Прощаясь со зрителями, группа собралась в центре сцены и молча стояла, глядя в зал и слушая аплодисменты.
После концерта Марина Стукалова проснулась в 5 утра, ее поразила такая мысль: сейчас где-то в ее родном городе, в отеле спит Боб Дилан, положив на подушку седую голову. Для Марины это было нереально и непостижимо.
Влияние Боба Дилана на русскую рок-поэзию и русский рок
1. Несколько слов о русском роке
Интернет-энциклопедия определяет русский рок как «направление рок-музыки, зародившееся в СССР в 1960-е годы под влиянием западной рок-музыки и бардовской песни и развивавшееся как за счет самодеятельных коллективов, так и за счет официальных, так называемых ВИА – вокально-инструментальных ансамблей. Своего расцвета русский рок достиг в 1980-е благодаря ослаблению цензуры в СССР. В этот период были созданы рок-клубы, появились и приобрели популярность такие группы, как „Кино“, „Алиса“, „ДДТ“, „Ария“, „Браво“, „Nautilus Pompilius“, „Чайф“, „Гражданская Оборона“, а уже известные, например, „Аквариум“ и „Машина Времени“, начали издавать альбомы официально».
Получается, что не так уж много у российской рок-музыки отличий от любого другого рока родом из неанглоязычной страны. Несмотря на цензуру, он появился более-менее в то же самое время, что и в западных странах, и первое время музыканты исполняли кавер-версии западных хитов. Позже запели уже на русском языке. И в 1960-е, и в 1970-е, и в первой половине 1980-х русский рок звучал из подполья. Концерты, записи и их распространение были неофициальными. Официальные группы существовали, но играли они в основном эстрадную или фолк-музыку с идеологически правильными текстами – про любовь, природу и советскую молодежь.
Монстров рока 1960-х – начала 1970-х я не застал, был слишком мал. Поэтому очень благодарен судьбе за знакомство с Владимиром Рекшаном, лидером группы «Санкт-Петербург», которая в начале 1970-х годов была крайне популярна. Рекшан одним из первых стал писать и петь на родном языке, что принесло ему большой успех. Пережив множество трансформаций музыкального коллектива и завоевав известность как писатель и автор более чем 20 книг, Владимир до сих пор поет и выступает с «Санкт-Петербургом», что не может не вызывать восхищения. Кроме этого, он основал в Петербурге первый в стране музей рок-музыки под названием «Реалии русского рока». По стечению обстоятельств он расположен на четвертом этаже арт-центра «Пушкинская, 10», на первом этаже которого находится единственный в России музей Beatles, созданный на основе коллекции главного битломана СССР и России Коли Васина. А ведь именно знакомство с песнями Beatles послужило началом увлечения современной музыкой для абсолютного большинства советских рок-музыкантов.
Я начал интересоваться рок-музыкой в самом начале 1980-х годов, когда появился Ленинградский рок-клуб. Это была некая общественная организация, попытавшаяся дать возможность настоящему, неформальному року официально существовать в условиях советской власти. Во многом этот проект удался. Из Ленинградского рок-клуба вышли практически все звезды российского рока, остальных взрастили аналогичные по идее клуб в Свердловске и Московская рок-лаборатория. Если вы попросите меня назвать три самые важные рок-группы СССР и/или России, мой ответ будет следующим: «Машина времени», «Аквариум», «Кино».
«Машина времени» появилась раньше всех, став своеобразным мостиком между группами «доисторического рока» 1960-х и новыми исполнителями эпохи рок-клубов. Она первой добилась национальной известности и первой стала играть на больших площадках. Тексты ее песен знали миллионы подростков, они звучали в каждом дворе в конце 1970-х – начале 1980-х. Никогда не забуду, как мы с друзьями шли в белую ночь по улице дачного поселка и вдохновенно орали строчку из песни «Машины» «А вокруг такая тишина!», полностью эту тишину уничтожая.
Несмотря на большую дружбу между музыкантами «Машины времени» и «Аквариума» и конкретно их лидерами Андреем Макаревичем и Борисом Гребенщиковым, так и хочется противопоставить всенародно популярную «Машину времени», с понятными песнями и запоминающимися мелодиями, рафинированной музыке «Аквариума» (виолончель, флейта) и изысканным текстам, доступным только интеллектуалам.
Позже «Аквариум» тоже станет всенародно известным, потом он станет группой, сопровождающей сольное творчество Бориса Гребенщикова или, коротко, БГ, но ореол мистики, непонятность для широких масс, дистанцирование от мейнстрима навсегда останутся визитной карточкой этих исполнителей.
Что касается группы «Кино», то, опять же, исключительно по моему мнению, это первая группа страны, добившаяся национальной славы уже в эпоху и по законам только что родившегося российского шоу-бизнеса. Запоминающийся образ Виктора Цоя, цепляющие мелодии, отзывающиеся в душах огромного количества людей тексты вызвали среди подростков волну поклонения, известную как «киномания». Ранняя смерть Цоя в автокатастрофе в 1990 году, на самом пике славы, окончательно превратила его в кумира миллионов и легенду, а его песня «Перемен» стала гимном перестройки в СССР.
Золотым периодом рока в России стали 1980–1990-е годы. Набравший силу в период андеграунда в первой половине 1980-х, он вырвался на свободу с началом перестройки и стал ее полноправным участником, сметающим старое и открывающим дорогу в новые времена. Тексты песен тогда имели важнейшее значение – они объясняли происходящее, клеймили прошлое и звали вперед. По мере завершения бурного политического периода, к 2000-м, рок терял свое социальное предназначение, превращаясь просто в музыку, составную часть шоу-бизнеса. Сейчас многие считают, что рока в России нет. А некоторые пришли к этому выводу гораздо раньше – строчка «Рок-н-ролл мертв, а я еще нет» прозвучала в исполнении Бориса Гребенщикова еще в 1983 году.
Для меня, моих друзей и людей моего поколения песни «Аквариума», «Кино», «Алисы», «ДДТ», «АукцЫона» так же значимы, как песни Rolling Stones, Queen, U2, Dire Straits и других. В то же время я отдаю себе отчет, что российский рок – это национальное явление. Наши группы не стали мировыми звездами, их слава не пошла дальше территории бывшего СССР, и когда Борис Гребенщиков или „Машина Времени“ выступает за рубежом, на концерты приходят в первую очередь эмигранты из России, а не местная, коренная аудитория.
В середине – конце 1980-х была произведена попытка вывести рокеров из СССР на мировую арену. Она связана с именем Джоанны Стингрей, певицы и общественного деятеля из США. В середине 1980-х молодую американскую рокершу Джоанну достаточно случайно занесло в СССР, где она познакомилась с БГ, а потом и остальными резидентами Ленинградского рок-клуба. Будучи абсолютно очарованной этими юными, симпатичными и очень талантливыми парнями, Джоанна сначала погрузилась в бурную жизнь ленинградских и московских рок-музыкантов, а потом решила рассказать о них и их музыке всему миру. В 1984-м, еще до перестройки, в год нешуточных гонений и запретов на рок-музыку в СССР, она организовала выпуск в США двойной пластинки под названием «Красная волна» (Red Wave) с записями четырех групп – «Аквариума», «Кино», «Алисы» и «Странных Игр», которая с успехом разошлась по всему миру большим тиражом. Записи Джоанна вывезла из Советского Союза нелегально. Тогда же она послала по экземпляру пластинки лидерам США и СССР – Рональду Рейгану и Михаилу Горбачеву – с заявлением, что то, чего они не могут достичь на дипломатическом уровне, успешно получается у рок-музыкантов. Я бы сравнил Джоанну с российским царем-реформатором Петром I – она тоже «прорубила окно в Европу» и весь мир, только не для всей России, а для ее рок-музыки. Об этом Джоанна вместе с дочерью Мэдисон – чей отец, кстати, российский рокер, барабанщик группы «Центр» Александр Васильев – написала несколько книг. Я встречался с ними обеими и брал интервью, приуроченное к выходу первой книги Джоанны и Мэдисон «Стингрей в стране чудес». Его, как и многие другие, можно найти в моей первой книге «Море, яхты, рок-н-ролл: интервью со звездами».
На этом я, пожалуй, завершу краткую экскурсию по российской рок-музыке и перейду к ее связи с Бобом Диланом.
2. Русский рок и Боб Дилан: БГ, Майк и… финский профессор
Связь эта, в первую очередь, несомненна и очевидна в творчестве Бориса Гребенщикова, «Боба», как он себя называл в молодости – угадайте в честь кого? И здесь я образно передаю слово эксперту, профессионально исследовавшему эти отношения. Как ни странно, эксперт родом из Финляндии. Это профессор русской литературы и культуры Хельсинкского университета, писатель и переводчик Томи Хуттонен.
В 2020 году Modern Language Society of Helsinki опубликовало его статью под названием «Когда Боб Дилан пришел в Россию: поэты-песенники и возникновение рок-поэзии в 70-х годах в Ленинграде» (When Bob Dylan Came to Russia: Singer-Songwriters and the Emergence of Rock Poetry in 1970s Leningrad). Имя Томи Хуттонена мне было известно давно в связи с его книгой «Петербург – это рок» (Pietari on rock), вышедшей в Финляндии в 2012 году. Именно она побудила Владимира Рекшана создать музей «Реалии русского рока». Дело в том, что Томи Хуттонен в 1990-е годы провел много времени в России, в Петербурге, где часто общался с рок-музыкантами. С творчеством «Аквариума» он познакомился еще школьником, купив во время поездки в Россию первую выпущенную советской фирмой «Мелодия» в 1986 году пластинку этой группы. Ассоциации с Pink Floyd и Бобом Диланом, удивительная гитара, странные интересные звуки и сложные, особенно для иностранца, тексты, которые Томи пытался переводить со словарем, влюбили юношу в русский рок и русский язык. Эта влюбленность перешла в серьезный роман и разрешилась появлением книги о российском роке. Книга имела успех, и однажды Владимира Рекшана поставили перед фактом, что в сторону Петербурга выезжает автобус с финскими туристами, желающими посетить «рок-Петербург» и все памятные места, описанные в книге. Этот визит и импровизированная экскурсия и навели музыканта и писателя Рекшана на мысль о создании рок-музея.