(Исчезает в новом доме.)
Яне направляется в глубину сцены, где дремлет подвыпивший Карл. Перед ним — несколько бутылок с вином.
Я н е (берет одну из бутылок, шутливо). Пардон!
К а р л (встрепенувшись). Ты о чем?
Я н е. Вы позволите?
К а р л (отвечая своим мыслям). Ну разве не жалко? Черт побери! Ведь жалко!
Я н е. Чего жалко?
К а р л. Ведь скоро конец!
Я н е. Да ты, Карл, здорово нагрузился! Все еще только начинается.
К а р л. Для меня всегда конец, когда для других только начинается!..
По авансцене пробегают Ц и л к а, М а р т а и Р о з и, за ними П е р ц, е г о с у п р у г а, еще о д н а ж е н щ и н а, помоложе. Оглядываются по сторонам, хихикают. Исчезают в левой части сцены.
З а л о к а р (за сценой, громогласно командует). Перебирайтесь-ка все на террасу! Чтоб видно было с шоссе! Пусть народ поглазеет! И музыкантов на террасу!
Шум вечеринки отдаляется. Игра фольклорно-эстрадного трио еле слышна. Яне пьет из бутылки.
К а р л. Меня ударило по голове маятником, понимаешь? Когда я лежал в колыбельке. Под часами. Тр-рах! Ясно? С тех пор часы больше не шли. А я всегда опаздывал. Не поспеваю, и все тут!
Я н е. Глотни-ка еще!
К а р л. Угощают тебя, предлагают, всего навалом — а тут что-то встанет поперек горла — и все. Не могу! Понимаешь, душа моя, все-то я в своей жизни упустил.
Я н е. Может, и смерть упустишь, а, Карл?
К а р л. Я засыпаю и потом ничего не помню!.. (Вдруг понимает, с кем разговаривает. Обиженно.) А вы-то что, лучше меня, что ли? Кто вы такие? Пластик дерьмовый, вот вы кто, вас даже столярами не назовешь. Очень многие умирают от голода рядом с полными тарелками, чтоб ты знал! Где здесь одно заведение?
Я н е. Там, налево! Смотри, поаккуратнее, это тебе не трактир!
К а р л. Вечно ты плюешь против ветра, Яне-Жане, пропащая твоя душа! Можно подумать, у вас у одних новый дом! Подумаешь, удивили!
Идет направо и сталкивается с П р о ф е с с о р о м. Яне, сидя за столом, прячется за бутылки. К а р л уходит, что-то напевая под нос. Профессор как грешная душа слоняется по сцене, растерянно озираясь.
П р о ф е с с о р. Вида, э-гей! Где ты?
Еще о д и н г о с т ь проходит влево и тоже натыкается на Профессора.
Извините! (Кричит.) Довольно играть в прятки! Ты слышишь? Вида!
Из старого дома слышится негромкая речь, восклицания, хихиканье. Как приглушенный звуковой фон.
Я н е (спрятавшись за бутылками). Ку-ку! Ку-ку!
П р о ф е с с о р. Кто там?
Я н е. Ариэль!
П р о ф е с с о р. Кто-кто?
Я н е. Добрый дух здешних домов — старого и нового!
П р о ф е с с о р. В этом доме только злые духи водятся. Покажись!
Я н е. Хоп! (Выскакивает из-за бутылок, перебегает к другому столу, ближе к Профессору, садится, болтает ногами.) Какой дом вы имели в виду, дядя?
П р о ф е с с о р. Оба! К тому же здесь уместнее говорить о миазмах, а не о духах!
Я н е. Плохо же ты платишь за гостеприимство! А что касается духов, я надеюсь, они существуют вопреки твоим позитивистским и диалектическим взглядам!
П р о ф е с с о р. Да, которыми из бочки несет!
Я н е (неожиданно, торопливо). Ее умыкнули, понял?
П р о ф е с с о р. Кого умыкнули?
Я н е. Твою спутницу.
П р о ф е с с о р. У меня нет времени на глупости! Говори по делу.
Я н е. Неизвестно, сколько ее продержат взаперти. И когда ты ее увидишь, это будет другая женщина — с другими глазами. Возможно, она тебя вообще не узнает… Но я бы на твоем месте заглянул в родной дом.
П р о ф е с с о р. Там ее нет, я все облазил.
Я н е. Кто ищет, тот находит! Иногда. Вот нашел же ты себе невесту, когда виски поседели. А раньше не мог найти?
П р о ф е с с о р. Она была с тобой!
Я н е. Хороший сегодня вечер, правда? Представь себе на минуту, дядя, что над нами не висит тень мировой катастрофы и даже в этом году, когда с мая месяца земля дрожит у нас под ногами, время от времени случаются прекрасные мгновения, точно сотканные из паутинок. Тут поблизости еще остались росистые лужайки с душистой травой. Я там уже побывал.
П р о ф е с с о р. Вчера я подумал: вот мой племянник, родной сын моей сестры. А теперь я вижу, что ты негодяй. Причем достаточно изощренный.
Я н е. Мне очень неприятно это слышать. Я вспоминаю о том, что я пережил, стоя у дверей твоей квартиры. Собираясь нажать на кнопку звонка, я говорил себе: «Это ведь брат твоей бедной мамочки! Навести его! Он обрадуется!» Но в последнюю минуту меня что-то остановило, я понял, что неприлично нарушать покой нашего ученого, гуманиста… Ах, дядюшка!
П р о ф е с с о р. Смотри, не вздумай мне докучать!
Я н е. Ха-ха-ха! «Я хоть маленький, да злой!» Ты зол?
П р о ф е с с о р. Зол! Где она? Говори!
Я н е. За рекой Иорданью, у святого Ивана!
П р о ф е с с о р. Где она, я спрашиваю! Где?!
К а р л возвращается из уборной, застегивая на ходу штаны. Услышав Профессора, останавливается. Стоит пошатываясь.
К а р л. Как где?.. Хвалится перед гостями, музыканты ему играют. А по мне, всяк сверчок знай свой шесток! «У меня машина!» Осел чертов! (Добирается до стола, где раньше сидел, усаживается, снова засыпает.)
П р о ф е с с о р. Я требую, чтобы ты мне все рассказал!
Я н е. Если ты мне ответишь на два вопроса.
П р о ф е с с о р. Спрашивай!
Я н е. Ты ее очень любишь?
П р о ф е с с о р. Очень. Это — последнее, что у меня осталось.
Я н е. Последний луч солнца делает вино. А как же с той, давней любовью?
П р о ф е с с о р. При чем тут это?
Я н е. Жена брата. Свадьба. Танец.
П р о ф е с с о р. Я уж и не помню толком. Время все сглаживает.
Я н е. Не огорчай старушку тещу!
П р о ф е с с о р. У тебя небольшой приступ белой горячки! Ну, я тебе ответил. Теперь твоя очередь. Где Вида?
Пауза.
Я н е (очень серьезно, стиснув зубы). Я тебе скажу, где она. Вот здесь. (Показывает на сердце, хлопает себя ладонью по груди.) Здесь, дорогой мой!
Профессор пристально смотрит на племянника. Тот отвечает на его взгляд. По-прежнему из дома слышен г о л о с З а л о к а р а.
З а л о к а р (за сценой). Куда, к чертовой бабушке, все подевались? Как нарочно, вся родня разбежалась. Пляши, пляши, Лузнарица! А мы на тебя полюбуемся! Давай, давай, дуй в свою дуду. Милиции, что ли, боишься, музыкант? Зачем я позвал столько народу?
П р о ф е с с о р (от души смеется). Отчаянно глупо!
Я н е. Это у тебя пройдет, дядя!
П р о ф е с с о р. Ну и ситуация! Какой соперник, о мадонна!
Я н е. Молодой! Как ни крути — молодой. Не мешает тебе это знать.
П р о ф е с с о р. В голове — пусто, в кармане — пусто. Пустота!
Я н е. А у тебя?
П р о ф е с с о р. Не беспокойся!
Я н е. Есть народная пословица: «Что мертво, то мертво, и живым не будет…» Ознакомься: «Ubique mors est: optime hoc cavit Deus»[27]. Или по-нашему: «Пуганая ворона куста боится».
П р о ф е с с о р. Я не мертвый! Я не мертвый, понимаешь?! (Кричит.)
Яне прикладывает палец к губам и делает знаки дяде, чтобы тот не разбудил спящего гостя. Профессор выпячивает грудь, чтобы казаться выше и мужественнее. Следует ария Профессора; торжественно; если кому станет смешно, сам виноват.
У меня за спиной горы наработанного материала:
Мои труды — о тайне прекрасного в литературе и живописи.
Я воспел все это в звуках родной речи.
В ночных бдениях меня окружали образы предков,
Стремившихся из тьмы забвенья к свету наших дней,
Чтобы подвергнуться испытанию диалектикой.
Я никогда не забывал об исторической перспективе.
На постылой чужбине всегда я грезил родиной.
Горы, что я долбил, были тяжелы, как земной шар.
Камень был тверд и холоден, как одиночество.
Но я все копал и искал,
Упорный и неутомимый, и нагота чистого разума
Была единственной наготой, к которой я прикасался.
Вы делали окна, двери, сундуки,
Покупали в Швеции новые станки.
А я педантично отделял руду от пустой породы.
На свет моего фонаря шли свежие силы —
Юные ученые, цвет нашей молодежи.
А мой брат штамповал детали из пластика.
Наконец пришла мне пора отложить кирку
И снять шахтерскую лампочку с усталого лба.
Мой труд сияет, как гора каменного угля
Под яркими лучами солнца.
Я засажу виноградник бесконечными рядами лозы,
И осень мою увенчает не смерть, а любовь!
Я н е. Великолепно!
П р о ф е с с о р. Я не умер! И по-хорошему я не дамся!
Я н е. Да уж где там! Беру свои слова обратно.
П р о ф е с с о р. У меня хватит сил сразиться с каждым, кто полезет в мой огород, запомни!
Я н е. Бей племянников!
П р о ф е с с о р. Бей!
Я н е.
Ой, жандармы студента поймали,
Поймали, да крепко связали,
Да в темницу его потащили…
Эй! Послушай, дядя! Слушай, что они поют!
Из старого дома слышно тихое, мелодичное пение; поскольку стены дома толщиной в две сажени, песня доносится словно бы со дна колодца, слов не разобрать, но можно догадаться, что это — «Лесок уже зелен». Поют женские голоса. Над сценой сталкиваются эта русалочья песня, храп пьяного Карла и отдаленное блеяние фольклорно-эстрадного трио.
П р о ф е с с о р (обернулся, вглядывается в освещенные окна, бросается к дому; слышно, как он дергает ручку двери, колотит кулаками, вопит). Откройте! Вида, я же знаю, что ты там! Выйди немедленно! Кончай ломать комедию! Зачем ты заперлась? Что за идиотский фарс! Откройте! Вида!