— Прёшь к поставленной цели, давя гусеницами всё живое.
Да, я плохая.
Но сколько можно мне об этом напоминать?
Стюардесса в оранжевом костюмчике принесла нам сок и леденцы, предложила газеты и журналы. А я попросила у девушки чаю. Мы с Валерией сидели в центральном ряду, в окружении пустых кресел, сзади доносились приглушённые голоса Лериных сослуживцев, слышался смех Беаты. Так как самолёт уже набрал высоту, и табло «Пристегните ремни» погасло, по проходам справа и слева от нас время от времени кто-то перемещался.
Японцы расположились вдоль левого борта, их скрывали высокие велюровые спинки сидений. Сотрудники «Фармаконики» устроились справа, а мы с Валерией восседали как королевы — вдвоём на четырёх креслах центрального ряда. Других наших соотечественников во втором салоне не было.
— Совсем пассажиров нет, так странно, — заметила Лера. — А когда летели сюда, народу было под завязку. Набились, как шпроты в банку. В туалет выстроилась очередь — я в Лувр быстрее попала! Не погуляешь, не разомнёшься. Столько часов сидеть на месте — это пытка. А сейчас просто красота. Свобода! Но, я думаю, с такой загрузкой рейсов «Частные Уральские авиалинии» быстренько разорятся.
— Не разорятся. Этим рейсом они возят японцев в Париж и Рим и обратно, с посадкой в Екатеринбурге. А нам сплошная польза. Япония стала гораздо ближе к Уралу благодаря этому рейсу. Очень удобно летать из Екатеринбурга, а не из Москвы.
— И ты часто летаешь в Токио?
— Вообще-то, это было впервые. Ездила на разведку. Но, кто знает, возможно, придётся регулярно наведываться в Страну восходящего солнца.
— Зачем?
— Летом в Токио состоится ещё одна медицинская выставка. Вероятно, моя французская заказчица захочет, чтобы её компания участвовала.
— Вот как? Я думала, ты всего лишь торгуешь медоборудованием, — пренебрежительно заметила Лера.
— Да, я всего лишь торгашка, — улыбнулась я, пропуская Лерин крученый мяч и позволяя ему лететь прямо в кусты.
— Торгашкой тебя никто не называл. Я и сама торгую направо и налево, и с гигантским размахом. Как-никак, директор по продажам.
— Да, прошли те славные времена, когда моя компания вкладывалась в изобретение и продвижение нужного людям кардиологического прибора. Теперь просто покупаю и продаю. Но временами консультирую иностранные компании по вопросам участия в международных выставках.
— Иностранные компании… — эхом отозвалась однокурсница.
— Да. Мне оплачивают все расходы. Самолёт, отель и так далее.
— А ты неплохо устроилась! — поджала губки Валерия. — Ну, как обычно.
Как обычно?
Странно.
Насколько я помню, мне ничего в жизни не падало с неба конфетой в золотой обёртке. Всё приходилось зарабатывать, вкалывая по тридцать часов в сутки. Я и сейчас бегаю, как бобик, и сплю от силы четыре часа, так как моя клиентка Шарлотта Венсан не в состоянии понять, что когда у неё в Париже одиннадцать вечера, у меня уже три ночи. И вот мы задушевно общаемся по скайпу до первых соловьёв, обсуждая детали грядущих выставок…
— Участие в выставке — то ещё удовольствие, — вздохнула Лера. — Мы готовились полгода. У начальства крышу снесло от нервов и расходов, но оно того стоило. Сразу же нашли японских партнёров — они заинтересовались нашей разработкой в области биофармацевтики. Думаю, теперь мы тоже будем часто летать в Токио. Да, это очень хорошо, что появился прямой рейс…
Из показаний Марины Катковой (28 лет, бортпроводница авиакомпании «Частные Уральские авиалинии»): «Да, конечно, я была рада повидаться с коллегами, они все такие милые люди! Как классно мы работали вместе в „Фармаконике“! Постоянно вспоминаю о тех временах. Если честно, немного жалею, что уволилась. Но, с другой стороны, я реализовала свою детскую мечту — стала стюардессой, летаю по всему миру. Сколько раз вы побывали в Японии? Ни разу? А я туда слетала уже раз тридцать!»
4. Токио. Выставочный комплекс Биг Сайт
Рано утром администратор отеля заказала для меня такси, и я отправилась в сторону Токийского залива. Милая девушка в фешенебельном холле гостиницы не только вызвала для меня машину, но и написала по-японски на бумажке название выставочного комплекса, чтобы таксист знал, куда держать путь. Нужно было привыкать к тому, что местное население почему-то не знает ни русского, ни китайского, ни английского. А других языков в моём арсенале не было.
Водитель автомобиля принарядился — на его руках красовались белоснежные перчатки. Салфетки — тоже белоснежные — украшали подголовники сидений. Из путеводителя я узнала, что японским таксистам (а так же официантам и любому другому персоналу) нельзя предлагать чаевые — это их обидит, или они просто не поймут, решат, что вы обсчитались. Впрочем, моё путешествие из отеля к центру Биг Сайт и так стоило недёшево.
Выставочный комплекс располагался на искусственном острове Одайба, соединённом с городом Радужным мостом. Этот красивый подвесной мост на белых пилонах я сразу же узнала — поняла, что уже десяток раз видела его на фотографиях и в фильмах.
Пока машина летела по скоростной автомагистрали, я смотрела на свинцовые волны Токийского залива и серебряные башни Токио, мерцающие в серо-голубой утренней дымке. Многомиллионный город просыпался. А, возможно, он и вовсе никогда не спал.
Наконец мы прибыли к выставочному центру. К главному входу, преодолевая огромную площадь перед зданием, полноводной рекой стекались посетители. Монументальные башни из стекла и титановых панелей подпирали небо, по форме они напоминали перевёрнутые крыши японских средневековых домов.
Выставочный комплекс ошарашивал своими размерами. Медицинская выставка располагалась в западном павильоне. Я быстро поняла, что здесь за неделю можно запросто потерять несколько килограммов — если перемещаться из одного здания в другое или от стенда к стенду пешком, а не на роликах или скутере. У меня не было ни того, ни другого, чтобы сократить все эти гигантские расстояния.
Зато уже к вечеру мои записные книжки — бумажная и электронная — распухли от контактов и визитных карточек. Я ощущала себя в своей стихии и резвилась, как дельфин в океане, заводя деловые знакомства и изучая коммерческие предложения. Самолёт, отель и еду отбила сразу же, собрав для Шарлотты целое досье с потенциальными иностранными партнёрами. А ведь это был всего лишь первый день на выставке!
На ужин я отправилась не одна, а в компании Такады-сан, невысокого и плотного японца с непроницаемым лицом и густыми вьющимися волосами с проседью. Такада-сан был немногословен, но если открывал рот, то говорил на хорошем английском языке, поэтому мы отлично понимали друг друга. Его внешность была такой колоритной, а взгляд таким решительным и сосредоточенным, что ему не хватало лишь кимоно и меча, чтобы превратиться в стопроцентного киношного самурая. Самураи именно так и выглядят — как Такада-сан.
Я даже немного оробела, когда его глаза первый раз полыхнули сумрачным огнём в ответ на какое-то моё возражение. Показалось — сейчас выхватит из-за спины свой самурайский меч и снесёт мне череп.
Чтобы не вякала.
Но нет, Такада-сан во мне нуждался, так как я пообещала вывести его на российские предприятия, производящие диагностическое оборудование. Такада-сан искал узкоспециальные рынки сбыта — хотел поставлять в Россию электронные узлы, разработанные в его компании.
— Ерена-сан, — сказал он. — Вы впервые в Японии. Моя страна прекрасна, но вам нужен проводник. Где вы остановились? Завтра я пришлю к вам в отель мою сотрудницу, Юмико-сан. Она хорошо говорит по-русски. Она позаботится о вас.
Уже поздно вечером я вновь пересекла Токийский залив по изящной ленте моста. Сейчас на тросах, поддерживающих дорожное полотно, горели разноцветные лампы, и становилось понятно, почему мост назвали Радужным. Он переливался красками, словно ночная радуга, и ещё одна радуга плескалась внизу — в воде Токийского залива.
5. Рейс 2579. Чудо-витамины
В наш пустынный рядок втиснулась объёмная дама с естественным румянцем во всю щёку — этакая купчиха с картины Кустодиева.
— Валерия Владимировна, вы просили информационную выборку, и я всё подготовила, — купчиха протянула флэшку. — Но вы эти цифры в речь не вставляйте, а то люди уснут.
— Спасибо, Ира, я как-нибудь разберусь, — процедила Валерия, забирая флэшку.
— Новый костюмчик уже присмотрели для выступления? Умопомрачительный? — спросила Ира, игнорируя лёд в голосе коллеги. — А у вас наряд просто изумительный! Изу-ми-тель-ный! — обратилась она ко мне. — У меня всегда вызывают восхищение женщины, которые в поездку одеваются как на подиум.
— Я всегда так одеваюсь, — улыбнулась я.
— Тем более, — румяная толстуха со вздохом поправила растянутый трикотажный кардиган.
Мой зелёный костюм, надетый всего два раза, уже собрал массу комплиментов. Его изюминкой были простой, но идеальный крой, удивительная ткань — матовая, но в то же время с изумрудно-фиолетовой искрой, и эффектные пуговицы с замысловатым авангардистским рисунком. Купила наряд в Галери Лафайет, когда обнаружила, что щедрая Шарлотта вновь обрушила золотую лавину на мой банковский счёт.
— Ира, познакомься, это Елена, моя однокурсница. Вместе учились в мединституте…
— Очень приятно, — синхронно кивнули мы с купчихой друг другу.
— Ой, Валерия Владимировна, у вас чай? А мне только сок дали. Я бы тоже от чайку не отказалась!
— Попроси Марину, она тебе принесёт, — сказала Лера. — Спасибо за выборку, Ирочка. Не сомневаюсь, ты хорошо поработала.
— Вы же знаете, Валерия Владимировна, к цифрам я отношусь с трепетом.
— Поэтому я к тебе и обратилась. Иди, потребуй у Марины свой чай. Кстати, пусть и нам принесёт. Пара чашек чая — это несерьёзно, правда, Лен?
Краснощёкая селянка, ободрённая похвалой Валерии, удалилась.
— Ира Ромохова, — шепнула мне подруга, так, словно мне обязательно нужно было знать не только имя, но и фамилию её сослуживицы.