— Это неправильно, — сбивчиво начала она, поднявшись с постели и скрестив руки на груди, словно готовилась обороняться, — оставлять человека под замком.
Грегор утомленно вздохнул.
— Я знаю тебя не слишком хорошо, Джесси Таскилл, но уже усвоил, что тебе все довольно быстро надоедает. И ты бы не смогла побороть искушение вырваться на свободу и ураганом пронестись по всей гостинице и ее окрестностям. Я запер тебя здесь ради твоей же безопасности. Тебе нужно научиться как следует прятаться, пока люди не забудут о том, что в этих краях может скрываться сбежавшая из-под ареста женщина, приговоренная к смерти.
Она посмотрела на него, лукаво прищурившись.
— Вы вызволили меня из одной камеры, чтобы заточить в другую.
По всей видимости, она совершенно не слушала, что он ей говорил.
Грегор повернулся и стал снимать пальто под нескончаемый поток гневной брани. Он стоически вытерпел его, подумав тем не менее, что проще было бы позволить ей сбежать, а затем, по возвращении, выследить ее и вернуть.
Когда принесли ужин, они ели молча, лишь время от времени обмениваясь через стол красноречивыми взглядами. В конце концов Джесси повела плечами, словно признавая поражение.
— Какие у вас на меня планы сегодня вечером?
Грегор чуть не рассмеялся. Ей надоело все это и стало скучно. Неудивительно, что она бесконечно попадала в какие-то неприятности. Он внимательно осмотрел ее с ног до головы. Он знал, чего хотел от нее. После утреннего приключения он хотел только одного — выместить все тревоги и разочарования этого дня в постели. И все же она была здесь не для этого. Сегодняшний день в очередной раз доказал, что довольно сложно контролировать ее, не предоставив ей свободы действий, которая, в свою очередь, подразумевала более близкое и доверительное общение.
Она не отрывала от него глаз в ожидании.
— Я с удовольствием исполню все, что вы пожелаете, — добавила она, недвусмысленно улыбнувшись.
С удовольствием? Естественно, если она хотела того же. Он вспомнил, с какой готовностью она подставляла ягодицы под удары его ладони этим утром, как она извивалась в его руках, пока наконец не задрожала от охватившего ее безумного наслаждения. Он скользил взором по плавным линиям ее пышной груди и ловил ее серьезный, но чувственный и вызывающий взгляд. Член его становился твердым.
Не подпускать ее к себе становилось все труднее, но в то же время важнее, иначе невозможно было бы сохранить дистанцию между ними. Кроме того, после всего, что произошло сегодня, ему предстояло о многом поразмыслить. Встреча с Робертом принесла свои плоды, и теперь Грегору нужно было наметить планы на следующий день.
— Я очень устал, мне пришлось многое сделать сегодня. Думаю, нам обоим лучше отправиться в постель и как следует выспаться.
Это было весьма далеко от его истинных желаний, но, если бы она и дальше продолжала сидеть, буквально съедая его сладострастным взглядом, он был бы вынужден отнести ее в постель и вонзиться меж ее аппетитных бедер в поисках столь желанного удовлетворения.
Однако это было совсем не то, что Джесси хотела услышать. Всем своим видом она выказывала недовольство, а взгляд метался, словно она готовила очередную шалость.
— Утром мы в первую очередь вновь займемся твоим обучением, — добавил он, в надежде отделаться от нее.
Глаза ее загорелись.
— Итак, — со знанием дела сказала она, — вы хотите увидеть еще одну попытку соблазнить воображаемого мужчину в моем исполнении?
Боже, эта женщина была скорее проклятием, чем благословением, за которое он принял встречу с ней. Откровенный и дерзкий вызов в ее глазах заставил его стиснуть зубы. Она снова хотела делать это у него на глазах. Это было замечательно и даже полезно для дела, но он в таком случае подвергался риску быть доведенным до безумия ее развратными действиями. Воздержание было далеко не самой простой задачей в обществе мисс Джесси Таскилл, демонстрирующей свои таланты. Ее призывный взгляд, устремленный на него, сломил бы и стальную решимость.
Грегор нахмурился, твердо решив не позволять ей оказывать на него влияние.
— Нет, твои навыки поведения за столом определенно требуют совершенствования. В следующий раз мы займемся именно этим.
Она смотрела на него, чрезвычайно оскорбленная его замечанием.
— Поведение за столом?
Грегор подавил улыбку. В ней было слишком много гордости для женщины, торгующей своим телом, чтобы хоть как-то прожить. Он готов был поспорить, что это не раз становилось причиной ее проблем. Он просто не мог устоять перед соблазном подразнить ее.
— Ты умеешь молиться?
Глаза ее округлились от удивления.
— Возносить молитву Господу?
Она воздела руки к небу.
— Я знаю, что вы имели в виду. И да, я умею молиться. Я только не понимаю, почему я должна производить впечатление на этого вашего врага таким способом.
— Ты должна будешь вести себя достойно не только для него. Если нам удастся упрочить твою позицию в его доме…
— Нам удастся, — перебила она с очевидным раздражением.
— Так вот, когда у нас это получится, — продолжил он, — тебе и всю остальную прислугу необходимо будет убедить, что ты всего лишь трудолюбивая, благочестивая юная девушка, которой нужна эта работа и которая ни в коем случае не создаст им никаких проблем.
Она обожгла его предостерегающим взглядом, когда он особенно подчеркнул «никаких проблем».
— Я способна на все, о чем вы говорите, — ответила она, принимая оборонительную позицию. — Я не всегда была шлюхой. Я могу выполнять и прочую работу, умею очень многое, и вам не стоит волноваться о моих манерах. — С этими словами она встала и устремилась в свою комнату, зайдя в которую решительно хлопнула дверью.
Грегор смотрел на дверь, за которой она только что скрылась, и впервые ему стало интересно, чем еще она занималась. Он практически ничего не знал о ее прошлой жизни. Родилась ли она в Данди? Какой и откуда была ее семья?
Как только Джесси ушла, Грегор вдруг остро ощутил, что ему ее не хватает. Нахмурившись, он подумал, почему все, что они делали, — это бесконечно спорили и бранились. Он встал и потянулся за бутылкой портвейна. Наверное, так происходило оттого, что он не привык к тому, чтобы проститутка была постоянно в его распоряжении, когда бы он этого ни захотел. Да, он спал с женщинами при любой возможности, но то были встречи в порту. Все начиналось с распутства и пьянства, но потом он снова возвращался в море.
А теперь дерзкая и соблазнительная женщина была рядом с ним. Никто не устоял бы на его месте. Необычность ситуации несколько осложняла дело, но не более того. Лишь только он пытался разобраться в своих смешанных и противоречивых ощущениях, как вновь вспоминал ее взгляд тогда утром, когда она лежала у него на коленях, вниз лицом, и член его мгновенно наливался твердостью. Он сделал большой глоток портвейна прямо из бутылки.
«И все же хорошо, что она ушла», — подумал он. Она остра на язык и чрезвычайно хитра, что могло означать только одно — ему еще придется не раз схватить ее и, лишив возможности сопротивляться, отшлепать по славной попке. И если это случится, то его обет воздержания неизбежно будет нарушен.
Портвейн немного успокоил Грегора и окутал легким дурманом, и он отправился спать. И тут почувствовал, что запах ее витает повсюду. Как такое могло быть? Он стал оглядываться и метаться по комнате. Ее образ здесь, в его постели, такой соблазнительной, вызывающей и жаждущей страсти, лишал воли его рассудок, овладевал его мыслями и грезами. Наконец опустился закат, и, хотя день выдался непростой, он был горд собою, что снова устоял.
Впрочем, как только солнечный свет вновь заполнил комнаты, Джесси выпорхнула из своей комнаты, и одежды на ней было не больше, чем в то мгновение, когда она появилась на свет. Грегор выругался едва слышно — его обет воздержания был под большой угрозой. Ее веки были томно опущены, что придавало ей страстности, соблазнительная улыбка коснулась губ, когда она подошла к нему.
Отдаваясь воле судьбы, он дал себе новую клятву — заставить ее заслужить это удовольствие.
— Ты все еще выглядишь слишком искушенной, Джесси. — Он протянул к ней руки и схватил ее.
Глава 7
Джесси испуганно вскрикнула, в действительности довольная тем, что он захватил ее в плен своих объятий.
— Ты только что сама осложнила свое положение, — сказал он, притягивая к себе на кровать.
Едва проснувшись, она уже думала только о том, чтобы оказаться в этой теплой и мягкой постели вместе с ним, и решила, что подойдет к этой проблеме неординарно и прямолинейно — обнаженной. План состоял в том, чтобы застать его врасплох, появившись в таком виде, и проскользнуть к нему под одеяло, прежде чем он соберется с мыслями. Возбуждение мгновенно овладеет им. Такой план не мог провалиться. Единственной сложностью было набраться смелости и решимости, чтобы приблизиться к нему в таком виде. Не так часто ей приходилось быть полностью обнаженной, но она набралась храбрости и овладела собой, полная уверенности, что он не сможет сдержаться, если, проснувшись, ощутит тепло ее тела в своей постели.
Он схватил ее прежде, чем она попыталась оказаться к нему слишком близко.
Что бы он ни собирался сделать, она лишь усугубляла свое положение. Однако сама она так, похоже, не считала. Волнующие мурашки побежали по всему ее телу, едва он прикоснулся к ней. Он уложил ее на спину, придерживая одной рукой. Не имея возможности пошевелиться, она изогнулась, лежа спиной на его твердых бедрах. Вдруг она заметила озорной огонек в его глазах. Была ли это насмешка?
Положение, что он заставил ее принять, было совсем не таким, как она представляла себе. Груди ее выдавались вперед, и все самые сокровенные места были видны и легкодоступны, но она не могла ни вырваться, ни даже пошевелиться.
Положив одну руку ей на ключицу и удерживая ее на месте, другой он бродил по всему ее телу. Он был довольно груб — сжимал и словно пробовал ее плоть в самых чувствительных местах. И хотя его замечание насторожило ее, действия заставляли таять в волнах возбуждающего тепла, ее соски становилис