Почему никто из наших левых и самозванных коммунистов никогда даже словом не обмолвился, что своими решениями, принятыми на 20-м съезде, руководство КПСС прямо заявило о переходе на путь ревизионизма?
Почему все наши левые и самоназванные коммунисты отметились в том, что подняли на щит Леонида Ильича Брежнева, противопоставив его Н. С. Хрущеву, почему они так упорно не хотят заглядывать и в материалы съездов КПСС, проходивших уже при Брежневе? Может быть потому, что боятся обнаружить слова Леонида Ильича, уже Генерального Секретаря ЦК КПСС, произнесенные на 24-м съезде, что китайские коммунисты призывают советских ревизионистов отказаться от решений 20-го съезда, но коммунист Брежнев от них не отступится?..
На 20-м съезде Хрущев еще не осмелился озвучить полученные им из Госстата сведения об общих демографических потерях СССР в Великой Отечественной войне 20 млн. человек, как прямые. Впервые эта цифра от советского руководства прозвучала в 1961-м году, в разгар «семилетки». Загадочным образом наши прославленные экономисты и историки не замечают того, чем знаменита эта «семилетка», за которую объем капиталовложений в экономику страны превысил всё, что было вложено за все годы правления Сталина. За семь лет было построено столько же промышленных предприятий, сколько за все предыдущие годы. При том, что демографические потери за войну составили 20 млн. и в Советском Союзе не было безработицы, излишков трудовых ресурсов страна не имели. Безумное строительство новых предприятий продолжилось и после снятия Хрущева, при Брежневе, за следующую, после семилетки, пятилетку было добавлено еще 1200 новых предприятий. И уже в 1965 году Леонид Ильич прямо назвал число погибших в войне — 20 млн. человек. А дикую нехватку трудовых ресурсов в СССР стали объяснять именно тем, что страна в войне с фашизмом понесла чудовищные людские потери и на смену уходившим на пенсии не пришло поколение тех, кто должен был родиться от убитых фашистами людей. Т. е., Сталин был виноват, из-за его ошибок страна понесла такие потери и теперь некому стало работать на построенных заводах и фабриках. А когда при Андропове начала разрабатываться, а при Горбачеве была провозглашена программа «Ускорения», выяснилось, что огромное число предприятий Союза работает в одну смену и перевести их на двусменную, тем более на трехсменную, работу нет никакой возможности по причине отсутствия трудовых ресурсов. Таким образом, эти безумные по своим масштабам объемы капиталовложений, сделанных при Хрущеве и Брежневе, стали банкротить экономику. Плюс еще ко всему острый дефицит рабочих рук привел к катастрофическому падению трудовой и производственной дисциплины. Даже уволенные по действовавшей тогда 33-ей статье Трудового Кодекса за пьянство на рабочем месте и прогулы, без всяких проблем сразу после увольнения вновь устраивались на прежнее место работы. Такая ситуация с кадрами потянула вниз и производительность труда, и качество выпускаемой промышленностью продукции. Нам прославленные экономисты и историки объясняют, что Хрущев и Брежнев со товарищами просто ошибались, плохо политэкономию знали. А, может быть, напротив, очень хорошо ее знали и знали, что перед приватизацией экономика должна пройти этап банкротства?
Освоение Целины прославленные экономисты и историки, как один, объясняют лишь волюнтаризмом Никиты Сергеевича, желавшего обеспечить страну зерном, но обеспечить негодными методами, но почему-то в упор не видят, что главным руководителем этого «волюнтаризма» был именно Брежнев, которому приписали роль преодолевателя хрущевского волюнтаризма. Не хотят даже заглядывать в материалы первого после смерти Сталина Пленума ЦК, посвященного именно сельскому хозяйству, на котором именно Хрущев докладывал, что в стране зерновая проблема полностью решена, Советский Союз не только себя обеспечивал хлебом, но и экспортировал зерно.
И за «волюнтаризмом» не хотят замечать «черную кошку» — на целинных землях не было организованно ни одного колхоза, создавались только совхозы, государство там создавало государственную зерновую базу в ущерб именно колхозам, которые это государство целым рядом мероприятий, в том числе и ликвидацией МТС, начало банкротить.
Ни один пятилетний план после Сталина выполнен не был. Легендарная пятилетка эффективности и качества — провалена целиком и полностью. Продовольственная Программа провалена целиком и полностью. Ускорение — провалено. Программа обеспечить каждую советскую семью отдельной квартирой к 2000-му году — уже даже проваливать не нужно было, уже советский народ понял к тому времени, что социалистическая экономика не способна обеспечить ему нормальную жизнь, уже подвели советский народ к мысли, что только рыночные реформы могут вытянуть экономику из пропасти, в которую она уверенно шагала в результате «ошибок» советского руководства. А именно при Брежневе Михаил Сергеевич Горбачев из первых секретарей Ставропольского крайкома шагнул в самый высший эшелон власти — в секретари ЦК КПСС. Именно при Брежневе он был введен в Секретариат и стал ответственным за сельское хозяйство. Снова дорогой Леонид Ильич ошибся? Это ему за каждую ошибку по звезде Героя на пиджак прикалывали?
Я не оговорился, я не пропустил слово «партийной». Просто — в высший эшелон власти. В резолюции 22-го съезда КПСС, самого страшного съезда для наших прославленных историков и экономистов, материалов которого боятся и все наши левые, органы Советской власти отнесены к общественным организациям наряду с комсомолом и профсоюзом. Прямо и недвусмысленно отнесены. Если правящая партия заявляет при декларируемой Конституцией власти Советов, что этот властный орган — общественная организация, то декларируемая власть Советов становится фикцией. На этом же съезде было заявлено, что диктатура пролетариата теперь в Советском Союзе не нужна, потому что пролетариату теперь не над кем диктатуру проводить. Одновременно с отказом от диктатуры пролетариата, КПСС, правящая партия, ликвидировала и Советскую власть, воплотив в жизнь идею Зиновьева о диктатуре партии, за которую он при Сталине был из партии изгнан.
Ничего этого ни историки, ни деятели левого движения замечать категорически не желают. Черная кошка в ярко освещенной комнате сидит на белом рояле, но они ее упорно не видят. Может, эту «кошку» дёрнуть за хвост, чтобы она заорала? Может, тогда на нее они внимание обратят? А если не обратят, то, по крайней мере, мы будем знать, что они не только слепые, но и глухие. И мы это сделали…
Еще с самого начала оформления нашей группы единомышленников, сначала в сетевое сообщество «Советский проект», а потом в Движение имени «Антипартийной группы 1957 года», мы стали активно искать контакты с другими марксистскими объединениями в России, внимательно изучать программные документы и деятельность организаций, которые именуют себя коммунистическими, у нас не было цели создавать отдельную, собственную партию. Однако, в каждом случае мы наталкивались на такое, что вызывало у нас, если точно дать этому определение — изумление. Мы не понимали, как люди, даже называющие себя коммунистами, изучающие марксизм-ленинизм, историю коммунистического движения, историю СССР, могут пропагандировать и заниматься тем, что идет прямо вразрез с марксизмом. У одних в России исчез пролетариат, у других работники умственного труда, интеллигенция, выпали из пролетариата и образовали отдельный класс, у третьих социализм начинается с запрета частной собственности, в многочисленных марксистских кружках изучают работы Ленина, но даже не знают отношения Владимира Ильича к этим кружкам, авторитет у левых беспартийных блогеров и всяческих спицыных-колпакиди, которых Ленин обозначал, как околопартийную интеллигенцию, презрительно называя эту беспартийную компанию «профессора и гимназисты».
Наибольшее изумление у нас вызывало отношение этих организаций и лиц к истории СССР. История СССР, как часть истории мирового коммунистического движения — важнейшая составляющая марксистской идеологии. История — важнейшая часть идеологии любого класса. Это аксиома. Недаром даже Президент Путин почти во всех своих значимых публичных выступлениях обязательно касается исторических аспектов. Да и исторический материализм — составная часть учения Маркса.
Меня лично многие мои оппоненты из левого лагеря любят упрекать за то, что я когда-то являлся чиновником Федеральной таможенной службы и служил режиму. Да еще и чиновником достаточно высокого ранга — заместитель начальника Центральной оперативной таможни. Пес режима. Правда, я не пресек ни одного канала ввоза нелегальной газеты «Искра», ни одного канала ввоза оружия для боевых дружин на Красной Пресне, но режиму служил, конечно, как верный пес. Но, согласитесь, если бы я находясь на должности в таможенной службе, написал монографию о том, что таможенная политика правящего режима никуда не годится, издал ее книгой и эта книга поступила бы в книжные магазины, то в должности я находился бы считанные мгновения после того, как мое руководство узнало об этом факте.
Но Российская Академия наук, с ее структурами, Институтом истории РАН в числе их, такой же федеральный орган, как и Таможенная служба. Научные сотрудники РАН — это чиновники государства. Если чиновник начинает публично высказывать мысли, враждебные государству, то у него одна дорога — на улицу. Отношение нашего государства, озвученное его высшими должностными лицами к Ленину, Сталину — известно. Антиленинизм и антисталинизм.
Господа левые, объясните нам, как так получилось, что после издания книг чиновников от исторической науки В. Земскова и Ю. Жукова, в которых, по вашему мнению, написана чистая научно-историческая правда о сталинских репрессиях, например, которыми авторы, как вы считаете, защитили Сталина от либеральной клеветы, эти два научных клерка продолжили находиться на своих научно-чиновничьих должностях в РАН?..
Был Большой террор, т. е., массовые бессудные расстрелы 37–38 гг., или его не было, это не вопрос историографии, даже не вопрос в правовом его смысле, это вопрос, подобный «Есть ли жизнь на Марсе?». Вопрос веры. Вопрос идеологии. Если кому-то хочется видеть советское государство и его органы правопорядка 30-х годов прошлого века в виде подобия фашистской диктатуры со зверствами зондеркоманд, какими в историографии представлены органы НКВД — это их представления о «Марсе». Но мы в книге «Миф о Большом терроре» задали ряд вопросов именно тем, кто, вроде бы, стоит на противоположных позициях.