Результаты голосования показали, что больше всего здравомыслящих, нормальных людей было в РСФСР, потому что явка в РСФСР была самой низкой среди остальных республик, в которых проходило голосование — 75%. Четверть граждан РСФСР поняли, что их этим Референдумом… обманывают.
Власть и тогда административным ресурсом на голосованиях пользовалась. Все члены партийной организации института были мобилизованы на поднятие явки. Мы у себя в общежитской комнате собираемся в спортзал, поиграть в футбол в выходной, уже обеденное время, заходит в комнату декан нашего ветеринарного факультета Павел Алексеевич Задорожный, он был заведующим кафедрой патологической физиологии, хороший мужик, ни одному студенту никогда ни одной подлянки не сделал, как отец родной нам был:
— Ребята, а вы голосовать не собираетесь идти?
— Нет, даже не думали.
— И правильно делаете.
Мы только переглянулись…
Вспомните то время и те события. Объясняли-объясняли нормальные люди: не ходите голосовать, — три четверти граждан РФ пошли и проголосовали. Вот с вашей подачи, товарищи проголосовавшие, Советский Союз и развалили. Без разницы, как вы проголосовали, «да» или «нет». Вы дали в руки власти правовой рычаг для решения судьбы СССР, а решать его судьбу, исходя из неоднозначно поставленного на Референдуме вопроса, власть могла как ей было удобно.
А вот если бы Референдум не состоялся, если бы явка была ниже порога признания его результатов, у власти никаких правовых оснований для развала, замаскированного под «обновленную федерацию», не было бы. Не состоялся Референдум, статус кво СССР остается без изменений, решение не принято. И только в этом случае всё, что случилось в Беловежье, стало бы преступлением. Так что теперь тем, кто плачет по СССР, сходив на то похабное голосование, остается себя только утешать тем, что Ельцин преступник.
Да, Ельцин преступник. А вы? А-а! Вас же обманули! Вы — жертвы! Да-да, вы же просто на шухере стояли, вас попросили, а насчет того, что попросивший залез в магазин и подломил кассу вы были не в курсе… И сегодня вы также ходите голосовать, и снова вы не виноватые, а жертвы обмана…
Но это мы отвлеклись. Хотя, не совсем. Как раз на примере как этого Референдума, так и уже российского законодательства, видно, чем наша действительность отличалась от сталинского времени. Можете даже эксперимент такой провести, это поучительно будет. Возьмите какую-нибудь проблему в СССР времен Сталина, не заглядывая в те законодательные и нормативные акты, который по ней были приняты, попробуйте сами описать как можно яснее и лаконичнее суть этой проблемы, так чтобы это было понятно даже малограмотному человеку, и набросайте для ее решения примерные постановления и указы. Потом сравните своё с актами сталинского времени. 300% гарантии — вы в этом соревновании проиграете. Какой бы уровень вашей подготовки в этой области не был — проиграете.
Читать акты тех лет — отдельное удовольствие. Например, как Постановлением СНК и ЦК ВКП(б) описана проблема русского языка:
«Необходимость преподавания русского языка как предмета изучения в школах национальных республик и областей диктуется тремя основными мотивами:
Во-первых, в условиях многонационального государства, каковым является СССР, знание русского языка должно явиться мощным средством связи и общения между народами СССР, способствующим их дальнейшему хозяйственному и культурному росту.
Во-вторых, овладение русским языком способствует дальнейшему усовершенствованию национальных кадров в области научных и технических познаний.
В-третьих, знание русского языка обеспечивает необходимые условия для успешного несения всеми гражданами СССР воинской службы в рядах Рабоче-крестьянской Красной армии и Военно-морского флота.»
Ясно, понятно, кратко, ни слова лишнего, и исчерпывающе…
Было бы в составе СССР всего две республики — с языком не было бы особых проблем. Двуязычие, как в некоторых государствах и есть. Но только 15 национальных республик, союзных, не считая автономий — здесь возможен лишь один общий государственный язык. Да, русские в привилегированном положении, им нет необходимости учить второй язык, но это 1) самая многочисленная нация, 2) наука, научное образование, техническое образование и т. п. в России были, а в остальных — практический ноль. И какой общий язык выбрать для научной и технической интеллигенции?
Еще можно было, конечно, напрячь силы и возможности до невозможности, и создать в каждой республике собственные научно-технические школы на национальных языках, вести преподавания в ВУЗах на национальных языках, выпускать кадры национальных специалистов на национальных языках. Теоретически можно было. А производственные связи? Если директору армянского завода нужно переговорить по телефону с директором русского — переводчик нужен. А если с директором грузинского завода — еще один? С литовским коллегой — еще? А техническая документация — на одних переводах экономику разорить можно.
Армия. Командир взвода должен знать языки национальностей всех своих солдат? Ладно, допустим — национальные части. А командующие разных национальных частей в бою тоже между собой через переводчиков общаться будут?
Поэтому всё высшее образование в СССР, за исключением педагогических вузов, которые готовили кадры для национальных школ, было на русском языке. И никакого ущемления прав национальностей, даже наоборот, узбек, выучившийся на врача в Ташкенте, мог ехать работать врачом в любую больницу СССР. Выпускник узбекской школы, владеющий русским языком, мог поступать в любой ВУЗ СССР.
Поэтому обучению русскому языку уделялось такое внимание, как важнейшему политическому вопросу, оно регламентировалось Постановлением ЦК и СНК. По математике или физике таких постановлений не было.
И политическое руководство СССР выставило этим постановлением требования:
«Определить следующий объем знаний по русскому языку для учащихся начальных, неполных средних и средних нерусских школ:
а) учащиеся, оканчивающие начальную школу (4 класса), должны получить запас русских слов, позволяющий им понимать простую разговорную речь, излагать на русском языке знакомые им явления из окружающей жизни, владеть элементарными навыками чтения и письма по-русски;
б) учащиеся, оканчивающие неполную среднюю школу (7 классов), должны уметь свободно и правильно выражать на русском языке свои мысли как устно, так и письменно, иметь навыки самостоятельного пользования книгой, соответствующей их возрасту, получить знание основ русской грамматики и синтаксиса и на некоторых примерах получить знакомство с русской литературой;
в) учащиеся, оканчивающие среднюю школу (10 классов), должны знать основные законы и правила русского языка, уметь свободно читать, т. е. понимать художественную и научную литературу и передавать устно и излагать письменно содержание прочитанного, а также свои мысли правильным русским языком.»
Это требование не ведомства, Минобраза, а Партии и Правительства. Не было такого закона, который определял, какими знаниями должен владеть школьник по химии. А по русскому языку — был…
Предусмотрено этим Постановлением СНК и ЦК от 13 марта 1938 года было всё до мелочей — по кадрам, по методическим материалам, по ответственности. Программа изучения русского языка в национальных школах — 4–5 часов в неделю, в зависимости от класса. Это много, реально много. В два раза больше, чем отводилось на изучение иностранных языков. И всё — в срочном порядке, нужно было преодолеть отставание, допущенное благодаря тому, что на проблему долгое время в республиках почти не обращали внимания. А в наше время там плачутся по «невинно загубленным» в ходе репрессий 37–38 годов. Вот вам эти — невиноватые, благодаря которым даже во время Великой Отечественной войны призыв из некоторых национальных республик был весьма ограниченным, а призванный контингент по воспоминаниям ветеранов часто оказывался почти бесполезным в боевом отношении. Были среди народов национальных республик Средней Азии и герои, много солдат этих национальностей отважно воевали, но были и целые подразделения, которыми управлять в бою было невозможно. И это не вина нации, это беда. Упущенное время в изучении русского языка за три предвоенных года преодолеть было нереально.
А после смерти Сталина ситуация начала если не ухудшаться, то и не улучшаться. Особо показательна в этом смысле ситуация с командными кадрами СА и ВМФ. Исходя из численности населения Республик СССР, значительную часть офицеров должны были составлять выходцы из национальных республик, если не половину офицерского корпуса, то уж никак не менее трети. Но среди офицеров представителей кавказских республик, среднеазиатских и особенно прибалтийских были буквально единицы в дивизиях и полках.
Мой товарищ по службе, командир отдельной батареи, Серега Кузьмин, заканчивал Тбилисское высшее командное артиллерийское училище. Я как-то у него спросил: сколько грузин у вас в училище училось? Серега только рассмеялся.
И это не потому, что военная служба для парней из Республик была непривлекательной, в армии без хорошего знания русского языка офицеру делать было нечего. Недостаток выпускников средних школ, уверенно владеющих языком — нет и абитуриентов этих национальностей.
В народном хозяйстве ситуация становилась тоже неблагополучной. Нет нормального знания русского языка — нет и нормально подготовленных национальных кадров. Хотя, в СССР на их подготовку как будто бы обращалось особое внимание, представители национальных Республик пользовались значительными преференциями при поступлении и в ВУЗы РСФСР. Но что это за кадры были!
Мы, студенты-медики, спрашивали у ребят из Азербайджана и Узбекистана, учившихся с нами:
— А как вы врачами работать будете?
— А мы будем заведующими и главными врачами, лечить русские будут.