— С чего это? — Поинтересовался Степанович.
— Допустим, что столкновение со Старым светом протекает по полной, как прежде, тогда тяготы, свалившиеся на плечи европейцев, были бы обоснованы войной, что настраивало на то чтобы терпеть. Ныне же навалившееся бремя, усиленное кризисом, люди связывают с помощью стране, до которой им по большому счету нет дела, и прежняя мотивация отсутствует.
— Пусть так, — в очередной раз не выдержал Анатолий, — а сколько при такой игре в кошки мышки погибнет наших мужиков?
Александра на секунду задумалась.
— Иногда командованию приходится принимать сложные решения, отправляя на смерть тысячи, чтобы спасти миллионы. Представьте, что вместо этого мы втянулись в полномасштабную войну с Западом потери с нынешними были бы несоизмеримы. Что-то сродни шахматам, когда приходится жертвовать фигуры чтобы одержать победу.
— Выходит, все идет по плану, — ухмыльнулся Степанович.
— Полагаю, задумка была именно такой, но реальная война всегда вносит коррективы. Неожиданные действия и решения противника, собственные просчеты, да элементарная глупость чиновников на всех уровнях, в том числе и среди офицерского состава. Но это лишь предположение, так что возможно ошибаюсь.
— Выстроенная логика объясняет происходящее, но это лишь умозаключение так ли это покажет время. — Теперь задумался Степанович. … А другая, захудалая да попроще версия есть?
— Предательство, — поникшим голосом произнесла Александра. — Значительная часть нашей элиты долгое время была ориентирована на Запад, обзавелась там недвижимостью, переместила семьи и капиталы. Так что с противником повязаны материальными интересами, а на страну им наплевать. Сколько их на руководящих постах, и в какой мере они способны влиять на происходящее, одному Богу известно. Если число сторонников Запада критически велико Россия может не выстоять, разве что ее спасет какое-то чудо. Но об этом даже думать не хочется.
Глядя на то, как расстроилась девчонка, Анатолий решил ее поддержать.
— Не кисни дочка. Мысль о происходящем высказала толковую. Слушаю многих, сейчас каждый блогер аналитик. Твою версию слышу впервые, даже Гайдук и Оникиенко не озвучивали таких предположений.
— Смотрю, крепко вас зацепили эти ребята.
— А ты взгляни на их ролики в телеграмме, с ютуба парней америкосы выпнули за про российскую позицию. Алексею так вообще канал трех миллионик грохнули. Интересно будет узнать мнение молодежи.
— Вот слушаю и никак не возьму в толк, откуда в восемнадцатилетней да еще девичьей голове такие мысли и абсолютно не соответствующие возрасту и полу обороты речи? — Поинтересовался Степанович.
— Если бы знали какие «сказки» в детстве мне читали на ночь, это бы вас не удивляло, — рассмеялась Александра.
— Постой, … дед военный, а кто родители?
— Мать — преподаватель, отец — действующий начальник штаба дивизии. Выросла в гарнизоне, отец ждал мальчика, так что вечерами в качестве игр были сплошные командно-штабные учения с разбором основ военного искусства.
— Как же ты все это вытерпела?
— Так мне нравилось, с тех пор как себя помню, играла в солдатиков, куклы не признавала.
— Да дела, а что ж батя-то портупею не подложил, — качая головой и расплываясь в улыбке, проговорил Степанович.
— Зачем? — Поинтересовался Женька, на которого мужчины посмотрели с недоумением.
— Это армейский прикол. Откуда ему знать, — вступилась за приятеля Александра, и погодя добавила, — что-то заболтались, пора прощаться.
— Сашенька, а вы наведаетесь еще, нехорошо оставлять стариков в неведении? — Поинтересовался Анатолий, словами и видом давая понять, что у него изменилось отношение к девушке.
— Если не против?
— Будем ждать, … в пятницу в это время всегда здесь, — уточнил Степанович.
Глава 12Недоумение
Закрыв дверь, Нестеренко торопливо двинулся по коридору, в связи с нынешней кутерьмой хотелось только одного, как следует выспаться. Благоверную, после нескольких прилетов по промышленным объектам Киева, работающим на ВПК, решено было отправить к родителям, от греха подальше. Так что теперь полковник пребывал на положении холостяка. За десять лет что жил с молодой супругой ситуация изменилась в корне, время и возраст брали свое, ныне отношения не будоражили кровь как прежде, а порой создавали проблемы. После того как ракетные удары прекратились и в город стали возвращаться жители, укрывшиеся в соседних деревнях, Ленусик тоже изъявила желание приехать, даме не хватало столичного лоска и комфорта, так что могла нагрянуть со дня на день. Но сегодня Александр Иванович еще имел возможность в полной мере распоряжаться собой и собирался снять стресс проверенным способом, окорячив бутылочку под хорошую закусь, после чего обычно даже при дикой усталости частенько мучавшая бессонница сдавала позиции. Правда на следующий день с утра гудела голова, но это было потом.
Уже подходя к лестнице, полковник столкнулся с Брэдфордом. Ноэл по-видимому куда-то спешил поскольку лишь приостановившись на несколько секунд заметил.
— Завтра нужно поговорить о вашем подопечном.
— Когда? — Машинально поинтересовался Нестеренко.
— Освобожусь, позвоню.
Теперь Александр Иванович знал имя и фамилию британца затеявшего «игру» с Гайдуком. Правда, уверенности в том, что они настоящие не было, но это, собственно говоря, не имело значения. Если в четырнадцатом СБУ плотно сидело под колпаком ЦРУ то теперь активизировались англичане, потеснив союзников из Лэнгли, даже президента Украины охранял британский спецназ, а, как известно, кто ближе к телу, пусть даже и номинального правителя, тот и дергает куклу за веревочки. Встречи по ночам в авто ушли в прошлое, Нестеренко часто по вопросам службы пересекался с Брэдфордом поэтому разговоры вели в кабинете, но Алексея практически не вспоминали, именно поэтому брошенная на бегу фраза насторожила полковника. Он не понимал, с какого перепугу Гайдук стал его подопечным. Операцию «Блогер» от начала и до конца спланировали, замутили и контролировали британцы. Инициатива и способ выбора агента опять же под странным предлогом исходила от них. Фигура самого полковника была необходима лишь для прикрытия до времени их участия, создавая у Алексея иллюзию работы на Украину. Хотя, Александр Иванович задумался, у Ноэла было свое начальство и в случае чего, коли где накосячил или что пошло не по плану, британец имел возможность именно из него сделать козла отпущения. Перспектива малоприятная, поэтому вынашиваемые на вечер планы неожиданно изменились.
Добравшись домой, Нестеренко не отказался от выпивки, только поглощал спиртное мизерными дозами в большей мере для активизации работы мозга, пытаясь прокачать сложившуюся ситуацию. Задача контролировать деятельность Гайдука не ставилась. Для этого необходимо было иметь хотя бы тексты передаваемые Алексею для публикаций, чтобы по минимуму оценить в какой мере парень вбрасывает информацию и не искажает ли. Всем этим опять-таки занимались британцы. Александр Иванович смотрел ролики бывшего подопечного, но по собственной инициативе. Интерес представляли комментарии, по которым косвенно можно было судить, насколько парень успешно продвигается к намеченной цели, и именно их полковник, безусловно, не в полной мере, все же вычитывал. Не менее значимым результатом являлись показатели успешности блога — число подписчиков и количество просмотров. Нестеренко понимал, что западные службы, имея влияние на Ютуб, могли накрутить любые цифры и все же по динамике интереса к каналу было видно, что этим как минимум не злоупотребляли, а то и вовсе пустили на самотек, рассчитывая по видимому на эксклюзивность передаваемых материалов, что со временем должно было привести к нужному итогу.
Изначально Гайдук освещал две основные темы — события в Крыму и разворачивающееся вооруженное противостояние на востоке. Озвучиваемая им правда, об отношении жителей полуострова к случившемуся, будоражила умы патриотов, убежденных, что все сфабриковано и референдум прошел под дулами автоматов. В отместку за нее на Алексея выливали ушаты грязи и проклятий, называя предателем, хотя он позиционировал себя как украинский блогер, ратующий за интересы народа, аргументировано указывая, в чем последние расходятся с целями тех, кто совершил госпереворот. С противоположной стороны выказывали поддержку и благодарили за верное освещение событий. Еще больше ситуация усугубилась когда ярые националисты в отместку за настроения крымчан задумали и реализовали продовольственную блокаду полуострова. Гайдук критиковал этот шаг, объясняя оппонентам, что до этого весь торговый бизнес Крыма, завязанный на Украину, по сути, являлся мостом, через который была возможность влиять на настроения людей в республике, и хоть как-то поддерживать с ними связь. Даже после того как Крым вновь стал частью России, представители деловых кругов не спешили рушить прежние логистические цепочки и продолжали по сути работать на украинских производителей, обеспечивая им не малый рынок сбыта. Предпринимателей пугала неизвестность и неопределенность, любой переходный процесс всегда связан с рисками, а кроме того, в это время, работая с российскими поставщиками, требовалось оплачивать паромную переправу, что существенно поднимало издержки на доставку товаров. И если кто и хотел пойти на подобный шаг из патриотических побуждений то оказывался в неравных условиях с конкурентами, что являлось серьезным сдерживающим фактором. Руководство республики ломало голову над тем как решить проблему. Введение запрета на торговлю украинскими товарами вызвало бы массу недовольств направленных в их сторону, причем у довольно не простой части населения, и тут нашлись активные идиоты решившие задачу на раз, два, три. Перерезав поставки продукции в Крым, они не оставили бизнесу выхода, поставив при этом всех в равные условия, попутно ударив по карману своего производителя и нанеся стране существенный экономический урон, поддержав тем самым российскую сторону. С самого начала было наивно полагать, что от подобных действий опустеют полки крымских магазинов. Сделав первый шаг, возбужденная национальной идеей публика не угомонилась, организовав водную и энергетическую блокаду. Расчет на то что, оставшись без самого необходимого, крымчане пожалеют о своем выборе, не оправдался, это в очередной раз убедило население полуострова, что поступи