Лишившись своей железной дубины, Тугга Брастер рассекал воздух рапирой, трясясь от ярости.
– В чём дело, вам что, земля уши забила? В атаку, это мой приказ! Я Тугга Брастер, Лог-а-Лог всего северного Гуосима!
Одна из старших землероек, Гарул, покачала головой.
– Больше нет, беги пока можешь, Брастер. Гуосим больше не знает тебя!
Ненависть вспыхнула в глазах свергнутого вожака. Он метнул рапиру, попав Гарулу в плечо, и кинулся прочь из Большого зала. Рыча от гнева, племя Гуосим бросилось за ним.
Командор презрительно скривил губы.
– Пусть трус бежит, скатертью дорога!
Гарул поглядел вверх с пола, где брат Торилис обрабатывал его раненое плечо.
– Не вмешивайтесь в это, сэр, Гуосим свершит своё собственное правосудие!
Аббат Глисэм склонил голову перед Нокко.
– Прошу тебя, прими наши извинения, друг, мы глубоко ошибались, подозревая тебя.
Главарь Гонфелинов посмеялся над этим делом.
– Вы не виноваты, аббо. Вюбой, кто пвигвасив в гости пвемя вовов, быв бы сумасшедшим, есви бы не подозвевав их, когда что-то пвопаво. Гвавное, что вы повучиви вашу чудесную зелёную двагоценность назад, пвавда, Фивго, моя квасавица?
Жена Гонфелина согласилась.
– Да, это вевно, отец аббо, что пвинадвежит Вэдвовву, довжно вевнуться назад в Вэдвовв. Я думаю, сково вас ждёт пвиятный сювпвиз. Кто знает, может, появится и двугой квасивый камешек, мне так кажется. Пвавда, Нокко?
Её супруг начал мямлить.
– Ммм…ммм…Не понимаю, о чём ты, мой медовый пвяничек.
Дальнейшая беседа была прервана возвращением Гуосимаю. Нокко торопливо сменил тему, спросив у них.
– Ну как, вы поймави Бвастева?
Тенка, молодая землеройка, покачала головой.
– Нет.
Гарул выглядел озадаченным.
– Ты имеешь в виду, он сбежал?
Тенка объяснил.
– О, он никуда не сбежал. Брастер нёсся так, как будто волки мчались за ним по пятам, мы не могли догнать его. Он распахнул главные ворота и выскочил из аббатства на дорогу. Ха, и тут-то появилась она…
Боузи был снедаем любопытством.
– Кто, она?
Тенка продолжал.
– Та Крашеная, ты помнишь, чьего мужа он убил. Тала, думаю, её так зовут. Когда Брастер пересекал дорогу, она выскочила из канавы, вся тощая, на вид свихнувшаяся, вооруженная большой острой веткой. Он глазом не успел моргнуть, как она ударила его прямо в сердце. Затем она бросилась прочь, хихикая и хохоча, выкрикивая: «Я поклялась, ш-ш-што убью тебя! Когда придёш-ш-шь к адш-шким вратам, ш-ш-шкажи, ш-ш-што тебя приш-ш-шлала Тала Краш-ш-шеная!».
Сэмолюс ставил изумруд на прежнее место, он повернулся к Командору.
– Итак, злоба Тугги Брастера в конечном итоге обернулась против него самого. Он получил то, что заслужил, я думаю.
Аббат Глисэм обратился к Гарулу, старшей землеройке.
– Теперь ты будешь Лог-а-Логом Гуосима?
Гарул покачал головой.
– Только заместителем, пока не появится настоящий вождь.
Сэмолюс вмешался.
– А кто же, скажи на милость, настоящий вождь?
Гарул ответил без промедления.
– Юный Даббл, кто же ещё? Он следующий Лог-а-Лог по праву рождения. Ага, и я уверен, что он будет гораздо лучшим Лог-а-Логом Гуосима, чем его отец.
– Гм, худшим он точно не будет. – заметил Нокко. – Кстати, аббо, двуг мой, вы не знаете, кто спёв мой мешочек с песком?
Аббат Глисэм вытащил песочный мешочек из широкого рукава сутаны.
– Простите, он здесь, сэр, взят как улика. Должно быть, Тугга Брастер украл его у тебя, пока ты спал, чтобы подставить тебя.
Он перебросил его Главарю Гонфелинов.
– Прими это с моими наилучшими пожеланиями, это хороший, мастерски сделанный мешочек.
Нокко с любовью взвесил мешочек.
– Моя мавая Спинго сдевава его двя меня. Гвававю Гонфевинов нужен боввьшой мешочек, чтобы твеснуть вюбово в пвемени, кто осмевится бузить. Да, это то, что нужно вюбому вождю, чувство юмова, мудвый вазум, честность во всём, мивосевдие и вевикодушие тоже…да и ставый добвый мешочек с песком, чтобы вазбиваться со всякими выскочками. Я попвошу Спинго сшить юному Даббву мешочек, когда он станет Вог-а-Вогом.
Сэмолюс мрачно хмыкнул.
– Это если Биски и Спинго когда-нибудь найдут его, кто знает, где он сейчас!
Глава 29
Каждой птице и рептилии, которые обитали в пещерах под холмом, теперь стало ясно, что их участь решена. И решил её Балисс, заблокировавший единственный выход. Змей не собирался ползти в главную пещеру, он просто лежал в коридоре. Наполовину без сознания, но по-прежнему опасный, он временами дико шипел, тёрся боками о стены коридора, пытаясь унять нарастающую боль от ран. Огромная голова гигантского змея являла собой воплощение уродства – губы с застрявшими в них сломанными ежиными колючками и ноздри, из которых выделялись ядовитые капли. Даже слепые глаза гноились, источая яд, который, впрочем, слегка отличался от обычного змеиного яда.
Все обитатели пещеры с кипящим озером и серной атмосферой собрались в одном из боковых залов. Их страх перед Корвусом Скарром, главой Огней теперь, казалось, был ничем по сравнению со страхом перед Балиссом, чью отвратительную голову было видно в туннеле. Корвус Скарр теперь был главарём только благодаря своим размерам и навыкам убийцы. Ящерицы, змеи и жабы теснились по углам пещеры. Именно их теперь употребляли в пищу воины Скарра, которые не могли охотиться снаружи. Единственной надеждой Корвуса оставалась гибель гигантской змеи в туннеле, а также надежда, что он не решит вползти в главную пещеру. Ворон сидел на камне, нависавшем над бездонным, тёмным озером. Сикарисс, по обыкновению, разместилась на его голове. Она прекрасно знала, что только тут ей можно ничего не бояться. Корвус был её спасением, пока вокруг рыскали голодные вороны.
Скарр уставился в озеро и обратился к змее:
– Каарх! Где Велсс? Я хочу услышать, что он скажет!
Сикарисс вгляделась в поверхность озера:
– Велсса ссначала нужно накормить!
Не отрывая взгляда от воды, тиран распорядился:
– Харрак! Принести еды для моего Велсса!
Ни один ворон не двинулся со своего места. Корвус огляделся, пронизав своих воинов горящим взглядом:
– Як-карр! Я сказал: принести еды, сойдёт любая р-рептилия! Немедленно!
По-прежнему, никакого движения. Виику, вороний главарь, был неподалёку, повреждённое его крыло безжизненно висело. Поднявшись, Корвус приземлился рядом с раненым вороном.
– Харр! Прикажи им повиноваться!
Виику поклонился вождю.
– Коррах! Лорд, почему птицы должны кормить рыбу? Если они не могут вылетать, чтобы охотиться, им нужны рептилии, чтобы прокормиться самим.
Корвус яростно набросился на своего верного слугу, щедро одаряя его жестокими ударами. Избивая Виику своим смертоносным клювом, будучи во власти гнева, Скарр вопил:
– Ракка-чакк! Вы будете мне подчиняться! Все!!! Я – Великий Огонь!!!
Грачи, галки, клушицы и прочая пернатая братия с криками взлетели со своих мест, отыскивая места поукромнее и поближе к потолку. Корвус уселся на мёртвого Виику.
– Якка-карр! Смеррть любому, кто осмелиться не повиноваться мне! Этот теперрь станет обедом для Велсса. Смотррите и будьте свидетелями гнева Великого Огня!
Оттащив мёртвого ворона к озеру, Скарр скинул тело в воду, оно моментально пошло ко дну. Вода забурлила, показывая, что Велсс устремился наверх и отдал должное предложенному обеду.
Корвус повернулся к Сикарисс.
– Харрак! Теперрь ты поговор-ришь с Велссом! Спроси его, скоро ли подохнет Балисс!
Если бы ненасытная рыба действительно могла говорить, она, возможно, рассказала бы, что творится наверху. Биски и Спинго выбрали в помощники Даббла и Заран, собравшись обвалить вход в пещеру. Они уже были знакомы с планом чёрной выдры, да и к тому же, Балисс уже был внутри вместе со всеми рептилиями и злобными птицами. Поэтому решили начать незамедлительно. Заран не горела таким нетерпением, объяснив это друзьям.
– Это моё дело, Заран не нужны помощники. Месть Скарру и его армии – это мой долг. Это слишком опасно, поэтому я не прощу себе, если такие юнцы, как вы, пострадают или погибнут.
Как и все Гонфелины, не тратя слов понапрасну, Спинго пояснила за остальных:
– Вваги – это вваги, так всегда гововит мой папочка. Ты – наш двуг, значит твои вваги – это и наши вваги тоже. Свушай, двугого шанса, вучше, чем этот, у тебя уже и не будет. Там, внутви не товько Скавв и его двужки, у нас тепевь есть шанс покончить вазом ещё и с гигантской ставой змеюкой. И к тому же, почему это мы довжны быть убиты или ванены? Мы даже с ними не увидим двуг двуга. Всё, что надо сдевать – это забвокировать вход, чтобы мы снова не увидеви их нагвые вожи!
Биски поддержал красотку-мышку.
– Спинго права, мэм. К тому же, четыре пары лап справятся с работой куда быстрее!
Вооружившись инструментами Заран, друзья приступили к работе на вершине холма. Чёрная выдра по-прежнему сомневалась.
– Эта работа не на один день, и даже не на десять. Не ожидайте, что холм обвалится быстро, мои юные друзья!
– Мы знаем это, вазве не так? Пвосто гововите нам, где копать, а мы будем ставаться, независимо от того, сковько потвебуется ввемени! – уверила её Спинго.
Заран указала на массивный камень, выпирающий из земли.
– Думаю, надо выкопать этот валун, чтобы потом его использовать.
Даббл кивнул.
– Веррно, хурр! А в нужное врремя пихнуть его вниз, чтобы упал прямо перед входом.
Неподалёку от валуна рос старый большой бук. Потребовалось удалить немало его корней, когда они начали выкапывать камень с верхней стороны холма. Заран расправлялась с корнями необычным мечом, у которого было два лезвия. Биски обкапывал заднюю часть валуна, Даббл копал со стороны, противоположной той, на которой рос бук. Спинго бросила всю свою энергию на переднюю часть тяжёлого камня. Заран занималась корнями бука, который значительно осложнял работу.
Даббл прервался, чтобы выпить воды. Выпрямившись, он получил по голове комком земли. Протирая глаза и отплёвываясь, он громко пожаловался: