Все остальное происходит быстро. Мы надеваем кольца. Обмениваемся нужными словами, пока одно предложение, которого я так долго ждал, не звучит громче всех остальных.
― Я объявляю вас… мужем и женой. Вы можете поцеловать невесту.
Мои руки тут же обнимают Монтану, я подхватываю ее на руки и целую, а затем кручу вокруг себя.
― Миссис Джеймсон, я чертовски люблю тебя, ― говорю я ей, опуская ее на пол.
― Я тоже тебя люблю. ― Она улыбается мне.
Мы выходим из часовни, и вспышки со всех сторон на мгновение ослепляют меня. Множество вспышек. Снова и снова. Монтана прижимается ко мне, и я обнимаю ее за плечи. Я изо всех сил стараюсь прикрыть ее, спрятать ее лицо от камер.
Откуда, черт возьми, они вообще взялись?
Не обращая внимания на шквал вопросов в мою сторону, я иду по улице и захожу в первый попавшийся отель. Это не тот, в котором мы остановились, но сойдет. Фотографы не смогут войти сюда.
Глава двадцать третья
Боже мой. Что происходит? Здесь камеры, так много камер. Мое лицо будет во всех таблоидах. Меня только что сфотографировали выходящей за руку из свадебной часовни с Люком Джеймсоном. Холостяком номер один в НХЛ.
Черт. Что мне делать? Я не знаю, что делать. Мне нужно как-то это исправить. Он увидит это. Он найдет меня.
― Танна, успокойся. Все будет хорошо. Считай вместе со мной: раз, два, три, четыре, пять… ― говорит Люк, и я пытаюсь сосредоточиться на его словах, а не на хаосе в своей голове. Дойдя до цифры шесть, он снова начинает с одного.
― Мне очень жаль. Мне так жаль, ― говорю я ему.
― Все в порядке. Я не понимаю, как они узнали, что мы там. ― Он вздыхает, проводя рукой по лицу. ― Но все будет хорошо.
― Нет, не будет. — Я чувствую, как слезы льются по моим щекам, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить их. ― Он увидит фотографии. Он узнает. Он найдет меня. ― Я задыхаюсь. В груди такая тяжесть, ощущение, что я нахожусь под водой. Мне трудно дышать.
― Я никому не позволю причинить тебе боль, Танна. Я обещаю. ― Люк целует меня в лоб.
― Я не беспокоюсь о том, что он сделает со мной, Люк. Я беспокоюсь о тебе. Он предупредил, что случится, если я свяжусь с тобой. И я не просто сделала это. Я вышла за тебя замуж.
― Я знаю. И обратного пути нет, Танна. Ты моя жена. И знаешь что? Мир должен узнать об этом. Мы усилим охрану, но не волнуйся за меня, детка. Я большой мальчик.
― Я не могу потерять тебя, Люк. Не могу.
― Ты никогда меня не потеряешь. Я твой, навсегда, ― говорит он, снова обнимая меня.
Тяжесть в моей груди начинает ослабевать. Медленно. Очень медленно. Я цепляюсь за Люка так, будто от этого зависит моя жизнь. Я не хочу его отпускать. А Люк? Он просто стоит здесь, держит меня, дает мне время, чтобы я справилась. Он никогда не торопит меня. Он такой чертовски терпеливый, такой чертовски идеальный. И он мой. Теперь я никому не позволю отнять его у меня. Я только что вернула его и не отдам без боя.
― Что нам теперь делать? ― спрашиваю я, глядя в сторону двери. Я не могу вернуться туда, в эту бурю дерьма.
― Мы снимем номер и скрепим этот брак. Все это… ― Он жестом указывает на дверь и хаос за ней. ― … может подождать до завтра.
Крепко сжимая мою руку, Люк ведет меня к стойке администратора. Он снимает лучший номер и протягивает свою кредитную карту. Я не слушаю, о чем они говорят. Я слишком занята тем, что впитываю окружающую обстановку и вспоминаю клятвы, которыми мы только что обменялись.
Ну, и пытаюсь подавить нарастающее предвкушение того, что ждет меня дальше. Мои бедра сжимаются. Наверное, это немного неправильно, что я могу за считанные минуты перейти от легкой панической атаки к возбужденному состоянию.
Может, мне стоит поговорить об этом с доктором Уэст? Интересно, что она скажет о нашем внезапном бракосочетании?
Но я не беспокоюсь о том, что подумают люди о нашем безумном поступке. Я знаю, что люблю Люка, и знаю, что он тоже любит меня. Я просто не хочу ставить его в такое положение, когда ему придется выбирать между мной и кем-то другим, кого он любит.
Черт, его родители.
― Люк, мы должны позвонить твоим родителям, ― говорю я, как только мы заходим в лифт.
― Почему?
― Мы только что поженились. Твоя мама будет в бешенстве. О боже, она меня возненавидит! ― вздыхаю я.
― Нет, не возненавидит, и мы им расскажем. Лично. Мы заедем к ним перед тем, как отправиться домой.
― А что, если они не одобрят? У меня много проблем. Твоя мать сама все видела.
― Мне не нужно ничье одобрение, Танна. Ты моя жена. Этого ничто не изменит.
Я молюсь, чтобы он был прав. Я молюсь, чтобы ему не пришлось защищать свой выбор связать свою жизнь с моей.
― Нам, наверное, стоит обсудить визит к твоему отцу, ― говорит Люк после минутного молчания.
― А может, не будем и перейдем к консумации? ― предлагаю я.
― Это звучит как отличная идея. — Когда лифт открывается, Люк подхватывает меня на руки, как невесту, затем шагает по коридору и прикладывает карточку к двери. Затем он вносит меня в роскошный гостиничный номер. Там он опускает меня на кровать и устраивается сверху. ― Я люблю вас, миссис Джеймсон.
― Я люблю вас, мистер Джеймсон.
― Ты и я. Навсегда, ― говорит он, целуя меня.
― Навсегда, ― повторяю я.
― Вставай. Давай вытащим тебя из этого платья. ― Люк поднимается на ноги и протягивает мне руку. Я опускаю взгляд.
― Не могу поверить, что я вышла замуж в черном. ― Я смеюсь.
― Хочешь повторить? В белом платье? Потому что, могу сказать совершенно честно, детка, я готов жениться на тебе снова и снова. Столько раз, сколько ты захочешь. Лучший, блядь, день в моей жизни, ― говорит Люк с ухмылкой.
― Нет необходимости. ― Я тянусь за спину и расстегиваю молнию на платье. Когда ткань падает на пол, на мне остаются только черные кружевные стринги и туфли на каблуках.
Люк резко вдыхает, его глаза подергиваются похотью. Они наполнены вожделением, жаром и любовью. В них так много любви. Ко мне. И тут меня осеняет. Я думала, что Эндрю любит меня, потому что он никогда не уходил. Я искренне верила, что это любовь. Но это не так. И никогда не было.
Вот. То, как Люк смотрит на меня. Любит меня. Это та любовь, которую, я надеюсь, каждая женщина сможет испытать за свою жизнь. Такая любовь озаряет твой мир даже в самые темные дни. А у меня было много темных дней.
Я не отрицаю пользы проведенных сеансов с доктором Уэст, но я уверена, что если бы не Люк, я бы не достигла такого прогресса.
― Я самый счастливый парень на свете, ― говорит Люк, делая шаг назад и указывая пальцем на мое нижнее белье. ― Сними их.
Я стягиваю трусики и остаюсь стоять в одних туфлях на каблуках.
Он указывает на мои ноги.
― Их тоже.
Я сбрасываю туфли.
― Вот, ― говорит Люк. ― Я никогда не видел на тебе ничего более совершенного.
― На мне ничего нет. ― Я поднимаю руки, чтобы прикрыться. Вернее, пытаюсь это сделать.
― Ошибаешься. На тебе мое кольцо. ― Люк делает шаг вперед, берет мои руки и прижимает их к бокам. ― Никогда не прячься от меня. В тебе нет ни одного дюйма, который бы я не любил.
― Хорошо. ― Я киваю. Я не могу обещать, что не буду пытаться прикрыть свое тело. Есть части меня, которые мне не нравятся. Старые шрамы, происхождение которых я не хочу объяснять.
― Я так сильно хочу тебя. ― Люк проводит кончиками пальцев по моей груди, по животу, пока не спускается к моей киске. Затем он обводит клитор. ― Я никогда ничего так сильно не хотел.
― А как же хоккей? Ты всегда мечтал играть в хоккей.
― Далеко не так сильно, как я хочу тебя сейчас. Мне нужно быть внутри тебя, Танна. ― Его пальцы пробираются все ниже, прежде чем он вводит один из них в мое влагалище. ― Ты такая чертовски мокрая. ― Его губы касаются моего плеча, прежде чем переместиться к шее. ― Это для меня? ― шепчет он мне на ухо.
― Да.
― Хорошо. Потому что я хочу все это.
Мои руки тянутся к его рубашке. Я полностью обнажена, а он все еще одет. Я планирую исправить это прямо сейчас.
― Я хочу снять это.
Люк вынимает из меня палец. Я всхлипываю от внезапной потери. Но это ненадолго. Как только его рубашка отправляется в полет через комнату, руки Люка снова оказываются на мне, а его пальцы ― внутри меня. Мои руки нащупывают его ремень. Я бы смогла справиться быстрее, если бы он не заставлял все мое тело светиться от удовольствия прямо сейчас.
Он что, ходил на курсы, где рассказывают, что нужно делать пальцами во влагалище?
Справившись с ремнем, я расстегиваю пуговицу на его брюках, а затем опускаю молнию. Моя рука проникает в его боксеры и обхватывает его член. Он такой твердый. На головке выступила сперма. Я несколько раз провожу рукой вверх-вниз, пока Люк кусает меня за шею.
― Блядь, ― ворчит он. ― Мне нужно быть внутри тебя.
Шагнув вперед, Люк снова осторожно укладывает меня на кровать, а затем снимает ботинки и брюки и устраивается между моими бедрами. Головка его члена упирается в мой вход.
― Ты принимаешь противозачаточные? ― спрашивает он.
Я качаю головой.
― Принимала, но… Я не принимаю таблетки с тех пор, как… ― Я опускаю глаза.
― Я не хочу прерываться, Монтана. Если у тебя с этим проблемы, ты должна сказать мне. Я сделаю, если ты этого хочешь. Но я действительно хочу кончить в свою жену.
― Я не хочу, чтобы ты прерывался, ― говорю я ему. Я хочу получить все, что он может мне дать.
Люк медленно погружается в меня, почти благоговейно. Его глаза не отрываются от моих. Когда он входит до упора, его тело вздрагивает.
― Я люблю тебя, так чертовски сильно.
― Я тоже тебя люблю, но я не хрупкая, Люк. Я не собираюсь ломаться. Я хочу, чтобы ты трахнул меня.
― Я не хочу торопиться, ― говорит он.
― И ты можешь, в следующем раунде. А сейчас я хочу, чтобы ты меня трахнул. Не обращайся со мной так, будто я из стекла. Потому что это не так.