— Ну что ты, — почти ласково улыбнулся в ответ муж, — это ты извини меня. Я сам виноват. Вечно ничего толком не объясню… Все думаю, ты поумнеешь и сама что-то понимать научишься…
Мы непременно разругались бы вдрызг, но тут блондинка застонала.
— Секундочку! — хором отмахнулись от нее мы, стараясь придумать друг для друга наиболее изощренные ехидные извинения, но блондинка невежливо продолжила стоны.
И тут я опомнилась окончательно:
— Лед-нашатырь-кофе! Девочке же плохо! Быстро вызывай скорую!
— Скорую нельзя, — мрачно вздохнул Жорик и добавил совсем уж меня добившее: — Девушку хотят убить, ее надо спрятать.
«Спокойно, сейчас не до оплакивания собственного комфорта, — приказала я своему эгоизму. — Не будь я Катериной Кроль, если не сумею немедленно взять себя в руки!»
И добавила уже совершенно спокойно и взвешенно:
— Тогда давай позовем Артема.
Вот уже год, как мой бывший сосед и нынешний друг семьи являлся дипломированным медиком. Кроме того, Артем был многим обязан нам с Жориком, поэтому можно было рассчитывать на его понимание и молчание.
Пока Жорик будил Артема, я украдкой переводила взгляд с нежданной гостьи на собственное отражение в зеркале и обратно. Пришлось даже причесаться — мелкие овечьи кудряшки, одуваном торчащие вокруг перепуганного бледного лица, выставляли меня слишком уж в невыгодном свете по сравнению с несчастной жертвой и ее безупречно прямыми тяжелыми локонами. По мере приведения прически в порядок я становилась увереннее и добрее. Неприязнь к блондинке сменилась жалостью. Девочка оказалась совсем юной. И ей действительно крепко досталось. Разорванная блузка, страшные ссадины на левом плече, опухшая, явно от удара, скула, запекшаяся рана на лбу… Господи, что могло случиться? Я отковыряла от стенок морозилки кусочек льда и, обернув его полотенцем, приложила к щеке блондинки. Девочка снова застонала и вдруг распахнула глаза. Полный слез взгляд зеленых глаз выстрелил в меня мольбой о милосердии. Это произошло так неожиданно, что я с диким визгом отскочила к двери.
— Не двигайся, не шевелись, не разговаривай! — автоматически причитала я. — Тебе сейчас приведут врача…
Похоже, мой крик порядком напугал потерпевшую. Она в испуге закрыла лицо руками и снова потеряла сознание.
— Ребята, вы что, с ума сошли, — бормотал входящий в это время в гостиную Артем. — Я ж типа ветеринар…
— Вот, — игнорируя его слова, Жорик кивнул в сторону гостьи.
— Ничего себе! — восхищенно присвистнул Тема и сразу словно забыл о своей специальности.
Да! Внешность блондинки не в силах была испортить даже вспухшая скула. Артем с интересом занялся осмотром пациентки, затем спросил:
— Госпитализировать будем?
— Нет! — хором ответили мы.
— И правильно, — одобрил Артем. — На самом деле нет ничего страшного. Просто ушибы… Правда, раз она теряла сознание, значит, возможно сотрясение мозга… Пусть отлежится. Думаю, типа сама очухается. Если сотрясение не сильное, то все типа будет нормально…
Артем сходил к себе в комнату, притащил какие-то отвратительно пахнущие мази. Распечатал бинты. «Как хорошо, что он все время таскает с собой аптечку», — быстро подумала я, забыв, как совсем недавно высмеивала в нем эту запасливость.
Артем молча протянул мне пузырек с какой-то жидкостью.
— Сколько раз и в каких количествах ей это давать? — спросила я.
— Это типа тебе. От нервов. Дядя Жорик просил захватить, — улыбнулся Артем.
Я представила, как сейчас разобью этот пузырек о голову бывшего соседа. Нет, лучше о голову Жорика. А лучше и о ту, и о другую. Увы, пузырек был только один. Я молча взяла лекарство.
— Шучу, — невозмутимо продолжил друг семьи, — там, на этикетке написано, как принимать. Это придаст нашей гостье типа жизненных сил.
Наглость росла в бывшем соседе значительно быстрее интеллекта.
— Темочка, — сквозь зубы проговорила я, — чем дольше тебя знаю, тем больше поражаюсь, как можно быть таким свинтусом…
— Сам страдаю, — честно признался он, примирительно улыбаясь.
С ранней юности наблюдалось у нашего Темки некое странное умение улыбаться всем лицом. Каждой веснушкой, каждой ресницей, даже ушами… Будто лампочку у него внутри зажигали. Злиться на него после такой улыбки я не могла.
— Тебе типа хорошо, ты меня редко видишь, — кривлялся Темка, совершая параллельно какие-то манипуляции с ранами постепенно приходящей в себя блондинки. — А я с собой вынужден находиться в постоянном контакте. Мне хуже, чем тебе, Кать…
— И мне… — попыталась было приподняться и что-то сказать блондинка, но Тема многозначительно приложил палец к ее губам, уложил девушку обратно в постель и настоял на необходимости полного покоя.
— Вам нужно поспать, — заверял он, параллельно шепча еще что-то утешительное и колдуя над компрессом, обещающим полностью реанимировать блондинкину внешность. — Утром вам будет значительно лучше.
Через несколько минут мы с Жориком и Темой кутались в пледы на веранде, грея руки чашками горячего чая и стараясь говорить как можно тише, чтобы не тревожить спящую в гостиной гостью.
— Ну, дядя Жорик, — Артем называл Жорика так, как привык с детства, — типа рассказывай.
Жорик пристально оглядел нас, будто прикидывая, можно ли доверять такому обществу.
Хитрым заворотом нижней губы Тема сдул с глаз свою белобрысую длинную челку и, откашлявшись, повернулся к Жорику:
— И нечего так смотреть! Я типа свою работу сделал. Теперь твоя очередь. Кто говорил — окажи первую помощь, потом все объясню?
— Не тяни, — поддержала я Артема. — Рассказывай!
И Жорику не оставалось ничего другого, кроме как сдаться. Предварительно он, конечно, заставил нас пообещать, что мы сохраним информацию в полном секрете, но рассказ все же начал:
— Девушка попала в автокатастрофу.
Я подозрительно сощурилась, затем вопросительно взглянула на Артема.
— Подтверждаю, — успокоил меня бывший сосед. — По крайней мере, судя по повреждениям, типа все очень на то похоже.
— Так вот, — продолжил Жорик, — я оказался невольным свидетелем. Вышел прогуляться в наш лесок, услышал шум, побежал к месту аварии. В темноте меня было совсем не видно, а вот происходящее вокруг разбитой машины освещал фонарь. Машина нашей жертвы — «Таврия», между прочим, я думал, на таких молодежь уж не ездит, — влетела на повороте в столб. И крепко так влетела — весь бок всмятку. Пока я спускался с нашего холма, к месту аварии подкатил какой-то джип. Я затаился, потому что два выскочивших из него парня вели себя так, будто заранее знали, что произойдет, и даже радовались аварии. Один из них, судя по разговору, был двоюродным братом жертвы. Диалог велся в стиле: «Неужто жива твоя кузина? После такого удара? Эх, невезучий ты все-таки человек… Что будем делать?» — «Давай оставим как есть, может, не такой уж я невезучий. Если к утру печальное известие о трагической гибели не получим, тогда придется действовать». Ну и еще куча всего столь же компрометирующего. Короче, эти парни совершенно не желали, чтобы девушка осталась жива после катастрофы. Мне подумалось, что не стоит оставлять ее в их власти…
— Что ты сделал с теми парнями? — не на шутку взволновалась я.
— Нет-нет-нет, — успокаивающе замахал руками муж, — я их не трогал. Дождался, пока эти бандиты уедут, вытащил барышню из машины и поволок к нам.
— Дорогой, — как можно нежнее обратилась я к нему, — скажи, пожалуйста, тебя что, дома так сильно обижают, что ты, бедненький, по ночам в лесу гулять вынужден?
Жорик страдальчески закатил глаза к потолку.
— Ладно, — признался он наконец. — Это все во дворе у соседей началось. На заброшенной даче. Я там следил кое за кем…
— Зачем? — хором поинтересовались мы с Артемом.
— Ни за чем, а за кем, — принялся издеваться Жорик. — Следил и все. Отстаньте!
Какое-то время я еще пробовала порасспрашивать его, заходя с разных сторон. Темка тоже не отставал, но было ясно, что больше мы не вытянем из Георгия ни слова по существу.
— Может, у меня хобби такое — следить… Может, я тренируюсь… Профессиональные навыки отрабатываю… Может, у меня такая разновидность лунатизма…
И я сделала вид, что смирилась. Возможно, Георгий не хочет откровенничать при Теме. Или просто не хочет откровенничать. Сделаю вид, что не вижу в этом ничего странного, а потом, когда муж расслабится, выберу самый неожиданный момент для расспросов. Не отвертится!
— Еще скажи, что грибы собирать ходил, — усмехнулась я, давая понять, что готова переменить тему.
— А что такого? — удивился Артем. — Если с мощным фонариком, то почему нет…
— С некоторых пор наш Георгий смотреть не может на грибы, — пояснила я. — Ненавидит их лютой ненавистью.
— С некоторых пор! — передразнил Георгий, довольный, что я так легко сдалась. — Рассказывать — так всю правду. От одного вида грибов мне теперь делается дурно. А все потому, что закусывали мы давеча с двумя клиентами миленькими грибочками. И что?
— Отравились? — округлил глаза Темка. — Насмерть?
— Почти. Пришлось срочно врачам сдаваться. Что с нами только в больнице не делали, гады! Теперь на дух не переношу ни грибы, ни медиков. Ветеринары — исключение, разумеется…
— Да, ребята, — восхищенно развел руками экс-сосед, — вы, я смотрю, как это свое агентство открыли, так типа крышей оба и поехали…
Несмотря на всю свою дерзость, друг семьи иногда оказывался очень даже прав.
— Ладно, — Жорик решил не обращать внимания на Темкины подколки и принялся раздавать команды. — Допрос окончен. Интерес любопытных удовлетворен. По лагерю объявляется отбой. Завтра утром мне нужно будет кое по каким делам в город смотаться. Катерина, останешься дежурить возле несчастной. Тем, если можешь, не уезжай пока никуда. Побудь с девочками.
— Будет типа исполнено, — радостно сообщил Артем, всегда готовый к приключениям.
Когда Жорик говорил подобным тоном, возражать было бессмысленно. Но я, конечно, попыталась: