И в этот самый момент Ижену следовало попытаться доказать сыну, что дальше будет веселее. Что в школе можно еще какое-то занятие, кроме рисования, подобрать. Да, в конце концов, рассказать о существующем там клубе юных разведчиков. Всем бы было лучше, поступи он именно так.
Вместо этого Ижена заинтересовало признание в дрессировке гардеробной и вовремя появляющихся улиц.
А Вова вместо того, чтобы сообразить, что сотворил что-то не то, и свести все к шутке, взял и признался, что игрался с пространством города, менял баланс, как хотел, и даже не понимал, что делает что-то очень опасное. Айра, услышав это, схватилась за голову и куда-то убежала. Исследователи заинтересовались и стали выспрашивать подробности. А спустя каких-то десять минут кабинет Серой Кошки был переполнен людьми, и все дружно пытались понять, что и как сделал Иженов младшенький. А главное, чем это всем грозит?
Равновесники клялись, что никаких колебаний не заметили и смотрели на Вову с искренним восторгом. Практически, как на ожившее божество. Они, в отличие от малолетнего шалопая, понимали, что он творил что-то невероятное — походя менял соотношение хаоса-порядка, не напрягаясь и не создавая опасных ситуаций.
Исследователи тоже восторгались и спешили задать побольше вопросов, пока кто-нибудь не попытался выставить их из дворца. Похоже, они были не прочь прямо сейчас провести несколько экспериментов, чтобы проверить и убедиться. Потому что перед этой способностью Вовы меркло даже то, что они успели изобрести не без его помощи.
Действительно, что такое картинки из пребывающего в вечном движении хаоса и изобретение средства связи в перспективе, по сравнению с тем, что кто-то может мановением пальца менять баланс? Причем так, что этого даже равновесники не замечают.
А Вова так и не понял, почему все восторгаются и шумят. Наивное дитя думало, что местные волшебники тоже так умеют.
Ижен пил сок, борясь с желанием откусить кусок стакана и плюнуть стеклом в собравшуюся толпу.
Айра уже явно была не рада, что эту толпу собрала.
Вова старательно и последовательно изображал робкого наивного мальчика и явно просчитывал, как из происходящего получить побольше бонусов. Ижен на счет младшенького никогда не заблуждался. Это Максима можно упрекнуть в некоторой наивности и излишнем благородстве. Вова парень простой и выгоду не упустит, пускай даже эта выгода будет заключаться в списанной задачке по математике.
— Кого я вырастил? — тихонько спросил сам у себя Ижен.
Наверное, нужно звать на помощь Марику. Она должна понимать, что творит младшенький. Она и сама умела менять баланс, не умей она этого, и Ижен бы тогда не выжил. Но Марика рассказывать об этом умении почему-то не спешила. Даже любимому мужчине. А он мудро делал вид, что ни о чем не догадывается. А тут, на тебе, ребенок взял и унаследовал эту способность. Да еще и разболтал о ней.
Вылиться это может во что угодно.
— Пап, дай сока.
Ижен от неожиданности чуть на самом деле не откусил кусок стакана. Пришлось этот стакан медленно и осторожно поставить на стол. Глубоко вдохнуть и только после этого обернуться.
Максим и Тайрин сидели под стеной, так, чтобы стол их скрывал от большинства присутствующих. Причем, старшенький загадочно улыбался.
— Да, мы подслушивали, — тихонько признался Максим. — А потом поняли, что в этом бедламе даже на слона не обратят внимания и решили поприсутствовать.
Ижен кивнул.
— Дай сока и я тебе кое-что расскажу о Вове. То, что я понял, — великодушно предложил Максим. — Тайрин пить хочет.
Ижен опять кивнул и послушно протянул стакан невестке.
— Так вот, — еще тише зашептал Максим и подполз вплотную к креслу отца. — Ты ведь сам говорил, что во мне, несмотря на поток, от сати больше, чем от дракона. Я по сути человек, и мозги у меня устроены, как у человека. А Вова по своей сути дракон, потому что он кто угодно, но не сати. У него даже чаши резерва нет. Вот он и действует, как дракон. А Ярик говорил, что драконы тоже умеют менять миры, почти как создатели, только не в таких масштабах. Такая вот у них магия. И Вова потихоньку меняет мир, подстраивает его под себя. В мелочах. Что-то глобальное он сделать не сможет, насколько я понял. Вот. Поэтому и изобретает всякое. Знаешь, есть у меня подозрение, что не появись здесь Вова, и фиг бы эти изобретатели изобрели свою недоматерию из разреженного хаоса. Это стало возможно только потому, что моему брату хочется и дальше тупо сидеть за компом и убивать монстров. А компов здесь нет. Так что для начала их нужно создать.
Ижен деревянно кивнул. Погладил старшенького по голове и запил его откровение соком. Нужно было срочно поговорить с Марикой. Все остальное подождет. А то Вова возьмет и походя создаст атомную бомбу из подручного материала. Что тогда делать?
Разговор о Вове закончился неожиданным решением даже для самих разговаривающих. Как они к этому решению пришли, просидевший весь разговор в засаде за креслом отца, в компании Тайрин и остатков сока, Максим так и не понял. Вроде и не сильно спорили. И к общему знаменателю прийти даже не пытались. Каждый старательно доказывал свою правоту, не слушая других. А потом встал папаша, шандарахнул кулаком по столу так, что по столешнице пошла трещина, и потребовал решение. Немедленно. Иначе он примет решение сам, ни с кем не считаясь.
Вова таращился на отца в немом восхищении.
Тайрин пролила сок и тихонько отползала от растекающейся лужи.
Максим наблюдал за передвижениями жены.
А все остальные переглядывались. Довольно долго. После чего слово взяла Серая Кошка и выдала новое расписание Вовиного дня.
Нет, скучную школу никто не отменил, потому что говорившие с Вовой лекари дружно утверждали, что там самая подходящая обстановка для того, чтобы поменьше травмировать психику и побыстрее все вспомнить. Зато Айра пообещала подробно объяснить племяннику, зачем та школа ему нужна.
После школы искусств младшенький Ижена отправлялся к исследователям, которые должны были сегодня же объяснить компетентным людям Серых Туманов чем занимаются и согласиться на то, чтобы рядом с малолетним Вовой всегда присутствовал кто-то из родственников.
Исследователи были готовы объяснить что угодно и согласиться даже на присутствие Годзиллы, лишь бы их драконо-музу не отбирали.
А главное, Вова торжественно переезжал во дворец, бросая квартиру на Шассу. Попутно, Ижену вменялось официально объявить о своей живучести и признаться в наличие аж четверых детей.
Папаша на последнее заявление скривился так, что Максиму показалось, что его перекосит на всю оставшуюся жизнь. К счастью, обошлось. Ижен даже спорить не стал. Просто потребовал несколько дней на разговор с женой и повторную женитьбу на ней же. Потому что ему некогда участвовать в официальных свадьбах и прочих ритуалах.
Айра со скрипом согласилась, но стребовала еще одну свадьбу брата когда-нибудь в будущем. Потому что жителям дворца хочется праздника, а тут как раз такое подходящее для празднования событие — аж целый каман-шай женился и наплодил детей.
В общем, ситуацию разрулили. Мнение Вовы по этому поводу спросить забыли, но он, ко всеобщему счастью, этого не заметил. Максима с Тайрин за креслом все-таки обнаружили и отругали. На что блондинка прогнулась в спине, выпятив все еще не изменившийся живот вперед, всплакнула и тоненьким голоском заявила, что ничего плохого делать не хотела. Айру эта сценка впечатлила настолько, что она даже велела племяннику сводить жену к лекарю, сурово напомнив, что волновать беременных нельзя.
Максим пожал плечами и послушно повел.
Самые гениальные, как и самые дурацкие, идеи приходят в голову, когда они меньше всего нужны. К Максиму такая идея постучалась на грани сна и яви. После чего сон благополучно смылся в неизвестные дали, а мысли стали бодро и возбужденно бегать по кругу, перебирая воспоминания и впечатления прошедшего дня. Воображение рисовало то перекошенное лицо отца, то ошарашенную Вовой Айру. И для сна в этом мельтешении места не было.
Максим немного поворочался, стараясь не разбудить Тайрин. Потом смирился с бессонницей и пошел в гостиную читать семейные архивы.
Впрочем, читалось тоже плохо.
Зато хорошо думалось. О той самой то ли дурацкой, то ли гениальной идее.
Вот интересно, если Вова может походя менять баланс и магичить по-драконьи, что мешает тем же самым заниматься его брату? Чаша резерва? А она тут причем? С потоком хаоса чаша не пересекается. Может, все дело в косности мышления и убежденности, что это невозможно? Что не может сати применять драконью магию и все тут. Что уже является заблуждением, потому что сам Максим ее применял. Возможно, в урезанном виде, но применял. Взять тот же радар в качестве примера.
А еще Ярослав вроде бы говорил, что Максим очень даже может пользоваться умениями дракона. Точнее, сможет, когда дракон подрастет.
Интересно, как определить, дорос он до этих способностей или еще нет?
Максиму захотелось встать и отправиться расспрашивать Вову о его способе изменять мир. Правда, Вова вряд ли сможет объяснить. Он даже как пройти сложный уровень в игре объяснить не смог. По его словам все было проще пареной репы и не справлялись там только полные идиоты. Так что, наверное, не надо. Лучше подумать самому. Или поговорить с настоящими, цельными драконами, живущими в мире Ярослава.
Максим сам себе кивнул, понял, что, даже придя к этому решению, не уснет и пошел собираться в гости.
Пока собирался, в голову пришла еще одна интересная мысль.
Почему бы не спросить у теткиного мужа напрямую о том, что он собирается делать? Вдруг ответит? Только желательно прихватить с собой кого-то достаточно грозного в качестве группы поддержки. А то мало ли как психопат-струна отреагирует на расспросы.
В мир Ярослава Максим отправился задумчивый-презадумчивый. Причем думал он именно о Ярославе, потому что кто, как не он, может познакомить с драконами? Наверное, из-за этого и повторил подвиг отца, точнее, превзошел этот подвиг. Максим умудрился свалиться прямо на спину спокойно спящему создателю мира. И все бы ничего, но спал он не в одиночестве, так что не успел Максим сориентироваться, как получил чем-то по голове и благополучно отрубился.