Я оторвалась от планшета, откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, вызывая в памяти лицо Тимофея, его непроницаемые черные глаза, хищную глумливую усмешку, красивые, отливающие жемчугом волосы… Он был порочен. Но представить его убийцей я не могла, несмотря ни на что.
Впрочем, моя фантазия оказалась на удивление скудной. Риту с пробитой головой я тоже не могла себе представить. Теперь я буду доверять не своему слабенькому чутью, а фактам.
Я придвинула к себе планшет и открыла текстовый файл. Нужно записать, что у меня есть. Итак…
Блоггерский ресурс. На первый взгляд обычный, но с очень надежной защитой. Настолько надежной, что попытка взломать сайт вывела из строя систему дяди Семена.
Тимофей Никольский, ученик одиннадцатого класса. Держит в страхе своих друзей (показ Леры). Заставляет влюбленных в него девушек заводить блоги на этом ресурсе (Алина и Рита).
Девушки заводят блоги и пишут об испытании, которое им предстоит.
Обе гибнут, после чего блоги исчезают с ресурса.
Этого было катастрофически мало, и в то же время для меня этого было достаточно. И Рита, и Алина были убиты, причем в обоих случаях смерть была таинственным образом связана с их блогами. Блоги — вот где спрятан ключ. Если бы я могла прочитать их блоги… Но я не могла.
Я провела бессонную ночь, пытаясь объяснить необъяснимое и выстраивая теории одну безумнее другой. Утром я встала с дикой головной болью и твердой решимостью разобраться во всем. Чего бы мне это ни стоило.
В школе на доске объявлений напротив входной двери висели черные траурные ленты и большой портрет Риты, а рядом короткое сообщение о том, что в знак скорби школа отказывается от участия в конкурсе. Это было правильно. Невозможно было представить себе, как в актовом зале сегодня будут устраивать торжественное открытие с цветами и музыкой.
На всю школу словно набросили черное покрывало. Никто не бегал по коридорам, не хохотал, не разговаривал громко. Школьники и учителя ходили группками, перешептывались и переглядывались, и даже шальные пятиклашки не носились сломя голову. По крайней мере, так казалось мне, потому что куда бы я ни пошла, меня всюду сопровождали шепоток и настороженные взгляды. Всем не терпелось услышать в подробностях, что произошло в субботу, вот только я не горела желанием рассказывать. Я нарочно отсиживалась в своем кабинете, старалась меньше ходить по коридорам и не заглядывала в учительскую.
Один раз мне все-таки пришлось зайти туда за журналом. Как только я вошла, разговоры тотчас смолкли, а головы повернулись в мою сторону. Я чуть было не выскочила обратно в коридор, но географичка схватила меня за руку и вытащила на середину комнаты.
— Дашенька, наконец то. Разве можно отсиживаться в одиночестве в такое время? Так можно себе навредить. Мы уже думали идти вас искать… — Она пристально разглядывала меня и качала головой. — Какой ужас. Не дай Бог пережить такое… Мы так вам сочувствуем…
Я огляделась. Что-то особого сочувствия я не заметила, одно жадное любопытство и желание приобщиться к скандальной истории.
— Рассказывайте, как все было. — Географичка довела меня до дивана и с силой усадила на него. — Правда, что вы нашли тело?
Я нехотя кивнула. Вокруг сразу зажужжали:
— Страх какой…
— Что творится…
— Уже в школе…
Я с тоской посмотрела на дверь. Спасение было близко, но невозможно.
— Даша, а как она выглядела?
— Вы что-нибудь слышали?
— Полиция быстро приехала?
— Что они говорят?
— Где был охранник, хотела бы я знать…
— Оставьте ее в покое! — повелительно крикнул Игорь, и противное жужжание тут же стихло.
— Даше и без ваших вопросов тяжело, — продолжал он сурово. — Посмотрите на нее. Если хотите сплетничать, сплетничайте. Но Дашу не впутывайте.
Все потеряли дар речи. Мягкий и неприметный информатик, которого опекали всем женским коллективом, вдруг показал зубы, и это привело всех в ступор.
— Даше нужно прийти в себя, — сказал он и протянул мне руку. — Мы должны поддержать ее, а не допрашивать.
Он помог мне встать и, не выпуская моей руки, повел меня к выходу. Все молчали, а я физически ощущала, как крутятся шестеренки в головах и какие выводы делаются.
— Всем доброго дня, — сказал невозмутимо Игорь и вывел меня из учительской.
За дверью оживленно заговорили. Вмешательство Игоря наверняка дало местным сплетницам больше пищи для разговоров, чем смерть Риты.
— Теперь они целый год будут нас обсуждать, — сказала я.
— Надо было поставить их на место, — буркнул Игорь. — Достали.
Мы молча пошли по коридору.
— Даш, если тебе что-то будет нужно, я рядом, — сказал он у дверей моего кабинета, и у меня вдруг стало необычайно тепло на сердце.
Но стоило мне только войти в класс, и от этого приятного чувства не осталось и следа. Я совсем забыла, что сейчас урок у 11 «А».
Они были очень тихи сегодня. Я не знала, когда они услышали о смерти Риты; некоторые, возможно, только сегодня. Но они все были в курсе. По лицу Лизы Нуриевой текли слезы, размазывая тушь. Красные воспаленные глаза были и у Насти Абрамовой, и у Кати Марцевой, даже у кое-кого из мальчишек. Никита отложил свой планшет, Антон утратил мечтательный вид. Прическа Ани Финниковой впервые на моей памяти была в беспорядке. Денис сидел бледный как мел.
Гибель Риты проняла почти всех. Но только не Тимофея, который выглядел точно так же, как всегда.
Я знала, что должна что-то сказать о смерти Риты. Найти правильные слова, чтобы отдать дань погибшей девочке и затронуть сердца.
— Ребята… — начала я неуверенно, и все замолчали. Не знаю, чего они ожидали от меня. Утешения, откровения… Мне бы самой не помешало ни то, ни другое. Я поискала глазами Милу и не увидела ее. Как назло именно сегодня, когда она была мне нужнее всего, она не пришла в школу.
— Ребята, — повторила я. — Вы все знаете что произошло здесь в субботу… Смерть это всегда…
Слова застревали у меня в горле. Я должна была говорить о Ритиной смерти, о скорби, о невосполнимой потере и радости каждого мига бытия, а в голове крутилось только одно.
Сайт. Блоги. Тимофей.
— Что я хочу сказать вам, ребята… — снова начала я, обводя взглядом притихший класс. — Вы случайно не знаете, кто мог удалить блог Риты с blogsalive.net?
Это вырвалось нечаянно. Я не собиралась говорить о ее блоге сейчас, при всех, в отстутствие Милы. Но дело было сделано, и теперь мне предстояло расхлебывать последствия.
Сказать, что они остолбенели, значило ничего не сказать. Настя и Катя на первой парте изумленно переглянулись, Витя Панкратенко выразительно и невежливо постучал пальцем по лбу.
— Причем тут блог Риты? — осторожно спросила Оля Абрамова.
— Я и не знала, что у нее там блог… — пробормотала Лиза Нуриева.
Неразумно было с моей стороны выкладывать все карты на стол, но я уже не могла остановиться.
— Блог Риты удалили после ее смерти, — отчеканила я, не сводя глаз с Тимофея.
У него не дрогнул ни один мускул. Зато остальные повскакивали с мест, заговорили одновременно, выдвигая самые нелепые догадки, от происков инопланетян до проблем сети.
— Хватит орать, — поморщился Тимофей. — Башка от вас трещит.
Говорил он негромко, но его услышали все и моментально притихли.
— Ее дневник запросто могли удалить родители. Чего орать то…
Напряженная нотка в голосе Тимофея не сочеталась с его небрежным, равнодушным видом. Раньше он был очень уверен в себе, совершенно расслаблен, и это бесило и восхищало одновременно. Но сейчас у меня возникло ощущение, что он как будто играет самого себя. Играет неплохо, но не до конца убедительно. Словно он изо всех сил старался сделать вид, что все в порядке, но на самом деле знал лучше всех, что никакого порядка нет.
— Заканчивайте сходить с ума, — лениво продолжал он. — Давайте лучше займемся чем-нибудь приятным и позитивным. Например, английским.
Его усмешка была как обычно наглой, вызывающей. Развязной. И все-таки в ней чувствовалась фальшь. Эта усмешка ничем не доказывала, что Тимофей причастен к смерти Риты, но в тот момент я окончательно поверила в то, что он знает о ней больше, чем кто-либо в классе.
Как только прозвенел звонок с последнего урока, я заперла кабинет и побежала к лестнице. На моем столе осталась папка с непроверенными тестами, но я не могла задержаться ни на секунду. Я должна была как можно скорее встретиться с Милой. Извиниться за то, что не верила ей, рассказать о том, что я обнаружила в актовом зале и прочитала в блоге Риты. Если мы объединим усилия, мы докопаемся до истины…
Я вылетела на первый этаж и чуть не врезалась в Кирюхина, который выходил из приемной директрисы.
— Смотри, куда идешь! — рявкнул он, но, узнав меня, смутился. — Даш, это ты? Привет… Я тут заходил… по делу… К директору вашему. Сама понимаешь, столько всего навалилось…
— Есть что-нибудь новое? — перебила я его бессвязную болтовню.
Кирюхин сосредоточенно нахмурил брови.
— Работаем в усиленном режиме. Отрабатываем версии. — Его лицо вдруг озарилось. — Кстати, насчет Ритиного блога… Я спросил ее родителей, они ничего не удаляли. Они и не знают про этот блог. Даш, я уверен, тебе со страху почудилось неизвестно что…
— Сергей, ты оставил… — раздался щебечущий голосок Александры, и она выбежала из приемной, протягивая ему карандаш. Увидев меня, Александра запнулась, остановилась и с непонятной грубостью ткнула карандаш ему в руки.
— Спасибо, — буркнул он и почему-то покраснел до корней волос.
— Можно быть повнимательнее, — сурово заявила она. — У меня и так дел по горло. Еще за тобой бегать. Дашка…
Александра повернулась ко мне.
— Людмила Терешина в твоем классе?
Людмила Терешина. Мила. Я кивнула, чувствуя, как сердце сжимает тревога.
— Ее мать только что звонила. Она в пятнадцатой больнице. Что-то с ней случилось, я толком не поняла. Ее привезли в субботу вечером, она до сих пор не пришла в себя…