЗЕРНО. Ни в коем случае не трогать коровенок, о которых потом столько слез было пролито в годы Перестройки. Все эти старухи-колхозницы, плакавшие в телевизоре о своих коровенках, специально подготовленные бабушки-рассказчицы. Никто у крестьян коров и кур во время коллективизации не отбирал. Сталин запретил. Сталин запретил и перепрыгивать целый исторический этап, кое-где ультралевацкое чиновничество стало вместо колхозов организовывать коммуны.
Иосиф Виссарионович и объяснял, почему эти перегибы стали возможны, они возникли на базе того, что колхозное движение сразу пошло высокими темпами, добровольное движение:
«Они могли возникнуть лишь в атмосфере наших „лёгких“ и „неожиданных“ успехов на фронте колхозного строительства. Они могли возникнуть лишь в результате головотяпских настроений в рядах одной части партии: „Мы всё можем!“, „Нам всё нипочём!“. Они могли возникнуть лишь в результате того, что у некоторых товарищей закружилась голова от успехов, и они лишились на минутку ясности ума и трезвости взгляда.»
А вышла статья И. В. Сталина 2 февраля 1930 года. И 2 февраля 1930 годы Г. Ягода подписал Приказ ОГПУ № 44/21 «О мероприятиях по ликвидации кулачества как класса». И ОГПУ была проведена массовая карательная акция с раскулачиванием и ссылкой, если верить Земскову, 4-х миллионов кулаков. Ага, потом даже Сталин сказал Черчиллю, что самый опасный для него был 30-й год. Точнее, не Сталин сказал это Черчиллю, а рассказывали, что он так сказал. Иосиф Виссарионович все-таки не был дебилом наподобие Бориса Юлина, чтобы такое Черчиллю говорить.
Я в предыдущей статье https://p-balaev.livejournal.com/1713640.html [или здесь — статья «Боря взмок»…] написал, что для проведения такой массовой операции у ОГПУ элементарно не было сил, 16 800 с лишним личного состава территориальных органов ОГПУ — это больше 30 населенных сельских пунктов на весь личный состав, включая городские отделы, т. е., по факту, еще больше сел и деревень на одного сотрудника ОГПУ. К 30-му году штат областного отдела ОГПУ — 8–9 сотрудников, штат районного отдела — 1–3. И даже не во всех районах были отделы. Органы госбезопасности СССР элементарно не были предназначены для проведения каких-то массовых операций. В их задачи проведение таких операций не входило. А потом в НКВД число сотрудников госбезопасности было почти таким же, как и ОГПУ. И как вы представляете массовые репрессии 37-го года, когда областными «тройками» приговаривалось в некоторых областях по 5–6 тысяч к расстрелу и 3–4 тысячи на 10 лет, проведенные 8–9 сотрудниками? И потом еще тайно где-то закопали расстрелянных.
Понимаете, массовые репрессии органами госбезопасности в 30-е годы не стыкуются со штатом этих органов. Никак, абсолютно никак не стыкуются.
А с приказом ОГПУ о раскулачивании еще все веселее, чем с Приказом НКВД № 00447. Я даже не обратил сначала на это внимание, мне читатели подсказали, вот текст этого приказа:
«№ 44/21 г. Москва
В целях наиболее организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулаков мероприятиям Советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства — в первую очередь, в районах сплошной коллективизации — в самое ближайшее время кулаку, особенно его наиболее богатой и активной контрреволюционной части, должен быть нанесен сокрушительный удар. Сопротивление кулака должно быть и будет решительно сломлено.
Осуществление этой исторической задачи потребует исключительного напряжения по всем основным линиям партийной и советской работы. Особо серьезны, сложны и ответственны задачи, возлагаемые партией на органы ОГПУ.
От наших органов больше, чем когда-либо, потребуется исключительное напряжение сил, решительность и выдержка, исключительно строгая классовая линия, четкость и быстрота действий.
Поставленные задачи будут успешно осуществлены только при условии безусловной поддержки их основной батрацко-бедняцкой и середняцкой массой; только тогда, когда задачи эти будут органически связаны с процессом массовой коллективизации. Поддержка батрацко-бедняцких и середняцких масс будет наиболее полной при условии строгой классовой выдержанности наших мероприятий.
Удару должны подвергнуться исключительно кулаки. Удар по кулацкому активу должен дезорганизовать и обезвредить все кулачество.
Мероприятия органов ОГПУ должны развернуться по двум основным линиям:
1. Немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, особенно кадров действующих контрреволюционных и повстанческих организаций, группировок и наиболее злостных, махровых одиночек (первая категория).
2. Массовое выселение (в первую очередь, из районов сплошной коллективизации и погранполосы) наиболее богатых кулаков (бывших помещиков, полупомещиков, местных кулацких авторитетов и всего кулацкого кадра, из которого формируется контрреволюционный актив, кулацкого антисоветского актива церковников и сектантов) и их семейств в отдаленные северные районы СССР и конфискация их имущества (вторая категория).
Для наиболее быстрого и безболезненного проведения кампании по выселению кулаков и их семейств в первую очередь необходимо, чтобы наши органы решительно и немедленно ликвидировали все действующие контрреволюционные кулацко-белогвардейские и бандитские кадры и, особенно, созданные ими и оформленные контрреволюционные организации, группировки и банды.
Ликвидация таких контрреволюционных образований и отдельных, наиболее активных лиц уже начата по всем основным районам Союза, согласно телеграфным директивам ОГПУ.
Операция эта должна быть в основном закончена к началу развертывания кампании по выселению кулаков и их семейств. Решительные оперативные действия в отношении таких контрреволюционных элементов и особенно проявлений организованной контрреволюции и бандактивности, естественно, должны проводиться и в период кампаниям по выселениям и после нее.
В первую очередь удар должен быть нанесен по активно действующим кулацким элементам первой категории:
1) Кулаки — наиболее махровые и активные, противодействующие и срывающие мероприятия партии и власти по социалистической реконструкции хозяйства. Кулаки, бегущие из районов постоянного жительства и уходящие в подполье, особенно блокирующиеся с активными белогвардейцами и бандитами.
2) Кулаки — активные белогвардейцы, повстанцы, бывшие бандиты, бывшие белые офицеры, репатрианты, бывшие активные каратели и др., проявляющие сейчас контрреволюционную активность, особенно организованного порядка.
3) Кулаки — активные члены церковных советов, всякого рода религиозных, сектантских общин и групп, активно проявляющие себя.
4) Кулаки — наиболее богатые, ростовщики, спекулянты, разрушающие свои хозяйства, бывшие помещики и крупные земельные собственники.
По отдельным районам СССР намечено для изъятия при операции следующее количество указанных выше активных кулацко-белогвардейских контрреволюционных элементов (первая категория):
Украина — 15 тыс.
Северный Кавказ и Дагестан — 6–8 тыс.
Средняя Волга — 3–4 тыс.
ЦЧО — 3–5 тыс.
Нижняя Волга — 4–6 тыс.
Белоруссия — 4–5 тыс.
Урал — 4–5 тыс.
Сибирь — 5–6 тыс.
Казахстан — 5–6 тыс.
Арестованные по этой категории концентрируются в окр- и облотделах ОГПУ. Дела на них заканчиваются следствием в срочном порядке и рассматриваются тройками по внесудебному рассмотрению дел, которые будут созданы при ПП ОГПУ. Основное количество таких арестованных заключается в концлагеря; в отношении наиболее злостного и махрового актива контрреволюционных организаций и группировок и одиночек должны применяться решительные меры наказания вплоть до высшей меры наказания.
Семьи арестованных, заключаемых в концлагеря или приговоренных к высшей мере наказания, должны быть высланы в северные районы Союза, наряду с выселяемыми при массовой кампании кулаками и их семьями, с учетом наличия в семье трудоспособных и степени социальной опасности этих семейств.
Имущество таких семейств конфискуется в том же порядке, что и у выселяемых семейств кулаков.
Кампании по выселению кулаков и их семейств проводятся, в первую очередь, в следующих районах СССР:
1. УССР — выселяется 30–35 тыс. семейств.
2. Северный Кавказ и Дагестан — выселяется 20 тыс. семейств.
3. Средне-Волжский край — выселяется 8–10 тыс. семейств.
4. ЦЧО — выселяется 10–15 тыс. семейств.
5. Нижне-Волжский край — выселяется 10–12 тыс. семейств.
6. Белоруссия — выселяется 6–7 тыс. семейств.
7. Сибирь — выселяется 25 тыс. семейств.