На глазах Амфри невольно появились слезы.
– Да, и они забрали бедного Биски, нашего друуугаааа!
Командор в отчаянье приложил ко лбу обе лапы.
– Да, это моя вина, я не смог им помешать.
Боузи ободряюще похлопал по крепкой выдриной спине.
– Ты не должен винить себя, дружище, держу пари, что ты сделал все возможное, чтобы спасти сорванца. Но не бойся, я спасу Биски от этих разбойников. Да, а за свои злодеяния они у меня еще поплачут, даю вам слово МакСкутты!
Алуко искоса посмотрел на зайца с недоверием.
– Храбро сказано, сэр, но когда только, скажите на милость, это произойдет?
Вмешался Амфри, его колючки топорщились в праведном гневе.
– Как можно скорее, даже прямо сейчас.
Глаза филина расширились.
– Прошу прощения, но, по-вашему, это разумно?
Двинк вскочил, заряжая камнем пращу.
– Разумно? Нет времени беспокоиться о том, разумно это или нет, нам надо вытащить нашего друга Биски из лап этих негодяев!
Кротоначальник Галлуб покачал головой, глядя на бельчонка.
– Этот филин…стало быть…неглуп, послушаем…значит…его, господа!
Зная, что кротовья логика неопровержима, Сэмолюс согласился с Галлубом. Он кивнул Алуко.
– Продолжай, друг.
Филин взъерошил перья на груди, пустившись в объяснения.
– Я знаю, это может звучать ужасно, но забудьте на время о спасении вашего друга. Сейчас наша главная задача – как спастись самим. Подумайте над этим. В туннеле наверху ждет целая армия Крашеных, жаждущая нашей крови. Поверьте мне, вы не продержитесь и секунды. Я знаю их вожака, Чигида, его обжег огонь разбившегося фонаря. Значит, он не успокоится, пока не повесит ваши выпотрошенные трупы на своем дубе с пятью верхушками. Я был пленником Крашеных в течение многих сезонов, я знаю, кто они такие. Они поклянутся отомстить вам за своих любой ценой.
Сэмолюс задал вопрос.
– Но как ты спасся от Крашеных? И еще один вопрос – где ты достал глаз Гибельных огней, тот большой зеленый камень, который ты носишь с собой?
Алуко положил камень так, чтобы свет фонаря заставлял его гореть зеленым огнем. Изумруд был размером с голубиное яйцо, совершенно гладкий и искусно отполированный.
– Как я убежал от этих дикарей, долгая история. Сперва я прыгнул в дыру рядом с дубом с пятью верхушками. За мной неслись четыре десятка Крашеных, и я карабкался вперед, как сумасшедший. Я никогда раньше не был в туннелях, поэтому я вслепую пробирался вперед, в полной темноте, не зная, куда туннель приведет меня. Я начинал уставать, а они прибавили ходу и были почти у меня на хвосте. Бежавшие впереди несли с собой зажженные факелы. Сразу за поворотом я врезался прямиком в запертую дверь. Должно быть, я закричал от боли и потрясения. В этот самый момент они сунулись за поворот, держа в лапах факелы. Вдруг туннель озарился зеленоватым светом из камня, прикрепленного к двери посерединке. Увидев это и услышав мои душераздирающие крики, они повернулись назад и бросились прочь. Я слышал, как они вопили, «Балисс! Балисс!».
Я очень испугался, ведь я слышал о гигантском аспиде Балиссе. Поэтому некоторое время я лежал неподвижно. Когда ничего не случилось, я встал и поднял факел, который уронил один из моих преследователей. Когда я снова зажег факел, я огляделся вокруг.
Там были только я сам, закрытая дверь, огромный зеленый камень и больше ничего. Я долго сидел там, недоумевая, пока не разгадал ту загадку. Эта дверь, должно быть, вела в логово аспида. Видно, Крашеные и решили, что Балисс убил меня.
Так, я решил не дожидаться, пока змей сожрет меня, поэтому я взял факел, схватил зеленый камень и заспешил прочь. Когда я думал, что где-то неподалеку крадутся Крашеные, я начинал ухать и кричать, «Балисс». Должно быть, это сработало, потому что я остался один. Я нашел укрытие на другой стороне провала, где и жил в одиночестве, пока не пришли вы, друзья мои.
Двинк с сочувствием поглядел на филина.
– Наверно, это ужасно, жить здесь, внизу в темноте, где и есть нечего.
Алуко чуть застенчиво прищурил свои огромные глаза.
– О, я не голодал, я и сам довольно мстительный, знаете ли. Если умеешь охотиться, добыча всегда найдется, коли не быть слишком разборчивым.
Амфри с благоговейным ужасом уставился на филина.
– Так ты говоришь, что ел Краше…
Сэмолюс тактично перебил его.
– Хорошо, хорошо, это понятно. Ага, значит, этот камень был прикреплен к другой стороне двери. Ха, а мы выбили ее, и не обратили на нее внимания, и полезли искать в туннели. Эта дверь ведет не в змеиное логово, Алуко, она ведет в погреба аббатства Рэдволл.
Филин испустил долгий протяжный вздох.
– Аббатство Рэдволл, если б я только знал! Как вы думаете, тамошние звери впустили бы меня внутрь? Я бы очень хотел побывать там.
Кротоначальник Галлуб похлопал филина по изувеченному крылу.
– Ну конечно, сэр, Вы можете там…стало быть…поселиться вместе с нами, если…значит…хотите!
Алуко, казалось, совершенно переполняла благодарность.
– О, спасибо Вам, друг, это было бы просто чудесно, моя мечта сбывается. Спасибо Вам большое!
Двинк зарядил пращу камушком. Не целясь, он метнул его в темную бездну.
– На твоем месте, старина, я бы не торопился с благодарностью. Мы нашли то, что искали, блестящую бесполезную побрякушку. Искали глаза Гибельных огней и куда это нас привело, а?!
Обычно добродушный бельчонок, Двинк удивил всех своей вспышкой гнева.
– Это привело нас в ловушку, в подземелье за мили от аббатства, к толпе дикарей. А что касается моего друга, то мы даже не знаем, жив ли он еще. Вот куда привела нас охота за этим дурацким камнем!
Он схватил изумруд, завопив,
– Выкину его вниз, в пропасть, там ему и место. Видеть его больше не могу!
Он размахнулся, готовясь бросить глаз Гибельного огня, когда меткий пинок легкой лапы Боузи опрокинул его на спину. Горный заяц взял изумруд, своей лапой удерживая Двинка на полу.
– Спокойно, приятель, не кипятись. Я придумал план, как нам выбраться отсюда. И этот милый камушек – часть моего плана. Ну, кто со мной или вы так и будете сидеть здесь с лицами, как у старушек, у которых подгорели пироги?
Командор схватил свободную лапу Боузи.
– Клянусь сердцем, приятель, мы с тобой!
Горный заяц поправил свои изящные манжеты.
– Садитесь все рядышком и послушайте меня, храбрецы, мы поступим вот так!
Глава 14
Через какое-то время поздним вечером Биски пришел в себя. Острая боль в кончике хвоста заставила мышонка закричать. Его мучил крысенок примерно одного с ним возраста, Крашеный. Одного взгляда хватило Биски на то, чтобы оценить положение. Его передние лапы были привязаны к ветке над его головой, высоко на вершине огромного дуба с пятью верхушками. Крысенок снова ущипнул его за хвост, посмеиваясь над собственной шуткой.
– Йиккачикка, я ш-ш-ъем тебя, мыш-ш-шака!
К счастью, задние лапы Биски были не связаны. Он резко пнул врага, попав ему в живот. Хищник, согнувшись пополам с громким криком «ух», рухнул с ветки, на которой сидел. Он зацепился хвостом за маленькие ветви внизу, завывая.
– Уааааа! Мыш-ш-шака хочет убить Джега, на помощ-щ-щь, мамочка!
Старая крыса, по-видимому, мамаша Джега, начала продираться сквозь листву вместе с тремя другими крысами. Она рявкнула приказ своим спутницам.
– Тащ-щ-щите малыш-ш-ша Джега ш-ш-шюда, ш-ш-шкорей, ш-ш-шкорей!
Пока они лезли выполнять ее приказание, она начала свирепо царапать спину Биски.
– Ещ-щ-ще раз поднимеш-ш-шь лапу на моего Джега, я выцарапаю твое ш-ш-шердце и глаза тош-ш-ше, ш-ш-шлышиш-шь?
Мышонок изогнулся от боли, но она продолжала терзать его, пока он не закричал.
– Прекратите, я слышу, пожалуйста, прекратите!
Мучение прекратилось, поскольку крыса начала помогать остальным вытаскивать наверх своего сына. Утерев его слезы, они посадили крысенка на широкую ветку, на безопасном расстоянии от Биски. Все они принялись гладить и утешать его, поглядывая на пленника.
Биски изучал их; он слышал о Крашеных прежде, но встретился с этими дикими хищниками впервые.
Они выглядели как существа из какого-то давным-давно прошедшего времени, первобытные, слишком маленькие для крыс, но очень жилистые и верткие. Их зубы были остро заточены, а в носы вставлены кости, в качестве украшений. Крашеные покрывали свои тела густой растительной краской, черной и темно-зеленой. Все виды разнообразной растительности, сорняков, лоз, листьев и лиан, увивали их с ног до головы как юбки, килты и плащи, заканчивая маскировку. По шорохам и непрерывному хождению туда и сюда, Биски решил что в дубе с пятью верхушками и близлежащих деревьях должно быть огромное количество этих хищников. В конечном счете получалось свирепое племя варваров.
Мать Джега, Тала, крепко обняла своего сына, злобно вглядываясь в Биски. Джег надулся и выпятил нижнюю губу:
– Та мышь удалила меня в зиво-о-от, а я ему не делать ничего!
Биски сердито вскричал:
– Ты гадкий лжец, ты меня кусал!
Тала выхватила длинный ивовый прут из лап какого-то Крашеного и хлестнула Биски по лицу:
– Заткнись, кто прощ-щил табя говорить, мыш-ш-ш?
Джег издал булькающий вопль, уловку которую он часто использовал что бы настоять на своем. Он указал на Биски грязным когтем:
– Плохая мыш-шака! Ты долшен быть уб-б-бит! Я хочу его убитым, Мамочка Тала, дай Джегу уб-бить плоху-мыш-шаку!
Тала погладила тощие ушки сына, успокаивающе шепча:
– Но-но, твой Папочка Чигид никогда ниш-шего не ховорил об уб-бийстве мыш-ш-шаки, тебе надо шпросить его!
Джег сразу впал в неистовство. Вырвавшись из материнских объятий, он взобрался на ветку и принялся стряхивать вниз веточки и листья.
– Мой папочка вош-ш-шдь, я ему на тебя наш-ш-шалуюсь. Позволила мыш-шаке ударить меня в ш-ш-шивот и не даеш-ш-шь мне его приконч-ч-чить. Ты плохая мамочка, плохая! Мой папа побьет тебя за вшше это.
Биски вздрогнул, когда желудь угодил ему в глаз. Глядя на избалованного юного хищника зажмурившись, Биски пробормотал.