– Слушайте мои слова хорошенько, вы, голодранцы. У вас есть всего два выхода. Или я выкину ваши уши, хвосты и лапы в пропасть, после того, как отрублю их, естественно. Остальные части ваших тел тоже не замедлят туда отправиться. О, какая жалость, могу вам сказать, что это вам не понравится. Ну, так вы готовы послушать то, что я скажу о втором выходе, который спасет ваши никчемушные жизни?
Две раскрашенных черным и зеленым головы яростно закивали.
Настроение главаря банды Чигида не улучшилось, когда он увидел, что его разбойники трусливо удирают с пустыми лапами. Он начал колотить их камнем на тонкой леске.
– Йиккайик! Идиоты, туп-пиццы! Ш-ш-што случилось?
Один отчаянно храбрый голос осмелился ответить.
– Чигид, там ш-ш-шкользко, пролитое маш-ш-шло, и многие наш-ш-ши ш-ш-шкатились вниз. Они ш-ш-швыряли в нас камни, и мы отош-ш-шли. Мы не мош-ш-шем до них добраться.
Чигид оскалил свои острые зубы, рыча.
– Дубины, тащ-щ-щите пеш-ш-шок и землю, кидайте их на маш-ш-шло! Чииичааа! Я долш-ш-шен делать все ш-шам, шкорей за мной, я покажу им!
Чигид и бегущие за ним крысы не успели достигнуть края провала, как начались крики. Это были вопли Крашеных, страдавших от невыносимой боли. Рыдание, визжание, вой и мольбы о пощаде Это произвело ожидаемый эффект – Чигид и его банда остановились, шерсть на их затылках встала дыбом от ужаса, когда крики снова продолжились.
– Ииик! Йоваааргх! О нет, прош-ш-шу тебя, великий Балиш-ш-ш! Оуооуоууу! Нет, прош-ш-шу тебя, не делай этого! Йииииккк!
Испуганный шепот пробежал по рядам хищников.
– Балиш-ш-ш утащ-щил их, огромный аш-ш-шпид Балиш-ш-ш!
– Балиш-ш-ш терзает их до ш-ш-шмерти!
Вопли сменились жалобным стоном.
– О нет, Балиш-ш-ш, пощ-щ-щади нашшш! Аааа!
Чигид схватил ближайшую крысу и начал трясти несчастного.
– Балиш-ш-ш! Ты нич-ч-чего не говорил мне о Балиш-ш-ше!
Один из хищников указал трясущейся лапой
– Ш-шмотри, вошдь…Балиш-ш-ш!
Крики прекратились. На другом конце пропасти крысы увидели огромный мерцающий зеленый глаз. Зазвучало ужасающее шипение, отражающееся эхом от стен пещеры.
– Балиссссссс! Я чую запах древессссных крысссс!
Это было выше сил всех хищников, не исключая Чигида. Они бросились отступать в беспорядке, каждый за себя, каждый пытаясь протолкаться назад в туннель первым. Чигид как вожак рванулся на свою предыдущую позицию в арьергарде, который теперь стал авангардом. Каждый боялся Балисса – а банда хищников в подземном туннеле, как это выяснилось, боялась его больше всех.
Алуко крепко пожал лапу Боузи.
– Отличный план, сэр, и он сработал как надо.
Лэрд Боузи поморщился, освобождая свою лапу из острых когтей филина.
– О, сущая ерунда, давай-ка выбираться отсюда, пока нам никто не мешает.
Лапа Командора, в которую попала отравленная стрелка, снова могла двигаться, хотя он по-прежнему прихрамывал, когда шел по туннелю вместе с помогавшим ему Кротоначальником Галлубом. Обоих пленников, связанных пращами, заставили идти первыми. Боузи с мечом наготове весело следовал за ними.
– Ведите нас, мои немытые красавицы, если там будет засада, вы узнаете об этом первыми.
Это потребовало какого-то времени, но в конце концов они достигли развилки туннелей, один из которых вел прямо в аббатство, а второй, который теперь был по правую лапу от них, туда, где захватили Биски. Кротоначальник уселся на тот камень, на котором он раньше сидел, поджидая друзей.
Алуко устроился рядом с ним, указывая на низкий потолок, который он мог почти достать краешком крыла.
– Видите ту выемку, вон там? Она образовалась, когда этот камень упал.
Он указал на огромный валун, на котором сидели он сам и Кротоначальник. От него осталась большая впадина в потолке туннеля. Филин продолжил.
– Я сбросил его вниз, подцепив за края. Чуть сам при этом не убился.
Сэмолюс поднял фонарь повыше.
– Это ты к чему, приятель?
Алуко пожал плечами.
– Я хотел завалить вход в этот туннель, чтобы Крашеные не добрались до меня. Но я не мог, потому что без хищников я бы умер с голоду. Но теперь мы можем завалить его, чтобы они никогда больше не сунулись сюда.
Боузи кивнул.
– Отличная идея, приятель, если мы хотим, чтобы твои хищники больше не беспокоили нас.
Галлуб стоял на валуне, ощупывая его. Он обследовал вмятину, кивая со знанием дела.
– Вы…стало быть…хуррр-хуррр-хурррошо придумали, сэррр! Все, что…значит…нужно, это скатить этот ваш камень да перекрыть…это самое…вход, и вся недолга. Времени много не нужно, я…это…и сам справлюсь.
Сэмолюс развел лапами.
– Так сделай это, дружище, и пойдем домой. Что скажете, ребятки?
У Командора не было никаких сомнений на этот счет.
– Верно, парни, пойдем дальше по туннелю, нам пора выбираться отсюда.
Галлуб, спрыгивай, как только он начнет шататься.
Алуко плотоядно уставился на двух плененных Крашеных.
– А с этими злодеями что сделаем?
Боузи указал на туннель, ведущий к логову Крашеных. Он одарил обеих крыс прощальным шлепком меча.
– Я считаю до трех, и если вы будете здесь, я отдам вас филину. Раз…
Двое хищников, по-прежнему со связанными лапами, унеслись по туннелю, на ходу врезаясь друг в друга.
Кротоначальник Галлуб погрузил свои могучие копательные когти в землю вокруг камня, проревев.
– Выбегайте из туннеля, он вот-вот обрушится!
Они бросились назад, вжимаясь в каменные стены. Кротоначальник Галлуб с недюжинной силой толкнул камень. Ничего не произошло. Он толкнул снова, и вновь ничего не произошло. Схватившись поудобнее, дюжий Кротоначальник толкнул камень вверх и бросил вниз. Камни, земля и древесина затрещали. Галлуб подпрыгнул, выкатившись из туннеля.
Вуууух! Буууум! Трааах! Баам!
Алуко сбило с лап потоком сжатого воздуха, вырывавшегося из заваленного туннеля. Неожиданно все вокруг погрузилось во тьму и наполнилось пылью. Прикрывая лица, друзья съежились на полу, пока не воцарилась тишина. Командор поднялся, кашляя от пыли, и взял фонарь. Боузи оглянулся и вздохнул в изумление.
– Великие сезоны, соль-супешник, вы только поглядите на это!
Туннель был целиком и полностью завален землей, щебнем, камушками и могучим стволом старого бука, провалившегося сквозь крышу туннеля.
Сэмолюс протер покрытый пылью изумруд краем рубашки.
– Никто никогда здесь больше не пройдет! Отлично, ребята, давайте назад, в старый добрый Рэдволл, осталось уже недолго. Курс – домой, а, Командор?
Предводитель выдр повернулся к Двинку, который стоял, уставившись на пыльный завал на пути в туннель.
– Эй, там, дружок, что с тобой, старый ты салага?
Слезы катились по грязному лицу бельчонка.
– Мы только что потеряли наш последний шанс спасти несчастного Биски! Я его больше не увижу…
Боузи хлопнул Двинка по плечу.
– Ну что еще за ерунда? Как только я доберусь до аббатства и быстренько сооружу себе что-нибудь перекусить, я мигом спасу вашего Биски, не дрейфь! Выше нос, парнишка!
Слезы Двинка хлынули с новой силой.
– Но мы даже не знаем, где он!
Боузи сдул пыль со своих некогда чистых манжет.
– Ну что ты такое говоришь? Эти ваши хищники держат Биски на каком-то дубе с десятью верхушками, где-то там.
Алуко поправил Боузи.
– Это дуб с пятью верхушками, там они держали меня в плену.
Командор потрепал Двинка по ушам.
– Точно, и тому зверю, который не найдет в лесу дуб с пятью верхушками, его и собственная верхушка не нужна.
Глава 15
По-прежнему привязанный к одной из верхних веток дуба с пятью верхушками, Биски дернулся, когда камешек ударил его в ухо. Джег, сын Чигида, главаря Крашеных, швырнул еще один камень. На этот раз Биски увидел его приближение – он успел втянуть голову в плечи и увернуться от камешка.
– Чи-хи-хи-хи! Я попаду в ш-ш-шледующий раш-ш-ш, мыш-ш-шака, выбью твой глаш-ш-ш вот этим!
Джег взобрался на верхние ветви дуба, пытаясь спрятаться среди листвы, но Биски по-прежнему видел его.
Мышонок пожаловался трем крысам, охранявшим его, но единственным ответом, который он получил, был удар ивового прута. В остальном, охранницы не обратили на него ровным счетом никакого внимания. Устроившись там, где камни не могли их задеть, они болтали и сплетничали. Все это оставляло мышонка на милость его мучителя. Он не успел заметить приближение следующего камня, и тот ударил его по связанной лапе. К счастью, лапы Биски совершенно онемели из-за тугих веревок, и он почти не почувствовал боли.
Решив показать, что он думает о молодом Крашеном, Биски с презрением окликнул его.
– Что, вот этот не выбил мой глаз, тупица. Эй, мазила! Ух, да ты и в озеро не попадешь, даже если будешь в нем тонуть.
Джег не привык, чтобы с ним разговаривали таким образом. Прыгая на верхних ветках, как сумасшедший, он сбросил вниз веточки и листья, а также пару кое-как пущенных камней.
– Мыш-ш-шака, мыш-ш-шака, тупая тупонош-ш-шая мыш-ш-шака!
Несмотря на всю плачевность своего положения, Биски не мог не ухмыльнуться избалованному юнцу. Он продолжал дразнить Джега.
– Тупая тупонош-ш-шая мыш-ш-шака? О, дорогуша, на твоем месте я бы сначала поучился правильно разговаривать. Но ты еще будешь говорить нормально, когда перестанешь быть малышом, крошка Джегси-вегси!
Это переполнило чашу терпения Джега. Взревев от гнева, он метнулся к Биски и начал пинать и бить свою беззащитную жертву. Самая большая из охранявших его крыс грубо отпихнула Джега прочь:
– Йихих! Твоя мамо-шшка приказала его не трогать!
Джег злобно укусил её за лапу, освободясь из цепкого захвата. Он рванулся обратно, попутно срывая зло и на Биски, и на охраннице:
– Йи-хи! Вот только подож-жди, мои мамош-шка и папуля придут и убьют тебя за то, что ты меня тряш-шла!
Охранница молчала, отведя глаза. Было опасно становиться врагом юной древесной крысы. У Джега всегда и на всё было своё мнение, и поступал он всегда по-своему. Медленно он выбирался из листвы, в его глазах разгорался злобный огонёк по мере того, как он приближался к Биски. Юный мышонок нервно сглотнул, пытаясь оставаться спокойным.