— Так это ты, — задумчиво сказал мужчина и взлохматил пятерней и без того лохматую прическу. — Ага, ага. Помочь и направить. Раскрыть подсознание. Психопрофиль подходящий. Вот психопрофилей мне и не хватало. Ты как амнезию умудрился заработать? — спросил Гойден, в упор глядя на Вову.
— Амнезию? — пришибленно переспросил парень.
— А, не важно, — решил мужчина и продолжил чтение. — Так. Отказать я не могу. Долги надо отдавать. Но что с тобой делать? К начинающим не засунешь, там люди учатся, а не пытаются с внутренним миром поговорить. Так что же делать? Может в вечернюю группу? С одной стороны, все условия будут соблюдены, с другой стороны, ты сможешь заниматься тем, чем тебе захочется. В некоторых рамках. Потому что нельзя петь в художественном классе. Понимаешь?
Вова ничего не понял, но на всякий случай кивнул. Ощущение, что он находится в дурдоме у парня росло и крепло.
— Вот и хорошо! — обрадовался чему-то неведомому Гойден и заорал: — Ратика!
Вова от неожиданности даже подпрыгнул.
На вопль пришла веснушчатая девушка. Неодобрительно посмотрела на Гойдена, еще более неодобрительно на Вову и, поворошив ногой пластины, мрачно спросила:
— Кто весь этот бардак будет убирать?
— Забудь! — жизнерадостно приказал мужчина. — Лучше принимай ученика.
— Моего? — еще более мрачно спросила девушка и окинула Вову убийственным взглядом.
— Нет-нет, — поспешил ее заверить Гойден. — В вечернюю группу. У мальчика амнезия. Посочувствуй ребенку.
— И не подумаю, — сказала девушка. — Программа у него есть?
Гойден кивнул и всучил ей папку.
Читала Ратика долго и старательно. Похоже, некоторые, особо ей не понравившиеся места, даже перечитывала несколько раз. Потом захлопнула папку и решительно сказала:
— Они лгут!
— Да пускай себе лгут, — ни капли не проникся мужчина. — У ребенка что-то случилось с нужными ему воспоминаниями. Их надо вернуть. Медики решили, что проще и безболезненнее сделать это через искусство.
— Тебе не кажется, что многовато этих мальчиков стало появляться у Серых Туманов? — спросила девушка.
— Он точно их, по физиономии видно. Вылитый Кьен, только моложе.
— Я не говорю, что они воруют талантливых детей. Я говорю…
— Милая, какая тебе разница. Определи его в одну из групп. Я тебе половину оплаты отдам. Мне им заниматься некогда, у меня эквилибрист не пришел…
— Я его еще и курировать должна?! — почему-то разозлилась девушка.
— Ты отлично умеешь курировать. Твои золотые руки…
— Ты мне еще о серебряных ногах расскажи! — натурально зарычала девушка. — Да от них одни неприятности. Ненавижу дурных малолеток из старших семей, которым якобы не нашлось учителя среди родственников. Почему они перекладывают проблемных детей на нас?! Чем ему поможет искусство, если мозгов нет?!
— У него всего лишь памяти не хватает, — мягко сказал Гойден. — И вообще, очень милый мальчик.
Вова улыбнулся, изо всех сил стараясь выглядеть именно милым. Было у него ощущение, что если не получится, добрая девушка Ратика стукнет его чем-то тяжелым по голове, или сбросит с моста между крыльями школы. И никто не докажет, что это был не несчастный случай.
А вообще, Вова злился.
Что за ерунда здесь происходит?
Какая еще амнезия?!
И почему ему не дают общаться с братом и сестрой?!
Это все явно не к добру.
И Вове хотелось драться, только было непонятно с кем и за что.
А если не знаешь, где находится противник и что происходит, лучше затаиться и подождать. Потому что носиться, как безголовая курица по двору, последняя глупость. А в этом мире, похоже, она может натурально стать последней в жизни.
О Тиларе, вроде бы муже Серой Кошки, Максим вспомнил неожиданно для себя самого, и, похоже, не совсем в тему. Эста и Матиль одарили его одинаковыми удивленными взглядами. Тайрин, сосредоточено чистившая апельсин, посмотрела с любопытством, зевнула и вернулась к своему занятию. А рослая блондинка Дэла, принесшая Тайрин новости с работы, поперхнулась чаем и долго кашляла.
— Ты откуда о нем знаешь? — наконец подозрительно спросил Матиль.
— Это какая-то страшная тайна? — в свою очередь спросил Максим и потер переносицу. Странно все это. Не могла же тетка прятать своего мужа, пока он не сбежал.
— Не то чтобы… — задумчиво сказал равновесник.
— Просто о нем говорить не принято, — попыталась объяснить Эста. — Он не то чтобы умер… он хуже. Он все бросил и исчез, словно стер себя из семьи. Сложно объяснить.
— Мой папа тоже исчез, — напомнил Максим.
— Твой папа исчез иначе, — уверенно сказал Матиль, но как именно иначе, объяснить не смог.
Он честно пытался это сделать, но Максим особой разницы между двумя случаями исчезновения так и не заметил.
— Давай я расскажу с самого начала, — предложила Эста, когда ее равновесник окончательно запутался и стал сомневаться в собственных словах. — Может, поймешь. Потому что это на самом деле сложно.
Максим пожал плечами и кивнул соглашаясь.
Началось все с того, что Айре, которая на самом деле была старше братьев больше, чем на десять лет, одна из теток намекнула на то, что пора бы столь чудесной и выдающейся девушке подумать о семье. И все бы ничего, но намекнула она вполне себе официально, в присутствии свидетелей. И Айре для того, чтобы не прослыть неудачницей, которой семья ищет мужа, пришлось самостоятельно искать себе хотя бы мужчину для сопровождения. Никто ведь не докажет, что ничего кроме сопровождения там нет. Да и не станут доказывать. Не принято. А потом молодая пара поссорится, разойдется и родственницы счастливо забудут о незамужней девушке на ближайших два-три года. Потом, конечно, опять вспомнят, но к тому времени все может разрешиться само собой. Вплоть до того, что она действительно выйдет замуж.
К поиску сопровождения девушка, которую в то время еще не называли Серой Кошкой, приступила вдумчиво и основательно. Кто попало ей для этой цели не годился. Мужчины, которые таким незамысловатым образом зарабатывали на жизнь — не годились тем более. У них, конечно, множество всяких достоинств, начиная от представительной внешности и заканчивая умением не переступать определенную черту, но их знали, и во внезапно вспыхнувшую любовь никто бы не поверил. Мужчины, которые этим не зарабатывали, тоже не годились, как оно парадоксально ни звучит. Для них не существовало той самой черты и вылиться это могло во что угодно.
Айра долго перебирала кандидатуры. Присматривалась. Даже в одну школу ходила — поговорить с симпатичным учителем, но что-то ему в этой затее не понравилось. А потом, когда она совсем уже отчаялась, Айре помог случай — ее отец привел во дворец ученика-погорельца и велел дочери присмотреть за ним. Потому что ученик был талантлив, но очень рассеян. Девушке хотелось отвлечься от своих поисков, и она согласилась.
Присматривала она недолго. Погорельцу сделали ремонт и отправили домой. Но он оказался парнем благодарным и пригласил девушку на праздник огней. Вот собственно на этом празднике она и познакомилась с Тиларом Макаске. Как уж там было дело, история умалчивает. Может, она ему понравилась с первого взгляда. Может, отчаявшаяся и успевшая немного выпить девушка решила подойти с интересным предложением к парню с растерянным взглядом. Но закончилось все тем, что к концу лета они взяли и поженились. Тайно. Потому что Айре хотелось замуж и не хотелось радовать родственниц.
На этом месте Максим хихикнул и был обозван бесчувственным типом ничего не смыслящем в любви. Причем, обзывал почему-то Матиль. Тайрин продолжала бороться с апельсином. Дэла что-то высматривала в чашке. А Эста только вздохнула и продолжила рассказ.
Все тайное рано или поздно становится явным. В случае занятной парочки — Айра плюс Тилар — тайное всплыло после того, как Кьен напоил подозрительного хахаля дочки и расспросил его. Родственники, особенно женского пола, на Айру обиделись. У нее в принципе не было причин, чтобы лишать их долгожданного праздника. Тилар тоже обиделся. Наивный парень был уверен, что женат на дальней родственнице главы рода, а вовсе не на его родной дочери. В придачу к этой новости на него насела толпа доброжелателей и прочих сочувствующих. Они дружно пытались выяснить, что он умеет и для чего может сгодиться семье. Потому что быть бесполезным в такой семье нехорошо и неправильно. Недостойно мужчины.
К счастью для Тилара, он оказался не безнадежен. Он был плохо обученным магом, но это было поправимо. Он увлекался историей. Умел делать заготовки для амулетов, причем очень даже неплохого качества. Еще он был сиротой неясного происхождения, но это ему великодушно простили и постановили, что он должен усиленно учиться и расти над собой. Тилар, собственно, особо не возражал. Он был парень покладистый, да и учиться любил. И все, что ему было нужно в тот момент — это поддержка от девушки, которая втравила его в историю, забыв об этом предупредить. А девушка повела себя глупо. Вместо того, чтобы поддержать своего мужчину, она решила поддержать свою семью и стала от него требовать — всего, сразу и как можно быстрее. Он терпел, старался, а она все его успехи обесценивала и низводила. Требовала больше. Рассказывала о своих гениальных предках. Намекала на то, что немного его стыдится, хоть и любит. Неизвестно чего она пыталась добиться, но добилась того, что он однажды сказал:
— Желаешь, чтобы я перевернул для тебя мир? Хорошо!
В присутствии свидетелей сказал. После чего ушел.
Дело было на одном из вечеров Праздника Середины Зимы, так что сначала никто его даже не искал. Думали, что парень остынет и вернется. У него на тот момент были обязательства из тех, о которых не забывают из-за каприза взбалмошной жены. А он забыл. И не вернулся.
Его потом искали, но так и не нашли. Даже стали ходить слухи, что с его происхождением на самом деле что-то сильно не то. Правда, они быстро затихли после того, как Кьен пообещал укоротить особенно длинные языки, принадлежащие тем, кто не сможет доказать свои интересные теории.