― А о чем тебе снятся кошмары? ― спрашивает Лилиана.
Я моргаю, глядя на нее. Я не рассказывала ей о своем прошлом, о том, что Люк приехал за мной только потому, что его мама позвонила ему из больницы после того, как меня избил мой парень.
― Мой бывший был не самым приятным человеком, ― признаюсь я.
― Это его ты хотела убрать? Когда ты спросила об этом Энцо в самолете? ― спрашивает Лилиана. ― Назови мне имя, и я прямо сейчас позвоню папе и все улажу.
Я качаю головой.
― Я не могу. Я знаю, что он заслуживает этого. И я хочу, чтобы его не стало, но я не могу быть причиной его исчезновения.
― Хорошо. Если передумаешь, у тебя есть мой номер. ― Лилиана переводит взгляд на лёд. ― Думаешь, им тяжело это делать? Интересно, представляют ли они, что двигаются на ком-то сверху, когда выполняют эти движения на льду?
Я смотрю в ту же сторону и вижу, как парни растягиваются. И она права. Их упражнения очень… провокационные.
― Думаешь, кто-нибудь заметит, если я скользну под Трэвиса прямо сейчас? ― Лилиана усмехается.
― Да, я. ― Голос Энцо раздается у нас за спиной, заставляя меня подпрыгнуть на десять футов в воздух.
Моя рука прижимается к груди.
― Черт, я забыла, что ты здесь.
― Прости. Не хотел тебя напугать. ― Он делает паузу, и, пытаясь казаться непринужденным, спрашивает: ― Прости, я не расслышал, как ты сказала звали твоего бывшего?
― Я не говорила.
Энцо улыбается мне.
― Ты умная. Говорил же, что ты слишком хороша для Джеймсона.
― Соглашусь не соглашаться. ― Я улыбаюсь ему. Чем больше я нахожусь рядом с кузеном Лилианы, тем комфортнее себя чувствую.
― Согласилась не соглашаться. ― Энцо смеется. ― Мне это нравится.
Я возвращаю свое внимание на лёд. Люк смотрит на меня. Или он смотрит мне за спину?
Я оглядываюсь через плечо, но Энцо сосредоточен на своем телефоне. Когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Люка, он машет мне рукой в сторону края катка. Я поднимаюсь на ноги и подхожу к бортику.
Я сделала что-то не так?
Мне не следовало разговаривать с Энцо. Я продолжаю поддаваться ложному ощущению нормальности. И я продолжаю забывать о правилах.
― Прости меня. Я не хотела. Этого больше не повторится, ― спешу сказать я, как только Люк оказывается в пределах слышимости.
Он вскидывает брови.
― За что ты извиняешься?
― За то, что разговаривала с другим мужчиной. Я не должна была этого делать. Я знаю это. Я не должна была… ― Я не знаю, что сказать, чтобы он простил меня.
― Танна, мне все равно, с кем ты разговариваешь. Если ты хочешь поговорить с Энцо, то поговори с ним. Он хороший парень.
― Тебя это не волнует? ― спрашиваю я, если честно, немного сомневаясь.
― Нет, не волнует, ― говорит Люк, снимая с головы шлем.
― Тогда почему ты выглядишь сердитым?
― Потому что тебе холодно. Я вижу, что тебе холодно, и мне следовало купить тебе куртку. ― Он вздыхает. ― Я не злюсь на тебя, Танна. Я злюсь на себя за то, что не подумал об этом, прежде чем привезти тебя на каток. Я должен быть более внимательным.
― Я в порядке. Мне не так уж и холодно, ― отвечаю я ему. Или, скорее, растекаюсь лужицей у его ног. Может ли этот мужчина быть более совершенным? Думаю, нет.
― Лия? ― зовет он.
― Люк, не надо. Все в порядке. Мне не так уж и холодно. Клянусь! ― говорю я ему.
― Что случилось? ― Алия отзывается со своего места.
― Ты можешь попросить кого-нибудь принести Монтане куртку?
― Ты не должен этого делать, ― настаиваю я. ― Все в порядке.
― Ты замерзла, мне это не нравится. Ты не должна мерзнуть. Позволь мне сделать это для тебя. Пожалуйста, ― говорит Люк.
― Я уже попросила куртки. Минут пять назад. Всем нам по одной, Монтана. Не волнуйся. ― Алия улыбается мне.
― О, спасибо.
― Мне жаль, что я не подумал об этом раньше, ― говорит Люк.
― Люк, ты не мой отец. Мне не нужно, чтобы ты заботился обо всех моих нуждах, ― говорю я ему.
― Я твой муж, а мужья только этим и занимаются. Они заботятся обо всех нуждах своих жен. ― Он произносит эти слова низким, хриплым голосом.
Мои бедра сжимаются, а клитор пульсирует от его скрытого послания.
― Тебе нужно вернуться туда. ― Я киваю на лёд за его спиной.
― Да, нужно. ― Он вздыхает. ― Ты уверена, что с тобой все в порядке? Тебе ничего не нужно? ― Его глаза осматривают мое тело, прежде чем вернуться к лицу.
― То, что мне нужно, ты не можешь дать мне прямо сейчас. Так что да, я в порядке.
― Что тебе нужно, Танна? ― спрашивает он.
Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь губами к его уху.
― Мне нужно, чтобы мой муж трахнул меня, ― говорю я ему. ― Мне нужен один из тех оргазмов, которые может подарить только он. ― Я отступаю назад и смотрю, как мои слова проникают в него.
― К черту мою работу. Дать тебе то, что нужно, гораздо важнее, ― ворчит он.
― Не смей. Нет, я приехала в Вегас, чтобы посмотреть, как ты играешь, Люк Джеймсон. Даже не думай уходить с этого льда. Кроме того, ты можешь позаботиться о моем желании сегодня вечером, после твоей победы.
― Я бы предпочел сделать это прямо сейчас, ― надувается он.
― Я знаю. Но мы можем подождать. У нас впереди вся наша жизнь, Люк. Мы можем подождать несколько часов.
― И следующая, ― напоминает он мне, прежде чем уехать.
― И следующая, ― повторяю я про себя.
Я снова сажусь между Алией и Лилианой, и через несколько минут выходит девушка с тремя куртками «Рыцарей».
Алия передает по одной каждой из нас.
― Они нам пригодятся. Здесь чертовски холодно.
― Спасибо, ― говорю я ей.
Мы сидим в отдельной ложе. Не знаю, как Алия в последнюю минуту достала ее, но она это сделала. И я благодарна, что мне не придется находиться внизу, среди толпы. Идет третий период. Мы выигрываем одну шайбу, и я сижу на краешке своего кресла, ожидая, когда сработает таймер. Еще пять минут. И, честно говоря, случиться может все что угодно.
― Пожалуйста, пусть они выиграют, ― молю я кого-то, кто может меня услышать.
― Они победят. ― Алия кивает.
― Твои б слова да Богу в уши, ― добавляет Лилиана.
На часах три минуты. Команда Вегаса получает шайбу, и я вижу это еще до того, как все происходит. Шайба пролетает мимо нашего вратаря, и они сравнивают счет.
― Похоже, мы переходим в овертайм, ― комментирует Алия. ― Никто не сможет победить трио мечты в овертайме.
― Трио мечты? ― спрашиваю я.
― Лиам, Грей и Люк. ― Она ухмыляется. ― Их линия практически непобедима в овертайме.
― Практически?
― Они проиграли раз или два, но мы не говорим об этом. В этой жизни нет места негативу. Так что, давайте овертайм. Мы победим.
Хотела бы я иметь ее уверенность. Не то чтобы я не считала «Рыцарей» отличной командой. Это так. Но и Вегас тоже неплох. И, в общем, я нервничаю. Люк тяжело переживает поражения. Он часами смотрит повторы, пытаясь понять, где что-то пошло не так. Что он мог сделать лучше.
Никто больше не знает, что он так делает. Никто, кроме Грейсона, потому что он такой же.
Я понимаю, что проигрыш ― это часть игры. Часть спорта. Но Люк ― мой муж, и я имею право желать ему только победы, верно? Я не так давно стала женой, но, конечно, это входит в список того, что может делать жена?
Интересно, есть ли такой список? Надо спросить у Алии.
Как только эта мысль приходит мне в голову, я понимаю, насколько глупо себя веду. Никакого списка нет. Как любит напоминать мне Люк, я сама принимаю решения в своей жизни. Нет никаких правил, кроме тех, которые я сама для себя установила. Я сама решаю, что и когда мне делать. Я решаю, какой жизнью я хочу жить, и никто не в силах заставить меня думать или поступать иначе.
Глава двадцать шестая
Игра переходит в овертайм. Мы выигрываем вбрасывание. О'Нил мчится к воротам. Мы рядом, готовые принять пас.
О'Нил делает ложный замах влево, потом вправо. И когда вратарь отклоняется в сторону, О'Нил нечеловечески изгибается, чтобы отправить шайбу влево. Маленький черный диск пролетает прямо над правой перчаткой вратаря и попадает в сетку.
― Да, блядь! ― кричу я, бросаюсь к Трэвису и приземляюсь ему на спину. ― Да! — Я хлопаю его по плечу, пока остальные члены команды наваливаются на нас сверху. ― Ты сделал это!
Любой бы подумал, что мы только что выиграли Кубок, но «Рыцари» относятся к каждой игре так, будто это плей-офф. И в этом году мы повторим свой успех. Мы сохраним этот титул в Ванкувере.
С трудом дождавшись окончания послематчевой пресс-конференции, я наконец-то принимаю душ. Мне не терпится вернуться к жене. Я хочу отвезти ее в отель и провести с ней ночь, празднуя эту победу, предпочтительно зарывшись между ее ног.
Монтана ждет с Лилианой и Энцо, когда я выхожу из раздевалки.
― Все в порядке? ― спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого.
― Все хорошо. Куда вы сейчас направляетесь? ― спрашивает Энцо.
― В отель. ― Я перевожу взгляд с Энцо на Монтану. ― Если только ты не хочешь пойти куда-нибудь еще?
Она прикусывает нижнюю губу.
― Нет, я очень устала. Отель ― это именно то место, где я хочу оказаться.
Я беру руку Монтаны в свою и улыбаюсь, прежде чем повернуться к Лилиане.
― А куда вы, ребята, направляетесь?
― Я жду Трэвиса. Он поедет за вами в отель, ― говорит она.
― Ты уверена? Тебе не обязательно это делать, ― отвечаю я, когда Грей выходит из раздевалки, чтобы присоединиться к нам.
― Да, я тоже с вами. Там у входа целая толпа папарацци, ― говорит мне Энцо.
― Хорошо. Спасибо.
― Мы выйдем через черный ход, ― говорит Грей. ― Я уже все устроил. За нами сейчас заедет водитель.
Не знаю, что бы я делал без своих друзей. Конечно, я бы нанял охрану для Монтаны. Нет такой суммы денег, которую я бы не потратил, чтобы обеспечить ее безопасность. Это я знаю точно. Но их поддержка неоценима. Приятно знать, что эти парни нас прикрывают.