Мысль о том, что Лера, возможно, страдала из-за предательства возлюбленного, закралась в голову лишь в тот момент, когда я оказалась на месте бедняжки.
Спустя какое-то время Николай поступил со мной точно так же, как он обошёлся с Лерой: променял на новую девицу. Удар был очень сильным, я не смогла оправиться от него и за десять лет. И только тогда стала понимать, какой ад пережила моя сокурсница.
После окончания мединститута Лера нашла работу в солидной компании и переехала в Екатеринбург.
И вот мы встретились на медицинской выставке в Токио. Слегка повзрослевшие, уверенные в себе, яркие и амбициозные. Лера сделала крутую карьеру, добравшись до поста директора по продажам в фармацевтическом гиганте. Она так обрадовалась нашей встрече, что у меня на секунду тоскливо заныло сердце: нельзя был такой великодушной, нельзя забывать смертельные обиды… Вероятно, теперь она считала нас коллегами по несчастью — ведь мы обе пострадали от коварства Николая.
Лера жаждала общения, однако работа на стенде «Фармаконики» не оставляла ей ни секунды свободного времени. Сверив авиабилеты, мы поняли, что летим обратно одним рейсом. Лера взяла с меня клятву, что в самолёте мы постараемся сесть рядом…
Из показаний Марины Катковой (28 лет, бортпроводница авиакомпании «Частные Уральские авиалинии»): «У меня была возможность понаблюдать за тем, как Валерия Владимировна и её подруга общались во время полёта. Мне казалось, что сейчас они, продолжая улыбаться, достанут из сумок нунчаки и начнут ими размахивать, норовя пробить друг другу череп».
Из показаний Вадима Мартецкого (42 года, директор отдела научных разработок компании «Фармаконика»): «Угораздило же нас влипнуть в такую историю… Теперь вовек не отмыться… А позвольте спросить — как долго вы собираетесь нас тут держать?»
11. Рейс 2579. Обед над облаками
— Размялась? Прогулялась? — спросила Лера. Она рассматривала в зеркальце свой нос. — Тебе понравился торговый молл Венус Форт? Я там столько всего купила! Три костюма, четыре платья, сувениры, украшения, обалденную японскую косметику. В том числе и этот тональный крем. Смотри, какой хороший. Матовый, незаметный.
— Я там не была.
— Почему? Ведь это на Одайбе, там же, где проходила выставка. Ты себя обделила, Леночка. А! Ты, наверное, покуражилась в Гинзе? Прочесала весь квартал? Спустила там годовую прибыль?
Ничего я не прочёсывала.
Гинза — торговый район Токио с огромным количеством шикарных универмагов и фешенебельных бутиков. Самые знаменитые марки — Гуччи, Шанель, Диор и многие другие — разместили свои магазины в этом квартале. Флагманские бутики элитных брендов занимают здесь огромные здания, не смущаясь запредельной стоимостью недвижимости — говорят, в Гинзе она самая высокая в мире…
Да, вчера, в мой последний день в Токио, мы с Юмико заглянули в несколько магазинов, и я, конечно же, изрядно потратилась. Но уж точно не спустила годовую прибыль, пусть Лере и хочется думать, что мой доход выражается суммой с тремя нулями.
Как бы не так!
В Гинзе я купила два стильных платья — себе и Натке — и обалденный свитер для моего экскурсовода. Когда я вручила Юмико фирменный пакет, глаза девушки стали как у героини японских мультфильмов аниме: по пятаку. Сначала она яростно отказывалась от подарка. Она не ждала благодарности за то, что везде сопровождала меня. Босс дал задание, и Юмико добросовестно его выполнила. Но я уже знала, что навсегда сохраню в сердце воспоминания об этой чудесной малышке и всех сокровищах Токио, преподнесённых мне на блюдечке с голубой каёмочкой.
— Это же подарок! — возмутилась я. — И потом, нельзя препираться со старшими. Я купила этот свитер для тебя. Каждый раз, когда ты будешь его надевать, вспоминай о нашей неделе вдвоём.
— Спасибо! — заморгала Юмико. — Но ведь… Ужасно дорого! Я тут никогда ничего не покупать!
— Скажу Такаде-сан, чтобы поднял тебе зарплату.
— Нет! — испугалась Юмико. — Нет! Так нельзя.
— Хорошо-хорошо, не буду.
Наверное, предложение увеличить зарплату, высказанное иностранкой, было бы воспринято как грубое нарушение японской корпоративной этики и вторжение на чужую территорию. Ну, что-то вроде того. Японцы — они ведь загадочные и непонятные. Проведя неделю в Токио, я прониклась красотой и необычным обаянием этой страны, но, безусловно, не стала лучше понимать её жителей.
Мне бы со своими проблемами разобраться!
Юмико прижала подарок к груди, охая и причитая что-то на японском языке.
— Конечно, надевать. И вспоминать! — пообещала она. — Спасибо!
…Я устроилась поудобнее в кресле и тоже, как и Лера, достала пудреницу.
— Сейчас нам принесут ланч, — сообщила попутчица. — В смысле — обед.
— Обед — это прекрасно. Давно пора.
— Интересно, что нам дадут?
— О, это всегда содержит волнующую интригу: чем же будут кормить в полёте? — согласилась я с Лерой.
Вскоре мы получили пластиковые подносы и горячие контейнеры, затянутые фольгой.
— А что, неплохо! — нежно чавкнула Лера в мою сторону. — Довольно вкусненько!
— Да ты, оказывается, любишь поесть! — уличила я подругу в порочном и немодном пристрастии.
— Вовсе не люблю! — испугалась Лера. — Так, самую капельку.
— Ладно, не оправдывайся. Большинство людей обожает этот процесс, некоторые считают его даже круче, чем секс, — успокоила я подругу.
— Кстати, о сексе. Я видела, к тебе Мартецкий приставал?
— Точно, приставал!
— Да, он такой. Красавец и донжуан.
Из показаний Николая Риенко (68 лет, доктор фармацевтических наук, ведущий научный консультант компании «Фармаконика»): «Наш юный друг Мартецкий не продержался и пары часов полёта. Он отправился на охоту. Безусловно, его влекло к этой яркой штучке в зелёном костюме, Елене. Она была — как меня проинформировали — подругой Валерии. Сомневаюсь, подруги ли они. Я слышал, какими ремарками обменивались девушки. Они словно одаривали друг друга шоколадными конфетами с начинкой из уксуса и серной кислоты… Но дамочка себе цену знает. Вадика она славно отбрила, красавец и вякнуть не успел!»
12. Токио. Храм Мэйдзи дзингу
Когда на следующий день Юмико предъявила новый план экскурсий, я подумала, что шутя-шутя милая японка сэкономит мне кучу денег. Конечно, особо беспокоиться о деньгах мне не приходилось, ведь за всё платила Шарлотта. Но я посмотрела в интернете, сколько стоят услуги русскоговорящего гида в Токио, и поняла, что любая программа, предложенная Юмико, тянет, как минимум на триста-четыреста долларов. Мы метались от одной достопримечательности к другой в рок-н-рольном темпе, я уже была буквально нафарширована впечатлениями, но грустила, что за неделю всё посмотреть не удастся. Даже и двух месяцев не хватит, чтобы посетить все токийские храмы, парки, музеи — впрочем, как и в любой столице мира…
Правда, моего прелестного гида трудно было назвать «русскоговорящим». Скорее, «русскопонимающим». Но ведь это ещё и лучше!
По реакции, взгляду и коротким замечаниям я быстро убедилась, что Юмико прекрасно понимает русскую речь. Её пассивный словарный запас удивлял объёмами. Даже слова «гусеница» и «поварёшка» не вызвали у неё затруднений, она их знала. Но говорить по-русски было для Юмико настоящим мучением. Поэтому, когда поток исторических и географических сведений начинал меня затапливать, я требовала от гида перейти на русский. И моя очаровательная японская куколка тут же умолкала.
— Я знать, вы грустить, — несколько раз заметила она. — Почему?
В её чёрных блестящих глазах сиял искренний интерес и сочувствие. И на четвёртый день нашего знакомства я вдруг начала изливать ей душу, стала говорить о себе, хотя никогда не испытывала в этом потребности. Но вот накопилось. Всё понимающий, но молчаливый собеседник — разве это не драгоценность? Юмико была настоящим бриллиантом, я почти влюбилась в неё. А что остаётся, если человек полностью сконцентрирован на вас и ваших удовольствиях? Юмико прыгала вокруг меня, словно я была императорской особой. В результате я расслабилась и выплеснула на девушку эмоции, рассказала ей о том, что у нас произошло с Константиновым.
Ох, этот Константинов!
Все нервы вымотал…
Вдоль широкой и длинной аллеи, заполненной посетителями огромного парка, мы двигались в сторону храма Мэйдзи Дзингу, главного синтоистского святилища Токио.
Мэйдзи — это посмертное имя императора Муцухито. За время правления Муцухито Япония из феодальной, технически отсталой и изолированной страны превратилась в одну из сильнейших мировых держав.
Храмовый комплекс, где мы с Юмико сейчас находились, был полностью уничтожен во время Второй мировой войны: американцы прицельно сбрасывали бомбы на храм, так как считали императора Муцухито символом милитаристской Японии. Трудолюбивые и упорные японцы восстановили не только святилище, но и парк вокруг: со всей страны люди везли сюда саженцы деревьев и кустарников, чтобы засадить растениями огромную территорию.
Юмико уже усвоила, что подробные страноведческие лекции меня только раздражают. Но так как ей хотелось рассказать строптивой экскурсантке как можно больше, девушка изворачивалась. Сегодня, например, чтобы заинтересовать меня фигурой императора, она нашла в интернете и распечатала на русском языке его стихи, написанные в стиле вака.
— Стихи! Интересно! — объявила она и вручила мне пачку голубых листков, пробитых степлером.
Как выяснилось, император Муцухито времени даром не терял! Он не только устроил в Японии техническую и культурную революцию, но и создал в течение жизни около ста тысяч стихотворений.
— Читать, пожалуйста! — проворковала Юмико.
Я полистала страницы и прочитала первое, что попалось на глаза:
— «Так много обвинений
В этом мире.
Поэтому не беспокойся
Об этом
Слишком сильно»…
Хм… А что… Классно!
Как ни странно, выбранное наугад стихотворение полностью совпадало с моим собственным убеждением.