Итак, милая тётя продолжала скупердяйничать, жалея денег на новую одежду. И доигралась!..».
— Лена, посмотри на Катю-Умницу! Ну, посмотри! Пожалуйста, пожалуйста! — зудела над ухом Настя.
Мы уже вернулись из Екатеринбурга и сейчас сидели в офисе, и эта, так называемая, помощница отрывала меня от важных дел — мешала переписываться онлайн с клиентом. Ответы поступали с задержкой, поэтому я заодно просматривала новостную ленту, штудировала прайс-листы известной датской компании, специализирующейся на поставках радиологического оборудования, и заказывала программируемые криозамораживатели для местной репродуктивной клиники.
— Потом, — отмахнулась я. — Найду дневник твоей Кати и посмотрю.
— Ты не сможешь! Фотографии — в закрытых записях, только для друзей.
— Ладно, давай. Ведь от тебя не отвяжешься.
Я оттолкнулась и на кресле подъехала к Настиному столу. На экране красовалась Катя-Умница — возлюбленная виртуальная подруга Насти. Изящная красотка, одетая в эластичные шорты и топ, смотрела прямо в камеру, приняв элегантную позу. Ни грамма жира, одни мышцы — красивое спортивное тело. У Кати были длинные, на прямой пробор, тёмные волосы и красивые зелёные глаза. Она выглядела как картинка (правда на заднем фоне был жуткий бардак — неубранная постель, свалка из косметики на трюмо, разбросанная одежда).
Я знала, с каким исходным материалом работала девушка. Едва Настя освоилась в офисе и втёрлась ко мне в доверие, она принялась грузить меня Катиными фотографиями. Я видела их все! Прежде, чем стать богиней фитнеса, Катя-Умница была гусыней, предназначенной для производства фуа гра. В начале долгого пути девушка по размерам даже превосходила Настю и носила элегантные брючки шестидесятого размера.
Но потом в Катиной голове щёлкнул тумблер, зацепились друг за друга шестерёнки, и краснощёкая пышка вдруг начала следить за питанием и посещать тренажёрный зал. Последовательные ежедневные усилия — вот, что привело Катю к победе. Она теряла не так уж и много, чуть больше килограмма в неделю. Однако за год сумела растопить, словно колдунья, танцующая у чана с кипящим варевом, целых шестьдесят кило жира! И вот перед нами не стодвадцатикилограммовая сдобная булка, а красотка с шикарным прессом и стройными ногами.
Уважаю!
Хотя она мне до смерти надоела. Но трудно не признать — девчонка, действительно, умница!
— Смотри и учись, — сказала я Насте.
— У меня не получается, — проныла она.
— Почему у Кати получилось?
— У неё железная сила воли. А я — слабое, безвольное существо. Квашня.
— Хм… Что верно, то верно, — окинула я подругу критическим взглядом. — Есть немного… А эта твоя Катя… Она, хотя бы, извинилась за то, что гнусно тебя кинула — тогда, в апреле?
— Миллион раз! — горячо воскликнула Настя. — Безусловно! Но ведь Катя ни в чём не виновата. Её в последний момент на «скорой» увезли в больницу с приступом аппендицита! Если бы развился перитонит, она могла бы умереть!
Но не умерла.
И даже аппендицит у неё не вырезали.
Мне почему-то кажется, что всё это — Катина выдумка, чтобы оправдаться перед обманутой подругой. В апреле девушка собиралась приехать в наш город в командировку, и восторженная Настя в приступе гостеприимства предложила остановиться у неё. Она надраила квартиру, приготовила лимонный торт на сахарозаменителе и диетические салаты, разработала культурно-развлекательную программу. И всю ночь с десятого на одиннадцатое апреля провела в ожидании: Катя обещала приехать из аэропорта на такси, сразу же, как прилетит.
Радостное волнение сменилось недоумением. Мучительно медленно тянулись часы, подруга не появлялась… А ведь Настя не могла ждать ни минуты, ей хотелось как можно скорее познакомиться «в реале» с интернет-подругой, осмотреть её, пощупать. А вдруг все Катины фотографии — сплошной фотошоп? А что, если она вовсе не такая стройная?
Но встреча не состоялась. Катя в ту холодную апрельскую ночь так и не прилетела. Напрасно Настя, затаив дыхание, дожидалась звонка в дверь и глотала слюни, посматривая на нетронутое угощение на столе…
Катя утверждает, что вместо аэропорта ей пришлось ехать прямиком в больницу скорой помощи. Что ж, возможно она и не обманывает…
Но ведь аппендицит-то на месте!
Сама же потом призналась.
Я думаю, Катину командировку в последний момент отменили, а девушка, наверное, забыла или поленилась предупредить свою интернет-подругу.
Для Насти же та ночь обернулась сплошным кошмаром. Возможно, трагедии бы не произошло, если бы в тот вечер моя подруга не зациклилась так сильно на предстоящей встрече. Она бы задержала Изабель, не позволила бы ей ускользнуть из дома и раствориться в мрачном и холодном апрельском вечере…
…Оценив фотографии, я приехала на кресле обратно к своему столу, чтобы закончить диалог с брошенным клиентом. Он успел прислать восемнадцать сообщений, причём пятнадцать последних были одинаковыми: «Елена Владимировна, ау! Вы где? Почему не отвечаете?».
Ах, мужчины! Какие же они нетерпеливые!
Трудно подождать минутку-другую пока мы налюбуемся фотографией похудевшей Кати? Ладно — двадцать минут. И всё равно — незачем закидывать меня сообщениями!
«…Итак, милая тётя продолжала скупердяйничать, жалея денег на новую одежду. И доигралась!
Когда однажды я нагнулась у доски за упавшим мелом, мои штаны с треском лопнули на попе. Что случилось с классом! Детишки хватали воздух ртом, задыхаясь от смеха. Они ржали и гоготали до слёз. Урок был сорван. Элизабет вызвали к директору школы.
Она явилась — в строгом платье, с безупречным макияжем, ослепительно красивая. Села на краешек стула, выпрямив спину, словно на королевском приёме. А потом… притянула меня к себе (я стояла рядом) и обняла за талию. Словно мать, готовая защитить своего птенчика от любых обвинений и отмести любые домыслы.
Директор попросил всего лишь заняться моим гардеробом. Училась я уже неплохо, за это никто не собирался меня ругать. Мне было интересно, как Элизабет выкрутится из ситуации, как она объяснит свой блистательный внешний вид (её платье стоило огромных денег!) и моё убожество.
И она выкрутилась! Её чудесные бездонные глаза наполнились слезами, она судорожно сжала руки на груди и всхлипнула:
— Мне так трудно… Мой муж сбежал, повесив на меня несколько кредитов. Нам едва хватает на еду, правда, Энни? Приходится экономить буквально на каждой мелочи. А малышка так быстро растёт…
— Вы можете обратиться за материальной помощью. А в церкви вам могли бы дать одежду… Для Энни, — директор скользнул взглядом по явно дорогому наряду Элизабет.
— Что вы! Я справлюсь. Родственники обещали мне помочь
На следующий день на мне красовалось совершенно новое платье — тётка была вынуждена его купить. Оно, конечно, не являлось писком подростковой моды, но, по крайней мере, не давило мне под мышками и было достаточно длинным, чтобы прикрыть мои пухлые ляжки…
…Никто бы и не догадался, какие на самом деле отношения связывали нас с Элизабет, никто бы и не заподозрил, что она морит меня голодом, не пускает в квартиру, обзывает последними словами и попрекает каждой истраченной на меня копейкой.
Даже если б она просто оставалась равнодушной и холодной — уже и этого было достаточно, чтобы ребёнок, привыкший купаться в родительской любви, страдал и мучился. Но Элизабет шла дальше, она превращала мою жизнь в ад.
Я никому ни о чём не рассказывала, да и кто бы мне поверил? На людях Элизабет талантливо разыгрывала роль заботливой тётушки. Она была умна и понимала, что соседи и друзья вряд ли её одобрят, если она станет злой мачехой для ребёнка, потерявшего родителей.
Когда у нас бывали гости, Элизабет, лицемерная и лживая, превращалась в ангела. Я очень любила эти приёмы, хотя и приходилось драить дом под сержантские окрики тётки (бойфренд-чистюля давно уже был отправлен в отставку). Зато потом приходили гости, и Элизабет брала меня за руку, обнимала за плечи, целовала в щёку… Это была игра и обман, но я ничего не могла с собой поделать — даже фальшивая ласка доставляла мне невероятное удовольствие, ведь я так по ней истосковалась!
А за столом Элизабет сама подкладывала мне еду на тарелку, с умилением вытирала подбородок салфеткой — ах, как здорово, когда ребёнок хорошо ест! Наверное, так Элизабет предупреждала развитие слухов, что девочку недокармливают — раз «толстушка Энни» постоянно рыщет по городу в поисках пропитания. Да вы сами посмотрите, мою милую прожорливую девочку накормить не так-то просто! Сколько бы она ни съела, всё равно останется голодной!..
Актёрского мастерства Элизабет было не занимать — как и очарования. В компании она блистала, никто не мог с ней сравниться. Её красота и бесподобный шарм сражали наповал. Она что-то говорила, объясняла, смеялась — все с восхищением смотрели только на неё, и я тоже…
Но гости уходили, и солнце скрывалось за тучей. «Убери тут всё, — приказывала Элизабет. — Помой пол, посуду… Только попробуй разбить тарелку, я тебя придушу… Господи, ты жрала, как свинья… Как же мерзко было на тебя смотреть…»
8. Шпионаж на бульваре Вольтера
Та-дам!
А я снова в Париже!
Шарлотта, моя новая заказчица, предложила вернуться, чтобы обговорить нюансы и подписать контракт.
На этот раз город встретил мелким дождём. Небо набухло, словно гигантский кусок размокшей серой ваты. Мне нравилось чувствовать, как невесомые капли ложатся на лицо… Макияж поплыл? Я в Европе. Даже если приду на брифинг с умытым лицом, буду встречена «на ура!». В России это вызвало бы удивление и множество вопросов. А здесь женщины, чьи лица не тронуты косметикой, а волосы лет пять не знали парикмахера, встречаются на каждом шагу. Наверное, они — последний оплот естественности, оставшийся у Европы. Фоном к ним идут бородатые девушки и целующиеся мужики.
…Сегодня мы с Шарлоттой встретились не на корабле, а в двух шагах от Вандомской площади, в ресторане, расположенном на одной из многочисленных прилегающих улочек.