Разлёгся тут. Шёл бы работать!
Но собачка меня тронула. Я вернулась обратно, нашарила несколько евро и опустила в жестянку. «Мерси, мадам!» — загундел лежебока. Лабрадор ткнулся мокрым носом в мою руку, я потрепала его по пыльному загривку. «Да ты ж такой хороший, хороший!» — сказала я псу и сразу полезла в сумку за влажными салфетками — все руки испачкала об этого симпатягу.
…Студия Бориса — стеклянная дверь и стеклянная стена — выглядела аквариумом, зажатым между соседними офисами, и занимала не более трёх метров фасада. Сквозь стекло виднелся рекламный щит с портфолио — образцами сайтов, созданных Борисом. Тротуар перед входом был заставлен мотоциклами и велосипедами, припаркованными вдоль проезжей части, у стволов высоких платанов — грустных, осенних.
Вывеску со знакомым именем я заметила издалека, и сразу же перешла на другую сторону проспекта, чтобы не быть замеченной из студии. Вела себя как шпионка — пряталась и высматривала. Однако шпионы обычно имеют чёткое задание, цель и план. А я сама не понимала, чего добиваюсь. Зачем мне этот Борис? Почему я нашла в интернете адрес его студии? Зачем сюда приехала?
Он очень мне понравился? Заинтриговал? Уязвил моё самолюбие, проявив пренебрежение?
Наверное, всё вместе… Я помнила, как меня пронзило током, стоило лишь дотронуться до его руки. Помнила его оценивающий взгляд… Почему-то не покидало ощущение, что наша встреча на Монмартре не была случайной. Так запланировали звёзды. Нам точно было о чём поговорить — но Борис бесславно сбежал.
А сейчас я веду себя как семнадцатилетняя дурочка: выслеживаю мужика, который ясно дал понять — я ему не интересна. Вот это и убивает. Мне нужно выяснить, почему я ему не интересна. Как вообще такое возможно? Столько мужчин добивается моего внимания! Крутой бизнесмен, владелец холдинга В. Константинов готов примчаться по первому зову, ради одного моего поцелуя. А ничтожный изготовитель сайтов, чей офис ютится в девятиметровой каморке, не удостоил вниманием.
Вот же зараза!
Я развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла обратно — чтобы вновь продефилировать мимо аквариума. В этот вечерний час бульвар не пустовал: тротуары были заполнены прохожими, а дорога — автомобилями и велосипедистами. Поэтому вероятность того, что меня заметят, была равна нулю.
Да и запомнил ли Борис моё лицо? Самолюбие протестует, но, возможно, истина такова: привлекательный парижанин забыл о встрече на Монмартре через пять минут после нашего расставания. И только я, как идиотка, прокручиваю в голове тот эпизод и никак не могу избавиться от мыслей о Борисе…
И тут дверь стеклянного офиса открылась, и из помещения выпорхнула маленькая девица в рваных голубых джинсах и кожаной куртке-«косухе». У крошки была длинная розово-зелёная чёлка и бритый затылок, а в руке она держала мотоциклетный шлем.
Я заметалась на моей стороне улицы и хитроумно прикрылась фонарным столбом. Следом за девушкой появился Борис Лантье, собственной персоной. Расцеловавшись в обе щеки с дюймовочкой, он нажал кнопку на стене и подождал, пока опустятся металлические жалюзи. Девушка выворотила из ряда мотоциклов своего зверя, надела шлем, газанула и в одно мгновение с диким рёвом умчалась вдоль по проспекту. Борис не обернулся. Он направился в противоположную сторону.
Видимо, рабочий день был окончен — довольно поздно для французов. А где же остальные сотрудники? Неужели единственная подчинённая Бориса — байкерша с розово-зелёными волосами?
Похоже, мы с господином Лантье соревнуемся в минимализме: в родном городе у меня такой же малюсенький офис и такой же крошечный штат.
Целых сорок минут неприступный француз провёл в кафе, расположенном в двухстах метрах от его офиса. Видимо, отдыхал после трудового дня. Не ужинал, нет, только выпил бокал вина, выкурил сигарету и просмотрел какие-то бумаги. Борис сидел за одним из трёх круглых столиков, размером с блюдце, выставленных на тротуар перед заведением.
Я наблюдала за ним сквозь витрину обувного магазинчика. Надо признаться, я откровенно любовалась парижанином: какое яркое, выразительное лицо, какие безупречные жесты! Нельзя было травиться никотином с ещё бóльшим изяществом и элегантностью, чем это делал Борис. У меня тонко рвалось что-то внутри каждый раз, когда он затягивался сигаретой.
И за это я была готова себя убить!
…Шпионить, находясь в обувном магазине, совсем не трудно: когда выбираешь туфли, можно зависнуть и на дольше. Просто стоишь с туфлей в руке и гипнотизируешь взглядом пространство перед собой — словно размышляешь, нужны ли тебе сто пятидесятые леопардовые «лодочки».
Милая продавщица не пыталась вывести меня из комы. Она терпеливо ждала, выберу ли я что-то, приветливо улыбалась и отвечала на хорошем английском.
Умница!
Не сводя глаз с Бориса за столиком кафе, я примерила, балансируя на одной ноге, десять пар. Купила две — к явному удовольствию продавщицы. Очевидно, сегодня торговля не шла. За то время, что я околачивалась в магазинчике, устроив здесь наблюдательный пункт, больше ни один посетитель не заглянул.
Борис уже расплачивался по счёту. Я забрала пакеты с коробками и рванула из магазина. Объект как раз пересекал проспект. И мы совершенно случайно — вы только подумайте, бывают же такие совпадения! — столкнулись с Борисом лоб в лоб.
— Мсье, извините, вы не подскажете, как… — начала я по-английски. — Ой, это вы?!
Мужчина застыл в изумлении.
— Вы? — пробормотал он.
Вслед за удивлением на лице Бориса на сотую долю секунды возникло выражение досады — «Опять она!» — мгновенно сменившееся учтивой улыбкой:
— Не могу поверить… Вот так встреча! Каким образом вы здесь оказались? Если не ошибаюсь… Елена?
— А вы… — Я на мгновение задумалась.
— Борис, — подсказал француз.
— Пардон! Да, да, вы — Борис! Ой, а где мы с вами виделись, Борис? Я помню, что вы настоящий полиглот — знаете русский, английский и итальянский.
— Совершенно верно.
— Но всё остальное я забыла.
— Ничего страшного.
— Не подумайте, я не склеротик. Просто Париж меня переполняет! Столько впечатлений. В голове крутится бесконечный калейдоскоп. Извините, что забыла ваше имя!
— Бывает. Мы познакомились в кафе на Монмартре. Я ещё отдал вам книгу. Её кто-то оставил на стуле.
— Ах, точно! Книга, кстати, интересная. Я читаю, читаю.
— Всё ещё? Неужели до сих пор не закончили?
— Но у меня не так уж много свободного времени! — обиделась я. Словно меня обвинили в умственной неполноценности: за целую неделю не одолела какую-то книжонку. — Она, всё-таки, не на русском. Приходится прилагать усилия.
— Понятно.
Похоже, Борис был сильно удивлён нашей неожиданной встречей. Но получилось всё очень естественно, он не смог бы заподозрить, что я его специально караулила. Можно было бы себя поздравить: экзамен по шпионажу сдала на пять с плюсом. Но радости я не испытывала… Слишком уж скривился Борис, когда меня увидел. Всего на мгновение возникло выражение досады и недовольства на его красивом лице, но я же заметила.
— А как вы оказались в этом районе?
— Мы с подругой бродили по кладбищу, — не моргнув глазом соврала я.
— Осматривали Пер-Лашез? — догадался Борис.
— Ага. Где-то там, — я махнула рукой. Сначала хотела указать правильное направление, но в последний момент вспомнила, что теперь я блондинка, и махнула в противоположную сторону.
— Пер-Лашез — там, — снисходительно улыбнулся Борис, кивнув влево.
— Серьёзно? Надо же!
— Значит, вы километра два прошли пешком?
— Два! Вы шутите. Скорее, двадцать два! Мы же ещё сто километров намотали по кладбищу! Я просто падаю от усталости! — чистосердечно призналась я.
Тут бы и предложить даме отдохнуть вдвоём в каком-нибудь ресторанчике. Посидеть на мягких диванах, выпить по бокалу вина, поболтать… Нет, не прокатило. Этот Борис… Он какой-то непробиваемый! Почему на него не действуют мои чары? На других мужчин действуют. На него — нет.
— Подруга откололась, увидев вывеску метро, а я пошла гулять дальше. И обнаружила здесь волшебный магазинчик! — я предъявила пакеты.
— Да, неплохо вы тут порезвились, Елена! Знаете, если вы соберёте волю в кулак и пройдёте ещё пятнадцать метров, то увидите остановку такси. Вон там табличка. А я, к сожалению, должен вас покинуть. Тороплюсь на важное мероприятие, боюсь опоздать. Был очень рад нашей случайной, но такой приятной встрече!
С этими словами Борис ласково пожал мой локоть и, одарив обольстительной улыбкой, быстро обогнул меня по правому флангу и ринулся прочь.
Я осталась стоять посреди бульвара с пакетами обуви в руках и с разинутым от удивления ртом… В груди раскручивался каменный жернов ярости, набирал обороты и высекал искры в преддверии грандиозного пожара.
Проклятье!
Меня опять оставили с носом!
9. Секс в рамках Шенгена
— Привет, зайчонок! — прозвучал в телефоне голос Володи.
Зайчонок в данный момент больше походил на злобного волка — пасть ощерена, клыки сверкают…
Несговорчивый парижанин меня взбесил. Он выпутался из расставленных силков и ускользнул во второй раз. И теперь можно сколь угодно долго размышлять, чем же я ему не приглянулась.
Чем больше он мною пренебрегал, тем неотразимее казался. В нём были французское обаяние и шарм. Но мужчины-французы, с кем доводилось иметь дело, все как на подбор были какими-то куцыми, мелкими. Взять того же мсье Моро из пресс-центра в Вильпенте, жадно целовавшего персонал: метр с кепкой, плечики узенькие, нос огромный… Или морской волк Макс — тоже мелочь пузатая, хоть с бородой и в капитанской фуражке.
Зато Борис был статным и высоким, породистым. И эта изумительная ямочка на твёрдом подбородке… А его глаза — яркие и насмешливые…
Как будто у меня нет мужика!
Мечтаю о какой-то чужой ямочке! Позор!
Вот как легко, оказывается, подцепить меня на крючок. Кто бы мог подумать! С тех пор, как девятнадцать лет назад со мной мерзко обошёлся Наткин папаша, всех мужчин я обливала презрением. Они танцевали вокруг меня, раззадоренные моей неприступностью, а я их использовала и унижала. Мстила всему мужскому роду из-за подлости одного бесчестного ловеласа.