— Ты с ума сошла? Делай, что хочешь, но я в этом участвовать не буду!
Я вскочила. Мила смотрела на меня снизу вверх, и в ее черных глазищах читалась огромная детская обида.
— Даша! Вот вы где. А я вас все ищу…
Я обернулась. К нам подходил Игорь. Я была так рада его видеть, что чуть не бросилась ему на шею.
— Мы с Милой заболтались, — объяснила я.
— Здрасьте, — неприветливо буркнула она и, кинув на меня враждебный взгляд, скрылась в толпе.
— Никуда от учеников не деться, — улыбнулся Игорь. — Куда ни пойдешь, всюду они.
Именно поэтому я больше не хотела никуда идти. Открытий и откровений на сегодняшний день с меня было достаточно. Я рассказала Игорю про неожиданный визит мамы, отвергла его великодушное предложение встретить ее и распрощалась с ним на ступеньках торгового центра.
В семь часов я была на вокзале. Все, что было в человеческих силах, я успела: запихала вещи в шкаф, протерла пол, выкинула заплесневелые остатки сыра и красиво разложила по полкам в холодильнике купленные продукты.
Впрочем, насчет продуктов я могла не переживать. Мама приехала с двумя огромными сумками, причем ее личные вещи поместились в одном пакете. Остальное место было забито банками солений и варений, аккуратно завернутыми в газеты, домашним печеньем и прочими вещами, без которых мама не представляет себе домашнего уюта.
Дома мама критически осмотрела мою квартиру и, хотя и сморщила нос при виде подтеков на обоях, в целом осталась довольна.
— Симпатично тут, — сказала она. — Но ешь ты наверняка всякую ерунду.
Я в этот момент открывала нарезку с ароматной семгой и буркнула что-то неопределенное.
— Как тебе работа? Нравится?
Я предвидела этот вопрос и благоразумно сунула в рот кусок семги. Так что вразумительно ответить снова не получилось — я просто что-то промычала. Но мама не отставала.
— Как дети? Слушаются?
Я энергично кивнула. Жаловаться все равно не имело смысла. Единственный совет, который я могла получить, был бы «возвращайся домой и найди нормальную работу». Поэтому я старалась не провоцировать маму, и до конца ужина мы проговорили о безобидных вещах вроде папиной работы, растущих цен и погоды.
После ужина, когда я мыла посуду, мама наконец затронула щекотливую тему.
— Как у тебя на работе с мужчинами? Хотя какие могут быть мужчины в школе…
Мамин голос был полон сдержанного сочувствия и робкой надежды. Чувствовать себя объектом жалости, пусть даже материнской, было неприятно.
— Почему же, — сказала я, вытирая руки о полотенце. — Есть у нас один. Вполне достойный.
Я усадила маму на диван, включила планшет и открыла страницу Игоря на школьном сайте.
— Сегодня мы ходили вместе на выставку. Потом посидели в кафе.
У мамы загорелись глаза. Она вцепилась в планшет и забормотала:
— Сорок лет? Не мальчик… Но симпатичный. Глаза такие… хорошие. Не женат?
— Не женат, — сказала я. — И, кстати, мы просто друзья. Я только хотела показать, что в школе есть мужчины.
Мама недоверчиво хмыкнула и вернулась к странице Игоря. Я смотрела на его фото через ее плечо. Глаза выразительные, этого у него не отнимешь. Нос в этом ракурсе совсем не смотрится большим, и легкая улыбка очень украшает его лицо. Симпатичный? Наверное, так оно и есть. Странно, что я сразу этого не заметила.
— Школьный учитель все-таки не лучшая профессия для мужчины, — вздохнула мама с заметным сожалением.
— Кто-то должен и детей учить, — сварливо отозвалась я, морально настраиваясь на лекцию «зачем тебе эта работа и возвращайся, доченька, домой».
Но мама и на этот раз упустила возможность наставить меня на путь истинный. Вместо этого она принялась изучать сайт школы и расспрашивать меня о коллегах, и так — вполне мирно, хоть и скучновато — завершился этот бурный и противоречивый день.
Забирая перед сном планшет к себе в спальню, я заметила, что на нем до сих пор открыта личная страничка Игоря. Я поскорее закрыла ее. Глупо вышло с этой фотографией. Теперь мама подумает, что Игорь для меня что-то значит, а это неправда…
Ночной автобус, за окном дождь. Мы сидим сзади и видим всех, а сами спрятаны от любопытных глаз. Невидимая пелена отделяет нас от всего мира. Мы надежно укрыты в своей вселенной, и так будет вечно, пока мы рядом и держимся за руки. Я чувствую дыхание Майка на своей щеке и поворачиваю голову навстречу его губам…
Где-то далеко за пределами моего сознания объявляли остановки, но какое дело мне было до пространства и времени, если моя вселенная жила по своим законам…
Мы доехали до конечной, а потом долго не могли поймать машину. Но я не спешила и не переживала.
Я уже была дома. Мой дом был там, где Майк.
Глава 8
— Зачем ты с утра пораньше за компьютером сидишь? Не позавтракала, а уже работаешь…
Мама ворвалась ко мне в комнату с упреками, но на меня гораздо сильнее подействовал аромат оладушек. Я убрала планшет и отправилась на кухню.
В совместной жизни с родителями есть свои преимущества, и одно из них — вкусные завтраки. Не крекеры, яичница или старый сыр, а пышные круглые оладьи с хрустящей корочкой, да еще с абрикосовым вареньем.
Пока я наслаждалась оладьями, мама излагала свои планы на сегодня. Ей хотелось прогуляться по центру города, разведать местные музеи, посмотреть на мою школу хотя бы издалека.
Я была не против музеев и центра города, хотя школу предпочла бы обойти за пару километров. Но я не хотела давать маме повод думать, что мне надоела работа, поэтому я покорно отвела ее к школе. Потом мы поехали в музеи ремесел и исторический, погуляли в городском парке, съели по салатику в кафе. Напоследок я оставила главную площадь с ее церковью, торговым центром, цветником и фонтаном. Когда мы сели на скамейку рядом с клумбой, полной сиреневых астр, мама сказала:
— Приятный городок. Не скучно тебе здесь?
— Я здесь только две недели, — напомнила я. — И потом, я на работе. Некогда скучать.
— С современной молодежью не заскучаешь, — вздохнула мама. — Посмотри хотя бы на этих. Что вытворяют…
Она показала на супермаркет, находившийся через дорогу от нас. У входа темноволосая девчонка, которая еле держалась на ногах, набрасывалась с кулаками на высокого парня с длинными, завязанными в хвост волосами. Срываясь на визг, она выкрикивала что-то злое, бессвязное. Что именно, я расслышать не могла. Парень явно не воспринимал девчонку всерьез. Он с легкостью уворачивался от ударов и при этом успевал говорить что-то другой девушке, тоненькой блондинке, которая стояла чуть в стороне.
— Кошмар, — покачала головой мама. — Такая молоденькая и уже пьет. Куда только родители смотрят.
Темноволосая подскочила к блондинке, схватила ее за плечи, затрясла. Парень бросился их разнимать и с такой силой толкнул темноволосую, что она не удержалась на ногах и растянулась на асфальте в полный рост. Выходящий из супермаркета пожилой мужчина принялся ее поднимать, но она оттолкнула его. Парень с хвостом и блондинка неторопливо пошли по улице и даже не обернулись.
— Придет такая в школу, и что ты будешь с ней делать? — сказала мама.
Именно этого вопроса мне и не хватало, чтобы все встало на свои места. К моим глазам словно поднесли бинокль. Темноволосой, до безобразия пьяной девчонкой была Рита Величенко, блондинкой — Кира, а ее парнем, конечно, Тимофей, которого я не узнала из-за непривычной прически.
— Что я буду делать? Я буду с ней разговаривать! — выдохнула я, вскакивая со скамейки. — И прямо сейчас!
Я бросилась к перекрестку.
— Даша, ты куда? — донесся до меня голос мамы, но у меня не было времени на объяснения.
Я перебежала дорогу и подбежала к Рите, которая все еще сидела на асфальте. На нее было страшно смотреть. Лицо красное, зареванное, на щеке свежая царапина, волосы всклокоченные, глаза мутные, опустошенные алкоголем и отчаянием.
— Рита, — позвала я.
— Тииииим, — протянула она, не реагируя на меня. — Верниись.
Я взяла Риту за руку.
— Ты меня слышишь? Это я, Дарья Дмитриевна.
Рита медленно перевела взгляд на меня. В глазах промелькнуло узнавание.
— Дашенька, — пробормотала она, и я впервые обрадовалась этому дурацкому прозвищу.
— Рита, тебе нужно домой, — сказала я отчетливо. — Я тебя провожу. Где ты живешь?
Она упрямо замотала головой.
— Неет. Я пойду с Тимом. Тииим…
— Его здесь нет, — жестко сказала я. — Тебе нужно поспать.
— Даша, это твоя ученица? — раздался за спиной перепуганный голос мамы. Она подошла и склонилась над Ритой.
Я кивнула. Нужно было срочно что-то делать. Рита, покачиваясь, пыталась встать, но каждый раз падала.
— Ее надо отвести домой, — твердо сказала мама. — Ты знаешь адрес?
Я не знала, а Рита то ли не хотела, то ли не могла говорить. Если бы у меня с собой был планшет, проблема бы решилась в два счета, но планшет я оставила дома…
— Позвони кому-нибудь, — пропыхтела мама, пытаясь поднять Риту.
Александра! И как я сразу не сообразила. Я набрала ее номер и через минуту получила адрес Риты.
С такси оказалось сложнее. Три машины подряд отказались сажать нас, опасаясь за чистоту салона. Я отправила маму домой и, выяснив номер маршрута, не без труда загрузила Риту в рейсовый автобус.
Всю дорогу она икала, пугая пассажиров, а в промежутках бормотала имя Тимофея, пугая меня. Хорошо хоть от автобусной остановки до ее дома было близко, потому что почти всю дорогу мне пришлось тащить ее на себе.
Дверь подъезда была заперта. Я усадила Риту на скамейку, набрала номер квартиры на домофоне и, когда раздалось «да», неуверенно пробормотала:
— Эээ… здравствуйте… я из школы. Классный руководитель Риты, — пояснила я, не зная, стоил ли сообщать о Ритином состоянии прямо сейчас.
Пока я колебалась, магические слова «школа» и «классный руководитель» подействовали, в замке что-то щелкнуло и дверь открылась. Мы загрузились в лифт. Рита дремала, положив голову мне на плечо, а я пыталась продумать разговор с ее мамой.