кратно называли «крестным отцом» и «патриархом» русского панк-рока и одним из самых влиятельных представителей панк-движения в России.
Статья Доманского называется «Формула Боба Дилана „Like a Rolling Stone“ в песне Егора Летова „Бери Шинель“» и рассматривает формульную поэтику песен Летова и использование цитаты Дилана в композиции «Гражданской Обороны». Рассматриваемая цитата появляется в песне «Бери шинель», которую можно услышать как на акустическом альбоме 1989 года «Егор Летов. Вершки и корешки. Ч. 1», так и на диске «Гражданская Оборона. Русское поле экспериментов».
Между этими двумя вариантами есть существенное различие: на «Вершках и корешках» финальная цитата Like a Rolling Stone повторяется 8 раз попеременно мужским и женским голосами. Женскую партию исполняет Янка Дягилева. На «Русском поле экспериментов» фраза поется также по очереди Летовым и Дягилевой, но повторяется уже 22 раза, занимая тем самым практически треть композиции.
Яна Станиславовна Дягилева – поэтесса, рок-певица и автор-исполнитель, участница групп «Гражданская Оборона», «Великие Октябри» и других, одна из наиболее известных представителей сибирского андеграунда конца 1980-х годов. Если же подойти к вопросу более неофициально, то она, ушедшая из жизни в 24 года, – одна из главных загадок и трагических фигур золотой поры русского рока.
Еще два факта, которые необходимо привести для понимания такого внимания Егора Летова к цитированию строчки из песни Боба Дилана 22 раза, да еще и на два голоса. Первый – совершенно однозначное высказывание Летова об американском коллеге: «Дилана считаю за гения и одного из учителей. Like a Rolling Stone – лучшая рок-песня всех времен и народов». И второй – как указано в статье Доманского, несколько песен, созданных Летовым осенью 1990-го, включая «Бери шинель», возникли под впечатлением, осмыслением и переживанием самоубийства бывшего гитариста группы Дмитрия Селиванова.
Песня Like a Rolling Stone открывает альбом Дилана Highway 61 Revisited 1965 года, который ознаменовал превращение героя фолк-музыки в звезду рок-н-ролла, некоторые критики называют его «первым альбомом панк-рока за агрессивное выражение разочарования». Этой пластинки в коллекции Летова не было. Зато имелись другие, на двух из них Like a Rolling Stone присутствует. Это At Budokan (CBS/Sony Inc., 1978) и сборник Greatest Hits, выпущенный в 1980 году в ГДР.
Доманский пишет, что песня Летова состоит из коротких формул, каждая из которых несет свое собственное значение. В процессе прослушивания песни смыслы этих формул переплетаются и создают новые. Кроме Like a Rolling Stone есть еще очевидная для российского слушателя формула «Бери шинель – пошли домой». И если смысл первой формулы – это «осознание обреченности рок-музыканта на непонимание, на бездомье, на отсутствие семьи зачастую на вечный путь, на котором он – как перекати-поле, а итог ее – стремительный и ранний уход», то смысл второй формулы изначально связан с песней и фильмом, откуда взята песня.
Эта фраза звучит рефреном в конце каждого из шести куплетов достаточно драматичной песни композитора В. Левашова на стихи Булата Окуджавы «Бери шинель, пошли домой», прозвучавшей в фильме Леонида Быкова «Аты-баты, шли солдаты». Юрий Доманский: «На событийном уровне песня Левашова – Окуджавы строится как монолог прошедшего войну солдата-победителя, обращенный к своему погибшему однополчанину. В контексте быковского фильма песня обретает еще более трагичные смыслы: там отряд советских солдат погибает, сдерживая натиск превосходящих сил противника, а спустя годы потомки тех солдат приезжают на то место, где был совершен подвиг. Песня Дилана все-таки о другом: она, например, о том, что может случиться с человеком, когда он одинок в этом мире, – человек может стать как перекати-поле, как бродяга. Однако можно обе песни, из которых Летов берет формулы, привести к общему знаменателю: обе песни об одиночестве. Кажется, именно эта „тема“ и связывает и обе формулы, и всю летовскую песню в единство».
Но на этом выводе автор статьи не останавливается, он продолжает поиск скрытых смыслов и находит их: «Со временем, когда песня Дилана стала культовой, само значение заглавной формулы уже отошло на задний план, во главу же угла выдвинулись смыслы, согласно которым формула эта стала знаком рок-культуры, свернутым ее воплощением, даже – символом. Такими же знаками стали, например, Smoke on the Water, The House of Rising Sun, Stairway to Heaven, Another Brick in the Wall и, вероятно, некоторые другие – их не так много».
И далее Доманский делает вывод: «Егор Летов, в финале своей формульной песни „Бери шинель“ многократно повторяя знаковую, символическую, культовую формулу мирового рок-искусства Like a Rolling Stone, тем самым объединяет миры – свой мир и мир классического рока, обнажает свою принадлежность к миру рок-титанов прошлого и настоящего. Дилановская формула – словно пропуск в рок-мир, словно знак „я свой“, знак, вписывающий русскую рок-культуру в мировой контекст».
Доманский приходит к такому заключению: «Цитируемая формула оказывается самодостаточной безотносительно к собственно песне Дилана; и в такой самодостаточности дилановская формула становится формулой Летова и функционирует в летовской формульной поэтике, актуализируя смыслы не столько текстуальные, сколько контекстуальные – выступая в качестве маркера англоязычного рока, отсылки ко всему массиву предшествующей рок-традиции, знака направления, некогда начатого в Англии и США и вот теперь продолжающегося в СССР».
4. Боб Дилан в советском медийном пространстве
В начале этой книги я упоминал статью Селестины Болен Blowin into Russia о пребывании Боба Дилана в Москве. Она вышла в газете The Washington Post 26 июля 1985 года, сразу после выступления певца. Кстати, похожий текст за авторством той же Селестины появился примерно в то же время еще в нескольких крупных газетах – 27 июля опубликована статья под заголовком Dylan sings his ‘poems’ in Moscow в Los Angeles Times, а в сдвоенном выпуске за 27–28 июля International Herald Tribune можно было прочесть тот же материал, озаглавленный Hard Rain in Moscow. Как видите, в двух случаях из трех Селестина Болен старательно обыгрывала названия песен Дилана, применяя их к текущей ситуации.
В своих статьях Болен рассказывает, что Дилан, уже будучи в Москве, случайно услышал по советскому радио инструментальную обработку своей песни Wigwam с диска Self Portrait 1970 года. «Это было захватывающе, – прокомментировал услышанное музыкант, – Это звучало как Чайковский». Ну что же, все может быть. Песня «Вигвам» необыкновенно мелодична, а ее текст звучит так:
Pa-da-da-da-da-da
Pa-da-da-da-da-da
Da-da-da-da-da-da
La-da-da-di и так далее.
Такую песню грех не подвергнуть инструментальной обработке, что и было сделано разными певцами и коллективами, в том числе французскими оркестрами под управлением Раймонда Лефевра и Каравелли. Подобные, и в первую очередь именно французские, оркестры были необыкновенно популярны в СССР. Пластинки коллективов Поля Мориа, Джеймса Ласта, Франка Пурселя и других можно было относительно легко купить в магазинах, их мелодии регулярно звучали по радио. Оркестр Лефевра не был в СССР, а вот Каравелли был. Он приезжал в Советский Союз с концертами в Ригу и Москву летом 1981 года, то есть за 4 года до Дилана. В СССР выпущены две его пластинки – альбом «Каравелли в Москве» 1982 года, записанный в Москве на студии Всесоюзной фирмы грамзаписи «Мелодия», а также сборник лучших композиций. Так что, думаю, Дилан слышал свою песню в обработке Каравелли.
Как я уже отмечал, в советской прессе мне не удалось найти ни единой статьи или фотографии Боба Дилана на Вечере поэзии. И вообще отыскать информацию про него в книгах, газетах или журналах СССР 1960–1980-х годов было делом нелегким. Но кое-что я все же нашел. Первыми в списке идут две книги про современную рок-музыку Олега Феофанова – «Тигр в гитаре», напечатанная издательством «Детская литература» в 1969 году тиражом 50 тысяч экземпляров, и «Музыка бунта» 1975 года того же издательства. Ее тираж уже в два раза больше – 100 тысяч. Так как в те годы в стране царила плановая экономика и никакой конкуренции быть не могло, прямо на обложках книг типографским способом напечатана их цена – 37 копеек за первую и 43 копейки за вторую. Для сравнения: зарплата моих родителей, инженера и научного сотрудника, составляла в те годы примерно 80 рублей в месяц.
Я не просто так привожу все эти цифры. Если бы тираж был несколько миллионов, моя жизнь и жизни многих других могли бы сложиться иначе. А 100 тысяч – ничтожно мало, чтобы донести до молодежи огромной страны информацию про Элвиса Пресли, Beatles, Rolling Stones, Боба Дилана, Джоан Баэз, Пита Сигера, Вуди Гатри и других. Книги немедленно превратились в библиографические редкости, их размножали в фотокопиях, крали из библиотек, зачитывали до дыр, перепродавали за сумасшедшие деньги. А я о них просто не слышал, и ни у кого из моих знакомых их не было. А ведь они, плюс третья книга Феофанова, «Рок-музыка вчера и сегодня», были практически единственными официальными изданиями, рассказывавшими советским читателям о современной западной рок-музыке.
Как же они могли вообще появиться на полках магазинов? Почему не были запрещены? Расскажу немного об авторе. Олег Александрович Феофанов (1928–1999) – журналист-международник, советский и российский американист, специалист по политической рекламе, социальной психологии, социологии рекламы, социологии массовых коммуникаций, связям с общественностью. Автор научно-популярных работ о западной рок-музыке и джазе, один из авторов документального и научно-популярного фильма о манипулировании сознанием «На прицеле ваш мозг». Фильм-разоблачение о методах манипулирования массовым сознанием в США рассказывает о технологиях политической рекламы, методах создания позитивного имиджа политика, о том, как при помощи рекламы, безостановочным потоком льющейся из телевизора, возможно формировать привычки, представления и вкусы публики, а также соответствующие мысли и системы ценностей. И о том, что противостоять всему этому можно только одним способом – надо включить свой мозг, начать думать и анализировать.